Глава 26
К идее поработать лисом-потрошителем Вегурен отнесся плохо: ему, оказывается, претило покушаться, во-первых, на собственность мирных граждан, во-вторых, на живых существ. Оказалось, западный заклинатель страдал редкой (особенно для лиса) формой извращения: он не ел мяса и не одобрял насилия, особенно в такой грубой форме, как убийство ни в чем не повинных кур.
– Вот почему он в звероформе так неуверенно двигается, – сообразила Лэсси. – Не привык просто, потому что практически не использует!
– Похоже на то. Ну да я сейчас разъясню ему всю степень его заблуждения, с примерами и так далее, – хищно улыбнулся Тари и потер пухлые руки.
– Это надолго, – вздохнул Сэл. – Ладно. Идем, займемся планом… Дел по горло, а мне еще патрульных выпрашивать и маскировать их как-то по кустам, чтобы Венсен с ходу не заметил…
– Так ведь сьер Тари поможет! Или Гэйн, или Дэви, – напомнила Лэсси.
– Вы очень легко взялись распоряжаться чужими сотрудниками, а они могут и не согласиться на эту авантюру.
– Даже если начальство прикажет? Вы же собирались сходить. – Она кивнула вверх.
– Шеф, – сказал Сэл Дайсону, – очень тебя прошу, расколдовывайся поскорее. Я так долго не выдержу.
С этими словами он ушел наверх, к начальству, и отсутствовал довольно долго.
– Людей нам дадут, – сказал Сэл, появившись наконец в отделе. Вид у него был – краше на костер кладут. – Не очень много, но на то, чтобы перекрыть подъезды к ферме и присматривать за квартирой, хватит. Вряд ли Венсен будет удирать пешим ходом… если вообще будет. А по обычному следу его и Вегурен возьмет, если вдруг шеф будет занят чем-то другим. А прикидываться будем – только не ржите! – переписчиками населения.
– А что, годится, – одобрил Килли. – Перепись полгода уже идет, да как-то… медленно. Кто приехал, кто уехал, а на фермах, бывает, детей и не регистрируют… И Лэсси будет в самый раз – на эту дурацкую перепись обычно студентов и стажеров посылают!
– Спасибо, я знала, что пригожусь, – улыбнулась она. – А вот шефа как замаскировать?
– Никак. В дом пойдете вы с Гэйном. Он, во-первых, тоже выглядит как студент, во-вторых, умеет вызывать доверие… я имею в виду чары, в-третьих, он же будет выискивать следы Мясника. Тари с Дэви подстрахуют снаружи, а Дайсон тем временем прошвырнется вокруг дома. Я подожду у ворот, а Килли подстрахует Робси. Так?
Дайсон кивнул. В общем и целом план ему нравился. На том и порешили.
– Я ужасно волнуюсь, – сказала Лэсси перед тем, как пойти на дело. – Кажется, я уже не похожа на студентку… Что скажешь?
Дайсон ухмыльнулся, и если бы мог, непременно высказал бы все, что думал о наряде Лэсси. Увы, пришлось довольствоваться собачьей мимикой.
– Говоришь, похожа? То есть недоросль? – Лэсси наклонилась к нему, и Дайсон не удержался, смачно лизнул ее в нос. – Ну что ж ты делаешь? Полчаса красилась, и все насмарку…
По мнению Дайсона, без макияжа Лэсси была намного симпатичнее (и вкуснее), но если ей хочется размалеваться – дело хозяйское. Он всего лишь подправил эту боевую раскраску.
– Поехали, – с затаенным трепетом произнесла Лэсси. Дайсон понимал ее чувства: это все-таки было первое дело, на которое ее взяли официально, а не постоять в сторонке и посмотреть, как старшие работают…
* * *
Ферма оказалась как ферма – старый приземистый дом, какие-то службы, наверно, коровник, свинарник и птичники, где должен был порезвиться Вегурен. Изгородь неухоженная, сразу отметил Дайсон. Те же козы запросто уйдут к соседям. Или коз тут не держат?
Впрочем, это ему предстояло выяснить: Дайсон выскочил из машины и побежал вдоль ограды, считывая следы…
Лэсси же вдохнула несколько раз, нацепила приветливую улыбку и постучала в двери большого дома фермы Даль.
Не открывали долго, и она уж решила было, что все работают, но наконец откликнулся женский голос:
– Кто там? Мы никого не ждем.
– Прошу прощения за беспокойство, я из службы переписи населения, – затараторила Лэсси. – Если вас не затруднит ответить на несколько моих вопросов, буду очень, очень признательна! Понимаете, мне поставят зачет в университете, если я соберу достаточное количество ответов, но… но все тут такие нелюдимые, и я подумала, может быть, здесь…
Она всхлипнула – отлично умела это делать, шеф прав, – а за дверью вдруг сказали:
– Погодите, открою.
Брякнул засов, и на пороге появилась рослая миловидная женщина. Из-под косынки выбивались вьющиеся рыжеватые волосы.
– Добрый день, сье, меня зовут Лэсси, а это вот мой напарник – Уффи, – защебетала Лэсси, сообразив, что до сих пор не знает имени Гэйна. – Он может подождать снаружи, если вы боитесь впускать молодого человека…
– Ну что вы. Просто вы не вовремя, – сказала женщина. – Отца нет, а я разрываюсь…
– Ох, простите!
– Ничего. Думаю, вы не слишком надолго? А мне несколько минут отдыха не повредят.
Она жестом пригласила присаживаться на скамейки возле очага. Лэсси немедленно нацелилась карандашом в свой блокнот.
– Постараемся управиться как можно скорее, сье! Вы живете одна?
– Что вы, конечно же, нет! С родителями.
– Понятно… – Девушка черкнула в блокноте. – Назовите, пожалуйста, дату и место вашего рождения. И родителей, если знаете… Братьев и сестер у вас нет?
– Нет, я одна, сье.
– А отец ваш в город уехал? – как бы между прочим поинтересовалась Лэсси.
– Если бы! Лисица появилась, выпотрошила курятник. – Сье Даль покачала головой. – Так-то мы кур держим не для продажи, для себя. Маме нужны куриные яйца, она очень больна…
– Какое несчастье, – проговорила Лэсси. – Не сочтите за праздное любопытство, но… что с нею?
– Она… она…
Сье Даль вдруг закрыла лицо руками и заплакала.
– Ох, перестаньте! Зачем только я спросила… – Лэсси кинулась утирать ей слезы. – Понимаю, что-то очень серьезное, но ведь теперь лечат почти что угодно!
– Пытались, – выговорила сье Даль. – Хороший доктор, столичный университет окончил, и тот не смог. Значит, скоро маме нужно будет уйти, и папа уйдет с нею, как обещал, а я… как же я?..
Лэсси взглянула на Гэйна, но тот только руками развел, мол, нет никакой волшбы, что-то само собой происходит. Во всяком случае, Лэсси поняла его именно так.
– Вы же молодая красивая женщина с приданым, а значит, непременно выйдете замуж, – сказала она. – Конечно, родителей вам никто не заменит, но вы будете рассказывать о них своим детям. И почему вы решили, что отец отправится следом за вашей матушкой? Может, он еще застанет внуков!
– Он слишком многое видел, – сказала сье Даль. – И он не может… без нее… И я не могу. Я…
– Что с вами, сье? – Гэйн осторожно коснулся ее руки и тут же произнес скороговоркой: – Лэсси, тут что-то неладное. Я не разберусь. Возможно, заклятие, но неустойчивое, видите, что-то прорывается? Вы только продолжайте говорить!
Лэсси покивала, хотя не понимала, что именно от нее требуется. Ах, был бы Дайсон рядом! Пускай он не разговаривает, но зато придает уверенности…
– Вы похожи на маму? – спросила Лэсси по наитию, и Тани Даль улыбнулась.
– Да, все говорят, мы на одно лицо!
– Никогда не видела рыжих в этих краях… Вот скольких опрашивала – все или русые, или темные, редко-редко светловолосые. Завидую вам – всегда хотела быть рыжей…
– Я разве рыжая? Вот мама… – Тани утерла глаза и вдруг улыбнулась. – Идемте, покажу.
– Но… разве можно ее тревожить? Она ведь больна, верно?
– Ничего, посмотреть можно… Вот сюда, на второй этаж…
Запах ударил им в ноздри еще на лестнице. Лэсси чудом удержала в желудке завтрак, а Гэйн, который был всяко опытнее, заметно позеленел.
– Мамочка, это студенты, – ласково произнесла Тани, присела на кровать и погладила голову сье Дани. – Записывают, кто живет на фермах. Ничего, что они на тебя взглянули?
Гэйн не выдержал и бросился вниз по лестнице.
«Не думала, что заклинатели настолько хлипкие», – невольно повторила Лэсси слова Килли. Ее тоже мутило, но она все же нашла в себе силы сказать:
– Вы с матушкой действительно очень похожи!
– Папа тоже так говорит, – улыбнулась Тани и погладила рыжеватые волосы сье Дани. – И Тьен.
– Тьен? – старательно удивилась Лэсси.
– Мой жених. Тьен Венсен. Он лечит маму, и ей становится лучше. Видите, какие волосы? А год назад почти все выпали…
Лэсси передернулась. Как же Тани не видит, не обоняет, что это – уже не ее мать? То, что осталось, разлагается под одеялом, а голова… Почему она не замечает, что у ее матери совершенно другое лицо?
«Линсен еще и заклинатель! – мелькнуло в нее в голове. – Иначе почему и Тани, и ее отец до сих пор уверены, что их мать и жена жива? Может, такой же самоучка, как сье Обри, и… шеф об этом не знает! Надо бежать!..»
– Желаю здоровья вашей матушке, – произнесла Лэсси. – Надеюсь, ваш жених сумеет ее вылечить.
– Благодарю, милая сье, – улыбнулась Тани. – Уверена, так и будет, и тогда мы поженимся… Вы найдете выход? Я хочу побыть с мамой…
– Конечно, найду, сье, где же тут заблудишься, – быстро выговорила Лэсси и выбежала во двор. – Ох… Ничего себе… Гэйн! Хватит блевать!
– Иди ты… – только и смог тот выговорить.
– Как ты сдавал зачеты? И к доку Гутсену ходишь?
– У него обычно не такие… протухшие… – Молодой человек вытер рот и выпрямился. – Все. Я готов работать.
– Тани и ее отец все-таки под заклятиями?
– Не уверен, – честно ответил он. – Сперва мне показалось – да, что-то есть, но оно быстро развеялось. Там, скорее, какой-то дурман в мозгах, но это не волшба. Или не та волшба, о которой я знаю. Мало ли чему Линсен успел на Западе научиться…
– Странно, что Тани начала выкладывать все совершенно незнакомому человеку, – сказала Лэсси.
– Ей, наверно, совсем не с кем поговорить, кроме отца и жениха. Не с рабочими же.
– Но чтобы вот так первым встречным взять и показать мать!.. Неужели она не понимает, что… что…
– Что это труп, и не вчерашний, – сказал у них за спинами Тари, и молодые люди подпрыгнули. – Думаю, понимает. Вернее, понимала прежде, но сама себя убедила, что мать еще жива. А вот почему и каким образом это произошло, надо выяснить.
– Может, Линсен… ну… не заклинатель, а гипнотизер?
– Все возможно, сье, – вздохнул Тари. – Хотя я ни разу не встречал настоящего гипнотизера, не шарлатана. Тут что-то иное. И сразу вам скажу: мы явно имеем дело с настоящим Линсеном.
Лэсси уставилась на него и приоткрыла рот, словно собираясь сказать: «Как вы это поняли, сьер?..» Но не успела – кусты возле дома затрещали, из них выбрался Дайсон и уселся, вывалив язык и тяжело дыша. И то, побегай вокруг фермы по каким-то буеракам…
– Нашел что-нибудь? – тут же спросил Тари, и тот помотал головой. – А мы нашли.
– Угу. Запчасти сье Дани и труп хозяйки фермы. Лежалый, – добавил Гэйн и передернулся, хотя, возможно, виной тому был начавшийся мелкий дождь.
«Так что, версия о ненормальном, который пытается оживить труп, оказалась не пустышкой?!» – настолько явно читалось на морде Дайсона, что Тари захихикал.
– Оживлять тут пытаются не трупы. Пойдем покажу, пока хозяин с курятником возится. Сюда…
Они вошли в духовитое тепло хлева, и заклинатель поманил их к загону. Вернее, нескольким маленьким загончикам, в которых размещались небольшие свиньи. «Как их? – попробовал вспомнить Дайсон. – Не поросята, но еще не взрослые… А, подсвинки!»
В этих загончиках животные даже двигаться не могли, а кое у кого были спутаны ноги. Еще тут оказалось слишком уж чисто для свинарника, словно… «В операционной, – подумал Дайсон. – Вернее, в палате».
– Слушайте, я знаю байку о том, что мастера наколок тренируются на свиньях, но чтобы хирург так развлекался… – выговорил Дэви, глядя на шрам на свином боку.
– Он не развлекался, он работал. Из этих животных… – Тари прикрыл глаза. – Выживут двое или трое. Остальные пойдут на мясо.
– Как вы это поняли? – удивилась Лэсси.
– Чувствую замогильщину. Не заклятия, нет их здесь, а вот те части тел, что должны были упокоиться вместе с хозяевами, ощущаю. У этого, – заклинатель указал на тощего подсвинка, который лежал, уткнувшись мордой в солому, и тихо постанывал, – почка убитого. У того вон, который ест, тоже почка. Сердец не замечаю, слишком сложно, наверно, их пересаживать. А вот у этой свинки часть человеческой печени. Выглядит животное неважно, но умирать вроде бы не собирается.
– Но зачем… зачем… – начал Гэйн, а Лэсси перебила:
– Исследования! То, о чем сказал дядя Одди! Линсен уже пересаживал органы животных от одного другому, а потом взялся за людей…
– Не хотите же вы сказать, что он и… сье Даль что-то пытался пересадить?
– Нет, там что-то совсем иное. Но тут… – девушка посмотрела на свиней. – Выходит, он решил узнать, подходят ли человеческие органы животным? А в случае удачи, наверно, хотел попробовать сделать наоборот, раз уж свиную кровь удалось перелить человеку…
– Золотое дно, – пробормотал Тари. – Орган, считай, по цене потрохов, а какие перспективы!
– Думаете, я права?
– Во всяком случае, в ваших словах есть определенная логика, сье. И теперь понятно, почему таинственный покровитель так оберегает Линсена: если тому удастся задуманное, то…
– Кто первый встал, того и рынок пересадки органов? – перебил Дэви. – В смысле, свиней-то пруд пруди, а вот специалист – один-единственный! И сколько могли бы заломить за операцию, я даже представить боюсь.
– А вот сам Линсен, думаю, не слишком хорошо понимает, что станется с ним в случае успеха, – пробормотал Тари. – Его же на цепь посадят. Конечно, он и сейчас на цепи, но довольно длинной, а тогда – уже все. Еще и заставят воспитывать преемников, потому как если такое дело не поставить на поток, то прибыли с него будет куда меньше, чем расходов.
– До чего вы умный, сьер, это что-то! – не удержался Гэйн.
– Я просто мыслю логически, болван, – ласково ответил Тари. – Так… Дайсон, где-то тут еще запрятаны части тел. Ты не учуешь, они прикрыты амулетами, мне тоже придется повозиться. Думаю, они там, где мясники туши держат… как это место называется, кто знает?
Оказалось, не знает никто, и заклинатель тяжело вздохнул.
– Неважно, они оттуда не убегут. Главное, следите, чтобы никто не унес. К вам относится, – кивнул он Гэйну и Дэви.
– А вы чем займетесь?
– Побеседую со сье Даль. И с ее отцом: Вегурен уже сигналит, что тот возвращается.
– Мне эта женщина показалась… ну… – Лэсси замялась.
– Не слишком умной? – помог Тари. – Все возможно. Бывают же такие: по хозяйству управляются, писать-считать умеют, а выйдут за порог – теряются. Если она из них, задурить ей голову ничего не стоило. Только вот чем именно?
– А сам-то Линсен еще в деревне? – опасливо спросил Гейн.
– Раз мой сигнал не сработал, значит, там, – кивнул заклинатель и ухмыльнулся. – Ох и замысловатую я болячку наколдовал…
– Какую?
– Не при девушке же!
– А вы в научных терминах, – снова перебила она. – Может, я даже не покраснею.
– О… Ну тогда все просто: вряд ли Линсен знает болезнь, от которой детородный орган зеленеет и покрывается шерстью. Целиком, я имею в виду, а не как обычно, – ответил Тари, и его помощники прыснули.
– Он не догадается, что это чары? – деловито спросила Лэсси и не думая краснеть.
– Эта зелень не сразу проявляется, только при попытке… м-м-м… осмотреть орган. Ну а причин оволосения может быть множество, не стану уж вдаваться в подробности. Он решит, полагаю, что это чье-то проклятие: мало ли, какую девицу Робси оставил недовольной? Доморощенных заклинательниц хватает, вы сами убедились…
– А может, это не девица, а просто он бабке какой-нибудь не захотел помочь, – вставил Дэви.
– Точно. И мы, к слову, узнаем, владеет Линсен какими-нибудь заклятиями или нет. Если владеет, уверен, попробует излечить Робси.
– Лишь бы бедняга цел остался, – пробормотал Гэйн.
– И Линсен не принялся лечить его пересадкой свиного…
– Дайсон, скажи им! – попросила Лэсси, и тот клацнул зубами возле ляжки Дэви. – Благодарю.
– Идемте в дом. – Тари поманил молодых людей за собой. – Нет, а ты, Гэйн, останешься и подробно опишешь всех свиней. Ориентировки на человеческие органы тебе нужны или сам справишься?
– Нужны, ну так, на всякий случай, – ответил тот.
Лэсси да и Дайсон, приоткрыв рты от удивления, стали свидетелями того, как заклинатели обмениваются… Нет, не взглядами – это нечто казалось физически ощутимым, но вряд ли бы обычный человек сумел уловить потоки мыслеобразов, если бы заклинатель того не захотел.
– В дом, – подогнал их Тари. – Старый Даль уже идет, а мы еще девушку не расспросили. Да, сье, стучите снова вы. У вас действительно вызывающий доверие вид.
Так Лэсси и сделала, а когда Тани Даль спросила через дверь, кто там, затараторила:
– Простите, сье Даль, я позабыла у вас блокнот! Кажется, в спальне вашей матушки, и… вы не позволите потихоньку его забрать? Я понимаю, у вас масса дел, но…
– Входите, – открыла она, и на этот раз показалась уже немолодой и усталой. – Не держать же вас на пороге… Но к маме я схожу сама, она чутко спит, вы разбудите… Постойте, с вами был другой молодой человек!
– Да, сье, и с ними не было старшего по званию. – Тари потеснил молодежь и показал сье Даль значок. – Значит, ваша мать спит наверху?
– Именно так, сьер… – растерялась Тани.
– Разрешите взглянуть. Вернее, проводите меня к ней. Вам совершенно нечего опасаться. Могу показать удостоверение, если значок вас не убедил.
– Да… Нет… То есть прошу, сьер, – пробормотала она, явно растерявшись. – Но мама спит, ее нельзя тревожить!
– Мы не будем шуметь, – прошептал Тари, взял ее под локоть и увлек наверх, а обаянию заклинателя мало кто мог противиться.
Дайсон первым потопал следом, за ним Лэсси, а когда Дэви ступил на лестницу, Тари обернулся и приказал:
– Присмотри за папашей.
В спальне ровным счетом ничего не изменилось за прошедшие полчаса, и сье Даль снова зашептала то же самое:
– Видите, она спит… Нельзя ее будить… Скоро папа принесет яйца, если этот подлый лис оставил хоть что-нибудь, потом придет Тьен, и мы накормим маму…
– Она мертва уже больше года, – перебил Тари.
Лэсси, попятившись, наткнулась на Дайсона. Схватилась за его холку и вздохнула с облегчением, а он… он просто выдохнул, потому что дышать в этой комнате было сложно.
– Вы слепы? Или околдованы? – продолжил заклинатель и откинул одеяло.
Тани Даль вскрикнула и закрыла лицо руками.
– Нет уж, смотрите, сье! – потребовал Тари. – Деви, подержи ее, только аккуратно… Вот видите, сье, эта рука принадлежит не вашей маме, эту руку отняли у еще молодой и полной сил сье Элы Дани. И голова, и прекрасные рыжие волосы, и даже грудь принадлежат ей. От вашей матушки осталось всего ничего, да и то впиталось в матрац…
– Мы ухаживаем за ней! – вскрикнула Тани.
– Но вы не в состоянии остановить гниение трупа. И ваш жених…
– Нет, он может! Он делал что-то, и мама снова становилась почти как прежняя!
– Он что, просто подкладывал новые части тела на видное место? – прошептал Дэви, и Лэсси закивала. – Ну, хоть не труп оживлял…
– А запах, сье? Неужели этот запах ни о чем вам не говорил? – не отставал Тари.
– Мама болеет. Больные люди плохо пахнут, и это нормально, так сказал Тьен. И папа велел лишний раз не трогать маму, потому что я слишком неуклюжая и могу ей навредить. Он сам за ней ухаживает. А вот свежий воздух ей полезен, и я все время держу форточку открытой!
– Она совсем дурочка… – снова прошептал Деви.
– Не в клиническом смысле слова, но соображает из рук вон плохо, – ответил Тари и насторожился. – Так, я слышу, вернулся папаша Даль. Идемте, побеседуем с ним. Сье, извольте проследовать с нами.
