19. Девичьи разговоры

Спальня Элизы, Морристаун, штат Нью-Джерси

Февраль 1780 года

После того как ужин закончился и гости разошлись, сестры Скайлер поднялись к себе. Элиза готовилась ко сну, мечтательно размышляя о том, с какой страстью полковник разговаривал с ней за столом этим вечером. Его эрудированность, ясный ум и добродушный юмор было трудно не заметить, и, на самом деле, она раз за разом вспоминала особые моменты, которые подарил им обоим этот вечер. То, как засияли его глаза, отыскавшие ее, едва он вошел в комнату. То, как нежно лежала его рука на ее спине, когда он провожал ее в женскую гостиную, прежде чем отправиться в кабинет дядюшки, к виски и сигарам. То, как он искал ее после, чтобы попрощаться лично.

Девушка захлопнула книгу и взбила подушку, зная, что пока не сможет уснуть; слишком взволновали ее мысли о полковнике. Но, тем не менее, Элиза, как хорошая девочка, лизнув пальцы, потянулась потушить свечу, когда в дверь постучали.

– Можно я зайду ненадолго?

Это была Пегги, дрожавшая в тонкой хлопковой сорочке и с босыми ногами.

Элиза откинула оделяло и похлопала по постели рядом с собой.

– Конечно!

Пегги запрыгнула в кровать и свернулась калачиком под боком у сестры. Обе довольно вздохнули, наслаждаясь теплом.

Младшая сестра заговорила первой.

– Помнишь, когда мы были детьми, то делили кровать и все секреты тоже?

– Да, Пег. Это счастливые воспоминания.

Элиза закрыла глаза, вспоминая полный жизни дом Скайлеров и их с сестрами, каждую со своим музыкальным инструментом. И братьев, целыми днями бегавших по полям со своими собаками. Время от времени она присоединялась к этим догонялкам.

– Ну так у меня для тебя еще один секрет, сестра.

Пегги села на кровати и повернулась к Элизе. В темноте та едва могла разглядеть идеальное лицо сестры.

– Я встретила единственного мужчину, которого смогу полюбить. И намерена выйти за него замуж.

– Но, милая Пег… ты младше меня. Откуда ты можешь знать в своем нежном возрасте, что это навсегда?

– Из-за его… доброты. Он единственный из моих кавалеров не делал вид, что знает обо мне все, не говорил, как я красива, чтобы затем совершенно невнимательно оттоптать мне все ноги во время танцев. На самом деле, я вижу в его глазах, что лучше всего он себя чувствует, когда мы рядом. Конечно, Стивен немногословен, но…

– Стивен? Так мы говорим о Стивене? – спросила Элиза, пытаясь ради сестры скрыть потрясение в голосе.

– Да, конечно. Я знаю, что вы с Анжеликой считаете его скучным.

– Не считаем!

– Но он просто молод и не знает пока, как обходить все подводные камни в разговоре.

– Он очень искренний.

– Искренний и милый. И, знаешь, Элиза – не считай меня глупой гусыней – я всегда была той, о ком заботились. Сначала со мной нянчилась мама, потом – вы с Анжеликой. Теперь я вижу, что мужчины хотят обо мне заботиться, осыпáть комплиментами и обещаниями, а затем таскать за собой как диковинное украшение. Стивен так не делает. Вместо этого он ищет во мне – во мне! – опору, словно с трудом верит, что мне есть до него дело. В первый раз мне встретился человек, чью жизнь я хочу сделать лучше. Это как найти птицу со сломанным крылом, вы́ ходить ее и выпустить на свободу. Да, так и есть! Этому человеку нужно, чтобы я позаботилась о нем.

– Милая моя Пег, – Элизе тоже хотелось верить в ее слова, – полагаю, что, если можешь сделать что-то важное для того, кого любишь, ты должна это сделать. И если дело в этом, тогда я за тебя искренне рада.

– Но папа, определенно, не одобрит. Он считает, что Стивен слишком юн и неопытен, а ему бы больше подошел отчаянный солдат вроде твоего полковника Гамильтона, у которого вся грудь увешана медалями.

– Что ты имеешь в виду под моим полковником Гамильтоном?

– О, дражайшая сестра! При всем твоем уме ты слишком простодушна, чтобы увидеть, что человек в тебя влюблен, даже если он не в состоянии это скрыть? Похоже, это заметно всем, кроме тебя. Он увивался за тобой весь вечер.

Дверь спальни распахнулась, и лунный свет озарил высокую фигуру в проеме.

– Брр… что я пропустила?

Анжелика подняла одеяло и нырнула в кровать между ними.

– Где ты была?

Та загадочно улыбнулась.

– Ты знаешь, где.

Элиза не стала настаивать.

– Пег рассказывает мне, что на самом деле чувствует к Стивену.

– Вот как? И что же ты чувствуешь?

– Я люблю его, Анжи. Так что держи свои острые коготки подальше. Он еще слишком юн и мягкосердечен.

– Правда? Ты его любишь?

– Всем сердцем!

Анжелика хихикнула.

– Изумительный поворот! Самый молчаливый человек за столом завоевал сердце первой красавицы, даже не зная, что сказать.

Пегги через голову Элизы стукнула старшую сестру по голове подушкой. В воздухе закружились гусиные перья.

– Он молчалив, но не глуп.

– Я просто поддразниваю, Пег. Сказать по правде, мне парень показался довольно зрелым. И никто не может отрицать, что он превращается в весьма привлекательного молодого человека, чего вовсе нельзя сказать про моего кавалера.

– Кстати о нем, ты виделась с Черчем? Что сегодня произошло? – спросила Пегги.

– О боже мой, – воскликнула Элиза со смехом. – Пожалуй, сегодня даже эта кровать может сломаться от новостей!

– Разве удивительно, что я нашла жениха, столь же остроумного, как я сама, – заявила Анжелика, – и с состоянием, которое позволит мне быть вхожей в высшее общество до самой смерти?

– Черч наконец-то сделал предложение, да? – спросила Элиза.

Пегги посмотрела на старшую сестру и мягко спросила:

– Но любишь ли ты его?

– Не стоит впадать в крайности, дорогая Пег. – Анжелика шутливо дернула ленточку на чепце сестры. – Скорее всего, мне не дано любить и быть любимой. Я просто знаю, что в Джоне Черче нашла свою вторую половину. И тем или иным путем, будь то побег или обычное венчание, он будет моим мужем.

Анжелика натянула одеяло и уставилась в потолок.

– Я хочу надеяться, что папино недовольство будет временным.

Дело было решено, и ее сестры прекрасно это поняли.

– Все это прекрасно для тебя, Анжелика, – сказала Пегги. – Ты всегда добивалась, чего хотела, одним упорством. А как быть нам со Стивеном? – В голосе Пегги слышались близкие слезы. – Папа, конечно, учтет богатство ван Ренсселеров и многолетнюю дружбу наших семей. Но, думаешь, его можно будет уговорить благословить наш союз?

– Моя милая младшая сестричка, – начала Анжелика, – ты всегда ходила за мной хвостиком, копируя во всем, с тех самых пор, как была ребенком. Так знай – у меня есть план и я намереваюсь осуществить его во что бы то ни стало. И вот мой тебе совет: возможно, именно на этот раз ты должна без капли сомнений последовать по моим стопам.

– А что насчет полковника Гамильтона? – спросила Пегги.

– А что с ним? – удивилась Анжелика.

– Он хочет забрать нашу Элизу.

– Да неужели, – лукаво поинтересовалась старшая сестра. – А что ты скажешь, дорогая? Позволишь ли волне чувств сбить тебя с ног?

Элиза спряталась под одеяло.

– Я понятия не имею, о чем вы обе говорите. Это у вас тайные романы, не у меня. Он все еще не сделал ни намека на официальные ухаживания.

– Может быть, молодой человек стесняется, – предположила Пегги.

Анжелика фыркнула.

– Из того, что можно сказать о нем, я думаю, стесняется подходит меньше всего.

– А может быть, – пробормотала Элиза приглушенным одеялами голосом, – мы просто друзья и он вовсе не питает ко мне романтических чувств.

– Ох, Элиза, – вздохнула Анжелика, – ты порой бываешь такой слепой!

– Он был очень добр ко мне сегодня вечером, – преданно заметила Пегги. – Посоветовал мне рассказать вам о своих чувствах к Стивену, чтобы вы прекратили его дразнить. Думаю, тебе стоит принять его ухаживания, если он предложит, Элиза. Есть вещи и похуже, чем выйти за доброго человека. По-моему, доброта – лучшее из всех достоинств, которыми может обладать человек.

– У него на самом деле большое сердце, – подтвердила Элиза, выбираясь из-под одеяла. – Солдаты его любят.

– Но у него нет состояния, а также имени и родственных связей, – напомнила Анжелика.

– Что ж, – заметила Пегги, – нашего имени и родственных связей, пусть и в отсутствие состояния, должно быть достаточно, не правда ли, Элиза?

На этот раз Элизе хотелось согласиться со своей наивной младшей сестрой, а не с практичной старшей.