22

Кора топает по спальне, подбирая предметы мужского туалета Брайди: нелепые бакенбарды из мехового палантина, жилет и шляпу. Брайди еще в постели: она поздно легла и не могла уснуть почти до самого утра.

Потягивая кофе, она смотрит на письма, что принесла ей Кора. Когда та выходит из комнаты, Брайди, не вставая с постели, раскуривает трубку. Предается постыдному пороку, который Кора горячо порицает. Но Брайди считает, что сегодня она заслуживает снисхождения: как-никак она пережила встречу с Гидеоном Имсом – первую с тех пор, как его отослали из страны. Ее не удивляет, что по прошествии стольких лет он все еще способен смущать ее покой. И она сомневается, что за это время он изменился в лучшую сторону.

Брайди вскрывает первое письмо. Написано оно неуверенной рукой, на бумаге кляксы (из чего можно заключить, что его автор долго копался в словарях и все такое).

Марис-Хаус

Полгейт

Восточный Сассекс

Сентябрь 1863 г.

Дорогая миссис Дивайн.

Пишу, как вы просили. А НОВОСТИ такие. Миссис Суонн заперла дом. Мертл забрал в Лондон ее дядя. Но вы ВОТ ЧТО послушайте. Миссис Суонн утверждает, что доктор отправился в БАТ. Как вам это нравится? Я молюсь, чтобы Мертл хорошо устроилась в Лондоне. ДАЙ-ТО БОГ. БЕДНОЕ ДИТЯ. Ее мать умерла при родах, а теперь еще и отец исчез. ВЫ ЕЕ ВИДЕЛИ?

Бродяжку, что вы нашли мертвой, похоронили на кладбище приходской церкви. УПОКОЙ ГОСПОДИ ЕЕ ДУШУ. Имя ее никому не известно, но, по словам полиции, они вроде бы узнали, как ее зовут. Хозяин худеет, ходит, КАК ТЕНЬ – унылый и подавленный. Мистер Пак говорит, Хозяин вообще не спит с тех пор, как его дочь похитили.

ДА БЛАГОСЛОВИ И ХРАНИ ВАС ГОСПОДЬ.

Искренне ваша,

мисс Агнес Моллой

Брайди читает второе письмо, написанное каллиграфическим почерком, но дрожащей рукой, что вполне объяснимо, учитывая нервное состояние баронета.

Марис-Хаус

Полгейт

Восточный Сассекс)

Сентябрь 1863 г.

Миссис Дивайн,

Какие новости? Ответ направляйте на имя МИСТЕРА ПАКА. С первой же оказией.

Остаюсь… и т. д. и т. п.

(*Неразборчиво)

Брайди кладет письма, раскуривает трубку и снова погружается в подушки, наблюдая за облачками дыма.

Обитатели Денмарк-стрит давно встали. Она слышит, как за окном они занимаются своими повседневными делами: торгуют, скребут свои крыльца, сетуют по поводу низкого густого тумана, накрывшего город, словно нестираная простыня. Непотребного цвета! Как гной. И туман плотный, каким бывает только лондонский смог. Хоть кружкой черпай. Только сегодня он ведет себя еще более странно, чем обычно. Во-первых, плывет против ветра. В Ричмонде, где воздух чище, туман подобен игольному кружеву, образует изящные узоры. Под мостом Ватерлоо он принимает форму резвящихся выдр. В Саутварке извивается, словно угри. День еще только начался, а уже темно. На омнибусах горят фонари, а сами они движутся со скоростью пешеходов: уныло дребезжит упряжь, раскатисто громыхают колеса. Люди и здания появляются и исчезают, да и собственная рука тоже, если держать ее не перед самым носом.

Брайди в окно не видит ни угрей, ни выдр – только пасмурную погоду: уже подходящий повод, чтобы вообще не подниматься с постели. Скоро Кора вернется и примется пилить ее, заставит встать с кровати и утянуться в корсет. Потом, пока она будет расчесывать Брайди, так и норовя щеткой выдрать ей все волосы, они с Корой обсудят планы на день. Затем Брайди сядет завтракать. Руби уже будет ждать ее, притулившись в углу комнаты. Коротая время, он будет заново перевязывать бинтами свои кулаки, поглаживать свои великолепные усы или рассеянно подтягивать панталоны.

Но пока Брайди попыхивает трубкой, отдаваясь на волю всего, что она знает, не знает и думает, что знает. Действующие лица этой пантомимы разыгрывают представление на подмостках ее воображения.

Брайди смотрит, как они один за другим выходят на сцену.

Первой появляется Кристабель Берик. Белокурая, с жемчужными глазами, она выбегает вприпрыжку на человеческих ногах и приседает в безупречном реверансе, обнажая в жуткой улыбке острые щучьи зубки. Следом выступают сэр Эдмунд и его прислуга, доктор Харбин и Мертл. За ними – маленький король цирка Лестер Лафкин в костюме шпрехшталмейстера. Вот вплывает Эллен Келли – с мокрыми светлыми волосами, посиневшими губами и жучками в корсете. И миссис Бибби – хромая, с дырой вместо лица (знать бы, как она выглядит!) – не преминула приковылять. К стоящим на сцене присоединяются приходской священник Гейл и Видмерпол, а также ухмыляющийся мнимый викарий Кридж с сигарой в руке. Затем шепот, шарканье, толпа расступается, пропуская вперед последнего участника. Гидеон Имс, в золотом костюме, с улыбкой на лице, выходит на авансцену и раскланивается.

* * *

Почтовый зал «Библиотеки избранных книг» Мади – уютное местечко, где приятно посидеть, прийти в себя. Сюда не доносится шум Нью-Оксфорд-стрит и Музейной дороги. Слышно только, как Руби Дойл неуклюже расхаживает в своих незашнурованных ботинках да в углу тикают часы. В центральном зале за столами работают библиотечные клерки. Демонстрируя четкость движений, они с проворством фокусников и соблюдением всех правил вежливости выдают посетителям невероятное количество книг. Леди и джентльмены листают каталоги. Ливрейные лакеи ждут, когда те отберут книги, которые они понесут вслед за ними. У входа в библиотеку постоянно останавливаются экипажи, высаживая книголюбов. Брайди просматривает аккуратные стопки книг, которые ждут, чтобы их упаковали и по почте отправили подписчикам библиотеки Мади. Ее внимание привлекает одно название:

Экстрасенсорные возможности

Автор: мадам Волков

Рассуждения о СПИРИТИЗМЕ, полтергейсте,

привидениях, заблудших и назойливых духах

Как ОСВОБОДИТЬ свой дом от ПРИЗРАКОВ

ИЛИ ПРИВЛЕЧЬ их в свое жилище.

ПОУЧИТЕЛЬНО-РАЗВЛЕКАТЕЛЬНЫЕ сеансы

Руби с любопытством поглядывает на Брайди.

– Что это?

– Роман.

– Чтение романов – пустая трата времени, – комментирует Руби, продолжая расхаживать с цилиндром в руке. – Только мозги усыхают.

Брайди усмехается.

Возвращается клерк – худой юноша с нездоровым цветом лица и длинными пальцами, которыми он с глубочайшим почтением касается книг и бумаги.

Он с беспокойством во взоре смотрит на Брайди.

– Миссис Дивайн, если я сообщу вам эти сведения…

– Я буду нема, как могила, – заверяет его Брайди. – Клянусь.

Клерк – его зовут Вилли – сын Уильяма Уитакера, изготовителя кисточек и султанов с Денмарк-стрит. Брайди ни за что на свете не поставит под угрозу положение своего соседа.

Вилли кивает.

– Это учетная карточка читателя, здесь все сплошь беллетристика.

– Какого плана?

– Массовая литература. Ей нравятся остросюжетные романы.

– Кому ж они не нравятся? Похищенные наследницы, готические особняки, ужасные преступления – все такое?

– «Женщину в белом» запрашивали несколько раз. Периодически брали леди Одли .

– Пустые разговоры, Вилли. У тебя есть адрес этой читательницы?

– Проживает в Сомерс-Тауне. Только в карточке указано не то имя, что вы назвали. Я дважды проверил.

Вилли вручает Брайди формуляр, заполненный аккуратным почерком.

Фанни Сквирс .

– Что-то подсказывает мне, что мы имеем дело с поклонницей мистера Диккенса, – замечает она.

Руби легким шагом возвращается к Брайди и заглядывает ей через плечо. Имя в формуляре ему ни о чем не говорит.

– Так зовут одного из его вымышленных персонажей, – объясняет ему Брайди.

– Я знаю, миссис Дивайн, – отвечает Вилли. – Но сама читательница вполне реальная.

Брайди пытливо смотрит на него.

– Вы ее знаете?

– Нет, мэм, – хмурится Вилли. – Она присылала за книгами служанку. Вот ее я никогда не забуду.

– Можешь описать эту служанку?

– Грубая такая, хромает. – Вилли сильнее морщит лоб. – Выражается.

Из кармана юбки Брайди достает книгу, что она обнаружила в детской Марис-Хауса.

– Одна из книг, что брала у вас Фанни Сквирс. Думаю, все сроки по возврату уже вышли.

– Наверняка.

Руби, догадываясь, что разговор подходит к концу, идет к двери, наблюдая за работой библиотекарей.

Брайди показывает на книгу, что лежит на столе.

– Я возьму вот эту, – шепчет она. – Запиши на меня, ладно?

Вилли берет книгу в руки.

– Никогда бы не подумал, миссис Дивайн, что вас это заинтересует. Призраки и кладбищенские воры.

Руби оглядывается через плечо.

– Выдай мне ее, пожалуйста.

Вилли переворачивает несколько страниц и фыркает от смеха.

– Потрясающе! «Любовь к призраку. Когда твой возлюбленный умер».

Брайди выхватывает у него книгу и сует ее в карман, не обращая внимания на довольное лицо Руби.

* * *

Проливной дождь, и дороги превращаются в скользкое месиво. По улицам текут потоки грязи – праздник для подметальщиков перекрестков , орудующих метлами на каждом углу; беда для пешеходов, которые думают только о том, как бы устоять на ногах. Брайди идет по Нью-Оксфорд-стрит в сторону Британского музея. Руби, разумеется, рядом, шествует величаво вальяжной поступью непобедимого боксера: панталоны подтянуты, цилиндр сдвинут на затылок. Они минуют площади Рассел-сквер и Вуберн-сквер – на обеих разбиты парки. Потом – Гордон-сквер, на которой стоит общежитие медицинского колледжа и кучкуются студенты. Вот Юстон и грандиозные площади остались позади. Впереди – Сомерс-Таун, некогда район престижных домов, которые теперь заполнила самая разномастная публика.

Фанни Сквирс проживает на Сидней-стрит, в нешироком унылом неприглядном домишке, вклинившемся между двумя большими разлапистыми домами, которые похожи на грузных престарелых дам, локтями прокладывающих себе путь в омнибус. Рядом с дверью – вывеска: «Гостевой дом миссис Пич».

Войдя в дом, куда ее впустила служанка миссис Пич – нервная девочка лет двенадцати, не старше, Брайди вскоре понимает, что обшарпанный фасад дает обманчивое представление о весьма красочном интерьере. Узкая гостиная миссис Пич убрана столь же пышно, как и сама хозяйка. В углу на жердочке расположился старый цветистый попугай – птичий двойник миссис Пич. Перья его обтрепались, клюв слоится, но глаза-бусинки не потускнели.

Помимо попугая, комнату украшает весьма обширная коллекция антикварных вещиц и безделушек. Большинство помещены высоко, вне досягаемости кринолина миссис Пич – довольно объемной конструкции с массой оборок, рюшей, складок и бантиков.

Брайди садится, наблюдая, как миссис Пич силится втиснуть свой кринолин в кресло. Руби стоит в стороне, у камина, среди полок с фотографиями в серебряных рамках, фарфоровыми статуэтками животных, образцами рукоделия, часами из золоченой бронзы и расшитых флажков. Миссис Пич ненароком демонстрирует свои панталоны в рюшках, прежде чем ей удается совладать с широкой юбкой на обручах.

Руби из вежливости отводит глаза.

Из-за того, что в узкое пространство гостиной миссис Пич впихнуто невероятное обилие вещей, Брайди сидит – так уж получилось – почти нос к носу с самой хозяйкой. Со столь близкого расстояния – их разделяет не более двух шагов – Брайди видит каждую черточку лица миссис Пич, и ее восхищает мастерство и изобретательность, с коими был создан эффект сияющей кожи.

С более далекого расстояния человеку с обычным зрением было бы вполне простительно принять миссис Пич за цветущую юную, розовощекую, белозубую девушку с большими глазами. В действительности миссис Пич уже давно пережила период своего расцвета. Эффект свежести – и даже молодости – достигается с помощью всевозможных косметических средств и уловок. Кремы, пудра, румяна – все наложено на лицо умелой рукой. Искусный макияж дополняет сооружение из шиньонов и накладок у нее на голове и зубные протезы во рту.

Вблизи ее внешность производит жуткое впечатление. Брайди неприятно поражена.

Попугай потрясывает одряхлевшими крыльями и гортанно ворчит, со своей жердочки наблюдая за Брайди. Миссис Пич берет у Брайди библиотечную карточку и какое-то время рассматривает ее, чмокая шатающимися вставными зубами.

– Что ж, миссис Дивайн, – начинает она любезным голосом, припасенным специально для светских бесед (каждый слог четко проговаривается, гласные тянутся – произношение на благородный манер). – Я могу со всей ответственностью утверждать, что никакая мисс Фанни Сквирс жилье здесь не снимает.

Она медленно опускает небесно-голубые веки и трясет напудренным подбородком.

– Даже представить не могу, зачем указывать адрес моего скромного дома, если здесь не квартируешь.

– Имя вымышленное, миссис Пич, – говорит Брайди. – Принадлежит персонажу популярного романа мистера Диккенса.

– Популярные романы и вымышленные имена – это прекрасно, миссис Дивайн, но я к ним отношения не имею.

– Вы сдаете комнаты постояльцам?

Миссис Пич оскорблена.

– Это гостьи, с вашего позволения. У меня их три, и одна из гостий живет здесь не постоянно.

– Непостоянные друзья, – ни с того ни с сего вдруг обиженно вопит попугай. – Не-постоян-ные друзья!

Миссис Пич не обращает на него внимания.

– И это исключительно респектабельные дамы, как и я сама.

– Не суй свой нос, – комментирует попугай, глядя Брайди прямо в глаза, – в чужой вопрос.

Руби у камина хохочет.

– У вас проживает – или когда-нибудь проживала – респектабельная дама, называющая себя миссис Бибби?

Миссис Пич поджимает губы.

– Вряд ли я смогу ответить на ваш вопрос. При всем моем уважении, миссис Дивайн, мы с вами едва знакомы.

– Миссис Пич, – улыбается Брайди, – я провожу важное расследование: речь идет о тяжких преступлениях.

Попугай, нагнув голову, тихо присвистывает.

– Я не вправе раскрывать вам подробности дела, – продолжает Брайди, – но поверьте, вы оказали бы следствию неоценимую услугу.

Брайди ждет, давая возможность миссис Пич осмыслить ее слова. Та сохраняет невозмутимость, даже бровью не повела. Попугай, недовольно ворча, передвигается туда-сюда на жердочке.

– Или вы предпочитаете, чтобы вас допросил представитель полиции, миссис Пич? Я могу его прислать. Инспектор Валентин Роуз – мой близкий друг. Слышали о таком?

– Прячь подсвечники! – отзывается попугай.

Выражение лица миссис Пич не меняется, только кончик носа начинает краснеть, что не скрывает даже густой слой пудры.

– В этом нет необходимости, миссис Дивайн. – Домовладелица раздраженно разглаживает свои юбки. – Две мои постоянные жилицы – мисс Фиггс и мисс Флэш. Обе – дочери священников, гувернантки. В настоящее время ищут работу.

– О да, конечно…

– И еще время от времени здесь останавливается мисс Виндзор…

– Пират колченогий!

Нос миссис Пич разгорается ярче.

– Весьма почтенная дама, аккуратная и очень приятная.

Попугай насмешливо фыркает.

– Случаем, мисс Виндзор не хромает? Не имеет привычки употреблять крепкие словечки? – подсказывает Брайди.

Миссис Пич едва заметно кивает.

– ГРЯЗНАЯ ШЛЮХА! ДЕШЕВАЯ ПОТАСКУХА! – кричит птица. – ЛАХУДРА ВОНЮЧАЯ!

Миссис Пич усмиряет попугая убийственным взглядом. Тот роняет голову, переступая с лапы на лапу.

– Мадам, когда вы последний раз видели мисс Виндзор? – спрашивает Брайди.

– Несколько недель назад, – резким тоном отвечает миссис Пич. – Может, несколько месяцев.

– Вам известно, где мисс Виндзор сейчас?

Миссис Пич чуть не проглатывает свои вставные зубы.

– Местонахождение мисс Виндзор – не моего ума дело, мадам!

Брайди дожидается, когда подбородок миссис Пич перестает трястись, и задает новый вопрос:

– Мисс Виндзор кто-нибудь навещал?

– Оборванец, – докладывает попугай. – Голубец набитый!

Нарисованные дуги бровей миссис Пич меняют конфигурацию, выражая шок и негодование.

– Мой гостевой дом – приличное заведение, миссис Дивайн!

– Покажи-ка панталоны! – свистит попугай.

– С соблюдением всех правил приличия, разумеется, – добавляет Брайди.

Теперь миссис Пич каждой черточкой своего лица выражает крайнее недовольство.

– Я, право, не могу сказать. У вас ко мне остались еще какие-то вопросы, миссис Дивайн?

– С вашего позволения, мне хотелось бы посмотреть комнату мисс Виндзор.

Попугай расхаживает по жердочке, воинственно задирая голову, как петух.

– Шутишь?

– Мисс Виндзор вряд ли понравится, что…

Брайди смотрит домовладелице прямо в лицо.

– Мадам, мисс Виндзор вряд ли сюда вернется.

– В тюрьму! – выкрикивает попугай. – В тюрьму ее!

Миссис Пич плотно сжимает губы, сдвигает брови в единую линую.

– Пока, пока, Нэнси-лапочка! – с ликованием напевает попугай.

* * *

В сопровождении служанки миссис Пич Брайди поднимается в комнату на чердаке, где мисс Виндзор иногда останавливалась. Она пытается втянуть девочку в разговор, но та тут же убегает вниз.

Чердачная комната мисс Виндзор обставлена скудно. В крашеные стропила впитался запах копченой селедки, что едят на завтрак.

При осмотре комнаты не обнаружено ничего, кроме мясного пирога (несвежего), банки с горчицей и отмычки, которую Брайди убирает к себе в карман.

– Значит, эту комнату вверх дном не переворачивали. Впрочем, что тут переворачивать, даже если сумеешь проскользнуть мимо миссис Пич?

– Где же они? – Руби стоит у окна, наблюдая, как две кошки гоняются друг за другом по подогнанным почти вплотную соседним крышам более низких домов.

– Кто?

– Миссис Бибби и доктор. Они в сговоре. Это их рук дело.

– Похоже, что так.

– Ребенок еще у них?

– Возможно. – Брайди ищет тайник под половицами, но те все крепко приколочены. – Думаю, они залегли на дно, ждут покупателя. Или ударились в бега со страху.

– Боятся, что их поймают? Так ведь полиция их не разыскивает.

– Возможно, скрываются от конкурентов. – Брайди поворачивается к камину, осматривает дымоход, ворошит золу в топке. И вытаскивает какой-то полуобгоревший предмет.

В ее ладони окурок сигары.

– «Гусарская смесь»? – предполагает Руби.

Брайди кивает.

– Викарий Кридж везде поспевает.