Глава 23

Вторая встреча с Вегуреном прошла мирно. В смысле, никто не размахивал подручными тяжелыми предметами, а Дайсон старался не скалиться. Ну, и Тари присматривал, ясное дело, чтобы приглашенный специалист не злоупотреблял своими умениями.

Ничего нового молодой заклинатель, однако, не сказал: подтвердил лишь, что виной всему, похоже, заклятие неизвестного типа, а как его снять, не прибегая к радикальным методам вроде уже использованного (тут он потер заклеенный пластырем висок), неизвестно. Вернее, можно заняться экспериментами, но это займет много времени, а у Дайсона каждый день на счету. Это пока он не ощущает деградации, но лучше не мешкать, иначе одним прекрасным утром выяснится, что он позабыл грамоту, потом – перестал воспринимать человеческую речь… Что именно и в каком порядке произойдет, Вегурен предсказать не брался – уникальный случай! Глаза его при этих словах так блеснули, что Дайсон на всякий случай попятился: как-то не хотелось стать подопытным образцом, ему не понравилось.

Со сье Обри Вегурен тоже побеседовал – в присутствии остальных причастных, как и обещала Лэсси. И снова развел руками: самодельное заклятие не распутаешь так просто, как стандартное. Если бы еще сье Обри хорошо помнила, какие именно жесты выполняла, что кричала, – другое дело, но она была напугана и в точности воспроизвести свое заклятие не могла.

– Спросите сье Дани, – посоветовала Лэсси. – Что вы так на меня уставились? Она на тот момент уже была в теле сье Обри, значит, могла видеть и слышать, что происходило кругом.

– Да, спросите у нее! – неожиданно поддержала неудачливая сыщица. – Я… я тогда действительно растерялась и ничем не могу помочь, даже если бы захотела, клянусь!

– Тогда выпустите ее, – вздохнул Тари, и лицо сье Обри изменилось.

Она и так-то изрядно переменилась после нескольких дней в камере: крашеные кудряшки развились и обвисли, и теперь сье Обри гладко зачесывала волосы назад и скручивала на затылке. Удивительным образом этот старушечий пучок ей шел. А может, дело было еще и в отсутствии косметики: без нее, конечно, особенно отчетливо выделялись круги под глазами, зато стало видно, что сье Обри еще достаточно молода. Ну, и здешняя диета вкупе с переживаниями сыграли роль: лицо у женщины заметно осунулось, даже скулы обозначились.

– Сье Дани?

– Да, это я, – отозвалась сье Обри чужим голосом. – Я слышала, о чем вы хотите спросить. Но не думаю, что сумею помочь: я тогда еще не освоилась в этом теле.

– Но запомнить, что делала его хозяйка, запомнили? – спросил Тари. – Хотя бы в общих чертах. Слова заклятия она помнит, но там ничего особенного… Значит, намудрила с жестом. И вот тут-то вы и нужны: вы же регулировщица, неужели не сумеете воспроизвести?..

– Попробую, – после паузы ответила та. – Разрешите встать?

– Конечно.

– И в наручниках я не сумею ничего показать, – добавила она.

– Под мою ответственность, – отрывисто произнес Вегурен, и наручники сняли.

Сье Обри, то есть сье Дани в ее теле, осмотрелась и сделала несколько шагов к стене.

– Здесь места мало, – сказала она. – А я узнала – от хозяйки тела, – что расстояние влияет на силу заклятия.

– Можем выйти в коридор, – предложил Тари. – Только, очень вас прошу, не думайте сбежать. Дайсон и второй раз вас не упустит.

– Зачем мне бежать, сьер? И куда? Я жду решения суда и надеюсь, что мне позволят попрощаться с мужем, – криво усмехнулась женщина. – Коридор подойдет. И, наверно, надо взять стул: не на сьере же Дайсоне мне показывать жесты Лали?

– Да, это может быть чревато, – проворчал Тари и кивнул Вегурену: – Берите стул, коллега. И превращайте его в собаку: сье Обри убегала, пес гнался за ней, причем она его затормозила. Это заклятие мы распознали, так что сейчас станем решать занимательную задачку о двух бегунах с разной скоростью. Надеюсь, в школе вас такому учили?

И они принялись за дело. Это было долго, нудно – Дайсон начал зевать, а вслед за ним Лэсси, – и почти бесперспективно. Вычислить в точности, на каком расстоянии находилась сье Обри от Дайсона, когда бросила в него заклятие, не представлялось возможным, а разброс даже в полшага заметно влиял на решение. Но, главное, удалось воспроизвести жесты и само это заклятие! Правда, что делать с ним дальше, не знал даже самоуверенный Вегурен: как сказал прежде Тари, нет ничего хуже самодельных заклятий. Такое и придумавший снять не сумеет, если сразу не составил противодействующее… Сье Обри не составила. Она вообще больше полагалась на силу Древних знаков, чем на свою магию, потому и начертала знак Льда, а дополнила тем, что пришло ей в голову в ту минуту. Вроде бы несочетаемые вещи, сказал Тари, но ведь сработало, да как!

– Словом, с этой стороны ничего сделать не выйдет, – заключил Тари, когда они отпустили сье Дани и Обри с миром, в смысле, отправили обратно в камеру. – Вернее, поэкспериментировать можно, только не на Дайсоне. Вы, коллега, любите такие задачки, вот и займитесь, вдруг что получится? В смысле, изучите как следует заклятие сье Обри, разберите на составляющие, составьте рабочий алгоритм… Думаю, этот раздел прикладной магии из университетского курса вы еще не забыли, не так ли? Ну вот, а как закончите с разбором, отменяющее вычислить будет проще простого.

Вегурен покраснел. Не как Лэсси – начиная с шеи к ушам, – а рваными пятнами.

– Понимаю, вы думали, все просто, – ласково улыбнулся Тари, но тепла в этой улыбке не было, – однако восточные варвары не могут разобраться в очевидном. Не так ли? Ну что вы отворачиваетесь? Именно так вы и полагали… и почти не ошиблись. Не можем. Вот, пожалуйста, вы и разбирайтесь. Но прежде зайдите к доку Гутсену – у него богатая коллекция материалов убитых нашим Мясником за последние несколько месяцев. Проверьте, ваш это клиент или кто-то новенький объявился.

– Непременно схожу, сьер, – наклонил голову Вегурен, и его волосы вспыхнули золотом. – Я слышал, это заслуженный эксперт.

– Более чем. И рекомендую идти прямо сейчас, а то скоро уже обед. В обед он не принимает.

Тут Тари весело подмигнул Лэсси, и та нахмурилась. Ну конечно, рано она хорошо подумала о Сэле – всему управлению растрепал о ее минутной слабости…

– Хорошо, сьер, – покорно отозвался Вегурен. – Иду сию минуту, только документы захвачу.

Тари дождался, пока он скроется из вида, и тихо шепнул:

– У дока Гутсена обед на час раньше, чем у остальных. Что-то там с желудком, я не вникал… Потому он и в столовой не ест.

Килли не удержался и хрюкнул.

– А если бы мы не управились вовремя?

– Ну так у него еще и полдник есть, – невозмутимо ответил Тари. – Что ж… Пока наш коллега общается с Гутсеном, подведем итоги. Только не в коридоре.

В кабинете он решительно занял стул Дайсона и сказал:

– Дело дрянь.

– Без тебя будто не видим, – откликнулся Сэл.

– Я не только из-за Дайсона. Мясник вот-вот уйдет, не соображаете, что ли?

– Если выбирать между маньяком и шефом, я выберу шефа, – буркнул Килли.

– Да, но разочаровать Дайсона, как ты недавно выразился, мы не можем, а вот взять Мясника шанс еще есть. Призрачный, но…

– И как ты это себе представляешь? Кто-то видел фургоны, но это единственная зацепка. И стоит нам начать прочесывать пригородные фермы в поисках этой рухляди, Мясник мгновенно заляжет на дно. Или рванет куда-нибудь подальше, ищи его, особенно если у него теперь другая внешность и документы!

– Сье Кор, может, вы выскажетесь? – пригласил Тари. – У вас в глазах заметна тень интеллекта, в отличие от некоторых…

Дайсон глухо рыкнул.

– Молчи, животное, тебе слова не давали, – шикнул заклинатель, и Дайсон так удивился, что и впрямь умолк. – Ну? Сье?

– Надо искать женщину, – выговорила Лэсси после долгой паузы.

– В каком смысле?

– В смысле – зачем-то ведь Мясник убивает женщин одинакового типа? Зачем ему внутренности самых разных людей, мы способны только гадать. Может, коллекцию собирает, может, снова что-то исследует, как прежде… Но он ведь еще забирает руки, ноги и головы похожих внешне особ! Ничего не напоминает?

Она обвела взглядом собравшихся. Мужчины помотали головами.

– Есть такой старинный роман об ученом, который собрал человека из частей тел умерших. Не слышали?

– Нет, Лэсси, не слышали, мы вообще не слишком начитанные, не до книг нам, – сказал Сэл. – Так что давайте ближе к делу.

– А, ну да, вам некогда, и вообще, трупов на службе хватает… Одним словом, тот ученый пытался воскресить вот такой сшитый из разных частей труп. И у него даже получилось, только кончилось все очень плохо.

– Да неужели? – хихикнул Тари. – А при чем тут эти рыжеволосые женщины?

– Я подумала… – Лэсси замялась. – Могут ведь даже у Мясника быть привязанности? Ведь прежде он конечности не отрубал и скальпы не снимал!

– Думаете, он эти части тел пришивает умирающей возлюбленной, только не получается, и он делает это снова и снова? – скептически произнес Сэл, подумал и добавил: – Версия не хуже прочих. Хотя бы потому, что других у нас нет.

– Их и у Главного Западного управления не было, – хмыкнул Тари. – Но я соглашусь: версия имеет право на существование. Только кого искать-то, сье? Рыжеволосых женщин в возрасте кругом пруд пруди!

– Но не все живут на фермах, верно? – В глазах Лэсси зажегся опасный огонек. – Вряд ли Мясник держит возлюбленную… или жертву, или подопытную в городе. Слишком много людей вокруг, заметят! Значит, он обитает где-то там… А еще, помните, мы рассуждали: он мог прикинуться сельским лекарем! Если считать, что внешность и документы у него сейчас другие, то… Он мог устроиться в любой деревушке, там же всегда не хватает докторов, а до города пока довезут…

– Так, это уже на что-то похоже, – пробормотал Сэл. – Лекари регистрируются в местных управах, просто так не выйдет взять и начать лечить. Значит, надо проверить тех, кто объявился в последние пять лет, причем это должен быть не местный. Вы этим и займетесь, сье!

– И звериных докторов нужно проверять, – добавил Килли. – Они тоже регистрируются. А Мясник мог и сменить область деятельности. То есть, конечно, корова от человека порядком отличается, но времени, чтобы переучиться, у него было достаточно – не с нуля же начал, всяко проще. И всплыл он не пять лет назад. Около двух – именно тогда начались убийства.

– Ты хочешь сказать, он объявился на новом месте и тут же открыл сезон охоты? Не думаю. Он все-таки не дурак, значит, какое-то время выжидал, обживался, присматривался, что к чему. А уж потом… Так что, Килли, брать надо промежуток побольше.

– Но так мы его опять-таки спугнем! – встряла Лэсси. – Раз Линсену помогли сбежать и пристроили где-то в тихом месте, так неужели не присматривают, как он там поживает? Вы же видели, что вышло из моего похода в клуб? Если бы за Линсеном не следили, то кому бы понадобились мы с Дайсоном? Они же думают, что я взяла след!

Дайсон гавкнул.

– Да, мы на что-то наткнулись, но на самом деле ничего не выяснили, – вздохнула девушка. – Но они об этом не знают. Зато наверняка в курсе, что меня спрятали. Мы с Дайсоном два дня не появлялись ни на улицах, ни тем более на квартире. Значит, они решат – я действительно очень-очень ценный свидетель!

– Не понимаю, к чему вы клоните, – проворчал Килли.

– Да это же просто, – ответил Тари. – Сье хочет, чтобы мы ловили на нее, как на живца. Вот только кого? Линсен вряд ли клюнет.

– А вот его заказчик – может! – Лэсси нахмурилась. – Если меня хотели убрать в клубе, то на улице или на квартире тем более попытаются. И вот тут-то и надо быть начеку! Главное, чтобы не вышло, как в тот раз, когда вы объезд искали…

Дайсон поперхнулся от неожиданности и громко чихнул.

– Вот, видите, правду говорю, – широко улыбнулась Лэсси. – Давайте попробуем, ну пожалуйста!

– Начальство голову снимет… – пробормотал Сэл.

– Начальство – вон оно, – кивнул Килли на Дайсона. – Пока его не разжаловали, можем творить что хотим. Даже если он вдруг забудет слова, мордой в документ его всегда можно ткнуть. Эй! Ты что!..

– Человеческую речь он еще явно не забыл, – ответил Тари, с интересом глядя на Килли, который с неожиданной для его габаритов резвостью вознесся едва ли не к потолку, чтобы избежать зубов Дайсона.

– Шеф, хватит! Я осознал! Шкаф же упадет!.. – выкрикивал Килли, цепляясь за верхнюю полку. – На вас упадет! И Лэсси опять будет бумажки разбирать!..

– Помогло, надо же, – констатировал заклинатель, когда Дайсон спрятал зубы и отошел в сторонку, не мешая Килли спускаться. – Интересно…

– Вы опять отвлеклись и забыли о Линсене, – тут же вставила Лэсси. Дайсон отметил, что мочки ушей у нее забавно порозовели. – Давайте хотя бы попробуем!

– Это вы забыли. О рыжеволосой женщине с фермы. Которая, если я правильно уловил вашу мысль, не появляется на людях года два или около того. Вероятно, соседям говорят, что она больна. А если ферма отдаленная, то соседи в гости не заходят. Встретят в городе или ближайшей деревне мужа, или кто там еще из родни имеется, услышат, что жива пока, но плоха, пожелают здоровья, и всё.

– А… а о ней пускай Вегурен поспрашивает.

– Нет, жалко парня, – искренне сказал Сэл. – Я знаю, кого наладить на это дельце. Робси знаете?

Лэсси помотала головой.

– А, не сталкивались еще, он был на этом… как его… повышении квалификации. Сам вырос на ферме, так что в лужу не сядет в прямом и переносном смысле. А по сезону сейчас как раз начинают временных работников на подмогу искать, вот он и проедется по округе, поспрашивает.

– Если его на первой же такой ферме наймут, я не удивлюсь, – проворчал Килли.

– Ну так он запросит побольше – не наймут. Заодно будет спрашивать звериного доктора – мало ли, у соседей лошадь захромала, просили узнать. И просто врача – у самого чирей вскочил на неудобосказуемом месте, так не ехать же из-за такой ерунды в город!

– Слухи пойдут.

– Не успеют. Робси носится стрелой на этой своей тарахтелке… ну, как его? Не мотоциклет, а вроде велосипеда с моторчиком? Неважно! Главное, четко обозначить ему задачу. А для этого – живо все за работу! – повысил голос Сэл. – Я сейчас к начальству, запрошу полномочия. Получим материалы из архивов – выберем самые перспективные фермы…

– В каком смысле перспективные? – не поняла Лэсси.

– В таком, что там должна быть хозяйка. Женщина в возрасте, значит, она или замужем, или вдова.

– Или сама хозяйствует.

– Маловероятно. В одиночку с фермой управляться тяжело. Хотя всякое бывает, – вздохнул Сэл. – Может, и старая дева. Знал я таких, брат с сестрой, всю жизнь вдвоем работали, а после его смерти она стала распоряжаться. Ничего, справилась. Ну да не о том речь! Главное, по датам рождения возраст женщин вычислить легко.

– И по документам они должны быть еще живы… – пробормотала Лэсси.

– Именно. С внешностью сложнее, но если как следует тряхнуть отдел регистрации, то они и фотографии выдадут.

– На тех фотографиях фермерше может быть шестнадцать, а сейчас – под пятьдесят, – мрачно сказал Килли. – Знаешь же, многие не заморачиваются и не меняют документы. Зачем, если никуда не выезжают? В город если только, по большим праздникам, но патрульные к таким людям не цепляются, сам знаешь.

– Неважно, главное, цвет волос различить можно.

– А может, она с возрастом начала краситься? – вставила Лэсси. – Вот как сье Обри. И на самом деле она вовсе не рыжая, а брюнетка. Или поседела рано.

Сэл застонал и схватился за голову. Дайсон наблюдал за ним не без злорадства.

– Чтобы фермерша красилась в рыжий? Не верю, – сказал Килли. – Ладно, если она от природы такая, но нарочно… Не такой они народ. В темный какой – может быть, да и то… проще косынку повязать. Моя жена, когда решила стать блондинкой, целый день проторчала в салоне и потом чуть не каждую неделю ходила – волосы-то отрастают, некрасиво. Если седину темным закрашивать, наверно, не так заметно, а когда свои темные и красить светлым… Целая история! Ну, в итоге она постриглась почти как Лэсси, потому что совсем волосы попортила.

– Будем надеяться, что ты прав, – кивнул Сэл. – В любом случае что-то делать нужно, потому как если сидеть на заднице ровно и не шевелиться, никто вместо нас Мясника не отыщет.

– А как же ловля на живца? – заикнулась Лэсси.

– Погодите. Сперва я получу разрешение начальства, потом отдел регистрации нам что-нибудь пришлет. Затем вы – поскольку именно вы у нас лучше всех работаете с информацией – вычислите самые подходящие фермы, а я тем временем проинструктирую Робси и, как только вы дадите список, отправлю его на дело. Ну а затем подумаем, как лучше обставить эту самую… ловлю. И никакой самодеятельности! – добавил он. – Дайсон, к тебе тоже относится, хоть ты и начальник отдела. Никаких отпечатков носа на посторонних записках без моей визы!

Тот только вздохнул. Впрочем, Сэл прав: если начать сейчас гоняться за непонятными покровителями Мясника, есть риск упустить всех. Конечно, Дайсон неплохо запомнил типа, который говорил с Лэсси в клубе, но это точно не главарь. Так, кто-то из достаточно доверенных подручных, который все равно не в курсе самых важных деталей. Он и о Мяснике не факт, что знает, если только в общих чертах. За побег Линсена и его устройство на новом месте наверняка отвечали совершенно другие люди… которых, может, и в живых-то уже нет.

«Что же такое придумал Линсен, раз его оберегает явно не последний человек в столице… или даже двух столицах, да еще позволяет ему резать прохожих? – задался вопросом Дайсон. – Будто у такого типа нет тех, кого всегда можно пустить в расход, и дело будет шито-крыто, тела даже не найдут…»

Вероятно, они по каким-то причинам Линсену не подходили? Или их оказалось маловато? Ну в самом деле, не дадут же ему вырезать всю банду или там бордель целиком! Наверно, и так, и этак, решил Дайсон. Органы Мясник брал у молодых и относительно здоровых, а среди той публики таких поди поищи… В смысле, молодых хватает, а вот здоровье… Разве что Райни был относительно годным, но почему его просто не заперли в какой-нибудь каморке и не дали Мяснику сделать дело?

Хм!.. А что, если покровитель знать не знает о похождениях Линсена на стороне? Нет, быть не может. Он должен был слышать о маньяке. А вдруг слышал, но по каким-то причинам не связал с Линсеном? Ну, скажем, тот у него под колпаком, выполняет какую-то работенку, получает плату натурой, в смысле органами, так зачем ему рыпаться? А кромсает прохожих кто-то другой. Могут так решить?

Вряд ли: если уж за Линсеном так тщательно присматривают, то едва ли отпустят его в одиночку на ночную прогулку. Да и покровитель не поверит, что в столице внезапно завелся маньяк, которому нужно то же самое, что Линсену. Ну разве только этот маньяк стремится очернить Линсена и потому… Нет, это уже бред какой-то!

Дайсон даже головой встряхнул, чтобы выкинуть оттуда дурацкие версии. Ответ наверняка лежал на поверхности. И, скорее всего, связан был с врачебной деятельностью Линсена: ведь не зря же он изымал органы у тех нищих бедолаг? Что он с ними делал? Вряд ли пожирал, хохоча: у него хоть крыша и не на месте, но на обычного маньяка он никак не тянет. И на суде он говорил о высшей цели, но какой? Что он такое изобрел или пытался изобрести? Правда, что ли, намеревался научиться пришивать людям чужие органы?

Дайсон даже взвыл, таким простым оказалось решение! Неужели никто больше не додумался?!

– Ты что? – испугалась Лэсси. – Болит где-нибудь? Пойдем к доку Лабби, живо!

Дайсон мотнул головой, подскочил к доске… мела не было.

– Погоди, сейчас принесу, – правильно поняла его пантомиму Лэсси и выбежала за дверь.

Вернулась она через несколько минут с парой кусков мела подходящего размера, заботливо обточенных и обернутых бумагой, и отдала Дайсону.

«Мечта, а не девушка», – подумал он с превеликой благодарностью, потому что привкус мела в пасти – это на любителя. А уж его скрип на зубах! Док Лабби, правда, смеялся и говорил, что кальций полезен, но…

Дайсон примерился и начал излагать свою мысль – тезисно, потому что писать длинными фразами ему было очень неудобно. Оставалось надеяться, что Лэсси его поймет.

Глаза ее делались все круглее с каждым прочитанным словом, и наконец Лэсси подскочила с криком:

– Подожди, я должна позвонить маме!..

Дайсон выронил мел и сел. Мама-то тут при чем? Она ведь не хирургией занимается, а… Ах да, у нее же связи! Точно: Лэсси быстро дозвонилась, вытребовала родительницу, скороговоркой извинилась за то, что не дождалась их и уехала по делам, а затем попросила номер какого-то профессора. Ну а следом принялась названивать уже ему и занималась этим битых два часа, потому что светила постоянно не было на месте – то встреча, то еще какие-то таинственные дела, в которые Дайсон даже не пытался вникать.

– Дядя Одди, я буквально на минутку! – закричала Лэсси в трубку так, что Дайсон вздрогнул. Видимо, профессор был глуховат либо же связь барахлила. – Это я, Лэсси! Привет! Давно не виделись, да!

Трубка что-то проквакала в ответ и разразилась мелким старческим смехом.

– Нет, еще не вышла, дядюшка. – Лэсси скорчила рожу. – О да, в нашем управлении кавалеров хоть отбавляй, только и успеваю отбиваться от предложений руки и сердца…

Трубка гнусно загоготала и что-то присовокупила.

– Ты прав, умение драться тут просто необходимо, – согласилась Лэсси и выразительно закатила глаза. – Дядя! Я же по делу, а ты опять… Послушай, ты помнишь такого Эдара Линсена?

В трубке раздалось возмущенное верещание, да такое, что Лэсси отодвинула ее подальше от уха.

– Да, я поняла, помнишь… Что? Как – учил? Да быть не может! А почему никогда мне не говорил? Что значит – я всегда была помешана на маньяках, даже в детстве? Ну, знаешь…

Дайсон насторожил уши – кажется, намечалось что-то интересное.

– Дядя Одди, я уже поняла: этот молодой человек подавал большие надежды, но… хм… чрезмерные. Но не мог бы ты сказать, чем именно он увлекся? Он ведь так и не сознался, зачем потрошил тех несчастных? Ах, значит, не станешь обсуждать это по телефону… минуту…

Лэсси прижала что-то бормочущую трубку к груди и жалобно посмотрела на Дайсона.

– Это старый друг нашей семьи, известный хирург, – прошептала она. – Живет неподалеку, в доме инвалидов. Кстати, том же самом, в который поехал сьер Дани…

Дайсон взглядом выразил недоумение: такой человек – в подобном месте?

– Дядя Одди очень старый, он еще моего отца младенцем помнит. Уже не может сам за собой ухаживать, даже передвигается с трудом, а приходящим сиделкам не доверяет. А в доме инвалидов за его деньги обеспечивают шикарные апартаменты, круглосуточный присмотр, уход… Компания имеется, опять же. Он страшный картежник! Ну, и продолжает работать по мере сил: диктует мемуары, принимает посетителей и все в этом роде.

Дайсон скептически усмехнулся: неужели пять лет назад этот дядя Одди еще был полон сил и застал Мясника в расцвете карьеры?

– Он говорит, что учил Линсена на первом курсе, – прошипела Лэсси. – Тогда дядя хоть и передвигался в кресле-каталке, но еще неплохо видел и мог читать лекции. И, кажется, он что-то помнит, только по телефону говорить не хочет!

Трубка требовательно булькнула, и Лэсси прижала ее к уху.

– Извини, дядя, начальник зашел… Конечно, я приеду! Очень хочу услышать твой рассказ! Да, конечно, после обеда, я помню, что с утра ты занят. До встречи!

Она повесила трубку, уставилась на Дайсона и прямо сказала:

– Если кто-нибудь прослушивает разговоры управления, то дядю сегодня же могут отравить или придушить. Он очень старый, говорю же. Никто и не заподозрит убийство, если он упадет и ударится. Или просто умрет во сне.

«Опять!» – написал Дайсон на доске.

– Что – опять?! Это же не подпольный клуб, а дом инвалидов, и вообще, надо узнать, как там сьер Дани… – выкрутилась Лэсси. – Ну пожалуйста, шеф! Туда и обратно! У дяди жесткий распорядок дня, вот как раз сейчас обед, потом час на сон, а потом он принимает посетителей. Я… я замаскируюсь!

«Не как в тот раз», – попросил Дайсон.

– Конечно! Я уже придумала: возьму кое-что из вещей сье Обри, она вряд ли будет возражать. Конечно, юбка мне будет коротковата, но дядя любит, когда девушки демонстрируют ноги – он ведь застал платья в пол и до сих пор не может привыкнуть к нынешней моде… Ну, или, может, Гэйн или Дэви не откажутся немного улучшить наряд, – улыбнулась она. – Шеф, туда и обратно, на такси! Пожалуйста!

Дайсон еще немного подумал и написал: «Записку Сэлу на стол. На всякий случай. Чтобы знал, где искать».

– Но он не позволит…

«Шеф – все еще я, – напомнил он и ухмыльнулся. – И поживее, пока Сэл занят».