PVP, или Тихая война против доллара

Март 2018 г

В октябре прошлого года по российским и мировым СМИ прошла достаточно лаконичная информация, в которой ключевое место занимала английская аббревиатура PVP. До сих пор она была известна узкому кругу специалистов, за ней скрывается термин payment versus payment, что означает «платеж против платежа». Такая схема расчетов достаточно широко используется для проведения операций на валютных и иных биржах, она позволяет избегать риска неисполнения обязательств одной из сторон сделки и не требует отвлечения средств в виде гарантийных депозитов. Впрочем, можно сказать, что схема PVP – хорошо забытое старое. Ибо в прошлом веке, когда в мире широко использовались межгосударственные клиринги, некоторые из них функционировали по принципу PVP.

Так вот 9 октября 2017 года Пекин запустил систему PVP, предназначенную для проведения платежей межу Россией и Китаем, причем, как было объявлено, операции будут проводиться в рублях и юанях. Система двухсторонних российско-китайских платежей и расчетов создавалась при активном участии Валютной торговой системы Китая (CFETS), проект получил одобрение Народным банком Китая (НБК). Это первая PVP-система для валютных расчетов между юанем и какой-либо иностранной валютой. Согласно заявлениям НБК, Пекин продолжит работу в данном направлении, предполагается запуск систем по обмену юаня на валюты других стран, с которыми Китай имеет тесные торгово-экономические связи.

К сожалению, ни российские, ни китайские источники не раскрывают детали механизма функционирования системы. Но из официальных заявлений китайской стороны по поводу проекта можно понять, что платежи через систему PVP осуществляются напрямую, без прохода через СВИФТ. Это крайне важно для российских банков и компаний, ибо риск отключения России от СВИФТ существует. Еще сравнительно недавно значительная часть конвертаций юаней в рубль и рубля в юань на российских и китайских торговых площадках осуществлялась через доллар. Имели место дополнительные транзакционные издержки, а, главное, искусственно поддерживался спрос на продукцию ФРС США. Комментируя запуск проекта прямой конвертации рубля и юаня, президент Русско-Азиатского Союза промышленников и предпринимателей (РАСПП) Виталий Монкевич заявил: «На российско-китайских торговых отношениях появление PVP, конечно, отразится положительно – появится возможность убрать промежуточную транзакцию через доллар. Это сократит издержки и повысит эффективность внешнеторгового оборота между странами».

Запущенная система обменов рубля и юаня PVP – лишь один из шагов по мягкому выдавливанию доллара США из взаимных российско-китайских расчетов. По данным Банка России, доллар США все еще сохраняет ключевые позиции в расчетах по торговле двух стран. По итогам девяти месяцев 2017 года доля доллара США в общем объеме валютных поступлений от российского экспорта в Китай составила 78,8 %; плюс к этому на евро пришлось 3,9 %. На российский рубль пришлось 9,4 %. И на «прочие валюты» – 7,9 %. Ни Банк России, ни Китай не дают цифр по доле юаня, но можно предположить, что за позицией «прочие валюты» скрывается прежде всего юань. Получается, что рубль и юань в валютной выручке российских компаний, поставляющих товары в Китай, приходится максимум 17 процентов. Не густо!

А как выглядит картина по российскому импорту из Китая? 76,0 % платежей пришлось на доллар США, еще 5,6 % – на евро. Доля российского рубля – 2,7 %, «прочих валют» – 15,9 %. На рубль и юань максимум пришлось примерно столько же, сколько в экспорте. Очень скромно!

Торговый оборот между нашими странами достиг максимума в 2014 году. По данным Росстата, превысил 88 млрд долл. Ожидали в следующем году, что показатель преодолеет рубеж в 100 млрд долл. Однако вместо этого произошел достаточно резкий спад (в 2015–2016 гг.). Отчасти он может быть объяснен общим падением объемов мировой торговли. Но есть причины и внутреннего порядка. Например, в России это обвал рубля в декабре 2014 года. Что, кстати, отразилось отрицательно на доле рубля в российско-китайской торговле.

Только что Государственная таможенная служба России опубликовала данные о российско-китайской торговле за 2017 год. В стоимостном выражении наш внешнеторговый оборот с Поднебесной вырос на 31,5 % – до 86,9 млрд долл., при этом импорт на 26,1 % – до 48,0 млрд долл., а экспорт на 38,9 % – до 38,9 млрд долл. По итогам прошлого года на Китай пришлось почти 15 % от всей торговли РФ. Он с 2014 года остается главным торговым партнером России. А Россия по итогам прошлого года заняла 12 место среди торговых партнеров Китая (до этого она находилась на 14 месте). Опять стороны рассчитывают, что в 2018 году российско-китайский товарооборот превысит рубеж в 100 млрд долл. Министерство коммерции КНР и Министерство промышленности и торговли РФ обозначили в качестве целевого уровня двусторонней торговли значение в 200 млрд долларов к 2025 году. Очевидно, что важной гарантией того, что указанная цель будет достигнута, является переход сторон на национальные валюты. Ориентация на доллар США опасна, ибо Вашингтон может подставить подножку в виде блокировки долларовых транзакций.

Примечательно, что запуск системы российско-китайского валютного обмена PVP почти совпал по времени с еще одним событием, связанным с продвижением юаня в отношениях двух стран. Через два дня, 11 октября 2017 года в Москве официально начал функционировать Промышленно-торговый банк Китая (ICBC) как китайский клиринговый банк для расчетов в юанях в России. Еще 25 июня 2016 года во время официального визита Президента РФ в Китай Банк России и Народный банк Китая подписали меморандум о взаимопонимании. Согласно этому меморандуму НБК в сентябре того же года принял решение о назначении ICBC клиринговым банком по операциям в юанях на территории России. И вот по прошествии года клиринговый банк начал свою работу. Все это вписывается в долгосрочную стратегию Пекина по продвижению юаня на мировых рынках. Китай уже создал немалое количество офшорных клиринговых центров – так называемых «юаневых хабов».

Пекин не скрывает, что в первую очередь будет внедрять системы валютных обменов с теми странами, которые станут участниками китайского международного проекта, который принято называть «Один пояс – один путь» – ОПОП (другие названия: «новый Шелковый путь», «большой Евразийский союз»). Контуры проекта еще четко не обозначены. Но общий замысел понятен. Как образно выразился один эксперт, «Китай планирует в ближайшие десятилетия создать огромного транспортного осьминога с головой в Поднебесной и с щупальцами, протянувшимися во все концы Европы, Азии и Африки. Этот осьминог должен составить конкуренцию американскому проекту глобализации, центром которого является, соответственно, Америка, и щупальца которого тянутся по морю, а не по суше». Китай собирается по-прежнему оставаться крупнейшим в мире экспортером товаров, но при этом не желает более зависеть от Вашингтона, который своим военным флотом в любой момент может перекрыть морские коммуникации. А также не хочет зависеть от доллара США, поскольку в любой момент Вашингтон может перекрыть валютные транзакции, обслуживающие экспорт и импорт Китая.

Идея этого проекта родилась еще до того, как в Белый дом пришел новый президент Дональд Трамп. Его антикитайские настроения еще более укрепили убежденность Пекина в необходимости реализации проекта ОПОП. ОПОП – проект не только транспортный. Это также проект промышленный, поскольку Китай вдоль железнодорожных и автомобильных путей планирует создавать предприятия самых разных отраслей. Это также проект финансовый, поскольку нацелен на мягкое вытеснение доллара и продвижение юаня.

На данный момент видны общие контуры проекта ОПОП. Он предусматривает три основных маршрута торговых потоков. Главный маршрут, «Северный», идет из восточной части Китая через Монголию, север Китая, Казахстан и Россию. Заканчивается этот маршрут в Польше, откуда грузы могут уже расходиться по всей Европе. Второй маршрут, «Центральный», проходит через ряд стран Средней Азии и заканчивается на побережье Сирии. Третий маршрут, «Южный», идет в Пакистан через Мьянму, Индию и Бангладеш. Изучение географических карт, описывающих проект ОПОП, показывает, что он может охватить до 60 стран. Таков проект китайской глобализации, противопоставляемый проекту американской глобализации. Первый – торгово-экономический, второй все более приобретает черты военно-силового.

Из тех стран, которые поддерживают проект ОПОП и готовы в нем масштабно участвовать, Россия, пожалуй, находится на первом месте. И расчет здесь не чисто коммерческий, а геополитический – использовать проект ОПОП как противовес американскому проекту силовой глобализации. Москва продемонстрировала свою поддержку проекту хотя бы тем, что на форуме «Один пояс – один путь», проходившем в Китае в середине мая 2017 года, Россию представлял лично Президент В. Путин.

Итак, на данном этапе проект ОПОП выгоден России и в экономическом, и в геополитическом отношении. Но при этом нам постоянно надо иметь в виду свои национальные интересы. С учетом этого нам не следует делать ставку лишь на Китай. Россия должна проявлять инициативу в развитии отношений с другими странами. На данном историческом отрезке это, прежде всего, страны ближнего зарубежья, те, которые возникли на постсоветском пространстве. Из стран дальнего зарубежья – Иран, Венесуэла, Куба…

Для того чтобы дядя Сэм не вставлял палки в колеса развития равноправного и взаимовыгодного сотрудничества России с другими странами, ей в первую очередь необходимо избавиться от использования доллара США во взаимных расчетах. Готовых универсальных рецептов на этот счет пока нет. Но имеется некоторый опыт, как собственный, так и зарубежный. Среди возможных средств ухода от доллара США можно назвать: использование бартерных (товарообменных) операций во взаимной торговле; межгосударственные клиринговые соглашения (где доллар или иная западная валюта может использоваться лишь для погашения возникшего торгового сальдо); золото как валюта цены и платежа по торговым контрактам; коллективная (региональная) валюта, привязанная к национальным валютам стран-партнеров. Следует присмотреться к ходу реализации проекта цифровой валюты «El Petro», который только что был запущен Венесуэлой (президент страны Николас Мадуро уверен, что эта цифровая валюта поможет Венесуэле преодолеть экономические санкции Вашингтона).

Для противодействия экономическим санкциям Запада Россия недавно запустила в эксплуатацию СПФС (систему посылки финансовых сообщений). Банк России анонсировал ее как альтернативу СВИФТ, которая сможет обезопасить банковскую систему России от блокирования расчетов через СВИФТ. Увы, СПФС пока может обслуживать расчеты лишь внутри страны. Надо распространять действие СПФС на страны, с которыми Россия имеет тесные торгово-экономические отношения. На днях прошло сообщение о том, что услуги СПФС будут в ближайшем будущем предоставляться банкам и компаниям Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Но надо продвигать услуги СПФС и в дальнее зарубежье.

Вот и Народный банк Китая в октябре 2015 года запустил аналог SWIFT, международную платежную систему, которая получила название CIPS (Chinese International Payment System). Пока китайская система (как и российская) имеет ограниченный радиус действия, осуществляет операции лишь с юанями, и, конечно, полностью заменить китайским банкам и компаниям систему SWIFT не может. Никаких сообщений о возможной интеграции или о взаимодействии СПФС и CIPS в российских и китайских СМИ не было.

Не последнее место в арсенале средств перехода России на использование национальных валют в расчетах со своими партнерами может занять и технология PVP, с которой мы начали наш разговор. Она может оказаться очень востребованной в свете тех заявлений, которые делают руководители России и близких к ней стран. Так, 3 декабря 2016 года президент Турции Р. Эрдоган предложил Президенту России Владимиру Путину перейти на расчеты в национальных валютах: «Мы начнем платить рублями за все, что покупаем у России. А вы за все, что приобретаете у Турции, будете производить оплату в турецких лирах». Эрдоган сообщил также, что аналогичное предложение он сделал и руководству Китая и Ирана, а власти этих государств расценили инициативу как разумную. В развитие этой инициативы министр экономики Турции Нихата Зейбекчи 21 октября 2017 года заявил, что две страны договорились о более широком использовании российского рубля и турецкой лиры во взаимной торговле. «Конечно, стопроцентный переход на использование только наших валют в торговых операциях невозможен, но я думаю, что мы должны стремиться к тому, чтобы увеличить их объем при наших банковских расчетах», – сказал министр. А 7 декабря премьер-министр Турции Бинали Йылдырым сообщил о начале практической работы по данному вопросу: «Центральные банки уже начали работать по вопросу о том, каким именно образом это может быть воплощено в жизнь, и, чтобы это произошло, должны быть проработаны некоторые технические вопросы. Но все смотрят позитивно на эту перспективу – и Россия, и Турция».

Несколько ранее, 30 марта 2017 года глава Центробанка Ирана Валиолла Сеиф заявил, что Иран и Россия в ближайшее время собираются перейти на национальные валюты во взаимной торговле. В конце того же года вопрос об использовании национальных валют обсуждался уже в трехстороннем формате. 1 ноября 2017 года СМИ сообщили: Иран, Россия и Азербайджан договорились создать таможенный коридор и рассматривают возможность перехода на расчеты в национальных валютах. Об этом на пресс-конференции заявил президент Ирана Хасан Роухани по итогам трехсторонней встречи с президентами России и Азербайджана – Владимиром Путиным и Ильхамом Алиевым.

Выдавливание доллара из международного оборота идет слишком медленно. Вернемся опять к статистике Банка России по валютной структуре международных расчетов. В поступлениях по российскому экспорту доля доллара США в 2013 году была равна 80,0 %, а в 2017 году – 68,8 %. В платежах по импорту доли доллара США были соответственно 40,6 % и 33,1 %. Успехи есть, но очень умеренные. Особенно учитывая, что частично снижение доли доллара компенсировано увеличением доли евро. Так, в 2017 году совокупная доля доллара и евро в экспортных поступлениях была равна 83,6 %, а в платежах по импорту – 79,4 %. Доля рубля в поступлениях по экспорту выросла с 10,5 % в 2013 году до 14,6 % в 2017 году, а его доля в платежах по импорту – с 28,0 % – до 31,1 %. Прогресс есть, но очень умеренный.

Можно согласиться с теми экспертами, которые говорят, что крах доллара может произойти неожиданно. Подобно тому, как происходят землетрясения или извержения вулканов. Так, известный американский политик Рон Пол (пробыл в палате представителей Конгресса в течение нескольких сроков) заявил, что «схлопывание долларового пузыря» произойдет «быстро и неожиданно». Но мы должны быть готовы к такому событию. Если на момент «схлопывания долларового пузыря» в наших международных расчетах на первом месте по-прежнему будет находиться доллар США, то это больно ударит по российской экономике.