Глава 17

Балтимор

На обратном пути мы останавливаемся поужинать в придорожном кафе и приезжаем в отель на десять минут позже комендантского часа. Ага, комендантский час. Пич улетела в Нэшвилл вместе с Ди и поставила мне это оскорбительное условие, иначе ни в какую не соглашалась оставить меня без присмотра. Мне-то плевать на ее выдумки, но Мэт считает, что не стоит лезть на рожон. Тяжело встречаться с хорошим парнем.

Мы поднимаемся на этаж Мэта – там живут и музыканты. Как ни смешно, контролировать соблюдение правил Пич уполномочила Грега.

– Замечательный был день, Риган, – поворачивается ко мне Мэт.

В зеркальных стенах лифта я вижу его сразу со всех сторон.

– Мне он тоже понравился.

– Я рад.

Мэт обнимает меня, и почему-то мне начинает казаться, что мы стоим на крыльце моего дома. Обычный поцелуй на ночь проносится через все мои чувства, как шаровая молния.

Подойдя к номеру Грега, Мэт стучит в дверь.

– Мы вернулись!

Грег открывает и подозрительно нас оглядывает.

– Между прочим, вы опоздали. Мне пришлось пропустить звонок Пич, чтобы дать вам время.

Мы смотрим друг на друга, еле удерживаясь от смеха. Грег набирает номер Пич.

– Привет. – Наш надзиратель на секунду замолкает. – Да, оба здесь. Ага. Нет, спиртным не пахнет.

Я закатываю глаза, а Мэт смеется.

– Да, я провожу Риган в ее комнату, – продолжает Грег, выходя в коридор и показывая, чтобы я шла за ним.

– О боже, Пич, – возмущаюсь я, наклоняясь к телефону.

Мэт напоследок сжимает мою руку, и я иду за Грегом к лифту.

– Спокойной ночи! – произносит Мэт мне вслед.

Идиотизм, это уже никуда не годится!.. Грег продолжает любезничать с Пич. Когда лифт останавливается на моем этаже, он придерживает дверь и ждет, чтобы я зашла к себе.

В комнате жутко тихо и пусто. С одной стороны, мне нравится, что в номере живу я одна и могу разлечься на всю кровать. С другой стороны, это напоминает о скором возвращении в Нэшвилл и о предстоящей разлуке с Ди. Страшно представить, как сильно я буду по ней скучать, хоть она и брыкается во сне.

Я хватаюсь за телефон – надо срочно с ней поговорить.

«Странно быть здесь без тебя».

Спустя пару секунд приходит ответ:

«Да. Мне тоже странно».

«Дома все в порядке?»

«Да, и мне намного лучше».

«Хорошо. Увидимся завтра утром».

«Спокойной ночи».

Я переодеваюсь в майку и пижамные шорты, вставляю ноги в тапочки и отправляюсь чистить зубы. Снова пищит телефон. Наверное, Ди что-то забыла. Нет, это уже Мэт.

«Можешь спуститься ко мне?»

Меня не надо просить дважды. Я смотрю на отражение в зеркале – немного легкомысленный вид, улыбка до ушей. Достаю из чемодана худи и застегиваю под самое горло, а потом немного расстегиваю.

Я не могу поехать в лифте – он остановится и запищит прямо перед дверью Грега. Поэтому иду к лестнице, по пути набирая ответ: «Уже иду».

Спустившись на этаж ниже, вижу Мэта, высунувшего голову из-за двери, и быстро проскальзываю в комнату.

– Привет. – Он закрывает за мной дверь. – Мне нужна твоя помощь.

И тут я замечаю, что посреди комнаты стоит офисный стул с накинутым на спинку полотенцем, а пол вокруг аккуратно застелен газетами. На столе лежит электрическая машинка для стрижки, включенная в розетку.

– Хочу подстричься, – объясняет Мэт, хотя и так понятно.

– Я не умею стричь.

– Их надо просто сбрить, это совсем не трудно.

– Ты хочешь постричься налысо?

Он кивает.

– Пора. Не хочу выглядеть мальчишкой.

– Мы же просто шутили. Мне нравятся твои волосы.

– Мне тоже, но я хочу измениться.

– А ты не можешь обратиться к профессионалу? Вам с Ди по контракту положено.

Он нетерпеливо вздыхает.

– Нет, я хочу сделать это сегодня, прямо сейчас, пока не передумал.

– Ты с ума сошел, – отвечаю я, уже стоя позади стула.

Мэт накидывает на плечи полотенце, а я рассматриваю машинку в руке. Потом решаюсь ее включить, и она начинает жужжать.

– О господи!.. – Я подношу машинку все ближе к голове Мэта.

– Продолжай молиться, – смеется Мэт, – это меня подбадривает.

Мне страшно, но я все-таки провожу машинкой по его затылку. Прядь волос падает на пол, и мой палец тянется к кнопке выключения. Лучше уйти, пока не поздно, пусть сам стрижется и сам отвечает за то, что получится.

Мэт чувствует мои сомнения.

– Не волнуйся, Риган, стрижку машинкой трудно испортить.

И я продолжаю работу до тех пор, когда останавливаться уже поздно. Методично сбриваю прядь за прядью, стараясь не думать о том, что будет дальше. Через несколько минут останавливаюсь, чтобы оценить результат. Получилось местами неровно, потому что мне неудобно держать машинку высоко.

– Можешь пересесть на пол?

Я присаживаюсь на краешек кровати, а Мэт садится передо мной. Упираясь коленями в его плечи, чтобы не потерять равновесие, рассматриваю неровную полосу сбритых волос и обдумываю дальнейшие действия. Мэт проводит рукой по моей голой ноге и целует внутреннюю часть колена.

– Прекрати. Ты хочешь, чтобы я все испортила?

Его плечи трясутся от беззвучного смеха. Мне ужасно приятно, что его желание поцеловать меня сильнее, чем иметь аккуратную стрижку.

Когда я заканчиваю работу, Мэт поворачивается ко мне, все еще стоя на коленях. Теперь, без длинных волос, его глаза кажутся более выразительными. Скулы и мышцы шеи выражены более четко. Стрижка выполнила свою миссию: он перестал выглядеть мальчишкой. Передо мной не красавчик Мэт Финч из «Финч Фор», а просто Мэт.

Я провожу рукой по ежику волос.

– На ощупь похоже на гусеницу.

– Легко и приятно, – мурлычет он.

– Мне нравится.

– Мне тоже.

Я снимаю с его плеч полотенце. Стараюсь делать это аккуратно, однако часть волос все равно остается на футболке. Кладу полотенце на застеленный газетой пол и снимаю их. Мэт смотрит на мои старания, стаскивает футболку через голову и бросает на пол.

– У тебя осталось… – замираю я. – Вот тут.

Наклоняюсь и сдуваю волоски с его шеи. Мэт закрывает глаза, и я отваживаюсь поцеловать его. Неожиданно он отвечает на поцелуй, и я, почти не осознавая, что делаю, провожу пальцами по его затылку. Через каждую клеточку моих ладоней проходят электрические разряды, поднимаясь выше по рукам и охватывая все тело. Несколько прикосновений, и мы оба словно оказываемся в другом измерении. Мэт расстегивает молнию и снимает толстовку с моих плеч. Наверное, я бы позволила ему продвинуться дальше, но он лишь прижимает меня к себе и опускает на кровать. Я провожу пальцами там, где должна быть его татуировка. Пытаюсь прочесть ее на ощупь, будто шрифт Брайля.

Мы лежим на кровати и целуемся, забыв обо всем на свете. Наступает момент, когда каждый из нас может сделать следующий шаг. Любой из моих знакомых парней ухватился бы за такую возможность, только не Мэт Финч. Мы оба затихаем, и, как ни странно, я чувствую облегчение.

Конечно, меня немного удивляет его сдержанность, но я запрещаю себе думать об этом. Не хочу ни о чем жалеть, не хочу идти с ним по тому же пути, что и со всеми бывшими парнями. Я знаю, чем это заканчивается.

Мы лежим тихо-тихо, охваченные невыносимой нежностью. Я не понимаю, сколько прошло времени – несколько минут, часов или дней, но не могу отвести от него глаз. Как ни странно, стрижка сделала его больше похожим на себя, на близкого мне Мэта. Возникает чувство, что я нахожусь в каком-то другом мире, как будто я вновь стала маленькой и представляю себе, как поднимаюсь над зачарованными лесами и лечу в звездные галактики.

Мэт вытягивает руку, и я придвигаюсь, положив голову ему на грудь. Его сердце бьется ритмично и ровно. Полежу с ним еще несколько минут.

Я резко просыпаюсь, не понимая, где нахожусь. И вдруг осознаю, что до сих пор лежу в постели Мэта. Сквозь занавеси пробивается свет. Который сейчас час? Заглянув под одеяло, убеждаюсь, что одета в те же футболку и шорты, что накануне. Значит, я проспала здесь всю ночь. Глаза Мэта до сих пор закрыты, во время сна мы немного отодвинулись друг от друга, он больше не обнимает меня. Хорошо. Легче убежать.

Это инстинкт. Не хочу думать, разговаривала ли я во сне и не пускала ли слюни. Не хочу утренних неловкостей. Поэтому медленно высовываю одну ногу из-под одеяла. Его глаза все еще закрыты, и мне по-прежнему нравится его короткая стрижка. Я тихонько спускаю ноги с кровати и поднимаю с пола толстовку.

– Привет, – сонно шепчет Мэт. Потом замечает у меня в руке толстовку, и его глаза расширяются. – Ты хотела сбежать!

– Нет, что ты!

Я делаю вид, что не собиралась вставать с кровати.

– Конечно, хотела! – Мэт обиженно выпячивает губу.

– Нет, я просто… – Я замолкаю, не в силах быстро придумать оправдание, и он с рычанием притягивает меня к себе. – Нет! – взвизгиваю я, приглаживая волосы. – Не смотри на мою прическу!

– У тебя очень красивая прическа! Пообещай, что не сбежишь!

– Хорошо.

Мэт садится и опирается на спинку кровати, а я прижимаюсь к его плечу. С ним мне спокойно. Я проспала тут целую ночь, и все хорошо.

– Доброе утро.

– Доброе утро. У тебя красивая стрижка.

– Да, спасибо тебе. – Он стучит пальцами по моей ноге, будто играет на пианино.

– Ты играешь на фортепиано? – любопытствую я.

– Ты что, смотрела мои старые видео на «Ютубе»?

Я смеюсь.

– Нет. По-моему, ты иногда играл в «Финч Фор».

– Да. – Мэт привычным жестом поднимает руку, чтобы пригладить свои локоны, но вместо этого проводит рукой по коротким волосам. – Меня научила мама, еще маленьким. Я единственный из братьев мог усидеть за инструментом. Я давно не играл на публике, потому что… пока не могу.

– Я бы хотела послушать, как ты играешь. – Не хочу вторгаться на запретную территорию, боюсь сделать ему больно, поэтому добавляю: – Не сегодня и не завтра. Когда-нибудь.

Мэт заинтересованно приподнимает голову, и на его губах появляется загадочная улыбка.

– Когда-нибудь? Ты даешь мне надежду? Серьезная заявка.

Он думает, это смешно. Я морщу нос и молчу, чтобы поддразнить его. Делаю задумчивое лицо, будто подсчитываю в уме его плюсы и минусы. Конечно, не мне судить о чьих-то недостатках, но я хочу, чтобы Мэт понервничал. Наконец, говорю честно:

– Я бы хотела общаться с тобой как можно дольше.

Я не думаю о деталях – будем ли мы общаться, но жить в разных городах, станем просто друзьями или кем-нибудь еще. Просто я хочу, чтобы он задержался в моей жизни надолго.

У Мэта такое радостное лицо, будто он получил приз – чемпион мира, который заставил Риган признаться в своих чувствах.

– Я тоже этого хочу. Особенно мне нравятся наши романтические разговоры.

Я кривляюсь, шлепая его по ноге. В ответ он целует мое запястье.

– Ты сломала руку после падения на каблуках и все равно их носишь?

Я не знаю, почему с самого начала не сказала ему правду. Могла ведь просто и без лишних эмоций объяснить ему, что меня ударил бывший бойфренд. Мое кажущееся безразличие шокирует людей, и мне это нравится. Но я не хочу, чтобы Мэт узнал, какой дерьмовой была моя жизнь. Конечно, я не виновата в том, что Блейк меня ударил. Мне напоминали об этом тысячу раз – мой психолог, папа, Ди и ее мама. Да я и без них знаю. В моей жизни есть всего несколько нерушимых правил, и одно из них гласит: если парень поднимет на меня руку, или мне хоть на секунду покажется, что он может это сделать – все кончено. Извинения не принимаются, обещания, что это больше не повторится, не проходят.

Сейчас мне смертельно стыдно, что из всех возможных кандидатов в бойфренды я выбрала агрессивного пьяницу, который, помимо всего прочего, еще и приторговывал наркотиками. Я знала о его плохой репутации, но мне даже нравилось, что его считают опасным типом. Теперь это кажется дико наивным. Наверное, пора Мэту узнать ту девушку.

– Ну, все было не совсем так.

– Правда? – Мэт напрягается, словно чувствуя, что я не скажу ничего смешного.

– Да. Только не комментируй. И я не хочу, чтобы ты относился ко мне по-другому.

Я отодвигаюсь, чтобы видеть его лицо, и обнимаю руками колени.

– Мой бывший парень изменил мне, и я его застукала, – быстро говорю я, стараясь не воскрешать в памяти тот вечер. – Мы поссорились, и он ударил меня так сильно, что я потеряла равновесие. И упала на руку.

Глаза Мэта вспыхивают.

– Он… ударил?

– Я же просила не комментировать.

Мэт сжимает губы и напрягает челюсть.

– Мы встречались несколько месяцев, и он все это время не пил. Бросил после ареста за драку в баре.

Я вздыхаю.

– Понятия не имею, почему он напился в тот вечер.

Злость в глазах Мэта уступает место жалости.

– Не смотри на меня так.

– Как?

– С жалостью. Будто меня надо спасать.

Я раздражаюсь и невольно занимаю оборонительную позицию.

– Сама справлюсь. Он урод, и так не должно было случиться, но это никакой не порочный круг насилия. Я никогда его не прощу.

Мэт молчит. Понятно – что тут скажешь?

– Я так и знала, что не нужно тебе говорить.

– Нет. Я рад, что ты рассказала.

Я недоверчиво смотрю на Мэта и понимаю, что оказалась совершенно беззащитной. Вот бы можно было забрать свои слова назад и запихнуть их обратно в мой глупый рот!.. На прикроватной тумбочке звонит телефон, однако Мэт выключает его, даже не взглянув на экран.

– Ты мне очень нравишься, – говорит он, и я еще больше смущаюсь. – Ты непредсказуемая и умная, и мне не хочется разлучаться с тобой ни на минуту.

Я чуть не откусываю себе щеку. Не люблю, когда меня пытаются охарактеризовать, даже целиком положительно.

– Поэтому меня так расстраивает, что какой-то подонок так с тобой обошелся. Я хотел бы найти его и убить.

– Если кто и убьет его, так это я. Или мой папа.

– Я рад, что ты рассказала, – повторяет Мэт. – По-моему, теперь я лучше тебя знаю.

– Ну да. – Я откидываю волосы от лица. – Теперь ты знаешь, какая я неудачница.

– Ты не неудачница. – Мэт наклоняется и целует меня в плечо. – Просто у тебя есть свои боевые шрамы, как у любого человека.

Он проводит рукой по моей спине, останавливаясь у лопаток. Пора бы уже привыкнуть к этому – к его прикосновениям, голосу, ко всему. А может, я уже привыкла, и это меня пугает? Я не знаю, что мы здесь делаем, и понятия не имею, что будет после заключительного концерта в Нэшвиле.

Я поднимаюсь.

– Пойду лучше к себе, пока Пич и Ди не вернулись.

– Хорошо. – Телефон звонит снова, Мэт хмурится и берет его со столика.

– Ты сегодня популярен, – роняю я, поднимаясь с кровати и натягивая худи.

– Нет… – встревоженно говорит Мэт. – Мне правда нужно ответить.

Не успеваю я сказать, что мне все равно, как он поднимает трубку.

– Привет.

Я направляюсь к двери, но Мэт даже не смотрит на меня.

– Корин, говори медленней. Что случилось? Что он сделал?

Мэт в беспокойстве спускает ноги с кровати, поворачивается ко мне и ставит локти на колени.

– Ладно, а теперь сделай глубокий вдох.

Кажется, мне пора. Я тихо отступаю к дверям, чтобы не помешал звук моих шагов.

– Прости, – обращается ко мне Мэт, прикрывая телефон.

Он гримасничает, пытаясь передать всю серьезность проблемы. Может, у нее умер отец. Или любимая собака. Звонок поставил меня в неловкое положение. Мэт не может не понимать, насколько мне важно остаться здесь с ним, поговорить о Блейке. Но после всего, что я ему рассказала, его внимание украла лучшая подруга.

Поднявшись к себе, я обнаруживаю в комнате Ди. Она сидит на кровати, скрестив ноги, и распаковывает сумку с вещами.

– Привет! Я не думала, что ты так рано вернешься.

– Я-то вернулась, а ты куда пропала? Тебе повезло, что Грег уговорил Пич позавтракать с ним, а уже потом тебя проверить.

Я включаю дурочку:

– Ну да, я тоже решила позавтракать.

– Прекращай врать, Риган О’Нил! – Я замечаю, что Ди выглядит отдохнувшей. Синяки под глазами исчезли, лицо посвежело. – На этой кровати сегодня не спали.

– Я с ним не спала. – Я замолкаю, обдумывая свое утверждение. – То есть… я просто спала в его комнате.

– Правда? – Ди замирает на секунду с джинсами в руках. – Интересненько.

– А что? Мы же только недавно начали встречаться.

– Раньше тебя это не останавливало.

– Эй, полегче!

Я хватаю подушку и бью Ди по руке. Она смеется, потому что права, и мы обе это знаем.

Ди продолжает недоверчиво смотреть на меня, покачивая головой.

– Ты с ним не спала. Хм…

– Прекрати! – Я морщусь под ее испытывающим взглядом. – Я не обязана с ним спать. Расскажи лучше, как съездила, как дома?

– Отлично. Родители передают тебе привет. – Ди просто светится от счастья. – Я даже забросила удочки по поводу покупки собственной квартиры в следующем году, чтобы посмотреть, как они отреагируют. Они меня поддержали.

– Правда?

Признаться, меня удивило, что она заговорила о квартире так скоро. Обычно Ди долго обдумывает любые новые идеи.

Она смущенно опускает голову.

– И ты правда сможешь жить со мной, если хочешь. Если поступишь в колледж в Нэшвилле. Хотя, конечно, ты не обязана. Можешь жить и в общежитии. Я не обижусь.

Я смеюсь. В этом она вся – переживает о каждой мелочи, которая неизвестно когда произойдет и произойдет ли вообще.

– Хорошо.

Ди снова улыбается.

– Мне очень нравится эта идея. Обставить квартиру по своему вкусу, самой покупать продукты…

Кто-то стучит в дверь, и я поднимаю голову.

– Я открою.

Пусть это будет Мэт. Мне страшно любопытно, чем закончился тот телефонный разговор. В глазок видно, что он уже переоделся в джинсы и футболку, и у него смятенный вид.

– Привет, – говорю я, распахивая дверь.

– Привет. Извини, что так получилось.

Он целует меня в висок. Как-то бесстрастно, словно по привычке или из чувства долга. Мне хочется провести рукой по волосам, стряхнуть унижение.

– Корин только что бросил ее парень, ни с того ни с сего.

Отлично. И она решила немедленно сообщить Мэту, что наконец-то свободна, ведь он столько лет страдал…

– Бедняжка!

– Да. Она в отчаянии.

– Привет, Мэт! – Из комнаты появляется Ди. – Ух, твои волосы! Когда успел?

– Вчера вечером. – Мэт непроизвольно проводит рукой по коротким волосам.

– Классно выглядишь. – Ди вопросительно смотрит на нас. – Что-то случилось?

Мэт идет к дивану, я плетусь за ним.

– Да. Мою лучшую подругу бросил парень.

– Корин? Не может быть! Они же вместе тысячу лет!

Мне известно, что Ди знакома с Корин, но я удивлена, что моя подруга в курсе подробностей ее личной жизни.

Мэт мрачно кивает.

– Да. Они практически женаты.

Я чувствовала то же самое, когда Ди и Джимми расстались. Я просто не могла представить их не вместе. До сих пор не могу.

– Боже… – Ди явно видит в Корин товарища по несчастью. – Как она?

Мэт хмурится.

– Очень плохо.

– Тебе нужно пригласить ее в тур, – предлагает Ди. – Пусть развеется.

– Я и пригласил. Думаю, она приедет.

Я закрываю глаза, зажмуриваясь почти до боли. Да, бедная девочка, расставание – это всегда тяжело. Однако Мэт ее любит. Любил. Какая разница.

– Кто знает, может, они снова сойдутся. Просто поссорились, – говорю я, пытаясь убедить больше саму себя. Я знаю, что вся эта чувствительность идет мне, как платья с оборочками. Слишком вычурно.

– Может быть, – нерешительно соглашается Мэт, качая головой. – Не знаю. Но у меня плохое предчувствие.

Смешно. У меня тоже.