Глава 21

Пузырьки шампанского сделали свое дело. Слоун быстро почувствовала, что уже пьяна. Она раздумывала над тем, не попросить ли Розалиту устроить свидание дочери с ее сыном. Как его, кстати, зовут? Сэл… Сал… Совсем вылетело из головы. Да, так и нужно сделать. Прижав одну руку к бедру, другой она снова поднесла бокал к губам и задумалась. Но… как это будет выглядеть со стороны – как вполне естественный, открытый жест, или все же как некое снисхождение с ее стороны? Ну, то есть если она попросит, чтобы сын Розалиты как-нибудь встретился и поиграл с ее Эбигейл?

Или такая постановка вопроса сама по себе говорила бы об отсутствии упомянутой открытости и непредубежденности? В общем, для нее это была загадка. Слоун терпеть не могла подобные этические мозаики. Разве недостаточно, что ей здесь все нравятся? Она ни разу не встречала человека, с которым не могла бы корректно поговорить. Очевидно, она вела себя все-таки наивно. Или, применяя более мерзкое словечко, ей была дана такая привилегия – вести себя наивно…

Задний двор дома был залит ярким солнечным светом. Над головой раскачивались ветви деревьев, а веселые лица и вопли детей, громящих картонные домики, напоминали о рекламных картинках из каталога «Поттери Барн». Слоун решила, что устройством свидания для своей дочери займется позже.

А сейчас она наслаждалась ощущением пузырьков шампанского в голове…

Улучив момент, Слоун встала в сторонке, наблюдая, как ее дочь играет в супергероя с сыном Розалиты. Два маленьких ребенка, возраст которых в сравнении с другими детьми делал их важными фигурами в этом конкретном контексте…

Она удалила текстовые сообщения из телефона Эбигейл. Уф! Всё, их нет! А теперь – только поглядите! Ее счастливая дочь играет во дворе и радуется жизни – и все благодаря Слоун. Неравнодушной и неугомонной матери.

Возможно, с меморандумом, который был отправлен по электронной почте руководству школы, она хватила через край. Но ведь школе нужно было преподать урок! Кто мог ее обвинить? Она ведь не посторонний человек, она – мать.

Слоун улыбнулась легкой улыбкой человека, который принял порядочную порцию спиртного. Затем возвратилась во двор, к Грейс, Арди и Кэтрин, обступившим со всех сторон ее мужа.

– Еще не плаваешь в тумане из эстрогена? – спросила она, просунув свою руку под его локоть, и потерлась щекой о его мягкое поношенное поло. Как отец на подобных вечеринках, он выглядел неотразимо и был просто незаменим. Словно предназначен для игры с мячом или катания детей у себя на плечах. Слоун все еще раздумывала, стоит ли ему рассказать о своем официальном письме школьному совету. Она склонялась к тому, что все-таки не стоит. Конечно, это была, по сути, официальная жалоба его работодателю, но именно поэтому она и должна взять дело в собственные руки. Для мужа будет намного лучше, если он останется в тени. И ничем себя не запятнает. Да и в любом случае подобный юридический меморандум все равно не в его компетенции.

Муж наклонил голову, коснувшись щетиной ее волос.

– Прежде чем нырнуть туда, я, как водится, задержал дыхание!

Слоун усмехнулась, подмигнув трем женщинам в его окружении:

– Превосходно! Я, кажется, пропустила что-то интересное?

Грейс держала за горлышко бутылку шампанского. На ней была рубашка «шамбре», заправленная в юбку-трапецию с цветочками. После рождения Эбигейл Слоун никогда не выглядела так классно. Она похудела после родов довольно быстро, несмотря на то что набрала целых восемнадцать килограммов, но ее форма – это уже совсем другая история.

– Я только что наполнила бокал Кэтрин. – Грейс сделала небольшой реверанс. – Кажется, начинают проявляться ее корни. – Она многозначительно пошевелила бровями.

Кэтрин сделала глоток шампанского, и Слоун искоса посмотрела на нее. Она все-таки еще слишком молода, чтобы у нее начали седеть волосы…

– Она наговорила мне кучу комплиментов по поводу угощений, – сказала Арди, взяв поднос с сыром и фруктами.

Слоун задумалась ненадолго, затем ее глаза расширились. В этом она явно переусердствовала, но ей было все равно.

– Выходит, ты скрывала от нас свой бостонский акцент?

Эта мысль будоражила ее так же, как и пузырьки от шампанского. Такая идеально-правильная Кэтрин Белл. Прямо диктор. Слоун взяла одну из зубочисток с наколотым на нее кусочком арбуза и сунула себе в рот.

– А я думала, что ты из школы-интерната или какого-то подобного заведения, – прожевав, заметила она.

– Не совсем, – ответила Кэтрин, сделав еще один глоток. – Муниципальная школа в Южном Бостоне.

– Ты проделала длинный путь, крошка Дороти, – сказала Грейс.

– Да-а-ти, – язвительно заметила Кэтрин, имитируя типичный бостонский акцент.

– О! Скажи еще что-нибудь! – Слоун захлопала в ладоши. Но как только она слегка закатила глаза, как Дерек выхватил из ее руки бокал. Такой вот заботливый наставник. Но она ведь всегда могла раздобыть себе другой бокал…

Кэтрин протянула свой бокал Грейс, которая хихикнула в ответ и отказалась:

– Наверное, я сейчас уже поеду, не стоит.

Кэтрин указала пальцем на Слоун – ее ногти были по-детски короткими – и быстро прожевала по-бостонски:

– Слоун Глова, не паркуй свое авто на Хавад-Яад.

Может, сказалась хорошая погода или запах свежескошенной травы, но Слоун вдруг приняла импульсивное и необратимое решение полюбить Кэтрин. Как коллегу, как подругу. Кэтрин нельзя было назвать инженю. Эта женщина вылепила себя сама из ничего, в эдакую помесь выпускницы Гарвардской школы права и сотрудницы крупной юридической фирмы. У нее нашлись для этого мозги и способности.

Я хочу быть похожей на вас. Слова, которые произнесла Кэтрин – возможно, произнесла, – плавали на поверхности вместе с пузырями шампанского. Или – постойте – может, она сказала, что хочет стать одной из вас? Хотя имело ли это такое значение? Слоун ощутила внутри какую-то смутную, едва заметную тревогу. О господи, она так надеялась, что не будет похмелья…

– Хорошо, – сказал Дерек, поставив наполовину наполненный бокал Слоун на столик. – Лучше зададим такой вопрос: кто больше засранец, Джерри Джонс или Билл Беличик?

– Ну, зато я знаю, кто из них в итоге победит, – сказала Кэтрин, подняв бровь.

– Надо же! – Дерек, смеясь, взмахнул рукой. Он обожал «Ковбоев из Далласа»; каждый год на его день рождения Слоун умудрялась раздобыть два места на один из ключевых матчей по американскому футболу. – Каким же ветром тебя занесло к нам из Бинтауна? – спросил он.

Слоун вздохнула и тайком забрала свой бокал со стола.

– Глядите-ка! Мой муженек пытается выглядеть крутым парнем, – она хихикнула.

Кэтрин взяла свой бокал и допила шампанское.

– Все просто. Меня уволили с работы.

Грейс вытерла рот свернутой салфеткой. Арди наморщила лоб.

– Тебя уволили? Из «Фрост Кляйн»?

– Ну да.

Как непосредственный босс Кэтрин, Слоун не была уверена, что должна это слышать. Но как человек, страдающий неисправимым любопытством, она просто не могла ничего с собой поделать.

– На самом деле лучше не вспоминать, – сказала Кэтрин, потом принялась недоуменно разглядывать дно своего бокала. – А что здесь было налито?

Арди подняла голову.

– Шампанское, – медленно ответила она, недоуменно переглянувшись с остальными.

– Тогда понятно, – проговорила Кэтрин и мрачно кивнула.

– Так что же там произошло? – нетерпеливо спросила Грейс.

Слоун уже смутно помнила, что они пришли на детскую вечеринку. Где-то после полудня Дерек извинился и отошел поболтать с Эбигейл. Какой добропорядочный папаша, с легким раздражением отметила про себя Слоун. А она проводит куда больше времени наедине с собой, чем с ним.

Арди сняла обувь и, слушая, вытянула ноги, коснувшись подошвами холодной плитки на полу.

– За год до того, как меня уволили, – рассказала Кэтрин, – фирма проводила какой-то статистический анализ для этого акционерного общества на предмет равных возможностей при найме. И оказалось, что клиент куда более состоятельный, потому что партнер – между прочим, глава отдела, – она принялась крутить ножку бокала по спирали, – использовал непроверенную статистику. Заключение аудитора, приложенное к тому анализу, вскрыли – и на его основании рассчитали громкое поглощение, которым руководила наша фирма.

Арди прикрыла рот рукой, а Грейс сомкнула губы.

Кэтрин опустила глаза, затем отступила назад. В выражении ее лица мелькнуло что-то странное.

– Я выполняла и массу другой работы для компании, но в тот год мне поручили привести в порядок новый пакет финансовых документов объединенного предприятия. Я заметила несоответствие в статистическом анализе и довела эту информацию до сведения партнера.

Слоун несколько раз дергала ногами под столом, и в итоге лишилась обеих туфель.

– Конечно, конечно, – проговорила она, пытаясь сделать вид, что внимательно слушает.

Она испытала нарастающее чувство страха – такого, который охватывает человека, слушающего историю про привидения. В ее прежней фирме, «Джексон Броквелл», одна сотрудница, работающая второй год, случайно убрала приставку «не» из ключевой фразы в пенсионном плане компании. Ошибка в итоге привела к потерям миллионов долларов. Слоун не имела к этому никакого отношения, ее совесть была чиста, но несколько недель она не могла толком уснуть…

– Шеф велел провести анализ текущего года, основываясь на правильных данных, – продолжала Кэтрин. – Никто обычно такое не читает, но если б вчитались, то заметили бы ошибки. Я сразу почувствовала себя не очень комфортно в такой ситуации. – Она особенно выделила эту фразу. – Но это был все-таки начальник отдела. И не где-нибудь, а в «Фрост Кляйн». Партнер тогда сказал, что, если поступит соответствующий запрос, мы признаем эту ошибку. – Кэтрин поправила волосы. – Но компания-наследница, с которой слилась первоначальная контора, внимательно ознакомилась с новым отчетом, и они действительно заметили несоответствие – и предъявили иск за мошенничество. Я подумала: ну что же, теперь партнер всю ответственность возьмет на себя. Мне было неприятно, я сильно переживала, но ответственность и в самом деле лежала на нем.

Грейс помрачнела. Она уселась, поставив локти на стол, обхватив руками голову и взъерошив волосы; при этом приняла очень возбуждающую, даже порнографическую позу, в общем, совершенно недопустимую для адвоката ее уровня.

– Он провел совещание с представителями той компании; на него меня уже не пригласили. Я отправилась пообедать. А когда вернулась, меня в конференц-зале поджидали управляющий партнер, начальник отдела и глава отдела кадров. Я была немедленно уволена. Клиент потребовал, чтобы фирма приняла меры против меня, хотя я уверена, что это предложил сам партнер. В общем, со мной разобрались по полной. – Кэтрин заморгала, вновь переживая не простой для себя момент. В животе у Слоун все сжалось. – Я была готова отстаивать свою позицию. – Взгляд Кэтрин начал блуждать по сторонам. – Но партнер посмотрел мне прямо в глаза и швырнул через стол документы, которые они якобы нашли в моем кабинете. С анализом данных по прошлому году. Но, клянусь, я с ними не работала, я их в глаза не видела! Партнер заявил, что это я во всем виновата. Он сказал, что потребует, чтобы мне, в соответствии с законом о ценных бумагах, предъявили обвинения в мошенничестве на рабочем месте. Там присутствовали и другие адвокаты. И могу сказать: они все этого добивались. В общем, я ушла. Ничего поделать было нельзя. Они угрожали лишить меня лицензии. – Ее голос стал хриплым. – Мне было страшно. До сих пор поверить не могу, что вообще выбралась оттуда живой.

– О боже, – проговорила Арди, опустив поднос и стряхнув крошки с рук. – Если б ты осталась в той конторе и дослужилась до партнера, то могла бы зарабатывать порядка семисот пятидесяти тысяч долларов в год…

Это превосходило доход обычного офисного адвоката. А если быть точнее, то не шло ни в какое сравнение.

– Да.

Кожа Кэтрин выглядела влажной – то ли от пота, то ли от выпитого алкоголя, то ли от солнца; Слоун точно сказать не могла. Но Кэтрин не пыталась как-то сгладить ситуацию и сказать, что дело здесь вовсе не в деньгах. (Мы прекратили верить в легенды из разряда «успех – не синоним денег» несколько лет назад, когда поняли, насколько меньше мы зарабатываем и насколько менее успешны, чем могли бы. Горький опыт научил нас, что именно деньги определяют успех, а не наоборот. Деньги давали всем нам варианты. Деньги – это возможность рискнуть. Подскочить до следующего уровня. Нам всегда говорили, что деньги не могут купить все и вся. Деньги не могут купить время. Все это полный бред. Чтобы доказать это, у нас были аккаунты на Care.com и Instacart. Деньги были тем, к чему мы все стремились.)

Подбородок Грейс дернулся, на ее лице мелькнуло отвращение.

– А кто там был партнером?

– Джонатан Филдинг, – не колеблясь, ответила Кэтрин.

– Ничего себе! – Слоун причмокнула. – Наверное, ты была готова убить его.

– Слоун… – Арди неодобрительно покачала головой.

Глаза Кэтрин, тем не менее, вспыхнули от внезапного осознания.

– Если б у меня был такой шанс, то, думаю, да – убила бы.

– Всё, мне пора. – Арди выглянула в задний двор, где детская часть вечеринки потихоньку превращалась в побоище, по мере того как маленькие ручки и ножки громили и топтали картонный городок. Огражденная забором территория была уже порядочно замусорена. – Время выносить пирог.

– Я помогу! – Слоун подхватила свой бокал и проследовала за Арди на кухню. Сетчатая дверь за ними с лязгом закрылась.

Арди открыла холодильник, а Слоун, которая не особенно помогала во время подобных сборищ, присела на край кухонного стола.

– Кэтрин, похоже, немного расклеилась сегодня, не так ли? – прошептала она, оглядываясь через плечо в окошко. – Думаешь, там, на ее прежней фирме, именно так все и произошло?

– Думаю, да. – Арди осторожно извлекла со средней полки поднос с разноцветным пирогом. Подержала его в руках, потом медленно поставила на кухонный стол, неподалеку от Слоун.

– Она из тех, кто всегда настроен скептически. Так ведь?

Арди выдвинула один из ящиков, принялась вытаскивать оттуда свечи и расставлять по периметру пирога.

– Вот именно.

– Как мужики называют того, кто терпит неудачу? Лузером? – Слоун окинула взглядом слой глазури, уже раздумывая, не поддеть ли ее пальцем.

Она зажгла спичку. Вспыхнуло оранжевое пламя. Слоун подносила спичку к фитилям свечей, наблюдая, как начинает стекать вниз воск. Вскоре пламя подобралось к кончикам ее пальцев, и она задула его. Клочок серого дыма взвился вверх и тут же исчез.

– Скажу лишь одно, – усмехнувшись, проговорила Слоун. – Это самый пьяный детский день рождения, на котором мне когда-либо доводилось бывать. Ну, за исключением, разве что, годовщины Эбигейл.

Она придержала дверь для Арди, которая осторожно несла поднос с пирогом. Гости тут же затянули «С днем рождения тебя», и Слоун энергично присоединилась к нестройному хору. Она заметила, что среди гостей почему-то нет Розалиты, но быстро забыла об этом.

Когда пение закончилось, пирог разрезали на тонкие кусочки и раздали всем желающим. Кругом все так нагрелось от солнца, что Слоун не ощущала былого комфорта. Хотя это, возможно, произошло потому, что она по ошибке взяла не свой бокал с шампанским на кухне. Взрослые энергично общались между собой, однако каждый в то же время искал возможность пораньше смыться домой, чтобы успеть завершить намеченные на вечер дела, подготовиться к визиту няни назавтра или немного вздремнуть.

Именно мысли о собственном доме помогли Слоун определить местонахождение Дерека. Подхватив его под руку, она направилась к Арди, чтобы попрощаться. Грейс собирала картонные одноразовые тарелки и запихивала их в мешок для мусора. А Слоун размышляла над тем, как, наверное, все упростилось бы, обратись они в службу клининга. Разве плохо? Было бы просто замечательно, мелькнуло у нее в голове.

Эбигейл подошла показать ей одуванчик, который нашла в траве, а потом загадала желание. Но для Слоун одуванчик в тот момент представлял уже просто размытое пятно, которое она едва заметила…

– Все прошло так здорово! Замечательная вечеринка. Спасибо, – скороговоркой проговорила Арди. А потом перед ними мелькнули Тони с Брейли, и Тони сказал Дереку:

– В следующем месяце в нашем клубе пройдет дегустация виски и шоколада. Если интересно, то могу взять билеты на четверых. Детали Брейли может обсудить со Слоун отдельно.

Слоун, как оказалось, просто жаждала поскорее попробовать заветный шоколад. Как будто никогда в жизни его не ела. Брейли энергично закивала и пообещала вскоре позвонить.

Когда она повернулась, то обнаружила прямо перед собой лицо Арди, начисто лишенное какого бы то ни было выражения.

– Ты собираешься обсудить с Брейли все детали.

Не было задано никаких вопросов…

Слоун собиралась было стукнуть себя рукой по лбу и пожаловаться на плохое самочувствие от чрезмерного количества шампанского. Но она поняла, что лучше сделать у себя это дома, наедине с Дереком. Поскольку видела, что Арди Вальдес не захочет ничего слышать.

– Это было всего пару раз. – «Ну, может, три или четыре раза, – подумала Слоун. – Или пять…» – Дерек как-то наткнулся на Тони в продуктовом магазине. – Она пыталась придать своим словам оттенок удивления и представить все как неожиданное приключение. – И Тони попросил его сыграть с ним в теннис в клубе. Дерек так и рвется поиграть в теннис, но ты же знаешь: я не разрешаю ему вступать в члены клуба.

На самом деле соответствующий пакет документов лежал у нее на кухне, и Слоун уже сомневалась, стоит ли дальше терзать мужа…

Арди слушала, распределяя небольшие мешочки с подарками в память о вечеринке.

Слоун начала жестикулировать.

– Ну, вот, одна вещь привела к другой, все закрутилось и… ну, в общем, я собиралась обо всем рассказать.

Рот Арди превратился в тонкую, как игла, линию.

– Но тебе явно не хватило времени – тех десяти с лишним часов, что мы сидим в офисе. Пять дней в неделю.

Знаете, что хуже текстовых сообщений? Вот это. Это – намного хуже!

Слоун, вздохнув, немного встряхнулась.

– Не веди себя так. Я знаю, что ты терпеть не можешь Тони. – Арди резко взглянула на нее. – Но у Дерека почти нет друзей среди мужчин. Он работает с кучей женщин. И, думаю, с энтузиазмом воспринял то приглашение в клуб.

Дерек стоял у ворот, его рука покоилась на шее Эбигейл. Она покачивала в руке мешочек с подарком. Ну, идем же, жестом показал он.

– Я просто пыталась как-то поддержать…

– Кого?

Слоун подняла вверх указательный палец, многозначительно подмигнув Дереку. Всего минута.

– Арди, прошу тебя, не безумствуй. – У нее сложилось впечатление, что людям среднего возраста больше нельзя злиться друг на друга. Поэтому возникший между ними холодок стал для нее неприятным сюрпризом.

– Я не безумствую.

– Я вовсе не собиралась делать из этого какую-то тайну. – Слоун не знала, что еще к этому добавить. Они уже слишком взрослые для мелочных разборок, разве не так? И они уже давние коллеги и подруги, не так ли? И самое главное, они – карьеристки. У них, как предполагалось, нет времени на драмы.

– Слоун! – громко и настойчиво позвал ее Дерек.

– Мне нужно идти. Поговорим об этом в понедельник. Или перед понедельником. В общем, когда захочешь.

Слоун отправилась вслед за Дереком и Эбигейл. Выйдя за ворота, она убеждала себя, что случившаяся между ними недомолвка – это ерунда, что все хорошо и Арди ни в чем ее не обвинит. Но проглотить собственную ложь все-таки не могла. Арди была возмущена. И Слоун почувствовала себя сукой, хоть и в красивой обуви. Опьянение прошло. Она забралась во внедорожник Дерека и тут же поняла, что у нее раскалывается голова. Выглянула из окна – воздух стал внезапно слишком горячим, птицы запели слишком звонко, а дворники издавали такой скрип по стеклу, что, казалось, ее мозг не выдержит…

У нее были и другие тайны. Они были надежно спрятаны, подальше от тех, кого она любила. Слоун всегда верила, что хранит эти тайны для того, чтобы не причинить никому из них боль. Но, может быть, где-то притаилась и другая ложь, которая когда-нибудь вырвется из ее уст наружу…