11июня в 6 часов вечера Марв Вопат входит в большой зал на четвертом этаже здания суда округа Рок. Его сорок лет на сборочном заводе, возможно, закончились, но не его желание бороться за права рабочих. Или, точнее, за права тех мужчин и женщин, которые трудились, пока их рабочие места не исчезли, и которые жаждут трудиться снова, среди них двое его детей. Он ждал этого вечера, чтобы совершить большой рывок.

Сегодняшний вечер – один из двух четвергов каждого месяца, когда члены наблюдательного совета округа собираются в зале суда. Наблюдатели сидят в передней части комнаты на креслах в два ряда, разделенных центральным проходом. Последние четырнадцать месяцев Марв втискивался в кресло во втором ряду, третье справа от прохода. Он представляет город Милтон, к северу от Джейнсвилла. За все время, пока он занимался общественными работами – помимо проведения конфиденциальных бесед с людьми, страдающими зависимостями, которые портят жизнь, он посещал советы и комиссии – это первый раз за шестьдесят два года, когда Марв занимал выборную должность.

Именно сидя в этом тесном кресле сегодня вечером, Марв поднимает руку, и его узнает лидер совета на помосте зала суда. Громким голосом – настолько громким, что всякий раз, когда он берет свой микрофон, окружной секретарь знает, нужно держать руку на регуляторе громкости аудиосистемы, – Марв предлагает закрыть заседание.

Этим поздним весенним вечером исполняется год с момента объявления о закрытии завода. После выхода Марва на пенсию прошло несколько недель. Первый раз за десять дней, наблюдатели встретились с тех пор, как компания General Motors объявила, что Джейнсвилл – один из трех сборочных заводов в США, которые все еще находятся в числе претендентов на производство малолитражного автомобиля следующего поколения, который, как надеется компания, поможет изменить их судьбу. Состояние GM только что рухнуло до минимума, который когда-то невозможно было себе представить. В 8 часов утра, за день до того, как было объявлено, что Джейнсвилл является финалистом, и, несмотря на кредит в размере $19,4 миллиардов, который Министерство финансов США в итоге в нее закачало, General Motors подала в суд Манхэттена заявление о банкротстве. В рамках реструктуризации компания заявила, что закроет еще четырнадцать американских предприятий и сократит 21 000 рабочих мест с почасовой оплатой. Правительство предоставляет кредиты еще на $30 миллионов. Рика Вагонера нет рядом, чтобы сообщить последние мрачные новости; в марте его выгнали с должности генерального директора.

Посреди этого пепелища Марв видит возможность. В ответ на его ходатайство двери закрываются, и в зале суда теперь находятся только наблюдатели и несколько менеджеров. На повестке дня вопрос, сколько денег округ внесет для финального пакета экономических стимулов, который Висконсин собирается предоставить General Motors. Большинство руководителей считают, что $5 миллионов достаточно. Округ, по их словам, не может позволить себе больше, так как потерял много крови в этой ужасной экономической ситуации.

Марв, как всегда, упрям. «Мы должны сделать лучшее предложение, – говорит он своим громким голосом. – Если мы этого не сделаем, другие предложат больше».

Ни Марв, ни кто-либо еще, борющийся за открытие сборочного завода, не знают, сколько денег предлагают два конкурирующих сообщества, чьи заводы также находятся в эксплуатации, – Спринг-Хилл, Теннесси, и Орион-Тауншип, Мичиган. Тем не менее, Марв видит, он не единственный человек в Джейнсвилле, который признает, что необходимо приложить все усилия, для победы в тендерной войне, чтобы возродить погасший автомобильный завод.

Две городские системы здравоохранения, Mercy и Dean, обязались предоставить скидки на страховые взносы работников в случае возвращения General Motors. Компания Alliant Energy пообещала снизить счета на оплату электроэнергии на заводе. Некоторые местные компании даже объединились и согласились заплатить, сколько потребуется, чтобы выкупить таверну Захова. Вызывая негодование General Motors, Заховы десятилетиями не уходили с клочка земли, который был отведен под таверну, пока вокруг нее не выросла автостоянка завода. Если завод вновь откроется, владельцы предприятий планируют превратить таверну в детский сад для детей возвратившихся работников GM.

«Учитывая всех остальных участников, – гремит голос Марва, – округ Рок не должен продешевить». Кроме того, он немного подсчитал: подумайте о заработной плате за один день сверхурочной работы, когда завод был полон, – в полтора раза больше всем работникам GM и ребятам из Lear, а также людям, которые загружали и разгружали грузовые поезда, привозящие детали и увозящие машины, произведенные в Джейнсвилле. А затем подумайте о налоговых поступлениях от зарплат всех этих работников. В сумме это в кратчайшие сроки составит $5 миллионов.

Это аргумент Марва. Это, плюс, если завод останется закрытым, а люди без работы, «в округе Рок больше не будут тратить деньги». Действительно, тревожная перспектива для наблюдателей, которые были избраны гражданами, чтобы определить бюджет округа.

К тому времени, когда Марв закончил, были подсчитаны голоса, и кто-то открыл дверь зала суда, чтобы публика могла вернуться, наблюдатели согласились предложить General Motors то, что хотел Марв: $20 миллионов.

Об этом публика узнает не сразу. Тем не менее, Марв вздыхает с облегчением. Он выполнил то, ради чего пришел сегодня вечером. Он считает, что $20 миллионов – целого состояния для пострадавшего округа – будет достаточно, чтобы изменить ситуацию.