Глава 24

Открыв заднюю дверь машины, Мэрили с трудом подавила стон.

Игровая приставка Колина – компенсация Майкла за то, что он их бросил, под видом подарка на Рождество – лежала посреди багажника. Мэрили задумалась, не подбросить ли ее в почтовый ящик Майкла по дороге на Тайби. Все равно она не помнила, когда Колин в последний раз интересовался этой приставкой. С тех пор как Душка подарила ему бинокль, мальчик с ним не расставался и даже несколько раз ложился с ним спать – совсем как Джимми. Аккуратно снимая бинокль с шеи Колина и кладя на тумбочку, Мэрили думала, что Душка сделала ему поистине бесценный подарок.

Положив приставку на место, Мэрили закрыла дверь. Пусть лежит здесь, пока Колин о ней не вспомнит. Вернувшись в дом, убедилась, что кофемашина выключена, температура выставлена на шестьдесят шесть градусов – то есть на пять градусов больше, чем советовала выставить Душка на случай, если Мэрили надолго покинет дом. Проверила все окна, убедилась, что они закрыты.

Захлопнув входную дверь и задвинув засов, обвела взглядом крыльцо и крючки для качелей, вспомнила рассказ Душки о Томе. Когда она добралась до момента, где Том ушел на войну, Мэрили уже подъехала к дому Душки, и пожилая женщина умолкла. Мэрили выключила зажигание, помогла Душке выбраться из машины, потому что дорога в этом месте была крутой; иначе, как заверила Душка, она выбралась бы и сама. Мэрили ожидала, что старушка пригласит ее на чай и расскажет историю до конца, но та лишь поблагодарила ее и ушла в дом, крепко хлопнув дверью.

В какой-то момент, сидя на скамейке у кладбища, Мэрили подумала, что между ними возникла некая связь, которая, может быть, даже станет основой дружбы. Может быть, они смогут заменить друг другу равнодушную мать и погибшую дочь. Но оказалось, что не только Душка пытается одурачить сама себя.

Мэрили заметила у подъездной дорожки грузовик Уэйда и поймала себя на мысли, накрасила ли губы. Хотела даже открыть дверь машины, достать сумочку и провести помадой по губам, но ей повезло сохранить остатки самоуважения – он подъехал к ней раньше.

– Привет, Мэрили.

Она пригляделась пристальнее, желая удостовериться, что это в самом деле Уэйд, а не бизнесмен в костюме, угнавший его грузовик.

Поймав ее взгляд, он смущенно поправил галстук.

– Я понимаю, глупый вид. Еду на собрание по вопросам территориального зонирования. Все, наверное, думают, что я буду в каске и притащу за собой бульдозер, но я терпеть не могу стереотипы.

– Ну если ты хочешь, чтобы они восприняли тебя всерьез, это хороший ход.

– Спасибо, – и он просиял улыбкой, которая смотрелась бы к месту на обложке любого журнала.

– Я отправляюсь веселиться четыре дня подряд. Тебе что-нибудь от меня нужно?

– Наоборот, я сам тебе кое-что привез. – Открыв окно грузовика, он протянул ей сверток в коричневой бумаге. – Увидел свет в окне магазина на перекрестке. Не знаю, замечала ли ты в этом окне рекламу старых карт. У меня было немножко свободного времени, вот я и решил туда заглянуть.

– И что ты там увидел? – спросила она, радуясь, что Уэйд о ней вспомнил, и желая поскорее увидеть содержимое свертка.

– Вот, посмотри. – Он снял бумагу и положил карту ей в руки. Ее глаза расширились от удивления.

– Ого! Мне кажется, я ее уже видела. То есть не эту часть, а другую, – сказала она, глядя на старую карту в простой сосновой рамке, под стеклом, чуть треснувшим в правом верхнем углу. Провела пальцем по берегу маленького озера, по дороге, бежавшей к нему.

– Где ты ее видела?

– Вторая половинка есть у Душки. Отец подарил ей на свадьбу. Там ферма и земли возле нее.

– Может, когда-то это была целая карта. Раньше они были большими – показывали границы земель и все такое.

– Да, мне тоже так кажется. – Она нахмурилась, заметив пробел в части, где были изображены леса. – Как ты думаешь, что это?

Уэйд поднес карту к глазам, пригляделся.

– Не знаю. Карта старая, в этой части все выцвело. Уверен, Душка знает. Она знает все про эти леса.

– Не сомневаюсь. – Она улыбнулась. – Спасибо. Сначала карта висела в спальне моего дома, но Душка ее сняла. Спрошу, можно ли повесить их вместе.

– Лучше я спрошу. Мне она отказать не сможет. – Он взял у нее карту. – Буду рад сделать им подходящие рамки, если ты не против.

– Если ты мне позволишь за них заплатить.

– Если ты настаиваешь. – Он вернул ей карту, бумагу положил на сиденье грузовика.

– Хотел спросить – может, я в выходные повешу качели? Тебя все равно дома не будет, так что пошатаюсь в твоем саду.

– Я-то не против, а вот Душка…

– Я знаю. Она рассказывала мне про Тома и качели. Но ей кажется, вы с детьми будете им рады. И еще сказала… – он осекся и едва заметно покраснел.

– Что? – спросила она, вне себя от любопытства. – Что еще она сказала?

Он посмотрел ей в глаза.

– Она сказала, что мы с тобой сможем миловаться – да, она употребила именно это слово – на качелях, когда ночи станут холодными.

Настал ее черед залиться краской.

– Всегда хотела услышать, как это слово можно использовать в предложении, – и вот теперь услышала.

– Ну да, теперь мы оба знаем. – Он вновь улыбнулся. – Куда ты собралась?

– На Тайби. – Даже просто сказав это слово, она ощутила прилив радости, и боли, и тревоги.

После смерти Дэвида она часто приезжала туда, всегда без родителей, и уже не плавала и не каталась на каяке. С тех пор как дедушки и бабушки не стало – она тогда училась в колледже, – Мэрили уже не возвращалась на Тайби. Она не знала, навещают ли родители дом на Тайби. Никогда не спрашивала.

– Будешь жить в родительском доме?

Она поняла, что Душка все ему рассказала – может быть, и о Дэвиде тоже. И к лучшему, подумала Мэрили. Теперь не придется все объяснять. Может быть, именно это было целью Душки. Вряд ли она была сплетницей – даже как-то просила Мэрили отключить один из каналов, по которому рассказывали только ничем не подтвержденные слухи.

– Вообще-то нет. Они недавно выставили его на продажу. – Мэрили сглотнула ком, набухавший в горле каждый раз, когда она думала об этом. – Я собираюсь погостить у Хизер. Только мы двое, и четыре выходных впереди.

– Правда?

– А что тебя так удивляет?

– Не знаю… Просто, ну, я никогда бы не подумал, что у вас с Хизер много общего. Во всяком случае, с нынешней Хизер. Может быть, ты могла бы найти общий язык с той, какой она была раньше, – спокойной, естественной, не стремящейся всегда быть идеальной.

– Ну спасибо. Рада слышать, что ты не можешь представить меня рядом с тем, кто стремится быть идеальным.

– Этого я не говорил…

– Я понимаю, – сказала Мэрили, открывая дверь машины и садясь за руль, – но неужели ее отношение ко мне не доказывает, что она все та же? Вы все судите ее по гламурному образу жизни и не замечаете, какой она человек. А поскольку меня она не бросила у самого алтаря, ее поступок столетней давности на мое отношение к ней не влияет.

Уэйд сузил глаза, но лишь на секунду.

– Буду иметь в виду, – сказал он и закрыл дверь. Мэрили опустила окно машины.

– Если тебе понадобится что-нибудь взять в доме, ключ лежит под кадкой с апельсиновым деревом.

– Ну ты просто суперсекьюрити. Придумавший код, который может взломать даже полудурок, и запрятавший ключ в самом очевидном месте, чтобы догадались все, кто смотрел хоть одну серию «Она написала убийство».

– Все сказал? Мне еще ехать пять часов, и я надеюсь добраться до темноты.

– Машину, конечно, ты поведешь? Сомневаюсь, чтобы Хизер села в «Хонду» даже в качестве пассажира.

– Не знаю, нарочно или нет, но ты оскорбляешь не только Хизер, но и меня, потому что я купила эту машину и езжу на ней каждый день. И, отвечая на твой вопрос, – сначала поеду я, она присоединится ко мне потом. Ей надо доделать кое-какие домашние дела, и в ее машине нет места для меня и моего чемодана. Так что я не возражаю. Долгие поездки меня успокаивают, и я уже закачала в телефон новую аудиокнигу.

Он поднял руки вверх, молитвенно сложил ладони.

– Прости меня, ну правда. Я не хотел тебя обидеть и беру свои слова назад. Надеюсь, ты хорошо проведешь время. Ты это заслужила.

Смягчившись, Мэрили поблагодарила его, завела мотор.

– На случай, если мы не увидимся до самой вечеринки, – во сколько за тобой заехать?

– Не знаю, спрошу у Хизер. Как только поговорю с ней, напишу тебе.

– Хорошо. Повеселись там! Будет что-нибудь нужно, звони.

– Думаю, справлюсь – в доме Хизер чего только нет.

– Ну просто на всякий случай. Хизер часто притягивает неприятности. – Он вновь вскинул руки вверх. – Знаю, знаю, прости. Хизер – твоя подруга, а все остальное не мое дело.

– Совершенно верно.

Они попрощались, и Мэрили покатила по дороге, пытаясь понять, что он имел в виду и почему Хизер притягивает неприятности.

Она проезжала Атланту и как раз повернула в направлении Саванны, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя Хизер. Мэрили нажала на ответ, включила громкую связь.

– Привет, Хизер! Ты уже выехала? Я мчусь на всех парах, буду часа через два с половиной.

Последовало неловкое молчание, а за ним ответ:

– Если честно, у меня проблемы. Прости, что сообщила так поздно… я надеялась, что все-таки смогу приехать, но это просто невозможно.

Услышав за спиной гудок, Мэрили поняла, что резко нажала на тормоз. Виновато помахала стоявшим сзади, вновь поставила ногу на педаль.

– Ты не сможешь приехать?

– Мне так жалко, так жалко! Утром Брук проснулась с температурой, я думала, она спадет, но она не спала. Не такая высокая, чтобы сильно пугаться, и я не думаю, что нам стоит вызывать врача, но она такая несчастная и просит, чтобы мамочка была рядом, сама понимаешь. Я бы поехала, будь дома Дэн – он здорово управляется с девчонками, – но он вчера уехал в свою хижину на озере Мюррей, и мне совсем не хочется его дергать. Уверена, ты меня поймешь.

Мэрили уже собиралась развернуть машину и ехать назад.

– Конечно. Я знаю, как это ужасно, когда кто-то из детей болеет. Моих на все выходные забрал Майкл, так что посижу дома в тишине и покое…

– Что ты, не глупи! Тебе в любом случае стоит приехать – я хочу, чтобы ты приехала. Поверь мне, тишиной и покоем на пляже наслаждаться куда приятнее, чем дома. Мой управляющий уже наполнил холодильник и винный подвал – в холодильнике даже шампанское стоит. И апельсиновый сок. Я же знаю, ты обожаешь шампанское с соком.

– Угу, – пробормотала Мэрили, вспомнив, как быстро оно на нее подействовало.

– Я уже поменяла код сигнализации на один-один-один-один – вот видишь, я все помню! – так что тебе не придется напрягать ни одной извилины. А ключ управляющий оставит под ковриком. Я знаю, это глупо, но это же только на сегодня, и потом, сигнализацию-то все равно никто не отменял.

– Да я то же самое сделала – только не под коврик положила, а под цветочный горшок. Мне кажется, это настолько очевидно, что ни один грабитель туда не посмотрит.

Хизер вновь рассмеялась, и Мэрили опять показался знакомым ее смех.

– Видишь? Я же говорю, у нас столько общего! Пока ты едешь, напишу тебе, как отключить сигнализацию, чтобы на месте ты уже не заморачивалась.

– Мне так неловко гостить в твоем доме без тебя. Если Брук завтра будет получше, ты приедешь? Тебе ведь тоже нужно отдохнуть! Честно, я не представляю, как ты со всем справляешься.

Хизер опять расхохоталась, и Мэрили закусила щеку, пытаясь понять, почему же она каждый раз вздрагивает, услышав этот звук.

– Конечно! Но ты в любом случае не волнуйся. Если я останусь дома на все выходные, обещаю всегда быть на связи.

– Хорошо. Спасибо тебе огромное, Хизер. Ты не представляешь, как я ценю твою доброту.

– Не думай об этом. Просто наслаждайся.

Мэрили положила трубку, разочарованная и вместе с тем приятно взволнованная. Она давно уже не проводила время наедине с собой, не будучи занята работой, детьми или домашними обязанностями – что уж говорить о том, чтобы оказаться совсем одной в роскошном доме на берегу океана. Когда Хизер сообщила ей адрес, Мэрили, вбив его в GPS-навигатор, не смогла сдержать любопытства и посмотрела в специальном приложении, как выглядит дом. Он оказался огромным, современным и просто восхитительным – не то что коттедж бабушки с дедушкой, построенный еще в начале прошлого века, один из немногих старых коттеджей возле пляжа.

Мэрили была рада, что дом Хизер – на восточной стороне, и значит, ей не придется проезжать мимо старой хижины, хранившей столько воспоминаний. Увидев табличку «Продается», она, наверное, не смогла бы сдержать слез.

Подъезжая к Айлендс-Экспрессвей, Мэрили открыла все окна и слушала по радио рок на предельно стыдной громкости. Ей вспомнились осенние каникулы на Тайби, лучшее время – все туристы уехали, кончились жара и летняя влажность. Она пела дуэтом с Миком Джаггером, вопя почти так же скверно, как Душка в церкви.

Когда она добралась до Фор-стрит, навигатор велел повернуть направо. Нащупав ступнями туфли, стоявшие на полу машины, Мэрили натянула их, убавила звук, огляделась. Возле Сикст-стрит повернула налево, к океану, к подъездной дорожке из кирпича и цемента.

По фото она примерно представляла, чего ожидать. Но, выйдя из машины, услышав шум океана, вдохнув соленый морской воздух, она поняла, что наконец-то дома. Даже теперь, когда дедушки с бабушкой уже не было в живых, первобытный запах успокаивал ее, позволяя вновь почувствовать себя счастливой маленькой девочкой, какой она была много, много лет назад.

Быстро вытащив из багажника чемодан и закрыв машину, она направилась по широким каменным ступеням к дверям из освинцованного стекла с деревом. Она знала, что в доме есть лифт и можно поднять на нем чемодан, но настолько привыкла все делать сама, что воспользоваться этим лифтом пришло ей в голову, лишь когда она уже поднялась на верхнюю ступеньку. Подняв коврик, нашла ключ, изучила присланную Хизер инструкцию, как отключить сигнализацию. Вошла в огромную гостиную и на несколько минут замерла, завороженная высокими потолками и винтовой лестницей, мраморными полами и прекрасными картинами на стенах. Поставив чемодан, закрыла двери, подошла к окну во всю стену, откуда открывался вид на каменное патио и Атлантический океан за ним. Распахнула окно, чтобы дом наполнился соленым ветром, который крепко обнимет ее и прошепчет, что все будет хорошо.

Мэрили обследовала дом, порадовалась, что не нужно занимать хозяйскую спальню, потому что на первом этаже есть целых две, обе огромные и роскошно обставленные, с французскими окнами, ведущими на балкон. Выбрала ту, где в ванной не стояли туалетные принадлежности, предположив, что во второй обычно ночуют Хизер и Дэн.

Сбросив туфли, нашла пульт управления стереосистемой, подсоединила к телефону и направилась в кухню. Ей казалось, что теперь ее уже ничем не удивишь, но кухня превзошла все ожидания. Ни одной детали не было упущено. Она была настолько прекрасна, что Мэрили подумала – если хоть одна кухня в мире способна вдохновить ее заняться кулинарией, то только эта.

Открыв холодильник, она увидела, что он набит всеми существующими продуктами в мире. Здесь нашлись даже фруктовая и сырная тарелка, обещанная бутылка шампанского и упаковка апельсинового сока. Чувствуя себя школьницей, прогуливающей уроки, обшарила все шкафы, нашла фужер и сделала себе коктейль, не пожалев шампанского. Сегодня ей больше не надо ни вести машину, ни подавать хороший пример детям, поэтому она решила наслаждаться.

Закрыв все двери и перенастроив сигнализацию, потому что после шампанского ей вряд ли бы это удалось, Мэрили поднялась наверх, в медиа-зал с огромным телевизором. Устроившись в плюшевом кресле, положив рядом пульт и поставив тарелки с сыром и фруктами, включила сопливый романтический фильм, который Хизер, как чувствуя, добавила в свою коллекцию, и продержалась почти до конца. Потом, нетвердо держась на ногах, отнесла в холодильник недоеденные фрукты и прикончила все, что оставалось в бутылке, даже не удосужившись перелить в фужер. Поставила то и другое в раковину, собираясь помыть утром – в таком состоянии она не рискнула бы брать в руки хрупкие предметы.

Чувствуя неожиданное довольство собой и любовь к миру в целом, вернулась в свою комнату, оставив чемодан в коридоре, потому что все равно слишком устала, чтобы надевать пижаму. Разделась до белья и забралась под ужасно плотные простыни; занавески, несмотря на кнопку у кровати, оставила открытыми и провалилась в пьяный сон, успев подумать, что ее разбудит рассвет над островом.

Но разбудил ее громкий, тревожный звук. Она не помнила, чтобы заводила будильник – она вообще мало что помнила, кроме того, как выпила целую бутылку шампанского, – и решила, что если не станет обращать на него внимания, рано или поздно он замолчит. Но он не замолчал. На миг приоткрыв глаза, прежде чем вновь закрыть их, она зарылась головой в подушку. Во рту стоял привкус мела, в окна не лил свет. То ли она проснулась среди ночи, то ли случайно все-таки нажала кнопку и закрыла занавески.

Но сквозь этот вой до ее слуха донесся глухой звук, потом хлопнула дверь. Мэрили села, комната закружилась перед глазами, и стало ясно, что она очень, очень пьяна.

Может быть, приехала Хизер, подумала Мэрили и устыдилась грязной посуды в раковине. И, может быть, Хизер забыла, что поменяла код на тот, который может запомнить Мэрили. Хотя в этот самый момент она уже его не помнила.

Выскользнув из высокой кровати, она пошлепала босыми ногами по деревянному полу, налетев на шкаф и стену, прежде чем нашла дверь. Открыв ее, какое-то время стояла в дверном проеме, пытаясь вспомнить план дома. И где выключатель.

Вой сирены стал громче – мраморные полы отражали звук, и он бил ей прямо в лицо, в барабанные перепонки, в гудящую голову. Мэрили зажала уши ладонями, вновь отпустила. Точно ли она отключила сигнализацию? Она помнила, как закрыла двери и собиралась нажать на кнопку отключения, но вот нажала или нет? Или не закрыла двери как следует и они распахнулись от ветра? Она вспомнила, как допивала шампанское, и подумала, что лучше ей было бы этого не делать. Может, тогда ее мозг работал бы получше.

Она хотела позвать Хизер, но у нее вырвалась лишь отрыжка. Почему Хизер не отключит кнопку? И где чертова дверь? Шатаясь, Мэрили поплелась вперед, туда, где пульсировал красный свет. Здесь должна быть панель с кнопкой. А если ее нет, она позвонит кому-нибудь. Если вспомнит, где ее телефон. Он где-то звонил, но Мэрили была уверена, что это не ее телефон. И уверена, что не сможет его найти, не включив свет. Она медленно шла вперед, вытянув перед собой руку, и вдруг ее что-то больно ударило в бок, отбросив в сторону – возможно, большой диван напротив двери.

Воздух с силой вылетел из ее легких. То, что ее ударило, так же внезапно отпрянуло в сторону, она шлепнулась на плюшевый ковер. Голова все так же кружилась, но теперь болела каждая косточка в теле, и боль перекрывала страх.

– Хизер? – наконец произнесла она, чувствуя вкус крови на потрескавшихся губах.

– Что за… – Это был мужской голос, но знакомый. – Где чертов выключатель? – Мужчина двинулся в сторону, послышался звук разбивающейся лампы, и секунду спустя канделябр над головой ярко вспыхнул, ясно показав ковер возле дивана и осколки хрусталя. Где-то далеко все так же надрывался телефон.

– Мэрили?

Это оказался Дэн.

– О господи! Ты в порядке? Не двигайся – я должен осмотреть, не сломала ли ты чего-нибудь…

Но она уже пыталась сесть, двигала руками и ногами, убеждаясь, что с ними все в порядке.

– Все нормально. Ну пару синяков заработала, – хотя, может быть, у нее были сломаны все конечности, просто выпитое шампанское смягчало боль. Она моргнула. – Что ты тут делаешь? Хизер с тобой? – К ее стыду, слова слипались в ком.

– Нет. Думаю, она дома, как и обещала.

Мэрили вновь зажала ладонями уши.

– Ты можешь отключить этот звук? Моя голова сейчас взорвется.

– Я пытался, но кто-то поменял код.

Мэрили прижалась головой к дивану, надеясь хоть немного унять боль.

– Один-один-один-один. Его поменяла Хизер, чтобы мне проще было запомнить. – Она хотела улыбнуться, но испугалась, что вид у нее сделается совершенно безумный. Он выключил звук; Мэрили закрыла глаза и тут же вновь распахнула, испугавшись того, как резко качнулась комната. Спустя несколько секунд дом погрузился в блаженную тишину – даже телефон замолчал.

– Спасибо, – пробормотала Мэрили. Дэн склонился над ней.

– С тобой точно все в порядке? Ты не ударилась головой? Крови вроде бы нет…

– Все хорошо. Слава богу, диван смягчил падение. Я просто оглушена. И немножко пьяная.

Он кивнул, сосредоточенно глядя на нее.

– Я пытаюсь дозвониться до Хизер, но она не отвечает. И охрана тоже. – Он моргнул, пытаясь понять, не мираж ли перед ним. – А что ты вообще тут делаешь?

– Хизер пригласила меня на выходные, а сама не приехала, потому что Брук заболела.

– Заболела? Хизер мне не говорила.

Мэрили плотнее прижалась к дивану, боясь, что не сможет встать, и изо всех сил постаралась скорее протрезветь. Падение хоть немного ей помогло. Дэн ощупал ее голову, неотрывно глядя в глаза – видимо, проверяя, нет ли сотрясения, – но на этом обследование кончилось.

– С Брук все хорошо – просто небольшая температура, но она очень просила, чтобы мама осталась с ней. А Хизер не хотела тебя беспокоить. – Теперь уже Мэрили моргнула. – А ты что тут делаешь?

– Охране поступил звонок с неизвестного номера, сообщавший, что в дом проникли, и они пытались связаться с Хизер. Когда она не ответила, позвонили мне. Хизер настояла, чтобы у меня был с собой спутниковый телефон на всякий случай, и, я так понимаю, дала охранникам мой номер. Как бы то ни было, я не понял, о чем они говорят, и попросил посмотреть, что происходит в доме. Они сказали, что дверь открыли, но сигнализация не сработала.

Застонав, Мэрили принялась тереть лоб, как будто это помогло бы ей обрести ясность мышления.

– Это была я. Я открыла двери. И код ввела правильно, потому что зажегся зеленый свет и сигнализация не завизжала.

– Ты все сделала правильно – она завизжала, когда приехал я и ввел правильный, с моей точки зрения, номер. Но когда мне позвонили первый раз, я подумал, что, может быть, когда мы в прошлый раз отсюда уезжали, то забыли поставить сигнализацию, а дверь распахнулась от ветра. Ты же понимаешь, что значит проводить каникулы на берегу океана с двумя маленькими девочками, которые порой забывают закрывать двери.

Он улыбнулся, и Мэрили подумала, почему он ощупал лишь ее голову, но не помог ей подняться. Впрочем, так было лучше – голова только что перестала кружиться, и еще неизвестно, как бы она отреагировала на его попытки.

– В общем, – продолжал Дэн, – я тут всего на час и попросил охрану не вызывать полицию, пообещав, что все улажу. Сигнализация еще не орала, так что я не волновался насчет соседей. Рассчитал время, чтобы приехать сюда, со всем этим разобраться и вернуться в свою хижину.

Вдалеке завыла полицейская сирена. Их взгляды встретились.

– Черт возьми! – Дэн резко вскочил на ноги. – Сигнализация! Охрана всегда вызывает копов, когда она срабатывает! Ты слышала телефон? Это, видимо, как раз они хотели спросить, звонить ли в полицию.

– Только не это! – Мэрили перекатилась на бок, опираясь руками на пол, с трудом выпрямилась. Сделала несколько осторожных шагов к двери, с облегчением отметила, что может ходить. – Я слышала, но не подумала… – Она умолкла, потому что до нее внезапно дошли два факта. Во-первых, звук сирены доносился издалека, а двое мужчин уже поднимались по лестнице, огни автомобиля подсвечивали их силуэты. Во-вторых, на Мэрили было только нижнее белье.

Дэн открыл дверь полицейским. За их спинами стояла женщина средних лет в халате и тапочках. Раздражение оттого, что ее разбудили черт знает в каком часу ночи, сменилось изумлением, когда она увидела Мэрили. Женщина показалась ей знакомой – господи, подумала Мэрили, только бы не по школе. Они явно где-то встречались.

– Дэниел? – спросила женщина. Мэрили схватила две большие диванные подушки и прикрылась ими, запоздало осознав, что стоит на виду у незнакомых людей почти голая.

– Простите, офицеры, – сказал Дэн, вынув из заднего кармана паспорт, – произошла ошибка. Код сигнализации поменяли, я был не в курсе и случайно ее включил, так что не услышал телефон, не успел позвонить охране и попросить не вызывать вас.

Внимательно изучив паспорт, один из полицейских вернул его Дэниелу.

– Спасибо, мистер Блэкфорд, – он повернулся к Мэрили: – Миссис Блэкфорд?

– Нет, нет. Я не его жена… – Она осеклась, осознав свою ошибку, лишь когда эти слова уже вырвались.

– Вы в порядке?

Дэниел не мог не заметить смущения на лице Мэрили, когда она поняла, о чем подумали полицейские и женщина, знакомая на вид.

– Да, конечно. У меня все хорошо. – Она старалась говорить медленно, чтобы слова звучали отчетливее. – Я подруга его жены… – сказав это, она решила вообще больше ничего не говорить, потому что у нее вряд ли получилось бы хоть немного исправить ситуацию. Один из офицеров повернулся к Дэну:

– Это уже восьмая ложная тревога в этом году, сэр.

– Я знаю. Простите меня. Поставлю новые замки, поговорю с охраной, скажу, чтобы не звонили в полицию, прежде чем свяжутся со мной.

– Хорошо. Спокойной ночи, сэр, – он посмотрел на Мэрили, и ей показалось, что он подмигнул, хотя, может быть, это была лишь игра света, – мэм.

Женщина в халате попыталась шагнуть вперед, но полицейские перекрывали ей путь.

– Дэниел, я могу вам чем-то помочь? Я живу по соседству…

Он ничего не ответил. Закрыл двери и прижался к ним лбом.

– Мне так стыдно…

Уронив подушки, Мэрили рванула в свою комнату и захлопнула дверь, думая, разрешат ли ей сидеть в этой комнате до конца дней.