Глава 39

«Сизи, простите, вынужден вас срочно покинуть. Не волнуйтесь, я скоро. Виски можете прикончить. Только закажите какой-нибудь еды. Закусывать надо» – Артем оставил бумажную записку своему попутчику, пока тот плескался в душе.

Тихонько щелкнул дверью, выходя. Коридор был пуст. Не стал использовать и лифт, спустился по лестнице. Миновал рецепцию, бросив ответное «Abend» улыбнувшемуся сонному менеджеру.

«Мерседес» цвета сгущенного молока – традиционный цвет немецких такси, стоял в ожидании. Артем снова огляделся. Пустые улицы, спящие припаркованные автомобили, темные окна. Вероятно, откуда-то наблюдают за ним люди фон Арнсберга. Потому надо действовать быстро и решительно. Может даже нагло. Назвал таксисту адрес полицейского участка в Бюккебурге. Достал смартфон, попросил у водителя шнур зарядного устройства. Повезло, нужный аксессуар нашелся. Энергетический напиток от генератора авто потек через провод в прожорливое чрево смартфона. Остаться без связи в такой момент – непростительная оплошность, так что Артем внутренне ликовал, что хоть в этом он пока одерживает небольшую победу. Он на связи. По дороге в Бюккебург аккумулятор будет сыт по горло.

Минут пятнадцать путался в мыслях и пил предложенную таксистом воду. Машина свернула с трассы А33 и по автобану А2 помчалась к конечной цели путешествия. Ехать оставалось минут сорок, самое время вздремнуть. Как ни странно, усталости Артем не ощущал. Только злость и еще что-то такое, не дававшее покоя. Ощущение какой-то недоделанности, недодуманности. Что-то надо было сделать, чтобы выйти из этой истории победителем, но что?..

Мысленно вернулся в часовню в замке. Великолепие золота и резьбы. Цитаты из Евангелие. Представил, как фон Арнсберг достает кортик из морозильной камеры и кладет его… Куда кладет? Вероятно на престол, куда же еще. Какая-то цитата была начертана на золотом полотне, которое держали в руках ангелы, служащие опорой престола?

Артем набрал в поисковой строке Яндекс: «Бюккебург интерьер часовни». Открыл самое качественное фото, приблизил изображение готических букв. Прочел:

Denn mein Fleisch ist die rechte Speise, und mein Blut ist der rechte Trank.

Артем уже давно с помощью отца Петра уяснил, что под вкушением Его плоти и питием Его крови, которые так необходимы и благотворны, подразумевается не что иное, как верование в Христа.

Как сказал отец Петр, во время одной из бесед: «Верование во Христа включает в себя все то же, что пища и вода. Как наши тела извлекают из пищи необходимое для них питание, мы сказать затрудняемся, но то, что они на самом деле получают из нее все для них необходимое, мы знаем и обнаруживаем на опыте; так же обстоит дело и с нашим духовным питанием. Потому Спасителю настолько понравилось это сравнение, что при учреждении видимых знаков нашего приобщения к благословенным преимуществам, даруемым Его смертью, Он выбрал знаки вкушения и пития и сделал их актами священнодействия».

«Надо создать новую религию!» – отчетливо прозвучали в ушах слова фон Арнсберга, произнесенные в зале группенфюреров мистического замка СС в Вевельсбурге. – Вы находитесь в месте ее зарождения».

А ведь обманул старик! Слишком хитер. Место зарождения новой религии не замок Вевельсбург, сегодня затоптанный туристами всего света. А всего лишь 100 километров на север – Бюккебург, родовое гнездо принца Фридриха Кристиана цу Шаумбург-Липпе, адъютанта Рейхсминистра пропаганды Йозефа Геббельса, идейного нациста, тайного финансового спонсора Адольфа Гитлера, организатора первого столь массового сборища победившей партии.

Вот, что задумал старик. Питие. Нечто для священнодействия. Святая вода, могущая заменить то, что имел в виду Христос. Только научно подкованный фон Арнсберг не просто собирается использовать иносказание, как в Евангелие, он намерен давать сторонникам новой веры воду, созданную из некой матрицы, несущую в себе какую-то программу. Просто старик использует всем знакомый ритуал, похожий на привычное священнодействие, как питие крови Иисуса.

«Хочешь поиграть? – зло подумал Артем. – Давай поиграем!»

Открыл текстовый редактор. Пальцы сами запрыгали по буквам экранной клавиатуры, набирая слова обращений на имя всех трех главных прокуроров при земельных судах Нижней Саксонии, также шефа полиции земли, и заодно министра внутренних дел Германии. Артем написал, что в замке Бюккебург сегодня будет проводиться нацистский ритуал. Добавил: «Возможно, с человеческими жертвоприношениями».

«Подумают, что – псих, но ведь могут хотя бы патруль с ленивыми полицаями выслать», – отметил он про себя. Подумал минуту. Написал по-русски еще одно обращение, на имя директора ФСБ России. Когда-то они поверили в его бред. Может и сейчас поверят. Что они могут в Германии? Что-то наверное могут. По своей линии. Если захотят.

Все написанное быстро разлетелось по электронным адресам приемных чиновников-правоохранителей.

Через предсказанное навигатором время такси въехало в Бюккебург. Ранее Артем не видел этого города из-за тонированного стекла машины, предоставленной стариком фон Арнсбергом. И сейчас прозрачные стекла такси никакой новой информации не принесли. Темные окна домов, уличные фонари, вымершие улицы.

Подъехали к полицейскому участку. Сквозь нитки стеклопакетов там пульсировало блеклое сияние жизни. На что рассчитывал Артем, указав адрес полиции водителю такси? Что тут мгновенно сколотят дружину спецназа по просьбе какого-то русского и двинутся арестовывать престарелого солидного немца в замке у наследного немецкого принца, самого авторитетного жителя округа?

Артем рассчитался с водителем наличными. Щедро дал на чай. Предложил постоять поблизости, если не лень, не закрывая поездку. Водитель молча кивнул, складывая деньги в карман жилетки. Протянул свою визитку с мобильным номером. «Dieter Thorein. Taxi Führer».

«Я очень постараюсь вернуться, мой фюрер», – сказал Артем, выходя. Водитель покачал головой и криво улыбнулся.

Дверь полицейского участка приветливо раскрыла объятия гостю из России, как старому знакомому. Артем вошел в дежурное помещение, прошел к стойке. Никого. Полицейская фуражка, живущая в шкафу, молча подмигнула кокардой. Пыльный чемодан криминалиста сверху, казалось, сонно шмыгнул носом замка.

– Entschuldigen sie bitte? – сообщил Артем о своем прибытии.

На голос из смежного кабинета вышел полицай, с которым Артем был знаком по утреннему посещению своей подопечной Оксаны. Он ожидал увидеть того же мятого толстяка, с потной шеей и кружкой кофе в руках, но, к величайшему удивлению, толстяк был в бронежилете, с оружием и решительным блеском приключений в голубых глазах.

– Что-то случилось? – спросил Артем по-немецки.

– А у вас? – ни капли не удивившись посетителю, ответил полицай.

– У меня случилось. Мою подзащитную незаконно задержали, она содержится у вас. И я обоснованно считаю, что ей угрожает опасность. Потому я здесь.

– Вашу подзащитную Оксану Бурми-стерфу, – немец, похоже, выучил сложную русскую фамилию. – пятнадцать минут назад выпустили по решению главного прокурора суда Нижней Саксонии. Она уехала.

Артем опешил.

– Куда уехала? С кем уехала? – задал он традиционные в этой ситуации вопросы.

– Могу сказать лишь, что уехала не одна.

Полицай сел на скрипучий стул.

– Scheiße, – устало произнес он, явно недовольный свалившимся приключением.

– С кем уехала? И где мне ее искать? – без особой надежды на разумный ответ спросил Артем.

Немец пожал плечами.

– Я не могу говорить, но вам, вероятно, виднее, – он лукаво подмигнул.

Артем понял. Надо ехать в замок принца цу Шаумбург-Липпе.

Выскочил из участка, оседлал привязанного молочного скакуна по имени Дитер. Тот и не собирался никуда уезжать.

Артем ткнул пальцем в адрес на навигаторе смартфона. Дитер, не забивая в свой гаджет координат, тронулся. Видимо, не первый раз бывал в этих краях.

Через 10 минут подъехали к замку. Для скучного провинциального городка здесь было на удивление многолюдно. Темные окна домов все также безлико сливались с ночным небом, но мрачная замковая стена дополнительно бликовала холеными боками припаркованных рядом автомобилей. И это были не традиционные «Фольксвагены» или «Пежо» с недорогим кредитом, это полировали глянцем ландшафт аристократы немецкого автопрома – «Мерседесы S класса», «Майбахи», «Порше», седьмые «БМВ» и восьмые «Ауди». Светомаскировочные мероприятия, видимо, не позволяли сидящим внутри авто водителям не то, что включать реснитчатые фары, но даже смотреть любимые ТВ передачи на дисплеях приборной доски.

Артем попросил остановиться. Вышел из машины, сделав знаменитый шуршащий пальцами знак оплаты, означавший – «подожди, оплачу». Водитель, понимающе ответил не менее известным приложением оттопыренных пальцев к уху: мол, «позвонишь мне».

Пешком прошел вдоль припаркованных престижных черных монстров. Вошел в знакомые ворота, так и не разглядев, чья скульптурная фигура прячется во мраке ночи над аркой. На мостике через речушку, ведущем в замковый комплекс явно дежурили несколько молодцов из охраны. Артем понимал, что вход по приглашениям. Не зная пароля, дальше мостика не пройдешь. Снял с плеча сумку, с которой не расставался. После того, как кортик ее покинул, она стала значительно легче, неудобство почти не доставляла. Снял пиджак, перекинул ремень сумки через плечо, снова надел пиджак поверх ремня. Вроде, как подплечная кабура скрытого ношения вышла. Если не присматриваться, можно и не заметить. Сделал вид, что сам является чьим-то охранником и ленивой походкой, медленно двинулся вдоль речки, огибавшей замок. Внимательно всматривался в берег, может обнаружится что-то полезное. И точно, расчет оказался верным. Среди кувшинок дополнял идиллический пейзаж водной глади темный силуэт благородной лодочки. Рядом, привязанным мулом переминался с борта на борт двухместный педальный катамаран. Не долго думая, Артем отвязал и оседлал мула.

Аккуратно зашлепали по воде лопасти гребного винта, Артем крутил педали крайне осторожно и медленно. Предательски скрипел в руках рычаг руля. Со стороны освещенного мостика катамаран на темной воде точно не видно, но люди фон Арнсберга скорее всего дежурили по всему периметру замка. Артем пришвартовался метрах в пятидесяти от мостика на другой стороне реки, рассчитывая, что оцепление выставят чуть дальше, а на мосту и так народу достаточно.

Выйдя на берег схвачен не был, значит, и тут расчет оказался верным. Снова вошел в роль охранника и медленно двинулся в сторону знаменитого парадного крыльца основного здания.

Во дворе комплекса, огибая центральную скульптуру фонтана, ползла разноликая змея очереди, состоящая из солидных мужчин, в возрасте от 30 до 60-ти лет. Змеиная голова пряталась как раз там, где слева от главного входа притаились ворота входа во внутренний двор и в часовню.

Люди в очереди были одеты в дорогие черные костюмы и белые рубашки без галстука. У каждого в нагрудном кармане пиджака – кровавое пятно шелкового платка. Классическое сочетание черного, красного и белого цветов, как на нацистском знамени крови. Мужчины стояли, в основном, молча, изредка что-то шептали друг другу на ухо. Одеяние Артема – темно-серые брюки, серо-голубой пиджак и рубашка в мелкую голубую клетку, не позволяли встать в очередь незаметным. Потому он двинулся вдоль людской колонны все той же походкой охранника, медленно, периодически останавливаясь, чтобы повертеть головой по сторонам. В понимании Артема, так должен был вести себя охранник, следящий за порядком. Такой маневр снова удался. Никто не обратил на него внимания, так что Артем успешно финишировал в месте, куда вползала очередь. У ворот стояли два конкурента, судя по всему, настоящие стражи порядка на этом странном мероприятии. Одеты они были под стать гостям, только вместо платка левую часть груди украшала живая красная гвоздика. Ну, и конечно, имели они традиционные отличительные знаки охраны – вьющийся проводок от уха куда-то за воротник рубашки и оттопыренный пиджак там, где у Артема размещалась сумка.

Артема они конечно заметили, но не подходили, просто вопросительно смотрели, видимо, ожидая объяснения.

Артем встал, повернулся лицом к входящим людям, как бы высматривая кого-то. Боковым зрением отмечал изменения в положении этих двоих у ворот. Простояв с минуту, Артем повернул голову в их сторону и чуть заметно кивнул, приветствуя и мимикой показывая, что все в порядке. Спокойно двинулся в обратном направлении, как бы прогуливаясь вдоль очереди и продолжая осуществлять какую-то важную порученную ему миссию. Так же периодически останавливался, спокойно и важно вращал головой. Дойдя до хвоста очереди и отметив, что люди продолжают подходить, Артем повторил маневр. Дойдя до стражи у ворот, снова развернулся и снова двинулся к хвосту колонны дорогих костюмов, изображая мистера «внимательность и сосредоточенность». Подобный маневр Артем повторил трижды. На четвертый подход к воротам, прочтя в глазах привратников спокойствие и рассеянное внимание к своей персоне, он подошел сам и, стараясь говорить очень тихо, заученной фразой по-немецки попросил провести его в уборную.

– Мне еще тут долго, а сил терпеть более не имею, – добавил Артем и грустно улыбнулся, глядя прямо в глаза одного из охранников.

Эти фразы на немецком языке Артем неоднократно тренировал, будучи частым гостем на разных светских мероприятиях в Берлине. Они работали безупречно, так как ничто так не смягчает сердце и не притупляет бдительность любого стража порядка, как просьба о спасении, которую так легко выполнить.

Мужчина, к которому обращался Артем, улыбнулся глазами, сделал знак напарнику. Тот понимающе кивнул. Первый указал Артему следовать за ним, вошел в ворота, куда стремились попасть все пришедшие сегодня. Во внутреннем дворике охранник остановился, рукой показал на ту дверь, через которую буквально недавно они с фон Арнсбергом проходили к реке сквозь замковые помещения со средневековым запахом.

– Там, сразу за дверью налево. Выйдете так же, отсюда, – охранник показал рукой нужные направления и вернулся к своему посту у входа.

Артем остался во внутреннем дворе. Очередь вползала в часовню. Теперь он понял, куда пропадают все эти люди. Ведь пока Артем прогуливался возле фонтана, изображая гарда, люди только входили в ворота часовни, но никто не выходил. Здесь, во внутреннем дворе, стало ясно, гости входят внутрь, затем выходят из часовни, но движутся не обратно к выходу, а пропадают в той же двери, куда охранник показал, как на спасительные врата туалета. Видимо, все они, либо проходят насквозь, как это сделал Артем несколькими часами ранее, либо теряются где-то в глубине замка. Артем, изучая внутренний интерьер дворца принца цу Шаумбург-Липпе в путеводителе, конечно обратил внимание на описание главного зала, где проводятся основные торжественные мероприятия, включая новогодние карнавалы. Вероятно, собираются все там.

Присмотревшись к выходящим, Артем обратил внимание, что покидают они часовню не с пустыми руками.

«Вот оно, – радостно отметил он успех своих умозаключений. – Святое питие».

Каждый выходящий держал в руке красный стальной термос, объемом примерно в четверть литра.