Глава 20

Дверь открылась, и вошел он. В черной маске его лицо выглядело, как у безжизненной куклы.

Сердце Челси екнуло. Она быстро вскочила с раскладушки и встала, опустив глаза в пол. Все тело болело, но с утра она съела батончик, попила воды и старалась как можно больше переворачиваться с боку на бок, чтобы тело совсем не задеревенело.

Жидкость и калории немного помогли, но двигалась она пока очень осторожно, ощущая сильную слабость. Похоже, ему это нравилось.

В руках он держал холщовую сумку. Когда он поставил ее на пол, в сумке что-то брякнуло. Значит, не еда.

От дурных предчувствий заныло в животе. Что-то изменилось в его жестах, в его поведении.

– На сегодняшний вечер я запланировал для тебя нечто особенное.

В его голосе слышалось возбуждение.

У Челси ускорился пульс. Беспокойство перешло в настоящий страх. Она почувствовала, что вспотела.

– Повтори правила, – приказал он, как делал это каждый раз, когда заходил в контейнер.

Она повторила.

– А теперь еще раз правило номер один.

– Я принадлежу тебе. Я буду беспрекословно выполнять все, что ты мне скажешь. Я твоя собственность.

Он открыл сумку, стоявшую у его ног.

– Ложись на раскладушку, лицом вниз.

Дрожа всем телом, она прижалась к стене.

– Нет, пожалуйста.

Эти слова вылетели сами собой, прежде чем она успела понять, какую ошибку совершает.

Он выпрямился, тело его все напряглось от кипящего внутри гнева.

– Что ты сказала?

Челси хлопнула себя ладонью по губам.

– Я думал, это уже позади.

Он разочарованно покачал головой и сделал шаг вперед.

– Ты не только заговорила без разрешения, но еще и смела проявить неповиновение.

Удар настиг ее со скоростью молнии. Пощечина оглушила Челси, но никак не затронула ее сознание. При этом удар был настолько сильным, что у Челси закружилась голова.

Она упала на колени, боль от соприкосновения с деревянным полом пронзила ноги.

– Больше повторять не буду.

Его слова звучали обдуманно и очень устрашающе.

– На кровать. Лицом вниз.

Челси затрясло. Она была не в состоянии пошевелиться. Ноги просто не слушались.

– Подозреваю, нам еще предстоит поработать.

Взявшись за ручки сумки одной рукой, он второй рукой схватил Челси за волосы. Голову пронзила боль, когда он поволок ее к раскладушке.

– Не двигайся.

Она повернулась посмотреть как раз в тот момент, когда он доставал из сумки толстые кожаные ремни. Слезы побежали по щекам Челси, она не могла сдержать рыдания.

Он взял ее руку и уверенно привязал ее к ножке кровати. Потом проделал то же самое со второй рукой. Задрав ей платье до пояса, он привязал ремнями тело и щиколотки.

Холодный воздух обдувал обнаженные ноги и ягодицы Челси.

Однако он вышел. Шли минута за минутой. Она потеряла счет времени. Сердце тяжело стучало в груди. Подмышки вспотели, а голые руки и ноги покрылись гусиной кожей. Желудок, казалось, вот-вот вывернет наизнанку.

Когда дверь вновь открылась, Челси вздрогнула. Ее охватила паника. В руках он держал ящик. Поставив его на пол, он достал оттуда кусок марли и бутылку с жидкостью ржавого цвета. Присев рядом с ней, он намочил тряпку и протер ей правую ягодицу.

Когда он натянул хирургические перчатки, она заерзала по кровати, не в силах совладать со страхом. В горле словно застрял крик, она начала задыхаться. Легкая раскладушка заходила ходуном.

– Прекрати!

Он ударил ее наотмашь по виску. Боль пронзила ее насквозь. В ушах зазвенело, тело обмякло.

Будто в тумане она слышала, как он роется в ящике. Блеснула паяльная лампа и еще что-то металлическое. Челси застонала, он тут же повернулся к ней и засунул ей в рот тряпку.

Лампа разгоралась с тихим жужжанием. Он подержал железный прутик над синим пламенем, пока металл не накалился. Когда он снова повернулся к ней, она точно знала, что он собирается сделать.

Он будет выжигать на ней клеймо.

– Не. Двигайся.

Она не могла заставить себя повиноваться. Она словно сошла с ума. Тело ее рвалось во все стороны, он с трудом удерживал ее. Ворча, он сел ей на ноги и прижал к кровати своей массой. Он надавил ей на лопатки, чтобы обездвижить верхнюю половину тела и без колебаний прижал клеймо к ее коже.

Боль пронзила ягодицу, яркая и жгучая, как ракета. Сквозь собственный крик она слышала его голос, уверенный и спокойный.

– Один. Два. Три.

Он убрал железку.

Сильнейшая боль от раны пульсировала с каждым ударом сердца.

Челси лежала ослабевшая, вся в поту. Изо рта сквозь кляп раздавались какие-то чужие, мяукающие звуки. Она закрыла глаза.

– Все позади.

Его рука осторожно погладила ее по голове. Он вынул кляп изо рта.

– Тсс. Дыши глубже.

Она не могла. Дыхание становилось все более прерывистым. Он вытряхнул все из сумки и поднес ее к лицу Челси. Дыхание Челси постепенно выровнялось.

– Ты сильная, – произнес он с гордостью.

Он убрал сумку, встал и собрал инструменты. Потом вынес сумку из комнаты. Затем наложил на рану мазь и повязку, а сверху еще приклеил пластиковую накладку.

– Лучше, чтобы туда не попадал воздух.

Она не шевелилась даже тогда, когда он убрал ремни. Ее тело было истощено. Ужас и боль переполняли ее, не оставляя места ничему другому.

– Ты содрала кожу на лодыжке.

Он снял кандалы с одной ноги и пристегнул к другой. Обработал ссадину, шепча нежные слова, призванные утешить ее. Но от этих слов ее затошнило. Потом он протянул ей две таблетки.

– Это тебе поможет.

Она не могла отвечать. Она ничего не могла делать. Даже рыдания прекратились. Слезы высохли. Кожу жгло так сильно, что ее мозг не мог понять, что произошло. Тело и разум парализовало от шока.

– Я оставлю их здесь, – он положил таблетки на бочку. – Можешь принять их, когда успокоишься. Думаю, это был сильный эмоциональный опыт. Зато теперь сразу ясно, кому ты принадлежишь.

Он опустил ее платье так, чтобы прикрыть ноги. Затем вышел, а через несколько минут вернулся с белым пакетом на вынос. Все пространство тут же наполнилось запахом еды, от которого ее еще больше затошнило.

– Я принес тебе особое лакомство. Потому что сегодня особенный день.

Он поставил пакет на бочку и наклонился над Челси. Она вздрогнула, когда он поцеловал ее в висок.

– Сегодня ты стала моей навсегда.

Когда он ушел, Челси продолжала лежать, не шевелясь. Она не знала, сколько времени прошло. Она лежала ничком на раскладушке, дрожа всем телом. Даже слез не было.

Вообще никакой реакции.

Часть сознания, казалось, отключилась, покрылась защитной пленкой, как рана покрывается коркой. Если она впустит в сознание весь этот страх, она просто сойдет с ума.

Она увидела перед собой улыбку Беллы, увидела, как ее радостная девочка кружится в развевающемся платье на площадке перед домом.

Потом Челси перевела воображаемую камеру на свои руки.

И увидела Уильяма.

Стоило лишь немного напрячь воображение, и она уже улавливала его запах, слышала его плач, видела, как его выражение лица меняется с недовольного на удовлетворенное, когда она прикладывает его к груди.

Челси приподнялась на локтях и уставилась перед собой.

Она не сдастся… не может сдаться.

Если сдаться – он победит. И она никогда больше не увидит своих детей.

Дрожа от холода, она оглянулась по сторонам в поисках одеяла. Оказалось, оно сползло на пол. Челси потянулась за одеялом, от этого движения бедро пронзила такая боль, что в глазах сверкнули искры. Клейма Челси не видела, но догадывалась, что оно размером с ее ладонь. При этом боль пульсировала во всем теле. Челси накинула одеяло на плечи и сделала глубокий вдох.

И тут она заметила маленький металлический предмет рядом с дверью. Что это может быть?

Гвоздь.

Должно быть, он выпал из сумки.

О том, чтобы встать на ноги, не могло быть и речи. Тело ее было истерзано ударами и обожжено, масштабы перенесенных истязаний не укладывались в голове. Если погрузиться в бездну страха, она сомкнется у нее над головой, и тогда ей уже никогда не вынырнуть на поверхность здравого смысла.

Однако за последние три года Челси выяснила, что ее тело способно на удивительные подвиги. Она дважды рожала. Значит, сможет и это.

Должна.

Спустив босые ноги на пол, Челси присела на здоровое бедро. Закружилась голова. Челси подождала, пока головокружение пройдет. Потом поднялась на трясущиеся ноги. Колени подгибались, ноги обдавало жаром. Гремя цепью, Челси поковыляла к двери. Когда цепь натянулась, Челси пришлось присесть на корточки и вытянуть руку, чтобы достать гвоздь. Она дотронулась до него кончиками пальцев и попыталась подтянуть поближе. Когда гвоздь оказался у нее в руке, Челси испытала глубокое удовлетворение.

Она схватила пакет с едой и вернулась на кровать, сжимая гвоздь в кулаке, как бесценный приз.

Еда нужна для выживания. Есть необходимо, как бы ужасно она себя ни чувствовала. Челси заглянула в пакет. Банка колы, куриные наггетсы и картошка фри. От запаха тело постепенно начало оживать. Челси взяла пробный кусочек картофеля. Поняв, что желудок не сопротивляется, она съела еще, а потом перешла к наггетсам. Жевала она медленно. Кто знает, когда ее снова покормят? Все, что попало в желудок, должно там остаться. Челси доела всю картошку и курицу, вылизала крошки панировки с картонной коробки. Кока-кола успокоила желудок. Челси посмотрела, что за таблетки он ей оставил. Ибупрофен. Зачем терпеть лишнюю боль? Она запила таблетки колой. Затем откинулась назад, вертя в руках гвоздь.

Что с ним делать?

Челси прижала колени к груди. На ноге звякнули кандалы. Она вставила гвоздь в замочное отверстие, осторожно нащупывая, тыкая, прижимая и поворачивая.

Терпение! Главное – не сломать.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем замок щелкнул и открылся. Челси вздрогнула, не веря своим глазам.

Она сделала это.

Ее охватила волна радости, быстро сменившаяся холодным ужасом.

Что он с ней сделает, если узнает?

В памяти снова всплыли все побои и выжигание клейма. Плакать она больше не могла, но от безысходности горло издавало какие-то странные сдавленные звуки.

Белла. Уильям. Белла. Уильям. Белла. Уильям.

Челси твердила имена детей как успокаивающую мантру. Она поднялась на ноги и подошла к двери. Взялась за дверную ручку, повернула ее, толкнула. Дверь не поддавалась. Челси надавила на дверь всем своим весом. Постояла, тяжело дыша, прислонившись к холодному металлу.

Не сдавайся.

Она вновь обошла контейнер по периметру, разглядывая каждую ржавчинку. Горло сдавило отчаяние. Глаза Челси закрылись, голова откинулась назад.

Она умрет. Или еще того хуже. Она останется тут надолго, будет угождать его прихотям. Это намного хуже. Каждой клеточкой своего тела она ощущала, что он запланировал для нее что-то по-настоящему жуткое.

Челси открыла глаза. Ее взгляд уперся в маленькое отверстие на потолке. Сквозь нее виднелся навес из деревьев и кусочки черного ночного неба. Челси взяла фонарь и подняла его повыше. Диаметр отверстия – около десяти дюймов, металл вокруг порядком проржавел. Возможно, ей удастся расширить отверстие настолько, чтобы можно было пролезть сквозь него? Но даже если так, как ей добраться до потолка?

Челси внимательно осмотрела контейнер, фиксируя взглядом каждый из немногочисленных предметов: свернутая в катушку цепь на полу, бочка, раскладушка. Уронив одеяло на пол, Челси направилась к раскладушке.

Это была стандартная походная модель. Челси перевернула ее. Каркас и ножки складываются. В сложенном виде раскладушка помещается в обычную холщовую сумку. С каждой стороны каркас поддерживала алюминиевая скоба длиной около двух футов. Челси зажала скобу ногами и выдернула ее из каркаса. Потом вынула из крепежного чехла.

Вернувшись к дыре в потолке, она потыкала в ее края скобой. Послышался скрежет металла. Дыру можно расширить на несколько дюймов со всех сторон. Наверное, достаточно для того, чтобы туда протиснуться. Но она не гимнастка. Как ей выскочить в эту дыру?

Челси подтащила раскладушку под самое отверстие. Она оказалась недостаточно высокой. Вставив скобу на место, Челси перевернула раскладушку набок. Нагнувшись, подобрала шерстяное одеяло и перекинула его через плечо. Фонарь оставила внизу. Иначе велик риск, что ее заметят. Осторожно поставив ногу ровно посередине центральной скобы, она плавно потянулась вверх. В тот момент, когда Челси вытянула ногу и достала рукой до потолка, раскладушка пошатнулась. Согнувшись под потолком, Челси ухватилась за края отверстия, чтобы сохранить равновесие и не уронить раскладушку. Острые металлические края порезали руки, вид крови заставил ее ослабить хватку.

Обретя равновесие, Челси просунула одеяло в отверстие. Теперь голова, плечи и руки. Опершись ладонями о крышу, Челси вылезла полностью.

Она тяжело дышала, сердце отбивало неровный ритм. Челси легла на спину и посмотрела на небо. Сквозь тонкую пелену облаков сочился лунный свет. Она жадно ловила ртом воздух. Было свежо, и холодный воздух начал быстро проникать сквозь тонкую ткань платья. С этим ничего не сделать.

Сердце рвалось из груди. Что, если он ее заметит?

Она тут же пресекла подобные мысли.

Нельзя так думать, иначе мозг просто парализует.

Она замерзла. И что теперь?

Прислушиваясь, Челси подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Это не заняло много времени, хотя в глазах все по-прежнему немного расплывалось. Через несколько минут ей удалось разглядеть здание. Маленький домик? Хижина?

В любом случае, окна не горят. Он там, внутри? Или он ночует где-то в другом месте? У строения довольно заброшенный вид. Но времени разглядывать его нет. Надо скорее бежать. Она повернула голову и посмотрела через плечо. Позади нее, через поляну, рос лес.

Челси поползла по плоской крыше. Оказавшись на самой дальней от домика стороне, она сбросила одеяло на землю. Перекинув ноги через край, она сползла вниз, опираясь на руки. При каждом напряжении мышц ягодицу с клеймом раздирала жуткая боль. Челси опустилась еще ниже, повисла на одних руках. И спрыгнула на землю, мягко приземлившись на колени.

Теперь лунный свет оказался закрыт контейнером. Челси окружала полная темнота. Под босыми ногами – холодная земля. Челси завернулась в одеяло, стараясь закрыть как можно больше ярко-желтой ткани платья.

Для того, чтобы добраться до леса, надо было пересечь открытое пространство. Широкую открытую поляну. Челси вышла из тени и направилась в сторону деревьев. В каждом шаге – отчаяние и надежда. Челси попыталась бежать, спотыкаясь и с трудом удерживая равновесие. В ноги вонзались ветки и камешки. Скорее в лес, в укрытие.

Где-то позади нее залаяла собака. Челси оглянулась через плечо. В одном из окон хижины зажегся свет.

Он там!

Челси побежала быстрее. Снова оглянувшись, она увидела, что и остальные окна теперь светились. Открылась дверь, выпуская еще больше света.

Нет, лучше не оглядываться. Адреналин заглушил боль. Ее ноги все вспомнили. Бежать. Она занималась этим каждый день. Мышечная память несла ее вперед, к лесу. Она старалась не думать о том, что будет, если он поймает ее.

Где-то позади хлопнула дверь, отозвавшись эхом в ночном воздухе.