Сталин об атомном оружии

6 октября 1951 года Сталин высказался на тему атомного оружия, дав специальное интервью газете «Правда». Поводом для вопросов стали очередные испытания атомной бомбы в СССР, но главное было не в этом. Именно в 1951 году командующий силами ООН в Корее генерал Дуглас Макартур заговорил о возможности и даже необходимости применения атомной бомбы против Северной Кореи и Китая. Это стало следствием того, что Штаты, как и предполагал Сталин, увязли в Корейской войне. Экономические и репутационные проблемы подталкивали «ястребов» к тому, чтобы решить все их разом путем нанесения атомного удара. Сталин предостерег от этого Вашингтон, выступив с открытым интервью.

Ответ товарища И. В. Сталина корреспонденту «Правды» насчет атомного оружия.

Вопрос. Что Вы думаете о шуме, поднятом на днях в иностранной прессе в связи с испытанием атомной бомбы в Советском Союзе?

Ответ. Действительно, недавно было проведено у нас испытание одного из видов атомной бомбы. Испытание атомных бомб различных калибров будет проводиться и впредь по плану обороны нашей страны от нападения англо-американского агрессивного блока.

Вопрос. В связи с испытанием атомной бомбы различные деятели США поднимают тревогу и кричат об угрозе безопасности США. Есть ли какое-либо основание для такой тревоги?

Ответ. Для такой тревоги нет никаких оснований. Деятели США не могут не знать, что Советский Союз стоит не только против применения атомного оружия, но и за его запрещение, за прекращение его производства. Как известно, Советский Союз несколько раз требовал запрещения атомного оружия, но он каждый раз получал отказ от держав Атлантического блока. Это значит, что в случае нападения США на нашу страну правящие круги США будут применять атомную бомбу. Это именно обстоятельство и вынудило Советский Союз иметь атомное оружие, чтобы во всеоружии встретить агрессоров.

Конечно, агрессоры хотят, чтобы Советский Союз был безоружен в случае их нападения на него. Но Советский Союз с этим не согласен и думает, что агрессора надо встретить во всеоружии. Следовательно, если США не думают нападать на Советский Союз, тревогу деятелей США нужно считать беспредметной и фальшивой, ибо Советский Союз не помышляет о том, чтобы когда-либо напасть на США или на какую-либо другую страну.

Деятели США недовольны тем, что секретом атомного оружия обладают не только США, но и другие страны, и прежде всего Советский Союз. Они бы хотели, чтобы США были монополистами по производству атомной бомбы, чтобы США имели неограниченную возможность пугать и шантажировать другие страны. Но на каком, собственно, основании они так думают, по какому праву? Разве интересы сохранения мира требуют подобной монополии? Не вернее ли будет сказать, что дело обстоит как раз наоборот, что именно интересы сохранения мира требуют прежде всего ликвидации такой монополии, а затем и безусловного воспрещения атомного оружия? Я думаю, что сторонники атомной бомбы могут пойти на запрещение атомного оружия только в том случае, если они увидят, что они уже не являются больше монополистами.

Вопрос. Что Вы думаете относительно международного контроля по линии атомного оружия?

Ответ. Советский Союз стоит за воспрещение атомного оружия и за прекращение производства атомного оружия. Советский Союз стоит за установление международного контроля над тем, чтобы решение о запрещении атомного оружия, о прекращении производства атомного оружия и об использовании уже произведенных атомных бомб исключительно для гражданских целей выполнялось со всей точностью и добросовестностью. Советский Союз стоит именно за такой международный контроль.

Американские деятели тоже говорят о «контроле», но их «контроль» исходит не из прекращения производства атомного оружия, а из продолжения такого производства, притом в количествах, соответствующих количеству сырья, имеющегося в распоряжении тех или иных стран. Следовательно, американский «контроль» исходит не из запрещения атомного оружия, а из его легализации и узаконения. Тем самым узаконяется право поджигателей войны истреблять при помощи атомного оружия десятки и сотни тысяч мирного населения. Нетрудно понять, что это не контроль, а издевка над контролем, обман миролюбивых чаяний народов. Понятно, что такой «контроль» не может удовлетворить миролюбивые народы, требующие запрещения атомного оружия и прекращения его производства.

Смысл сталинского послания очевиден: ядерный шантаж не пройдет и Советский Союз не позволит американцам диктовать свою волю всему миру.

Сталин об ошибках Сталина

Как оценить политика и государственного деятеля? Очень просто – по соотношению правильных и неправильных решений. По тому, сколько у него попаданий в точку и сколько ошибок. Нет тех, кто не ошибается. Важен процент правильных решений. Сталин тоже ошибался – попытки выставить Иосифа Виссарионовича святым и безгрешным так же глупы и противоречат историческим фактам, как и желание сделать его одного ответственным за все плохое, что происходило в СССР. Сам Сталин, по свидетельству А. И. Голованова, говорил об этом так: «Вот все хорошее народ связывает с именем Сталина, угнетенные народы видят в этом имени светоч свободы, возможность порвать вековые цепи рабства. «Товарищ Сталин» стало именем собирательным, надеждой для угнетенных и бедняков, надеждой рабочих и крестьян, стонущих под ярмом капитализма. Имя товарища Сталина наделяется самыми лучшими чертами, как в сказке. Конечно, только хороших людей на свете не бывает. В жизни любой самый хороший человек обязательно имеет и свои недостатки, и у Сталина их достаточно. Но если считают, что товарищ Сталин может вызволить обездоленных из неволи и рабства, такую веру нужно поддерживать, ибо она даст силу народам активно бороться за свое будущее, вдохнет в них надежду и уверенность в победе».

Сталин умел признавать свои ошибки. Об этом пишут многие мемуаристы. Например, подобный случай из послевоенного времени привел адмирал Иван Степанович Исаков.

Я вернулся из поездки на Север. Там строили один военный объект, крупное предприятие. А дорога к этому объекту никуда не годилась. Сначала там через болото провели шоссе, которое было, как подушка, и все шевелилось, когда проезжали машины, а потом, чтобы ускорить дело, не закончив строительство железной дороги, просто положили на это шоссе сверху железнодорожное полотно. Часть пути приходилось ехать на машинах, часть на дрезинах или на железнодорожном составе, который состоял всего из двух грузовых вагонов. В общем, ерунда, так дело не делается.

Будучи в составе комиссии, в которую входили представители разных ведомств, адмирал присутствовал на докладе Сталину. Несмотря на возражения Исакова, глава комиссии доложил вождю, что «все хорошо, все в порядке, и формально был прав, потому что по линии объекта, находившегося непосредственно в его подчинении, все действительно было в порядке, а о дороге он даже не заикнулся».

Будучи честным человеком, Иван Степанович Исаков не мог смолчать – он попросил слова и жестко высказался об этой железнодорожной ветке. Адмирал прямо сказал, что «это не лезет ни в какие ворота, что так мы предприятия не построим и что вообще эта накладка железнодорожных путей на шоссе, причем единственное, – не что иное, как вредительство».

– Вы довольно убедительно, товарищ Исаков, проанализировали состояние дела, – сказал Сталин. – Действительно, объективно говоря, эта дорога в таком виде, в каком она сейчас есть, не что иное, как вредительство. Но прежде всего тут надо выяснить, кто вредитель? Я – вредитель. Я дал указание построить эту дорогу. Доложили мне, что другого выхода нет, что это ускорит темпы, подробностей не доложили, доложили в общих чертах. Я согласился для ускорения темпов. Так что вредитель в данном случае я. Восстановим истину. А теперь давайте принимать решение, как быть в дальнейшем.

Ошибкой Сталина был Ежов и маховик ежовских репрессий 1937–1938 годов, когда глава государства фактически потерял контроль над ситуацией, а страна заплатила дорогую цену за возвращение в лоно законности и порядка. Второй ошибкой Сталина было 22 июня 1941 года – когда глава советского государства, ведущий сложнейшую дипломатическую игру, был уверен, что Германия на СССР не нападет. Но Гитлер оказался авантюристом и человеком, подверженным эмоциям, что в сфере политики всегда заканчивается печально. Ошибка Сталина была не в эмоциях, не в страхе, не в «вере» Гитлеру, а в анализе ситуации и выводе из нее. За этот сталинский просчет страна дорого заплатила.

Вспомним, что Красная армия не только на равных воевала с регулярной японской армией в 1939 году, но даже разбила ее. После этого была так называемая «зимняя война» с Финляндией, в которой победа была одержана не столько и не только над военной силой этой страны. На совещании с военными в середине апреля 1940 года Сталин так оценивал итоги этой военной кампании: «Мы знали, что финнов поддерживают Франция, Англия, исподтишка поддерживают немцы, шведы, норвежцы, поддерживает Америка, поддерживает Канада. Знаем хорошо». Спрашивается, кого мы победили? Говорят, финнов. Ну, конечно, финнов победили. Но не это самое главное в этой войне. Финнов победить – не бог весть какая задача. Конечно, мы должны были финнов победить. Мы победили не только финнов, мы победили еще их европейских учителей – немецкую оборонительную технику победили, английскую оборонительную технику победили, французскую оборонительную технику победили. Не только финнов победили, но и технику передовых государств Европы. Не только технику передовых государств Европы, мы победили их тактику, их стратегию. Вся оборона Финляндии и война велась по указке, по наущению, по совету Англии и Франции, а еще раньше немцы здорово им помогали, и наполовину оборонительная линия в Финляндии по их совету построена. Итог об этом говорит.

Мы разбили не только финнов – эта задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа».

Причина поражения 1941 года кроется и в просчете Сталина, и в предательском благодушии генерала Павлова в Белоруссии, и в превосходстве на первых порах оперативного германского искусства. Удивительно, но если внимательно перечитать текст заключительного выступления Сталина на том самом совещании апреля 1940 года, на котором подводились итоги и оценивался опыт прошедшей войны с Финляндией, то нельзя не отметить, что глава СССР пророчески описал будущую трагедию 1941 года. И дело не в том, что, как нас позже пытались уверить, танков, самолетов и современного вооружения у Красной армии было мало. Поражение нашей армии в ходе блицкрига полностью копировало поражение французской, английской и других армий, на которых немцы отрабатывали свое оперативное искусство. На июнь 1941 года ни одна армия не могла выдержать мощнейшего удара немецких войск, действовавших как один слаженный механизм. Заслуга и подвиг советских солдат и офицеров в том, что мы не капитулировали через месяц и 12 дней, как Франция, и нанесли гитлеровцам огромные потери.

Вот что сказал Сталин вечером 17 апреля 1940 года, анализируя причины пробуксовки Красной армии и ее неудачных действий: «Ведь имейте в виду, что за все существование Советской власти мы настоящей современной войны еще не вели. Мелкие эпизоды в Маньчжурии, у оз. Хасан или в Монголии, – это чепуха, это не война, это отдельные эпизоды на пятачке, строго ограниченном. Япония боялась развязать войну, мы тоже этого не хотели, и некоторая проба сил на пятачке показала, что Япония провалилась. У них было 2–3 дивизии и у нас 2–3 дивизии в Монголии, столько же на Хасане. Настоящей, серьезной войны наша армия еще не вела. Гражданская война – это не настоящая война, потому что это была война без артиллерии, без авиации, без танков, без минометов. Без всего этого какая же это серьезная война? Это была особая война, не современная… Гражданские люди – я, Молотов – кое-что находили по части военных вопросов. Не военные люди специально спорили с руководителями военных ведомств, переспорили их и заставили признать, что ведем современную войну с финнами, которых обучают современной войне три государства: обучала Германия, обучает Франция, обучает Англия. Взять современную войну при наличии укрепленных районов и вместе с тем ставить вопрос о том, что только по целям надо стрелять – значит несусветная мудрость. Разговоры о том, почему прекратили производство автоматов Дегтярева. У него было только 25 зарядов. Глупо, но все-таки прекратили. Почему? Я не могу сказать.

Почему минометов нет? Это не новое дело. В эпоху империалистической войны в 1915 г. немцы спасались от западных и восточных войск – наших и французских, главным образом, минами. Людей мало – мин много. 24 года прошло, почему у вас до сих пор нет минометов? Ни ответа, ни привета…»

Но Сталин был тем, кто исправлял свои ошибки. Ежов отправился на скамью подсудимых, а невинно осужденные в 1939 году стали выходить на свободу. Третий рейх был разгромлен, Гитлер застрелился в бункере.

Однако была в карьере Сталина еще одна серьезная ошибка, которую он так и не сумел исправить. Имя этой ошибки – Хрущев…