18. Жаркое готово?

Резиденция Кокранов, Морристаун, штат Нью-Джерси

Февраль 1780 года

Доктор Кокран провел ножом по вилке над уткой, зажаренной до хрустящей корочки, под ожидающими взглядами гостей.

– Замечу, доктор Костоправ, – поддразнил хозяина маркиз, – то, как тщательно вы точите нож, наводит на мысль, что вы собираетесь не резать утку, а, по меньшей мере, оперировать самого генерала Вашингтона. Будьте любезны, приступайте.

Алекс, донельзя довольный, откинулся на спинку стула. Неделя была долгой, но, наконец, после бессмысленного дежурства под ее окнами и упущенной возможности увидеться в штабе, когда она была так близко и в то же время далеко, он все-таки попал в одно место с Элизой Скайлер. И их добрая хозяйка даже позаботилась о том, чтобы он сидел рядом с ее прекрасной племянницей. Алекс надеялся, ужин продлится до рассвета, что в последнее время было обычным делом, и ни на что бы не променял свое нынешнее место за столом Кокранов. Он улыбнулся, когда слуги поставили перед гостями разнообразные аппетитно выглядящие кушанья. На столах красовались три огромных блюда с жарким из утки и оленины, всяческие желе, сушеные фрукты и орехи. Горы устриц из реки Гудзон высились перед каждым офицером.

То от одного, то от другого стола доносились взрывы смеха, звучавшие все чаще по мере того, как Луиза сновала по комнате, наполняя бокалы гостей вином. Напротив него Лоуренс и Лафайет живо обсуждали на французском что-то не совсем пристойное. Алекс с теплотой посмотрел на своих приятелей-адъютантов. Было замечательно видеть их такими беззаботными.

Он повернулся направо, украдкой взглянув на Элизу, великолепную в ярком свете свечей. Алекс наблюдал, как она склоняется вперед, пытаясь уловить знакомые иностранные слова. Свободно говорящий по-французски с детства, проведенного в Вест-Индии, Алекс был очарован тем, с каким упорством девушка пытается разобрать и перевести колоритные фразы двух офицеров. «Отличная ученица», – подумал он с улыбкой, рассеянно почесывая следы сыпи, оставшиеся на запястье в память о прививке, сделанной ею.

– Что вас развеселило? – спросила Элиза, повернувшись к нему. – Они говорят о чем-то непристойном?

Алекс покачал головой.

– Нет, я просто наслаждаюсь видом, – сказал он. – Не каждый день нам удается провести время в такой замечательной компании.

Она смутилась, порадовав его вспыхнувшим на щеках румянцем, который давал Алексу надежду.

– Вы очень красивы сегодня, мисс Скайлер, – храбро продолжил молодой человек. – Надеюсь, вы позволите мне этот скромный комплимент.

Элиза опустила ресницы.

– Боюсь, я не взяла с собой вечерних платьев, но, к счастью, о них позаботились мои сестры.

– Не думаю, что дело в платье, – прошептал полковник, глядя в ее темные, почти черные глаза и видя в них мягкость и доброту – ее самые привлекательные качества.

В середине второй перемены блюд Алекс постучал вилкой по бокалу, показывая, что хочет сказать несколько слов, и встал.

Разговоры стихли, и все гости сосредоточили свое внимание на нем.

– Дамы и господа, позвольте прервать вашу беседу, чтобы предложить тост и поблагодарить хозяина и хозяйку сегодняшнего вечера за предоставленное удовольствие поужинать в отличной компании и… за чужой счет. Просто позор, как часто мы, бедные солдаты, вынуждены распивать пинту-другую эля в таверне Якоба Арнольда, представляя, что это вкусный ужин.

– Правильно! Правильно! – раздались одобрительные крики офицеров.

– А что еще можно добавить о компании, которую вы сегодня собрали, миссис Кокран? Работа, что делают эти леди, без сомнения, спасла уже не один батальон жизней. Я пью за ваше внимание к самым важным нуждам нашей молодой страны.

Алекс поднял свой стакан в направлении Элизы, в чьих темных глазах в ответ на его теплые слова мелькнула искра одобрения. Полковник сел на место и склонился к уху девушки.

– Ваша тетушка проявила неслыханную щедрость, пригласив меня на этот ужин, – признался он шепотом. – Я был обязан поблагодарить ее хотя бы парой теплых слов.

– Думаю, будет справедливо признать, что тетушка Гертруда уже испытывает к вам определенную симпатию, и то, что нас посадили рядом, явно не простое совпадение. Наоборот, она неоднократно повторяла, что спит намного спокойнее длинными холодными ночами, зная, что вы неподалеку… стережете наш дом.

Алекс прикусил губу, пытаясь не улыбнуться при мысли о том, как спокойно похрапывает тетушка Гертруда в очаровательном ночном чепчике.

Словно заглянув в его мысли, Элиза тоже улыбнулась.

– Рад, что вы наконец мне улыбаетесь. Значит ли это, что теперь вы не так настроены против меня, как прежде? – спросил он.

– Я бы не спешила с выводами, – по-прежнему улыбаясь, возразила девушка.

– Погода стоит не самая лучшая, о чем я глубоко сожалею.

Элиза аккуратно положила в рот кусочек жаркого.

– Почему? Разве мать природа советуется с вами по этому вопросу?

– Ничуть, но на утро был запланирован праздник с танцами, которые отменили из-за надвигающейся метели. Я бы очень хотел прокатить вас на санях… исключительно ради Гектора, конечно.

– Конечно, – согласилась девушка, розовея.

Во время обеда Элиза заметила, что Стивен и Пегги подвинули стулья друг к другу, словно заключая молчаливый союз. Она решила, что длинный, многословный монолог выпил из стеснительного молодого человека все силы.

Анжелика уставилась на юношу невинным взглядом.

– А что привело вас в Морристаун посреди суровой зимы, Стивен? Наверняка это дело первостепенной важности.

Она слегка подмигнула Элизе.

Стивен отложил вилку и прямо посмотрел на Анжелику.

– Я приехал повидать мисс Пегги.

– И?.. – Анжелика поджала губы и склонила голову набок, словно умоляя сообщить ей подробности.

– И все.

Стивен взял вилку и вернулся к ужину.

Анжелика промокнула губы салфеткой.

– Боже мой, Стивен. У вас талант заканчивать беседу – не так ли, Пег?

Пегги зыркнула на сестру, когда среди гостей прошел насмешливый шепоток.

Тетя Гертруда поднялась, чтобы прервать неловкую паузу.

– Может быть, пора подавать сладкое? – Она позвонила в крошечный серебряный колокольчик, чтобы позвать Луизу. – Кому подать кофе к десерту?

Как только тарелки были убраны, Пегги повернулась к тете с просьбой.

– Тетушка Гертруда, ужин был великолепен, и всем известно, что твоя кухарка славится своими десертами. Но не могла бы ты извинить меня? – Пегги поднялась с места, глядя на Анжелику сузившимися глазами. – Я слегка замерзла.

Стивен неловко поднялся и отодвинул ее стул.

– Спасибо, Стивен. Может, мы с вами выпьем кофе у камина в гостиной?

– Конечно, мисс Пегги, как пожелаете.

Стивен повернулся к тетушке Гертруде и отвесил ей поклон. Элиза заметила, что на макушке волосы у него начинают редеть, и внутри нее проснулось сочувствие к юноше. Иногда Анжелика слишком уж напирала.

– Миссис Кокран, – чопорно сказал он, – я очень признателен вам за достойный ужин.

Он подвинул пустые стулья к столу и последовал за Пегги в гостиную.

Тетушка Гертруда смущенно посмотрела на Элизу с Анжеликой.

– Он не особо умеет вести светскую беседу, не так ли?

Элиза, не унывающая в своей прагматичности, сказала:

– Возможно, Пегги видит в нем что-то, чего не видим мы.

– Определенно, – сухо согласилась Анжелика. – Он родом из одной из самых состоятельных семей штата Нью-Йорк.

Изящная колкость Анжелики заставила уши Алекса запылать. Можно ли и его заподозрить в расчетливости, если вспомнить о чувствах к Элизе, второй дочери генерала Скайлера?

– Тем не менее, Анжелика, дорогая, – мудро заметила тетя Гертруда, – достаточно ли этой причины, чтобы оказаться на всю жизнь привязанной к молчуну?

Алекс заметил, как поморщилась Анжелика. Ему показалось, что ее ответ был окрашен неприкрытой горечью.

– Ну, – сказала та, – я, например, считаю, что они будут идеальной парой – он послушен, как овца, а из Пег выйдет прекрасная пастушка.

Нервный смешок прокатился по залу, а затем разговор быстро свернул к последним скандальным сплетням Морристауна.

Алекс заметил, что Элиза хранила молчание, не желая смеяться над недоброй шуткой.

«Значит, –  подумал он, – в этой груди бьется сердце более мягкое, чем у черствой Анжелики».

Ему внезапно стало жарко в комнате, и полковник, извинившись, вышел из-за стола, сказав, что хочет подышать свежим воздухом.

Он вышел на крыльцо и сделал пару глубоких вдохов, чувствуя, как болят щеки от улыбок, которые он целый вечер обращал к Элизе Скайлер. Его заметно беспокоило, что ее положение в обществе настолько выше его собственного, что глупо было даже мечтать об ухаживаниях.

Уйдя в свои мысли, он не заметил, как Стивен ван Ренсселер с пылающим лицом прошел мимо и скрылся за углом.

Следом за ним спешила расстроенная Пегги. Заметив Алекса, она остановилась.

– О! Полковник Гамильтон.

– Все в порядке, мисс Скайлер?

Она кивнула, но затем передумала и покачала головой.

– Нет, Стивену не понравились шутки Анжелики, – призналась она. – Иногда моя сестра бывает намного язвительнее, чем нужно для блага окружающих и ее собственного.

– Она просто старается вас защитить, – утешающе заметил он. – Со старшими сестрами такое часто бывает.

Пегги выпрямилась во весь рост.

– Может, и так, – сказала она. – Посмóтрите, когда придет ваша очередь.

Он поднял брови, не зная, что на это ответить.

– Я вас перебила, прошу прощения, – смутилась Пегги.

– Не нужно, – заверил он. И добавил после короткого молчания: – Знаете, может быть, если вы скажете сестрам, что испытываете к этому юноше, они станут внимательнее к нему и к вашим чувствам.

Пегги посмотрела на него оценивающе, словно видела впервые.

– Спасибо, полковник. Возможно, я воспользуюсь вашим советом.

Когда Алекс вернулся к гостям, тетушка Элизы уже стояла во главе стола.

– Замечательно, – объявила она. – Десерт ждет.

Лоуренс обошел вокруг стола и хлопнул Алекса по плечу.

– Ну, Хэм, что думаешь насчет моего плана освободить тех рабов, кто готов сражаться за независимость нашей страны? Мы можем забрать их с полей и дать возможность жить как люди. Освободить их и научить стрелять из ружей, платить за службу, как солдатам! Только представь, как быстро пополнятся наши ряды!

Выросший в Вест-Индии Алекс ненавидел рабство и все сопутствующие ему мерзости, свидетелем которых был. Он восхищался своим другом-южанином за приверженность тем же идеям, несмотря на то что тот происходил из семьи, которая нажила состояние на торговле рабами.

– Я, определенно, поддерживаю ее, и не как твой близкий друг, а как тот, кто своими глазами видел всю мерзость и порочность рабства. Ни один человек не станет счастливым, не будучи хозяином самому себе. Все мы равны перед лицом Господа, ведь так? И генерал Вашингтон со мной согласен. Если бы мне только удалось убедить его подтвердить свое согласие действиями…

– Да, в этом-то и загвоздка. Слишком много разговоров, когда нужны действия. Скажи правду, Алекс, весь этот план – пустышка?

Гамильтон поднял ладони вверх.

– Ах, друг мой, я делаю все что могу, однако…

Элиза вмешалась в разговор.

– Но ведь вы продолжите настаивать на этом плане, полковник? Это хорошее дело. И Его Превосходительство, безусловно, все понимает.

Алекс и Элиза посмотрели друг на друга с взаимным удивлением.

– Вы поддерживаете идею отмены рабства? – спросил он.

– Самым искренним образом, – ответила девушка. – Мы, Скайлеры, всегда придерживались веры в равенство людей разных цветов.

Алекса тронул тот факт, что юная девушка разделяет его взгляды. Наконец-то появилось конкретное подтверждение схожести их душ.

– Рад это слышать, – сказал он. И без всякой задней мысли потянулся через стол, чтобы сжать ее руку в дружеском пожатии.

Лоуренс откашлялся и с улыбкой отвернулся, а Алекс целое мгновение наслаждался ощущением маленькой ручки в своей ладони. Хотя миссис Кокран сидела слишком далеко, чтобы слышать их разговор, она, похоже, заметила, что между ее племянницей и полковником что-то изменилось. Через мгновение женщина подтвердила его предположения, лукаво изогнув бровь.

– Кухарка нашла рецепт блюда, которое порадует всех сидящих за столом. Сегодня у нас на десерт пирожные.