Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017.

Ницше Ф. Рождение трагедии, или Эллинство и пессимизм. М.: Проспект, 2015.

Бинсвангер Л. Бытие в мире. Введение в экзистенциальную психиатрию. Избранные статьи. М.: Ювента, 1999.

Толстой Л. Н. Исповедь. О жизни. М.: АСТ, 2015.

Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, p. XVI.

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017.

См. примечание 26.

Элиаде М. Шаманизм. Архаические техники экстаза. М.: Академический проект, 2019.

Ellenberger H. The discovery of the unconscious: The history and evolution of dynamic psychiatry. New York, Basic Books, 1970, pp. 447–448.

Юнг К. Психологические типы. М.: Харвест, 2018.

Элиаде М. Шаманизм. Архаические техники экстаза. М.: Академический проект, 2019.

Eliade M. Rites and symbols of initiation: The mysteries of birth and rebirth (W. R. Trask, Trans.). New York, Harper and Row, 1965, p. 89.

Символ дерева и его значение подробно рассматриваются в главе 4, в разделе «Рост самосознания и неизменное заражение аномалии смертью».

Eliade M. Rites and symbols of initiation: The mysteries of birth and rebirth (W. R. Trask, Trans.). New York, Harper and Row, 1965, pp. 88–89.

Изображение из раздела Serpens mercurialis работы Авраама Елеазара Uraltes chymisches Werk (1760). Источник: https://archive.org/details/b30544506/page/136.

Впервые столкнувшись с процессом, который привел меня к пониманию этих заключений, я сделал пугающий набросок Распятия, на котором изобразил «свирепого и демонического Христа с коброй, обившейся вокруг его обнаженного торса» (как описано в предисловии). Я боролся с проблемами самоопределения в мире, который, очевидно, сошел с ума. Герой-исследователь явился мне в образе, зараженном присутствием дракона Хаоса: «И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому» (Ин. 3:14). Это можно расценивать как предупреждение о том, что моя личность (фактически пережившая разложение и возрождение в течение длительного времени после этого события) находится в опасности, которую в то время представляло стремление полностью понять этого героя и мир, в котором он существовал. Отождествление революционного героя со змеем Хаоса также объясняет ненависть и страх, возникающие у людей, которым он стремится помочь, когда те видят, как он совершает необходимые действия.

Ориген. О началах. СПб.: Амфора, 2007.

Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М.: Академический проект, 2019.

Кэмпбелл Дж. Мифы, в которых нам жить. М.: София, ИД «Гелиос», 2002.

Neumann E. Mystical man. In Campbell J. (Ed.) Papers from the Eranos yearbooks. Vol. 6. The mystic vision, Princeton, Princeton University Press, 1968, pp. 375–415.

Tao Te Ching 25 in Waley A. The way and its power. London, Allen and Unwin, 1934, p. 34.

См. Part I.A. III: The separation of the world parents. In Neumann E. The origins and history of consciousness (R. F. C. Hull, Trans.). New York, Pantheon Books, 1954.

Тютчев Ф. И. Стихотворения. М.: Прогресс-Плеяда, 2003.

Я благодарю Кэролин Батлер за то, что она обратила мое внимание на это стихотворение.

Фрай пишет: «Нисхождение в мир, находящийся под сознанием, влечет за собой некое вторжение в память или уничтожение прежних условий существования. Это похоже на погружение в сон. Время в нижнем мире часто течет медленнее, и несколько мгновений могут соответствовать многим годам в верхнем мире» [Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, p. 266]. Это напоминает представление Юнга о том, что в коллективном бессознательном значение времени преуменьшается.

Frye N. The great code: The Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1982, p. 108.

Цит. из Neumann E. Mystical man. In Campbell J. (Ed.) Papers from the Eranos yearbooks. Vol. 6. The mystic vision, Princeton, Princeton University Press, 1968, p. 395.

Wheeler R. E., Davidson R. J., Tomarken A. J. Frontal brain asymmetry and emotional reactivity: a biological substrate of affective style. Psychophysiology, 1993, 30, pp. 82–89.

Ницше выдвинул гипотезу, которую уместно здесь привести: «Допустим, что нет иных реальных “данных”, кроме нашего мира вожделений и страстей, что мы не можем спуститься или подняться ни к какой иной “реальности”, кроме реальности наших инстинктов – ибо мышление есть только взаимоотношение этих инстинктов, – не позволительно ли в таком случае сделать опыт и задаться вопросом: не достаточно ли этих “данных”, чтобы понять из им подобных и так называемый механический (или “материальный”) мир? Я разумею, понять его не как обман, “иллюзию”, “представление” (в берклиевском и шопенгауэровском смысле), а как нечто, обладающее той же степенью реальности, какую имеют сами наши аффекты, – как более примитивную форму мира аффектов, в которой еще замкнуто в могучем единстве все то, что потом в органическом процессе ответвляется и оформляется (а также, разумеется, становится нежнее и ослабляется) как род жизни инстинктов, в которой все органические функции, с включением саморегулирования, ассимиляции, питания, выделения, обмена веществ, еще синтетически вплетены друг в друга, – как праформу жизни?» [Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017].

Элиаде М. История веры и религиозных идей. Собрание сочинений в 3 т. Т. 2. Гаутамы Будды до триумфа христианства. М.: Критерион, 2002.

Современные примеры см. в Tchelitchew P. Hide and seek. Scientific American, 1992, 267, p. 49.

См. анализ образов дерева и змеи в произведениях Юнга: Jung C. G. Nietzsche’s Zarathrustra: Notes of the seminar give in 1934. Princeton: Princeton University Press, 1988, pp. 1431–1450; Jung C. G. The Collected Works of C. G. Jung (R. F. C. Hull, Trans.). Vol. 13. Alchemical Studies. Bollingen Series XX. Princeton University Press, 1967, pp. 251–350.

Radha Swami S. Kundalini yoga for the west. Boston, Shambala, 1978, pp. 16–20.

Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, pp. 284–285.

Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М.: Академический проект, 2019.

Иггдрасиль, Мировое Древо Эдды. Из сборника «Старшая Эдда» (Magnusson F., XVIII век). Источник: https://commons.wikimedia.org/wiki/File: Yggdrasil.jpg.

См. Bellows H. A. The poetic Edda. New York, Biblo and Tannen, 1969, p. 60.

Neumann E. The origins and history of consciousness (R. F. C. Hull, Trans.). New York, Pantheon Books, 1954, pp. 30–31.

Юнг К. Mysterium Coniunctionis. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1997.

См. Юнг К. Mysterium Coniunctionis. М.: Рефл-бук; Киев: Ваклер, 1997; Юнг К. Психология и алхимия. M.: АСТ, 2008.

Роль ретикулярной активирующей системы в регуляции сознания была установлена Дж. Морруцци и Г. Мэгуном [Morruzzi G., Magoun H. W. Brainstem reticular formation and activation of the EEG. Electroencephalography and Clinical Neurophysiology, 1949, 1, pp. 455–473]. Точные механизмы, с помощью которых осуществляется такое регулирование, все еще обсуждаются.

Гёте И. В. Фауст. М.: Эксмо, 2008.

Вольтер. Философские повести. М.: Правда, 1985.

Фрай раскрывает миф о Нарциссе: «Прекрасный юноша застыл, увидев свое отражение в зеркале, и потому неспособен любить. Мифологи очень рано сделали Нарцисса прообразом грехопадения Адама, так как последний отождествлял себя со своим пародийным отражением в низшем мире. Представление апостола Павла о Христе как о втором Адаме делает Христа двойником Нарцисса-Адама, который избавляет первого Адама от того, что Лакан называет stade de miroir (стадией зеркала) а Элиот – пустыней зеркал» [Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, p. 271].

Рассмотрим высказывание Ницше: «Стремясь попасть в “ангелы” (чтобы не употребить более грубого слова), человек откормил себе испорченный желудок и обложенный язык, через которые ему не только опротивели радость и невинность зверя, но и сама жизнь утратила вкус, – так что временами он стоит перед самим собой с зажатым носом и, хмурясь, составляет с папой Иннокентием Третьим каталог своих сквернот (“нечистое зачатие, омерзительное питание во чреве матери, загрязненность вещества, из коего развивается человек, выделение мокрот, мочи и кала”)» [Ницше Ф. К генеалогии морали. Сочинения в 2 т. Т. 2.М.: Мысль, 1990].

С точки зрения эволюции, неокортекс человека развивался с беспрецедентной скоростью. Расширение и распространение сознания на сущность людей происходили синхронно. Одним из факторов, ограничивающих такое расширение, которое резко увеличивает размер головы, является диаметр женского тазового пояса, через который должен пройти младенец во время родов. Роды зачастую травматичны. Это отчасти объясняется несоответствием окружности черепа новорожденного и строения таза матери.

Изображение Евы скопировано с рисунка «Дерево познания: церковь и синагога» в швейцарской рукописи XV века [Нойманн Э. Великая Мать. Глубинная психология и психоанализ. М.: КДУ, 2012, с. 294].

Элиаде М. История веры и религиозных идей. Собрание сочинений в 3 т. Т. 1. От каменного века до элевсинских мистерий. М.: Критерион, 2002.

См. главу 3 «Ученичество и приобщение к культуре: принятие общей карты».

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017.

Литография Делакруа Э. «Мефистофель над Виттенбергом». Художественный центр Дэвидсон Уэслианского университета. Open Access Image from the Davison Art Center, Wesleyan University (photo: M. Johnston).

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, pp. 272–273.

См. примечание 350.

Pagels E. The origin of Satan. New York, Random House, 1995.

Элиаде М. История веры и религиозных идей. Собрание сочинений в 3 т. Т. 1. От каменного века до элевсинских мистерий. М.: Критерион, 2002.

Их можно с полным основанием считать схожими со старшими богами в «Энума элиш» (см. главу 2, раздел ««Энума элиш»: универсальный пример категоризации повествования»).

Элиаде М. История веры и религиозных идей. Собрание сочинений в 3 т. Т. 1. От каменного века до элевсинских мистерий. М.: Критерион, 2002.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Гёте И. В. Фауст. М.: Эксмо, 2008.

Там же.

См. главу 4, раздел «Герой-революционер».

Толстой Л. Н. Исповедь. О жизни. М.: АСТ, 2015.

Шекспир У. Генрих VI // Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. / Под общей ред. А. Смирнова и А. Аникста. Т.1. М.: Искусство, 1957.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Подробно описано в Рассел Дж. Б. Мефистофель. Дьявол в современном мире. СПб.: Евразия, 2002.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Ницше Ф. Ecce Homo. Как становятся самим собой. Харьков: Фолио, 2013.

Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству. Харьков: Фолио, 2009.

Цит. из Kaufmann W. (Ed. and Trans.) Existentialism from Dostoevsky to Sartre. New York, Meridian, 1975, pp. 122–123.

Edwardes A., Masters R.E. L. The cradle of erotica. New York, Julian Press, 1963, p. 124.

Durnin R. Letter to Thomas. Unpublished manuscript, 1994.

Wilhelm R. The I Ching (C. Baynes, Trans.). Princeton, Princeton University Press, 1971, p. lV.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Джойс Дж. Портрет художника в юности. М.: Азбука, 2016.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Там же.

Frankl V. Man’s search for meaning: An introduction to logotherapy. New York, Pocket Books, 1971, pp. 20–21.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

По оценке Солженицина, около 250 000 заключенных «истребительно-трудовых» лагерей отдали жизни, чтобы построить канал Волга – Москва. Когда он был закончен, то оказался слишком мелким, чтобы его можно было использовать по любому из предполагаемых назначений. Бо́льшая часть канала была вырыта вручную, в разгар зимы, с помощью самых примитивных инструментов [см. там же].

Frankl V. Man’s search for meaning: An introduction to logotherapy. New York, Pocket Books, 1971, p. 50.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Блейк У. Стихотворения. М.: Радуга, 2007.

Зэк – слэнговое название заключенных лагерей.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

См., например, Browning C. R. Ordinary men: Reserve police battalion 101 and the final solution in Poland. New York, Harper Perennial, 1993.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Там же.

Lao Tzu. The value set on life. In Tao Te Ching (S. Rosenthal, Trans.), 1984.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Там же.

Frankl V. Man’s search for meaning: An introduction to logotherapy. New York, Pocket Books, 1971, pp. 117–120.

Там же.

Там же.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Там же.

Шекспир У. Тит Андроник // Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. / Под общей ред. А. Смирнова и А. Аникста. Т.2. М.: Искусство. 1957.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Шекспир У. Ричард III // Шекспир У. Полное собрание сочинений в 8 т. / Под общей ред. А. Смирнова и А. Аникста, Т.1. М.: Искусство. 1957.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Там же.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Там же.

Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего. М.: Эксмо-Пресс, 2017.

Апокрифы древних христиан: исследование, тексты, комментарии. М.: Мысль, 1989.

Мильтон Дж. Потерянный рай. М.: Эксмо, 2009.

Там же.

Frye N. The great code: The Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1982, p. 130.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Frankl V. Man’s search for meaning: An introduction to logotherapy. New York, Pocket Books, 1971, p. 104.

Солженицын А. И. Архипелаг ГУЛАГ, 1918–1956: опыт художественного исследования. Екатеринбург: У-Фактория, 2006.

Там же.

Arendt H. Eichmann in Jerusalem: A report on the banality of evil. New York, Penguin, 1994.

«Огнем природа обновляется вся». Оккультное/гностическое толкование значения инициалов, традиционно изображаемых в верхней части Распятия: I.N. R.I. – Iesus Nasaremus Rex Iudaeorum (Иисус из Назарета, Царь Иудейский); более подробное объяснение см. у Dee J. Diary of Doctor John Dee: Together with a catalogue of his library of manuscripts. New York, Holmes, 1993.

Jaeger W. The theology of the early Greek philosophers: The Gifford lectures 1936. London, Oxford University Press, 1968.

Niebuhr R. The nature and destiny of man: A Christian interpretation. Vol. 1. Human nature, New York, Charles Scribner’s Sons, 1964.

Там же.

Piaget J. The moral judgement of the child. London: Kegan, Paul, Trench, Trubner, and Company, 1932, pp. 16–18.

См. примечание 463.

О роли критики в освещении смыслов повествования Фрай пишет следующее: «Поэтическое воображение создает собственный космос, который следует изучать не просто как карту, но как мир мощных противоборствующих сил. Вселенная художественных образов не является ни объективной средой, которую изучают естественные науки, ни субъективным внутренним пространством, которое изучает психология. Это промежуточный мир, в котором образы возвышенного и низменного, категории красоты и уродства, любовь, ненависть и ассоциации чувственного опыта могут быть выражены только метафорой, и все же их нельзя отбросить или свести к проекциям чего-то другого. Обычное сознание настолько одержимо противопоставлением субъекта и объекта, что ему трудно воспринять порядок слов, который не является ни субъективным, ни объективным, хотя при этом проникает и в то и другое. Но его присутствие придает совершенно иную форму многим элементам человеческой жизни, включая религию, которые зависят от метафоры, но от этого не становятся менее реальными или истинным.

Разумеется, образность не менее коварна, чем понятия истины или реальности. Одни метафоры просвещают, другие просто необходимы, некоторые социально опасны, а иные вводят в заблуждение и ведут лишь к образованию иллюзий. Уоллес Стивенс упоминает о “метафоре, которая убивает метафору”. Но к лучшему или худшему, это образное сравнение занимает одну из главных областей как социального, так и индивидуального опыта или даже находится в самом его центре. Это примитивная форма осознания, образовавшаяся задолго до того, как различие субъекта и объекта стало нормальным. Но когда мы пытаемся ее перерасти, то обнаруживаем, что на самом деле можем лишь заново признать ее важность.

В этот момент приходит на ум еще одно критическое наблюдение из посмертных Нортоновских лекций Итало Кальвино, также представляющее собой замечательный парадокс: “Литература остается живой только в том случае, если мы ставим перед собой неизмеримые цели, далеко превосходящие всякую надежду на их достижение”. Строго говоря, писатель не ставит перед собой цели: их задает дух самой литературы, источник способности авторов создавать произведения. Но в целом тот же самый принцип следует применять к работе критика, когда он видит вдалеке некую аксиому вроде “критика может и должна придавать смысл литературе” и отказывается довольствоваться меньшим» [Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, pp. XXII–XXIII].

Рассказ о попытке фараона сдержать исходящую от иудеев «угрозу», прибегнув к детоубийству, не случайно находит параллель в повествовании о деяниях Ирода, который много веков спустя по аналогичным причинам приказал умертвить всех еврейских детей в возрасте до двух лет в Вифлееме и его окрестностях (см. Мф. 2:1–16).

Фрай продолжает: «И все же Ханаан кажется довольно жалким и разочаровывающим образом райской страны, “где течет молоко и мед” (Исх. 3:8), которая изначально была обещана Израилю. Возможно, Моисей действительно был единственным человеком, который узрел Землю Обетованную; возможно, гора, на которую он взобрался в свои последние часы, была единственным местом, откуда ее можно было увидеть» [Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, p. 299].

Там же.

Во время скитаний по пустыне иудеи питаются манной небесной. Этот духовный хлеб, который в мирском понимании представляет собой пшеничную крупу, то есть метафорическое тело вечно умирающего и воскресающего бога зерна, позже предлагается Христом и приравнивается к его плоти, чтобы в обряде (процедурно) способствовать объединению героической веры и мужества. Фрай пишет: «…Христос постоянно чудесным образом дает всем пищу. Притчи о насыщении многих людей очень малым количеством еды [рыбой, пойманной в (бессознательной, материнской) морской пучине, а также хлебом] повторяются во всех четырех Евангелиях, иногда не один раз. Эти чудеса явно противопоставляются манне, ниспосланной в пустыне (Ин. 6:49–51). Образ вкушения плоти Христа и питья его крови встречается в Евангелиях еще до установления таинства Евхаристии. То, что тело Христа является неизменным источником насыщения и утоления жажды, утверждается как на физическом, так и на духовном уровнях (ежедневный – насущный – хлеб молитвы Господней может также рассматриваться как духовная пища). Плоть и кровь Христа не только “должны быть разделены, съедены и выпиты”, как говорится в “Геронтионе” Элиота, но и служат источником непрерывности жизни его народа, скрытой в их телах. Согласно апостолу Павлу, в ветхозаветные времена израильтяне в пустыне ели одну и ту же духовную пищу и пили один и тот же духовный напиток – воду из камня, который и был Христом (1 Кор. 10:3)» [там же, p. 257].

Здесь содержится явная ссылка к мифическому повествованию как источнику формирования четкого правила.

Фрай пишет: «Я отметил отрывок в “Фаусте”, где тот намеренно меняет фразу “в начале было Слово” на “в начале было Дело”. Я должен был бы добавить, что Фауст просто следовал христианской практике, установившейся вплоть до его времени. В начале Бог что-то сделал, и слова были лишь вспомогательными механизмами описания, рассказывающими нам о его творениях. Это привносит в западную религию то, что постструктуралистская критика называет “трансцендентальным означаемым”, – представление о том, что истинное или реальное есть нечто, находящееся вне слов, которые на него указывают» [там же, p. 34].

Фрай пишет: «Если верно, что творческая сила слова связана с чем-то в уме, дополняющим обычное сознание, то мы немного приблизились к социальному пространству писателя. Его ум был постоянно сбит с толку произвольными условностями поведения, легче проникающими в сознание: в литераторе часто обнаруживается наивность, которая иногда может лишить его почти всего, кроме сочинительства. Но в качестве компенсации он мог бы обрести понимание общественных явлений, которое дало бы ему не просто более яркое восприятие настоящего, но необычную способность видеть зависящее от него условное будущее. Это, в свою очередь, создало бы ощущение обладания особого рода знанием, скрытым от большей части общества. О пророческом элементе в литературе часто говорят очень туманно, но он настолько осязаем, что заслуживает рассмотрения. Во всяком случае, слово ближе всего подходит к тому, что определяет влияние поэта (вопрос, который до сих пор оставался открытым), а также указывает на связь между светской и духовной литературой (что является одной из наших главных тем).

Если мы обратимся к писателям-пророкам Ветхого Завета, начиная с Амоса, то сразу же обнаружим связь между первобытным и пророческим. Амос отказывается идти на компромисс с условностями этикета, на севере Израиля его считают юродивым – безумцем, умеющим излагать суть того, что ему открывается в необычном состоянии ума, которое часто связывалось с трансом. Пророки также предсказывают будущее, которое становится неизбежным из-за глупой политики правителей. К примеру, действия царя Иудейского по отношению к Вавилону привели, как и сказал ему Иеремия, к разрушению Иерусалима. Принцип здесь заключается в том, что честная социальная критика, как и честная наука, расширяет диапазон предсказуемости в обществе.

В наше время схожие черты наблюдаются у таких писателей, как Блейк, Достоевский или Рембо, талант которых мы инстинктивно называем пророческим. Читатели так же глубоко осмысливают их произведения, как предсказания греческих и израильских оракулов: они шокируют и тревожат, могут быть полны противоречий и двусмысленности, но при этом имеют странное, непроходящее влияние. Еще в елизаветинскую эпоху некоторые критики предполагали, что различие между духовным и светским вдохновением может быть менее серьезным, чем принято считать. Джордж Путтенхэм, расцвет творчества которого приходился на 1580-е годы, указывал, что поэт – это творец и что сила его творчества аналогична созидательному могуществу Бога при сотворении мира. Он цитирует фразу: est deus in nobis (Бог среди нас) из “Фаст” Овидия, что подразумевает присутствие либо Господа, либо некоего божества. В XVI веке, конечно, было бы безопаснее довольствоваться музой, богом любви или чем-то подобным, не противоречащим сложившимся условностям и не воспринимаемым всерьез как доктрина. Но аналогия здесь все равно присутствует, пусть даже она была скрыта до времен Кольриджа. Многие замечают, что искусство является пророческим потому, что оно символически указывает на перемены, намечающиеся в обществе, которые через несколько поколений становятся очевидными.

Термин “пророческий” можно применить к некоторым писателям (Лютеру, Кондорсе, Марксу), которых мы обычно ставим вне литературы. Волнующие понятия внутреннего и внешнего останутся, даже если многие их аспекты исчезнут при рассмотрении. Писателя-пророка, обычно поставленного вне литературы или, по крайней мере, талант которого невозможно игнорировать (как, например, Руссо, Кьеркегора или Ницше), по-видимому характеризует связь с чем-то психологически первобытным» [там же, pp. 52–54].

Для получения полной информации по теме пророчества см. Jung C. G. The Collected Works of C. G. Jung (R. F. C. Hull, Trans.). Vol. 9. Part 2. Aion: Researches into the Phenomenology of the Self. Bollingen Series XX. Princeton University, 1978; а также пророческие комментарии Юнга о «Белокурой бестии» [там же, pp. 3–28].

Плерома (божественная полнота).

Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству. Харьков: Фолио, 2009.

Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы. М.: Азбука, 2014.

Там же.

Там же.

Там же.

James W. Great men and their environment. Atlantic Monthly, 1880, October.

Frye N. The great code: The Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1982, pp. 132–133.

Frye N. Words with power: Being a second study of the Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1990, p. 104.

Frye N. The great code: The Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1982, p.56.

Фрай также утверждает: «Мы уже упоминали о построении Книги Судей. В ней ряд преданий о традиционных национальных героях помещен в повторяющийся миф об отступничестве и возрождении Израиля. Повествование имеет U-образную форму: отступничество наказывается падением, бедствиями и рабством, за которыми, в свою очередь, следует покаяние, а затем подъем через освобождение к тому уровню, с которого началось нисхождение.

Эта же форма повествования, пусть и приблизительно, повторяется в литературном жанре комедии, где череда несчастий доводит незадачливых героев до предела – дела у них идут совсем плохо, – после чего удачный поворот сюжета обеспечивает счастливый конец. Вся Библия, если рассматривать ее как божественную комедию, имеет U-образную форму такого рода: человек теряет дерево и воду жизни в начале книги Бытия и получает их обратно в конце Откровения. В промежутке между этими событиями история рассказывает о том, как Израиль несколько раз оказывался во власти языческих царств: Египта, Филистии, Сирии и Рима. За каждым падением следовал подъем и краткий миг независимости. То же самое U-образное повествование встречается и вне исторических отрывков – в рассказе о бедствиях и выздоровлении Иова и в притче Иисуса о блудном сыне. Последняя, кстати, является единственным рассказом, в котором искупление происходит в результате добровольного решения главного героя (Лк. 15:18).

К чему припоминать абсолютно все падения и взлеты библейской истории? Давайте выберем лишь шесть, по количеству дней творения, а седьмой будет символизировать конец времен. Первое, естественно, – это грехопадение Адама и изгнание его из рая. Он уходит в пустыню, в которой затем появляются языческие города, основанные семейством Каина.

Пропуская историю Ноя, которая добавляет море к образам бедствия, первый подъем – это предание о том, как Авраам был призван из месопотамского города Ура на запад, в Землю Обетованную. Так начинается эпоха патриархов, а заканчивается она в конце книги Бытия, когда Израиль завоевывается Египтом. Снова наступает гнетущий период рабства, потом иудеи проходят через море и пустыню под предводительством Моисея, а затем Иисуса Навина и снова достигают обещанной им земли – небольшой территории, живущей главным образом земледелием. Далее, в Книге Судей, говорится, что на израильтян покушаются захватчики, самыми грозными из которых были филистимляне – вероятно, грекоязычный народ с Крита (если это и есть Кафтор, упомянутый в 7 стихе 9 главы Книги пророка Амоса), давший имя Палестине. Они овладели Израилем после поражения и смерти Саула и его сына Ионафана. Третий подъем начинается с царя Давида и продолжается по время правления Соломона. Этот урбанистический период связан со строительством городов и зданий. Однако после смерти Соломона начинается новая эпоха бедствий и раскола. Северное царство было разрушено Ассирией в 722 г. до н. э.; Южное царство – Иудея – устояло до тех пор, пока не пала Ассирия (Наум. 2:3–13, 3:1–19). Затем в 586 году до н. э. Иерусалим захватил Навуходоносор, и началось Вавилонское пленение.

Четвертый подъем в судьбе израильтян, ныне евреев, начинается с того, что Кир Персидский милостиво разрешил пленникам, живущим в Вавилоне, вернуться на родину и восстановить свой храм. В Ветхом Завете особо отмечены два возвращения (вероятно, их было больше, но нам символически интересен только один случай). Трепетные надежды на возрождение Израиля возлагались на главного героя первого возвращения – Зоровавеля из рода Давидова. После нескольких смен правителей следующее драматическое падение было вызвано жестоким преследованием евреев, отказавшихся приобщиться греческой культуре и религии, Антиохом Епифаном из империи Селевкидов. Это спровоцировало восстание Маккавеев, пяти братьев из рода священников, которые в конце концов добились независимости Иудеи и основали царскую династию. Этот период продолжался до тех пор, пока римские легионы под командованием Помпея не захватили страну в 63 году до н. э. Римское господство длилось на протяжении всего периода, описанного в Новом Завете. Здесь взгляды евреев и христиан на шестое освобождение Израиля расходятся. Для христианского мира Иисус даровал окончательное освобождение всему человечеству через откровение о том, что желанное царство Израильское – это духовное государство. Для последователей иудаизма изгнание евреев с родной земли по эдикту Адриана в 135 году н. э. стало новой эпохой скитаний, которая во многих отношениях продолжается до сих пор.

Это последовательность мифов лишь косвенно соотносится с историческими событиями, и в первую очередь мы должны осознать, что все моменты взлетов и падений образно связаны друг с другом. То есть эдемский сад, Земля Обетованная, Иерусалим и гора Сион являются синонимами обители души. В христианских образах они в высшем смысле (то есть метафорически, какое бы другое значение они ни имели) являются символом Царства Божия, о котором говорил Иисус. Точно так же Египет, Вавилон и Рим с духовной точки зрения представляют собой одно и то же место, а фараон периода Исхода, Навуходоносор, Антиох Епифан и Нерон – один и тот же персонаж.

И все избавители Израиля – Авраам, Моисей, Иисус Навин, судьи, Давид и Соломон – являются прототипами Мессии, или Искупителя… Поскольку многочисленные падения Израиля в результате отступничества и тому подобного – это не столько действия, сколько бездействие, реальными событиями можно считать лишь подъемы и возрождения. И раз Исход символизирует окончательное освобождение и служит прототипом всего остального, можно сказать, что с мифологической точки зрения это единственное реальное событие в Ветхом Завете. А значит, Воскресение Христа – кульминация Нового Завета – является противообразом Исхода. Так жизнь Иисуса Христа, описанная в Евангелиях, становится менее загадочной.

Его рождение оказывается под угрозой (как и в историях многих других богов и героев). Ирод приказывает истребить всех младенцев в Вифлееме, и выживает только Иисус. Моисей точно так же избежал смерти, когда фараон попытался уничтожить еврейских детей, которые, в свою очередь, спасались от кары, постигшей египетских первенцев. Иосиф и Мария увозят младенца Иисуса в Египет. Его возвращение, упомянутое в Евангелии от Матфея, исполняет пророчество Осии – “из Египта вызвал сына Моего” (Ос.11:1), – в котором явно говорится об Израиле. Имена Марии и Иосифа напоминают нам о Мариам, сестре Моисея, и Иосифе, который привел семью из Израиля в Египет. Третья сура Корана, по-видимому, отождествляет Мариам с Марией. Христианские богословы, естественно, назвали это нелепостью, однако с чисто типологической точки зрения (характерной для Корана) такое сравнение имеет смысл.

Моисей сплотил двенадцать колен Израилевых; Иисус призвал двенадцать учеников. Израилетяне переходят Красное море и на другой стороне превращаются в единую нацию; Иисус крестится в Иордане и признается Сыном Божьим. События в Евангелиях от Марка и Иоанна начинаются с крещения, а рассказы о младенчестве Иисуса в Евангелиях от Матфея и Луки, вероятно, являются более поздним материалом. Моисей блуждает в пустыне сорок лет, Иисус – сорок дней. Израильтянам ниспосылается чудесная пища, ее же дает Иисус тем, кто собирается вокруг него (см. Ин. 6: 49–50). Закон был ниспослан на горе Синай, Евангельские заветы звучат во время Нагорной проповеди. Моисей водружает на шест медного змея, защищающего от смертельных укусов «огненных змей» (Чис. 21:9). Иисус принимает медного змея как символ распятия (Ин. 3:14), а смертоносные змеи в пустыне ассоциируются с Эдемским змеем. Моисей умирает прямо за пределами Земли Обетованной, что в христианской типологии означает неспособность одного лишь закона искупить грехи человека, и Ханаан завоевывает Иисус Навин. Скрытая связь здесь состоит в том, что Иисус и Иисус Навин имеют одно имя, поэтому повеление ангела Деве Марии назвать ее дитя Иисусом или Иешуа (так на некоторых языках звучит имя Иисуса Навина) символизирует конец царствования закона и начало завоевания Земли Обетованной (Мф. 1:21)» [Frye N. The great code: The Bible and literature. London, Harcourt Brace Jovanovitch, 1982, pp. 169–172].