Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
– Это что? – спросила Валерия.
– Где?
– Что за китайская развалюха?
– Скажите, пожалуйста, какие запросы. – Алекс усмехнулся. – Простите, а какая это машина? Что за марка? Марка?
Объяснять пришлось несколько раз, потому что водитель, мужчина азиатский (глаза в зеркальце, как в детективе про похищение), толком не понимал по-русски и даже обернулся всем корпусом, из-за чего будоражащий детективный эффект был снят.
– У меня ж в приложении написано. Lifan? Не слышал о таком.
– И это что теперь, в Uber Black такие ездят?
– Почему Black? Ах, простите, Валерия Марковна, я забыл, что вы привыкли к другому уровню жизни, мы-то по-простому – по-молодежному…
Она коротко ударила его в лицо.
Он весело хрюкнул.
Дела семейные.
Поехали, впрочем, резво, азиатик молодец. Ну, кажется, вырвались.
О смене эпох в ночной Москве вновь не напоминало ничего, да и водитель, кажется, не знал вообще ничего. Дергалась из-за революции почему-то только аполитичная (как она сама ранее признавалась) Валерия: когда мчались по Новинскому, она пригнулась, чтобы охватить взглядом все этажи.
– В американском посольстве везде свет.
– Ну и что?
– Это плохой знак.
– Для кого?
– Если в посольстве ночью везде свет, значит уничтожают бумаги.
– И что это значит?
Она выразительно посмотрела в затылок водителю.
– Он ничего не понимает.
– Вы так легкомысленно ко всему относитесь, Алексей Михайлович.
– Ой, зато вы просто Мата Хари… Она же, кстати, была танцовщица…
ALEX: мы скрываемся от погони в ночной москве это так круто тео
ALEX: мне начинает казаться что веселая жизнь только началась
THEO: все круто но меня беспокоят некоторые вещи в этом
ALEX: то что мы впечатаемся в грузовик и костей не соберем?
THEO: то что ты не понимаешь цель для которой все это делаешь
ALEX: сейчас так круто подрезали коммунальную машину
THEO: и ты не понимаешь кто тебе эта женщина
ALEX: на твое нудное нытье которое я слушаю с момента нашего знакомства я буду отвечать описанием приключений чтобы ты там завидовал
THEO: и ты не понимаешь кто тебе этот мужчина
ALEX: надеюсь ты не про себя?
ALEX: ну ок ок я немного преувеличил про нудное нытье
THEO: мудак я про твоего отца
– Эй! Стой! Там проезда нет!
Азиат дал по тормозам и вильнул куда-то к тротуару, чуть не в гранитную тумбу. Обернулся с дикими глазами.
– Там же площадь перекрыта, – пояснил Алекс.
Все на него смотрели.
– Под спайсами, что ли. Ты или он, – проворчала Иглинская. Она, кажется, чуть не впечаталась лбом в боковое стекло.
– Площадь Свободной России, – зачем-то добавил Алекс упавшим голосом, хотя сам узнал этот топоним вчера.
– И как ты предлагаешь ехать?
– Ну хотя бы через Баррикадную.
– Вот ты ему и попробуй это объяснить.
Но через минуту они уже проезжали по той самой площади, на которой не было никого. Ни одного человека, вернее, только работники коммунальных служб, которые как-то спокойно, привольно, четко, как на Западе, собирали и грузили металлические ограждения, хлам, декорации.
– Как похорошела Москва…
Водитель ничего не понял, даже когда они остановились у самой решетки Белого дома, не понял, что они ехали сюда, и собирался провезти еще до жилых домов дальше. Он просто не знал, что это за здание.
Чему удивляться («пассивности» Москвы), если вся Москва, как слоеный пирог, состоит из людей разных измерений, вот просто ходят друг через друга – люди двух измерений, трех, четырех, как в какой-то старой фантастической книге?.. Там наложенные один на другой миры даже не знали о существовании друг друга.
Ладно.
У реки зябко – Валерия куталась в палантин, у Алекса с его тинейджерским демисезоном вообще давно все отшибло, хорошо, что он успел выпить.
Они настороженно озирались. Ни души. Ни наружной охраны. В окнах Правительства Российской Федерации – не в пример американскому посольству (может, стоило сразу туда?) – то ли нет света совсем, то ли, если считать это светом, какое-то подпольное, замершее полусвечение.
Валерия нажала кнопку звонка.
Человек в полицейской форме пришел не сразу и почему-то не из тонированной будки охраны, которая при калитке, а, кажется, из самого здания. Он ничего не спросил, просто смотрел и молчал. Утомленное лицо. Алекс как-то мельком отметил, что это, пожалуй, и не охрана, а кто-то из высших офицеров – подполковник или полковник, – он понял это по виду шинели.
– Мы к Михаилу Андреевичу Николаеву, заместителю председателя правительства, – отчеканила Иглинская. – Есть договоренность.
Майор оглядел их, как городских сумасшедших. Видимо, редко кто является от реки и требует из-за забора вызвать руководство страны.
– Мы члены его семьи. Мы не можем с ним связаться.
Что-то в майоре все же дрогнуло: видимо, в дни переворотов возможно всякое – и от реки, и из воды.
– Я его жена. А это его сын.
Алекс подумал, что это дико смешно: они выглядели чуть ли не как ровесники. По крайней мере сейчас, выхваченные из темноты даже не фонарями, а самим мертвенным Белым домом, который подсвечивался из газонов…
– Ваши документы, пожалуйста.
Валерия с готовностью протянула паспорт (когда она его достала, в такси?..). Алекс долго копался, но в конце концов именно его документ и не сработал. Полковник сначала долго вчитывался в штампы паспорта Иглинской, потом бегло пролистал его – Алекса – документ.
– Здесь нигде не написано, что вы его сын.
– Естественно! Это же не свидетельство о рождении.
Полковник молчал.
– Нет, блин, враги специально искали человека с такой же фамилией и отчеством, чтобы…
– Заткнись, – сказала Валерия. – А какая разница? Это имеет какое-то значение, кто он? Пусть он будет просто со мной. А если у вас есть сомнения насчет меня, то пожалуйста, гугл в помощь. Статья в «Википедии». «Иглинская, Валерия Марковна».
Полковник вертел паспорта. Он, видимо, не знал, что со всем этим делать.
– Мы не собираемся никуда проникнуть, – убеждала его Валерия. – Мы понимаем, что у вас тут особый режим, особые обстоятельства… – Она чуть ослабила хватку и грамотно акцентировала то, что любимо силовиками. – Мы просим просто сообщить Михаилу Андреевичу, что мы вот сюда пришли и вот здесь стоим. И, если это возможно, как-то напрямую, по прямой связи, без секретарей и прочей шушеры, потому что мы тут у вас сдохнем от холода…
Офицер думал, наверное, с минуту. Алекс благоразумно молчал, хотя ему хотелось язвить буквально по каждому пункту.
– Подождите. – Полковник все же что-то решил и пошел с паспортами обратно в здание – так же неспешно.
– Ну наконец-то.
Валерия достала портсигар. Она долго прикуривала, отворачиваясь туда и сюда, боялась подпалить палантин, снимала перчатки.
Им обоим, кажется, было не по себе здесь, под всеми ветрами, потому что они одни в выбеленном пространстве, в вымершем перед лицом неизвестно чего городе, и неизвестно, кто сейчас придет сюда – толпа погромщиков? мародеры?
ALEX: ждем аудиенции у забора белого дома
ALEX: знаешь у русского поэта некрасова есть такие знаменитые стихи ожидания у парадного подъезда
THEO: посмотри может он машет вам в окно
ALEX: ты думаешь я знаю где тут его окно
THEO: ты что никогда не был у отца на работе?
ALEX: когда то был но он с тех пор поменял сто должностей в правительстве и наверняка кабинетов тоже
THEO: это же так интересно это же историческое здание
THEO: всегда интересно думать кто сидел в каком нибудь кабинете раньше
THEO: например что было в кабинете твоего отца когда белый дом был штабом революции 1991?
THEO: может быть именно в этой комнате спал ельцин
ALEX: ага пьяный
THEO: или в его кабинет попал снаряд танка во время революции 1993
ALEX: твои лекции по русской истории послушать так подумаешь что с нынешней революцией даже припозднились
ALEX: надо было так и продолжать раз в два года
THEO: о оказывается когда ваш белый дом реконструировали после обстрела известный американский архитектор предложил сделать в пострадавших местах облицовку не из белого а из черного мрамора чтобы это было как историческая память
ALEX: хватит читать википедию
ALEX: а то тут один хрен тоже читает и поэтому все никак не может вернуть нам наши паспорта
THEO: это еще что за дела?
– Забавно. Что ты, получается, член семьи, а я непонятно кто.
– Ты сейчас серьезно? – Валерия будто очнулась – до этого стояла неподвижно и смотрела на черную реку.
– Ну да, если вдуматься, непонятно кто. Про меня нигде в «википедиях» не написано. Даже в статье про отца в разделе «Семья». Все спрятано, засекречено…
– Я думала, у Михаила Николаева сын слегка вырос из подростковых комплексов.
– Кстати, а я тут подумал. Если мне действительно придется доказывать. Где-то, когда-то… У меня же, получается, ничего нет? Только свидетельство о рождении? Но оно не у меня, а, видимо, где-то у отца… Значит, считай, его нет…
– Хватит ныть.
– А зря я тоже не посмотрел твой паспорт!
– Чего это? Год рождения я не скрываю, – Валерия ядовито улыбнулась и стрельнула окурком на территорию правительства.
– А я вот не видел еще ни одного документального подтверждения, что ты действительно жена моего отца. А, Мата Хари?..
– Держите себя в руках, Алексей Михайлович.
К ним шел полковник. Они подобрались.
– Вам надо ехать в ФАДН, – заявил офицер, возвращая паспорта через решетку.
– Че-го?
– Федеральное агентство по делам национальностей. Временный президиум правительства находится там.
– Это что еще за хрень? – возмутился Алекс.
– Здесь сейчас нет никого из членов правительства.
– А сразу вы не могли нам сказать?..
Полковник подумал-подумал, зачем-то ответил: «Честь имею» и пошел обратно сквозь ветер.
– Crazy! – заключил Алекс. – И где этот… Как?
– Заткнись и ищи.
Сама Валерия уже сосредоточенно искала в телефоне. Алекс последовал ее примеру.
– Что это?! – кричал он через секунду. – На гугл-картах! Почему вся Москва – белое пятно?
Он ездил пальцем по карте, увеличивал, уменьшал с таким изумлением, как будто ему показали мир после ядерного удара.
– Да ты перестанешь орать по любому поводу? – хладнокровно спросила Валерия. В белом поле Москвы, над экраном, пар от ее дыхания тоже был белым. – Гугл просто отключил карту.
– Так бывает?
– «Так бывает», – передразнила Иглинская. – Так уже было с Грузией. Помнишь? Пятидневная война. Ты маленький, ты не помнишь.
– Зачем? – тупо спрашивал Алекс.
– Чтобы военные не использовали. Это гуманистическая миссия гугла.
– И что это значит? – тупо спрашивал Алекс.
– О господи. Что надо вызывать Яндекс. Такси, а не Uber. Потому что машины одни и те же, но Яндекс работает по своим картам.
– Я имею в виду…
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – резко оборвала Валерия. – Если разбираться, что это значит и кто что имеет в виду, то проще нам прямо отсюда ползти на кладбище. Понял? Меньше слов, больше дела. Ты в России. Сынок.
Алекс обиженно замолчал. Опять полез в айфон.
– Странно, что папочка это тебе не объяснил.
Чертова балерина. Не может остановиться.
– Я вызываю Яндекс.
– Молодец. Хороший мальчик.
Ледяной рукой она потрепала его по щеке.
И он почему-то представил вдруг, как она дрочит ему – этой ледяной рукой, как это мучительно классно и как невозможно закончить.
Fuck. Балет рук.
Войти с помощью соц. сетей: