Глава 10

Лос-Анджелес

Чтобы не опоздать на фотосессию для журнала, нам пришлось встать ужасно рано и вызвать такси. Мы втроем сидим на заднем сиденье. Ни Мэт, ни я по молчаливому согласию не вспоминаем о событиях прошедшей ночи. Едва отъезжаем от отеля, сидящая посередине Ди сразу же засыпает. Хорошо, что она между нами. Если бы я сидела рядом с Мэтом и моя нога коснулась его при резком повороте, автомобиль мог бы взорваться от напряжения.

Машина останавливается на парковке возле школы, где будет проходить съемка. По периметру невыносимо зеленого газона растут пальмы. Именно такие школы обычно показывают в фильмах.

– Вот черт! – произношу я, наклоняясь к окну. – В двух кварталах от этой школы – океан!

– Не знаю, как можно заставить себя приходить на уроки в пяти минутах ходьбы от пляжа, – кивает Мэт.

– Я и без пляжа не могла себя заставить, – фыркаю я.

Появляется ассистент, который должен помочь Ди и Мэту подготовиться к съемке – выбор одежды, макияж и все такое. Пич и Лисса еще не приехали. Я рада, что нас оставили без присмотра, и раздумываю, не пора ли сбежать. Мне трудно оставаться наедине с Мэтом и путающимися мыслями, а осмотр достопримечательностей позволит перевести дух. К тому же вчера я натерла мозоли новыми шпильками и сегодня надела балетки, так что теперь могу порхать по живописным улицам Калифорнии, как беззаботная птичка. И еще я радуюсь, что догадалась захватить сумку с камерой и новым объективом.

Я дергаю за руку сонную Ди, и подруга оборачивается ко мне, часто моргая. Если ей не удастся где-то подремать, то даже самый продвинутый визажист в мире не замаскирует черные круги у нее под глазами.

– Я пойду посмотрю пляж, хорошо?

– Конечно. Если хочешь, возьми машину.

– Нет. Прогуляюсь немного и вернусь. Посмотрю, каким оборудованием пользуются профессионалы. Может, стяну у них что-нибудь.

Ди начинает смеяться – и резко замолкает, как будто задумалась, шучу я или нет.

Мэт морщит нос.

– Я тебе ужасно завидую.

– Я тоже, – мечтательно говорит Ди. – Хорошей прогулки.

Помощник стилиста, ассистент фотографа – или кто она там такая – нетерпеливо переминается с ноги на ногу, и Ди заходит внутрь. Поборов искушение встретиться взглядом с Мэтом, я разворачиваюсь навстречу свободе. Выхожу на тенистую улицу, где все цветет и благоухает: аккуратно подстриженные деревья, розовые пятна гибискуса на фоне ярко-зеленых лужаек, острые листья пальм. Ни знаменитая Родео-драйв, ни красная дорожка в Голливуде не подарили мне таких ярких ощущений. Солнечное летнее утро и шум океана за углом – вот она, настоящая Калифорния.

Идя по улице, я с наслаждением вдыхаю свежий соленый воздух и фотографирую все, что попадается на глаза: дома в испанском стиле, ограды, выкрашенные в бирюзовый цвет, затянутого с ног до головы в кожу мужчину, который выгуливает лысую собаку… Руководствуясь каким-то шестым чувством, в конце концов выхожу на длинный пирс, уходящий в океан.

Иду по пирсу, направляя камеру на горизонт. Океан сливается с небом прямо под грядой облаков, и я снимаю эту красоту, уже мечтая оказаться здесь на закате. Получилось бы идеальное фото с каникул, открытка: «Привет с Манхэттен-Бич, штат Калифорния!» На обороте я бы написала: «Дорогая старая я, жаль, что тебя здесь нет. Развлекаться по твоим правилам было бы гораздо веселее. С любовью, новая Риган, которая старается изо всех сил».

Спустя некоторое время я захожу в кафе, беру чашку кофе и суперполезный ржаной маффин с орехами. Потом снова меряю шагами причал, пока не нахожу свободную скамейку. Вскоре набережная наполняется утренними бегунами в нейлоновых шортах и старичками в соломенных шляпах. Я смакую свое одинокое калифорнийское утро и медленно, растягивая удовольствие, пью кофе. Потом не спеша возвращаюсь к школе.

Надо принять суровую реальность – оставшуюся половину лета я должна держаться от Мэта как можно дальше.

Съемки идут полным ходом. Высокий охранник в черной футболке наконец решает, что мой VIP-пропуск дает право присутствовать на фотосессии, и я долго брожу по коридорам в поисках Ди. Даже в такой открыточно-красивой школе, как эта, бьет в нос запах среднего образования – затхлый дух вечно закрытых шкафчиков, средства для мытья полов и накопишейся за долгие годы слюны двоечников, дремлющих на задних партах.

Я слышу голос Пич и иду на звук. Нахожу Ди в большом классе, все парты сдвинуты назад, чтобы освободить место для осветителей и ассистентов. Одетая в свитер с ромбиками и клетчатую юбку, моя подруга позирует на фоне доски. За ее спиной белым мелом написано: «Я не буду писать песни на уроках. Я не буду писать песни на уроках».

Это съемки для сентябрьского номера, посвященного школе. Ди, конечно, на обложке, и через всю страницу напишут заголовок: «Королева школьной сцены».

– Не знаю, кто это придумал, – жалуется мне Ди, пока стилисты поправляют ей макияж. – Позировать в роли школьной звезды – как-то глупо.

– Думаю, это немного жеманно, – отвечаю я.

Это не просто жеманно, а банально и дешево. И никогда она не была королевой школы. Тем не менее все уже решено, и нет смысла ее расстраивать.

– Ничего, бывает и хуже.

– Наверное. – Ди закатывает глаза, и накладные ресницы достают почти до бровей. Ей явно нужен отдых.

– Хорошо на пляже?

– Ага, я ходила… – начинаю я, но она тяжело вздыхает и смотрит на меня умоляющим взглядом.

– Не рассказывай. Я так устала и так тебе завидую, что могу смыть слезами всю косметику.

Я жалостливо улыбаюсь, а она снова вздыхает.

– Можешь проверить, как там Мэт? Я не видела его все утро.

Я замечаю, как загораются любопытством глаза визажистки. Почему-то даже люди, приближенные к знаменитостям, стремятся узнать все подробности их личной жизни. Я киваю и иду в другое крыло. Мои шаги отдаются гулким эхом в пустом темном коридоре.

Мэта снимают для рубрики «Красавчик месяца». Ему не слишком улыбается участвовать в подобной фотосессии, но против рекламщиков не пойдешь. Ди в одном номере с Мэтом поднимут продажи журнала в разы, а слухи разойдутся еще больше. Лисса называет это двойной победой, а я – продажей моих друзей. Хотя мне интересно посмотреть на Мэта как на знаменитость. В ежедневной рутине легко забыть, что он достаточно популярен, чтобы попасть в рубрику «Красавчик месяца».

С бьющимся сердцем открываю дверь в мужскую раздевалку. Техники выставляют освещение – черные зонты на металлических стержнях и отдельно стоящие прожекторы, направленные на Мэта. Его трудно узнать – он одет в футбольную форму и позирует, поставив одну ногу на скамейку. Я закусываю губу, чтобы не рассмеяться. Не Мэт, а набор стереотипов о школьных спортсменах!

Подойдя ближе, я отдаю должное этой сцене, несмотря на несоответствие созданного образа настоящему Мэту с его интересами и увлечениями. Стилисты тщательно уложили его волосы, не пожалев лака, и сейчас Мэт выглядит брутальнее, чем в своем привычном образе музыканта, пропустившего несколько стрижек. Мне нравится.

– Еще несколько снимков, и переходим на улицу. – Фотограф, худощавая девушка с проволочными кудряшками, держит камеру с огромным объективом небрежно и уверенно. Если бы мне дали такую крутую камеру, у меня бы руки тряслись от волнения. Интересно, с какими еще изданиями она работала и в скольких странах побывала. Наверное, настоящий профессионал, если может так спокойно держать в руках камеру за пять тысяч долларов.

Мэт послушно кивает и вдруг замечает меня. Я машу ему, а он в ответ закатывает глаза, отчего выглядит еще сексуальней. Что сказать? В последнее время я позволяла себе только две слабости: бойфрендов с плохой репутацией и обувные распродажи.

– Ты не хочешь снять футболку? – спрашивает фотограф.

Мэт бледнеет и теряется. Это меня удивляет. Я видела его без футболки, ему реально нечего скрывать.

– Я… э-э… думаю, не стоит.

– Давай не будем занудами, – шутит девушка, вертя в руках камеру.

Мэт делает движение, как будто хочет снять футболку, но останавливается. И тут до меня доходит – татуировка! Черные строчки, выбитые у него на ребрах. Ему придется показать всем свою татуировку, а затем отвечать на вопросы о маме. Мэт может сам о себе позаботиться, но мне хочется его защитить. Лисса где-то ходит, поэтому я беру дело в свои руки.

– Нельзя, – авторитетно заявляю я, выступая вперед.

Фотограф оглядывает меня с головы до ног и удивленно спрашивает:

– А ты… кто?

Я пропускаю вопрос мимо ушей и говорю голосом Лиссы:

– Фотографии с обнаженным торсом или в обнаженном виде запрещены по контракту мистера Финча с «Мадди Уотер рекордс».

Девушка поворачивается к Мэту, и тот поддерживает мое вранье:

– Она права.

– Ну ладно, – устало произносит фотограф. – Тогда переоденься в костюм, и мы сделаем пару совместных фотографий на улице.

Пока команда собирает оборудование, Мэт направляется ко мне. Без каблуков я намного ниже него, и кажется, что он смотрит на меня сверху вниз.

– Спасибо, – тихо произносит он. – Я твой должник.

Моя память возвращается к нашему танцу, однако я гашу это воспоминание, словно разгорающийся костер. Я делаю шаг назад, чтобы не давать повода для нежелательных слухов, подрывающих легенду. И еще, если честно, потому что он пахнет простым туалетным мылом, а я устала притворяться, что мне это не нравится.

– Пустяки.

– Это не пустяки.

– Мэт! – зовет его кто-то. – Ты готов?

Когда он скрывается из виду, я выдыхаю. Держись, Риган.

Я собираюсь с духом и выхожу на улицу. Ди уже там, в голубом выпускном платье, которое, конечно же, раскупят в день выхода журнала.

Мне хватает одного взгляда, чтобы понять, что она голодна. Моя подруга сутулится и хмурится, от ее королевской осанки не осталось и следа. Надо срочно что-то делать. Порывшись в сумочке, вытаскиваю пакетик с орешками, которые остались после перелета. Ди стоит, скрестив руки, пока помощники проверяют освещение.

– Держи. – Протягиваю ей пачку.

Она высыпает половину на ладонь и с полным ртом произносит:

– Шпашибо, а то я уже шобиралаш откушить шебе руку.

– Это платье от кутюр, – испуганно замечает стилист.

При виде кристалликов соли, падающих с орешков на платье, глаза бедной женщины выражают неподдельный ужас.

– Неужели, – саркастично отвечает Ди. – Хорошо, что я его не съела.

Я хрюкаю от смеха. Ди редко злится, но в такие моменты ее лучше не трогать. Она демонстративно съедает еще горсть орешков и жалуется:

– Я торчу здесь уже целую вечность, а мне не предложили ничего, кроме воды.

– Что ж, старлеткам полезно голодать.

Появляется визажистка, которая и не пытается скрыть раздражение.

– Теперь мне нужно поправить помаду и посмотреть, не застряло ли что-нибудь в зубах.

– Для таких случаев придумали фотошоп, – вмешиваюсь я.

Девушка одаривает меня выразительным взглядом и проверяет зубы Ди. Прямо как на собачьей выставке.

К нам подходит Мэт, облаченный в хорошо сидящий светлый костюм и модный галстук, подобранный под цвет платья Ди. Это слишком изысканно для выпускного, но смотрится классно. До тех пор, пока ассистент по реквизиту не вешает ему на грудь ленту с надписью «Король» и не водружает на голову пластмассовую корону. Я не могу удержаться от смеха.

Мэт поднимается на трибуну, тем временем Ди тоже обряжают в ленту и корону.

– Они что, над нами издеваются? – Мэт показывает на свои новые аксессуары.

Ди пожимает плечами, стряхивая с рук соль. У стилиста такое выражение лица, как будто она смотрит фильм ужасов.

– Не бери в голову, – советует Ди. – Чем скорее закончим, тем скорее сможем поехать домой.

Домой – это в тур-автобусы, которые ждут нас в Тусоне.

Мэт улыбается своей лучшей фальшивой улыбкой.

– Очаровательно, – говорю я ему.

– Да, – отвечает Мэт, неестественно растягивая губы. – Я сделаю все, только бы выбраться отсюда.

Мы с Пич молча наблюдаем за происходящим. Фотографы показывают Ди и Мэту, куда встать. Они стоят на самом верху трибуны при всех регалиях и притворяются, будто машут своим поклонникам.

– Вы можете поцеловаться? – кричит им фотограф.

– Нет! – В унисон отзываются Ди и Мэт с теми же фальшивыми улыбками на лицах.

И все же они держатся за руки, ведь у них есть тайна, о которой не подозревает мир. Наверняка именно этот снимок опубликуют в журнале. Сейчас связь между Мэтом и Ди настоящая: это дружба и взаимное восхищение талантом друг друга. Однако обожание на их лицах так правдоподобно, что я вынуждена отвернуться. По этой причине мой папа никогда не пойдет ужинать с друзьями, которые могут заказать пиво. Чертовски тяжело смотреть, когда кто-то получает то, чего так хочется тебе.

Я снова повторяю про себя слова Мэта: «Только бы выбраться отсюда».