Глава 11

– Милая, это просто лучшая новость.

Мама обняла меня своими крохотными руками-крылышками. Мы впятером сидели за маленьким столиком в кафешке, но благодаря ее маленькой комплекции это можно было вынести.

– О, я вдруг вспомнила. – Она потянула руку под стол, схватила сумочку и начала копаться в ней. – Я сделала это ожерелье для Кэти. Я хотела бы, чтобы ты передала ей.

Когда она закончила говорить, на столе оказалась куча мусора. Из дорожной сумки появлялись салфетки, губная помада, морские ракушки, катушка с проволокой и широкий ассортимент монет и кусочков ворса. Наконец мама вытащила длинную цепочку из прозрачных кристаллов. Посередине красовалась бусина из крупного гладкого камня. Он был грязно-темного цвета с радужным блеском, похожим на маслянистое пятно.

– Это лабрадорит. Он защищает от злых желаний и психических атак. Я подумала, что сейчас он ей как раз пригодился бы. Конечно, теперь с нее сняты все подозрения, но мы с тобой знаем, что это может измениться в любой момент.

Барри, сидевший с другой стороны от мамы, наклонился и вытащил ожерелье из-под своей цветастой рубашки. Ожерелье подходило ей под цвет.

– Она сделала для меня такой же. Только у меня другой камень, флюорит. Он защищает от колдовства и проклятий.

Мама посмотрела на меня с пониманием:

– Вообще, я хотела использовать черный турмалин, который подходит для всесторонней защиты, но у Барри другие идеи.

– Барри, ты совсем свихнулся со своими ведьмами? – засиял Персиваль, сидящий напротив нас на другой скамейке.

Он подцепил на вилку раскаленный фахитас с курицей из тарелки, которую делил с Гари.

– Разве я уже не говорил тебе о том, чтобы ты оставил Миртл Бантам в покое?

– Ой, перестань. – Гари толкнул его локтем. – Перестань смеяться над Миртл. Эта малышка совсем безобидная.

– Безобидная! – завизжал Персиваль. – Безобидная? Пожалуйста, только не говорите, что вы забыли, когда к нам в магазин влетел воробей, и Миртл увидела, как я пытался выпроводить его обратно на улицу.

Гари поднял бровь и посмотрел на меня:

– Он выпроваживал его метлой.

– Ну да. В метле много веточек и палочек. Птицы любят веточки и палочки. Они делают из них гнезда. Там они воспитывают своих детей, черт возьми! – Забыв про курицу, Персиваль положил вилку на тарелку и яростно жестикулировал. – Она проходила мимо, а затем ворвалась в магазин, размахивая руками, визжа, крича и пища. Вы никогда не слышали такой истерики, поверьте. Как будто я пытался убить бедняжку.

Гари усмехнулся против воли. Мама тоже, хотя и шлепнула своего брата.

– Перестань. Злой ты. Миртл точно не ведьма. Она просто любит все, у чего есть крылья и перья. Ну и что, что иногда она кричит.

Так как я и сама была свидетелем пронзительной тирады Миртл Бантам, мне не очень-то хотелось возражать и спасать ее репутацию.

Единственным, кто не рассмеялся, был Барри, который теперь тряс подвеску перед Персивалем. Она переливалась пасмурным синим, белым и пурпурным цветами.

– Можешь издеваться сколько хочешь, но есть силы, с которыми никто из нас не готов иметь дело. Не приходи ко мне плакаться, когда на тебя вдруг нашлют проклятие.

Персиваль сделал жест пальцем, описав фигуру Барри в круг.

– Дорогой мой, это ты у нас с ног до головы одет во все возможные цвета сразу. Не хочу тебя расстраивать, но эти штаны и эта рубашка совершенно не сочетаются. Если кто-то из нас и проклят, так это ты.

Все еще посмеиваясь, мама развела руки по столу, дотрагиваясь до Барри и Персиваля:

– Вы двое, подождите со своими ссорами до Рождества. Уверена, внуки не захотят пропустить такое.

– Будет так здорово, если вся семья соберется. – Гари с нежностью улыбнулся маме. – Ты уверена, что нам не надо ничего приносить, кроме картофельной запеканки?

– Уверена. Все остальное уже распланировано. Верона и Зельда готовят остальные гарниры. Барри отвечает за закуски, а я приготовлю индейку и вегетарианское жаркое. – Она похлопала меня по руке. – А Фред приводит Кэти, что технически означает, что она приносит десерт.

Я неплохо готовила, но, когда предстоял семейный ужин, на мои кулинарные способности не стоило рассчитывать.

– Я предлагала принести жареный сыр.

Мама снова похлопала меня по руке.

– Я помню, дорогая. Если ты приведешь Кэти, этого будет достаточно.

– Что такое вегетарианское жаркое? – Персиваль снова посмотрел на Барри. – Или это тоже проклятие, от которого ты пытаешься защититься?

Персиваль и Барри снова начали обмениваться безобидными колкостями. Мама положила ожерелье Кэти в мою ладонь.

– Я правда думаю, что это просто замечательно, что она открывает свою пекарню. Бьюсь об заклад, это именно то, что нужно «Милому Корги». Я так рада, что вы нашли друг друга. Я очень хотела бы, чтобы она присоединилась сегодня к нам за ужином.

– Конечно, я уже пригласила ее. Сейчас она просто на седьмом небе от счастья. Она хотела прийти домой и сразу начать искать в Интернете кухонные принадлежности и оборудование для пекарни.

Мама смутилась.

– Но там же и так уже оборудована кухня. Я думала, что она сможет просто сразу заехать туда.

– И я так думала. Но оказалось, что нет. Так как для Агаты главным было сделать еду просто съедобной, старые приспособления не годятся для Кэти. Кажется, она думает о масштабе… – Я задумалась, какое слово подобрать. – Промышленной пекарни.

– Боже мой, звучит недешево. – Она задумалась и затем отогнала все мысли. – Но уверена, что все окупится. Все будет просто идеально.

– Надеюсь. Она уже давно откладывала деньги. Не хватало на открытие собственного помещения с нуля, но хватит, чтобы переделать уже имеющееся. Я так рада, что мы отремонтировали там полы и стены. Благодаря тебе.

Мама улыбнулась и отмахнулась от комплимента с той же легкостью, с какой минуту назад отгоняла серьезность.

– Рада, что ты переехала, милая. Надеюсь, что в этой новой жизни тебе повезет больше.

Я неловко наклонилась и чмокнула ее в щеку.

– Уже повезло, мам. Уже повезло.

Справедливость этих слов поразила меня.

Я сидела в окружении старшего поколения своей семьи, мы ютились на двух ярко разукрашенных лавочках за столиком у «Хабанеро», Барри и Персиваль все еще ссорились, а Гари просто наслаждался представлением. Даже учитывая случившиеся в этом городе трагедии, я была абсолютно уверена, что живу именно той жизнью, в которой я не только нуждалась, но и которую хотела.

Какое-то время мы продолжали обедать. Разговор переходил от размышлений о первом иске, который Ной и Джон получат за свою рождественскую гирлянду, к перечислению подарков, которые они купили для внуков, чтобы никто не получил одинаковое, а затем к предположениям о том, что будет с пустыми магазинами рядом с «Милым корги».

К тому времени, когда подали лепешки, я больше не могла есть. Но, конечно же, я справилась, и вскоре мои пальцы стали липкими от меда.

Мама откусила от лепешки, потом оглянулась и слегка напряглась. Я проследила за ее взглядом.

Джеральд Джексон, который был почти одинаковой ширины и высоты, шел через ресторан прямо к нашему столику. Мама наклонилась ко мне и проговорила с набитым ртом. Обычно она так не делала.

– Будь с ним вежлива, Фред.

Мне было сорок лет, а мама все равно могла сделать мне выговор за то, чего я еще даже не совершила. Она хорошо меня знала.

– Привет, ребята! Как я рад вас встретить! – Джеральд почти заглушил собой фоновую музыку.

Все трое мужчин за нашим столиком издали такой же приветственный возглас. Посыпались объятия и похлопывания по спинам.

Когда дух мужского товарищества понемногу утих, Джеральд снял шляпу и поприветствовал нас с мамой:

– Дамы, приятно вас видеть.

Меня хватило на уклончивый кивок, а маму на милое:

– Нам тоже, Джеральд, дорогой. С праздниками.

Может быть, когда-нибудь я стану такой же любезной, как моя мама. Но я сомневалась в этом.

– И тебе, Филис. Вы, должно быть, так рады, что ваша дочурка вернулась.

– О, еще как, Джеральд. Приятно, что снова вся семья в сборе на Рождество.

Она протянула руку под столом и скользнула по ноге Барри. Но я знала, в этот момент она также подразумевала и моего отца. Я часто чувствовала, словно он все еще наблюдает за нами и тоже рад, что мы все вместе.

Обменявшись любезностями, Джеральд обратился к мужчинам за столом. Он хотел было присесть на корточки, положив локти на стол, чтобы быть поближе, но понял, что это неудобно, передумал и выпрямился.

– Ужасная трагедия у Диамантов. Просто ужасная. – Он похлопал себя по груди. – Мое сердце просто разбито. Дункан пожертвовал абсолютно всем, и вот к чему это привело.

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не сказать, что именно из-за Джеральда Деклану удалось объявить своего отца недееспособным. Наверно, я сдержалась только из-за мамы.

Все за столом единодушно согласились.

– А потом еще эта сцена в китайском ресторане позавчера вечером, – цыкнул Персиваль. – И с такой милой, красивой девушкой, как Дафна. После стольких лет развратных похождений Деклана она заслуживала большего.

Почему-то во всей этой суматохе я не рассказала им про Долана и Дафну. Но теперь, в присутствии Джеральда Джексона, я этого точно не собиралась делать.

Джеральд кивнул, согласившись с Персивалем:

– И то верно. Но думаю, вы еще не слышали последних подробностей? – Его кустистые брови поднялись почти до половины его лысой головы, он посмотрел поверх очков по очереди на каждого из мужчин.

Все трое кивнули. Мама и я никак не отреагировали.

В этот раз Джеральд смог справиться со своим весом. Он оперся на руки, поставив их на край стола, и наклонился ближе к столику.

– После смерти Деклана многое прояснилось. Например, стало известно, что неделю назад он переписал свое завещание.

Барри, Персиваль и Гари сидели тихо, открыв рты, ждали продолжения. Мама подтолкнула его к продолжению рассказа:

– Ну и?.. Ты знаешь, что он поменял?

Он с удивлением посмотрел на нее, словно забыл, что она тоже здесь. Затем откашлялся, как будто раздумывал, стоит ли продолжать рассказ.

Хорошо, что официантка уже убрала тарелку Гари и Персиваля с шипящим фахитас. Я бы разбила ее об его голову.

– Джеральд, не беспокойтесь о нас с мамой. Мы справились с арестом Барри за убийство Агаты. Без чужой помощи, если вы помните.

К моему удивлению, мама меня не остановила. Джеральд, который выступал на суде в качестве адвоката Барри, опоздал настолько, что все закончилось без него. А все потому, что ему пришлось ехать в свой маленький дом в Глен-Хейвене за бутылкой комбучи.

– Ах да. Ну что ж…

Джеральд быстро моргнул несколько раз, а затем снова быстренько забыл о нас с мамой. Его взгляд заметался между Гари и Персивалем, а потом остановился на Барри. По-видимому, по мнению Джеральда, он был самым достойным шокирующих новостей.

– Как мне сказали, в первоначальном завещании весь бизнес переходил Дафне и Долану. Эти двое, конечно, позаботились бы о Дункане, как и всегда. – Он спустил очки ниже и наклонился ближе к Барри. – Но теперь он все оставил, и я все имею в виду абсолютно все, Саре Маргарет Биман.

– Да ты шутишь?! Он завещал все другой женщине? – ахнул Персиваль. – Ну и скандал!

Гари кивнул, соглашаясь.

– Бедный Дункан. Бедный, бедный Дункан. – Барри очень расстроился. – И Дафна с Доланом тоже. Он сумел предать всю свою семью.

Джеральд кивнул.

– Не знаю, как такое можно отстоять в суде, но такова воля Деклана.

Я тоже не могла представить, как это можно отстоять в суде. Хотя остальных Диамантов защищает Джеральд, так что кто знает?

После нескольких секунд тишины мама робко заговорила:

– Кто такая Сара Биман? Мне кажется, я никогда не слышала о ней.

– Без понятия. – Джеральд пожал плечами. – Вот поэтому все так непонятно. Никто ее не знает.

Я знала. Я чуть не сказала это, но вовремя спохватилась.

Может, и нет. Сара Биман. Имя было знакомо. Если бы не реакция присутствующих за столом, я бы предположила, что встречала ее, когда занималась делом Барри или Кэти. Но моя семья знает всех, кого знаю я, так что, должно быть, я никогда не встречала эту Сару.

Но я была уверена, что знала это имя.

Теперь появился новый мотив для преступления. Если кто-то из Диамантов знал о завещании, оно могло быть причиной убийства Деклана. Такое ощущение, что у них было бесконечное количество мотивов.