Глава 14

– Давайте набросаем на доске общую картину на основе имеющихся данных, – предлагаю я, как только Дерн, Уоттс и Вик уходят. – По мере сужения круга поисков будем вводить новые показатели. Таким образом, если сделаем шаг в неверном направлении, поймем, к чему вернуться.

– У меня в кабинете есть магнитные зажимы. – Ивонн встает и разглаживает блузку: сегодня она шелковая, бледно-лимонного цвета, почти сияющая на фоне темной кожи. – Сейчас вернусь.

Иан тоже встает, потягивается и встряхивается.

– Брэндон, не будешь ли так добр показать, где тут кафетерий, прежде чем позвонить другу?

Мы с Брэном таращимся на него.

– Марлен никого не выпускает из своего дома голодным, – шепчу я. – С ней всё в порядке?

– Хочу купить что-нибудь для вас, дамы, – отвечает старик с кривой усмешкой. – Посущественней кексов и протеиновых батончиков. К тому же сомневаюсь, что Брэндон завтракал.

– У тебя есть пропуск? – спрашивает Брэн, уходя от ответа.

Гала ухмыляется и поворачивается к доске, чтобы скрыть это. Эддисон берет меня за руку и помогает встать.

– Пожелания будут?

– Бекон?

Стоящая в дверях Ивонн качает головой.

– Элиза, бекон – это не еда для целой компании.

– Но если добавить яйца и сыр, получится что-то вроде протеинового суперсэндвича. А протеин – это еда для целой компании.

Когда Иан и Брэн возвращаются с сэндвичами с яйцом, с картофельными оладьями и фруктовым салатом, занимающая одну из стен конференц-зала доска преображается. С правой стороны в хронологическом порядке развешены на магнитных зажимах фотографии девочек, под ними аккуратным почерком Ивонн выведены большими буквами их имена, названия родных городов и даты пропажи. Слева смесью строчных и заглавных букв – странным, но все-таки читабельным почерком Галы – обозначены приоритеты потенциальных поисков.

Брэн ищет в телефоне номер Карвана и вводит его в пульт управления громкой связью в центре стола. Однако перед тем, как нажать на кнопку звонка, колеблется.

– Брэндон? – спрашивает Иан.

– Нам точно нужно сделать это? Мы абсолютно уверены?

– Настолько уверены, насколько возможно с такой информацией на руках, – мягко говорю я. – Знаю, это разбередит его старые раны. Но если у Карвана есть сведения, потенциально устанавливающие связь…

– То я хотел бы знать. – Брэн корчит гримасу, лицо его искажается от сосредоточенности и боли. Затем он делает медленный глубокий вдох и повторяет: – Я хотел бы знать.

И нажимает на кнопку.

Пока устанавливается соединение и идет звонок, разворачиваю сэндвич. Локтем зажимаю блокнот на случай, если понадобится что-то записать. Сэндвичи находились в тепле слишком долго и немного размягчились, но нам во время работы доводилось поедать и продукты намного худшего качества.

– Эддисон? Взаправду? – доносится из динамиков глубокий мужской голос. – Брэндон Эддисон, живой и здоровый, взаправду звонит?

Несмотря на все неприятности, Брэн фыркает от смеха – благодаря усмешке напряжение исчезает с лица.

– Ты все такой же придурок, Сачин.

– Да, но ты решил водиться с таким придурком, как я, – так кто из нас больший придурок?

– Сачин… – Брэн затихает, беспомощно уставившись на пульт.

– Ты звонишь по работе или же, не приведи Господь, потому что опять-это-время-года-черт-его-побери?

– И то и другое.

– И то и другое?

– Мы говорим по громкой связи, – сообщает собеседнику Брэн. – Рядом со мной технические аналитики Джефферсон и Андриеску, агент Стерлинг и детектив Мэтсон из полицейского департамента Тампы – в отставке.

Ответом служит затяжное задумчивое молчание.

– Не знаю, с чего и начать, – наконец произносит Карван. – С того, что ты назвал свою девушку агентом Стерлинг, или с того, что представил Иана как детектива.

– Я тоже много о вас наслышан, агент Карван, – говорит Иан.

– Рад, что мы наконец встретились, сэр. Чем могу помочь?

– Мы… в смысле – недавно мы… Я… черт побери, Брэндон, как мне это сказать?

Однако глаза Брэндона зажмурены, к губам прижаты сжатые в кулак пальцы. Впервые я видела такое выражение на его лице через несколько дней после того, как его ранили в бедро и Эддисон отказывался принимать обезболивающее. В последний раз – прошлым летом, когда внучатая племянница Вика уронила Брэну на ногу молоток.

– Агент Карван, это Элиза Стерлинг.

– Рад наконец-то познакомиться, Элиза, – отвечает он. – Называй меня, пожалуйста, просто Сачин.

– Наша команда – одна из двух работающих над случившейся в четверг пропажей в Ричмонде девочки по имени Бруклин Мерсер.

– Видел в новостях. Она очень похожа на…

– На Эрин, – заканчиваю я за Карвана, как только становится ясно, что он не продолжит. – На Фейт.

– Погодите-ка, – мрачно говорит Сачин. – Мне надо сначала где-нибудь остановиться…

– Только не бросай трубку, – предупреждает Брэн. В ответ доносится что-то похожее на ругательство.

Проходит несколько минут.

– Ладно, – раздается голос Карвана, – рассказывайте.

– Детектив Мэтсон никогда не бросал расследовать дело Фейт, – объясняю я. – На протяжении многих лет он подмечал другие дела с похожими подробностями – особенно в плане возраста и внешности девочек и даты исчезновения. Он не был уверен, есть ли между ними связь, но когда о пропаже Бруклин сообщили в новостях, Мэтсон обратил на это наше внимание.

– С похожими подробностями…

– Восьмилетние белые девочки-блондинки с голубыми глазами, пропавшие или в конце октября, или в начале ноября по дороге домой из какого-то знакомого места.

– Это… очень конкретные подробности, – говорит Сачин тоном, намекающим, что на самом деле он предпочел бы выразиться менее вежливо.

– Да. Этим утром нам официально дали добро расследовать в этом направлении. Глава нашей команды сейчас делает запросы на получение официальных дел и их переход под нашу юрисдикцию. Однако мы хотели уведомить тебя и спросить, не занимался ли ты самостоятельно расследованием дела Эрин, когда стал агентом ФБР.

– Это являлось бы злоупотреблением служебным положением в личных целях, – сухо отзывается Карван.

– Значит, записи сохранились?

Сачин разражается резким лающим смехом.

– Да, записи у меня в кабинете. Приходится хранить их там, чтобы не думать о них постоянно, в это-то время года… Не скажу, что удалось нарыть многое.

– Мы сравним твои записи с другими делами.

– Сколько их всего?

– Включая Бруклин пока шесть.

– Пока?

– Временной диапазон между похищениями пока выглядит странным.

– Эй, Эддисон… Давай поговорим, старик.

Брэн со вздохом выпрямляется на стуле, но тут же вновь откидывается на мягкую спинку.

– Связь не установлена стопроцентно, однако свидетельства достаточно весомы, чтобы нам дали официально добро заняться этим во время расследования пропажи ребенка, предположительно находящегося в опасности.

– И список включает Эрин.

– Включает. И Фейт тоже.

– Вероятно, я могу добавить еще одно имя.

Давлюсь виноградиной, которую намеревалась – честно – прожевать. Брэн касается моей спины тыльной стороной ладони, на дюйм-два ниже плеч, и резко хлопает. Ловлю вылетевшую изо рта виноградину и бросаю на салфетку.

– Какое имя? – спрашивает Брэн, в то же время осматривая меня.

Ивонн протягивает выуженную из сумки бутылку с водой. Принимаю ее и благодарно киваю.

– Маккенна Латтимор. Замороженное дело, лежит здесь, в офисе полиции Омахи. Пропала в девяносто пятом по пути с урока фортепиано – в двух улицах от дома.

– Что там за район? – спрашивает уже набирающая на компьютере имя Маккенны Гала.

– Вполне обычные дома среднего класса. Есть дворы, но не слишком большие.

Гала разворачивает монитор, и мы видим застенчиво улыбающуюся девочку с огромными, почти не помещающимися на лице голубыми глазами и светлыми локонами с легкой рыжиной.

Проверяю свои списки из базы ФБР и NCMEC. Маккенна числится в обоих.

Большой палец уставившегося на нас Брэна начинает выбивать тревожную дробь на подлокотнике стула. Обычно он ходит туда-сюда, когда взволнован, особенно если в это же время говорит по телефону. Сидеть неподвижно у него не получается. Однако теперь, когда в помещении нас пятеро плюс куча компьютерных проводов, места для хождения туда-сюда нет.

– Можешь послать нам и ее дело? – спрашивает Брэн.

– Оно в ведении ФБР, так что вы сможете заполучить его. Когда буду в кабинете, проверю лишний раз, не пропустили ли что-нибудь, когда сканировали все материалы несколько лет назад. И уточню, остался ли у нас ведущий следователь по делу, – выяснить, что он может добавить.

– У Вика приказ о неразглашении информации.

– Я буду осторожен. И почему твоя девушка – агент Стерлинг, а твой босс – Вик?

Нетрудно догадаться, почему у этих двоих сложились хорошие отношения в академии. Они могли бы сойтись только на почве Эрин и Фейт, но я вдобавок слышала истории, как озорство Карвана уравновешивало колючесть Эддисона. Наверняка они стали бы замечательными напарниками, набирай тогда Вик команду побольше.

Брэн игнорирует вопрос:

– Связь по данному расследованию официально через Стерлинг.

– Потому что ты официально не участвуешь?

– Вроде того.

– Если выяснится, что Маккенна относится к вашему списку, то департамент Омахи вовлечен в дело. А конкретно – моя команда.

– Мы дадим знать, как только будем уверены, – обещаю я, – а Вик с агентом Дерн пришлют твоему боссу письмо с объяснениями, почему ты должен взять самоотвод.

– Дай контакты – заберу ваши дела, как только приду в офис. И… Эддисон?

– Да?

– Если я могу чем-то быть полезен…

– Знаю, – мягко отвечает Брэн. – Могу сказать то же самое.

– Скоро получишь обещанное, Элиза.

– Спасибо, Сачин.

Мой нос невольно морщится. Чрезвычайно странно обращаться к агенту по имени уже при первом знакомстве.

– Скоро еще поговорим.

Меньше чем через пару минут мой рабочий телефон гудит, оповещая об электронном письме. Только оно от Вика, не от Карвана. Вывожу на экран.

– Дела Андреа и Эммы, – объявляю я. – Чикагский департамент обещает прислать дело Эрин примерно в течение часа, как только они соберут все сканы в общий файл.

– Странно, что до сих пор этого не сделали, – бормочет Гала.

– В городах вроде Чикаго работы много, а рабочих рук – не слишком. Дела оцифровывают по мере возможности. Вик говорит, департамент Атланты не хочет давать дело.

– Потому что Кэйтлин отнесли к категории сбежавших из дома?

– Потому что ФБР не участвовало в первоначальном расследовании и местные полицейские считают, что для повторного открытия дела или смены юрисдикции недостаточно доказательств.

Брэн с рычанием бьет себя кулаком по колену.

– Нераскрытые дела о похищениях не закрываются, так что формально тут ничего не открывается повторно.

– Вик обратился к Шакалу.

Иан пощипывает бороду.

– К Шакалу? – уточняет он, явно не уверенный, что хочет знать подробности.

– Агент Хэнк Джекилл – глава команды в полицейском департаменте Атланты. Друг Вика, – сообщаю я. – Он не одобряет, когда разные ветви правоохранительных органов меряются между собой, у кого длиннее, так что когда его втягивают в подобное…

– Он меряется на победу, – заканчивает Брэн шутку, ходящую по кабинетам ФБР, в которых Шакал никогда не бывал. Я слышала ее в Денвере еще до того, как попала сюда.

– Так что получим дело Кэйтлин через пару часов. Ему двадцать один год – вероятно, им придется его отсканировать.

– Не знаю, хватает ли информации, чтобы судить, насколько значима эта деталь, – Гала хмурится, глядя на монитор, – однако некоторые даты кое-чем примечательны.

– Чем?

– Эрин исчезла в девяносто третьем. Через два года пропадает Фейт. Еще через два – Маккенна. Еще через два – Кэйтлин. Раз в два года.

Хм-м… Перевожу взгляд на Брэна, однако тот уставился на стол.

– Запиши это, но сейчас отложим в сторону. Пока не заполним более существенные пробелы, непонятно, есть ли тут закономерность или просто отсутствует часть информации.

– Ясно.

На лице Ивонн снова появляется гордая улыбка. Не знаю, позволено ли нам иметь сразу двух технических аналитиков – у многих команд нет даже одного, так что им достается тот, кто свободен на данный момент, – но интуиция подсказывает, что она попросит прикрепить Галу к ней. Да черт побери, я сама попрошу прикрепить Галу к нашей команде по окончании этого расследования: у нее есть все нужные задатки.

Первый звонок будильника на моем телефоне заставляет всех вздрогнуть.

– Глянь-ка, – смеется Ивонн. – Тебе это даже не пригодилось.