Глава 33

– Я вчера прошелся по этому Падерборну, – сообщил Сигизмунд, уплетая свой утренний омлет в ресторане отеля.

– Да? Приличное место? – поинтересовался Артем.

– Да ни о чем. Ну, центральная площадь, улицы пустынные с магазинчиками. Просто поглазел в витрины. Речушка, скорее ручеек, полные местными бюргерами ресторанчики с местным же пивом около какого-то мостика. Важные такие сидят. Провинция.

– А вы чего ждали, Сизи?

– Да, ничего, собственно. Может, в иные времена тут было бы побогаче.

Артем молча кивнул. Глянул в окно, серость снаружи презирала путешественников. Откуда возьмется любовь у серости к радостной желтизне омлета, украшенного спелыми томатами?

В 10 ровно вышли и сели в заказанное такси. Минут двадцать ехали. Небо плакало в окна, слезы ползли по стеклу, надеясь на сочувствие пассажиров внутри. Те, занятые своими мыслями, на грустные окрестности внимания не обращали.

Подъехали к замку. Мрачное строение с цилиндрическими шахматными фигурами по бокам треугольника. Спешились, как странствующие рыцари. На блестящей от дождя булыжной мостовой стоял одинокий гид под зонтиком цвета радуги.

– Штефан, – представился молодой человек в очках и сережками в обоих ушах. – Как добрались? Вы прямо из Берлина сегодня?

– Нет, мы приехали вчера. Решили тут переспать недалеко, напитаться волшебной аурой. – съязвил Артем.

– О! – Штефан уважительно посмотрел на спортивного вида адвоката и его более грузного пожилого спутника. – Тут есть о чем переспать.

Сигизмунд открыл было рот, пытаясь возразить, но Артем взял его за руку и крепко сжал. Это не ускользнуло от взгляда гида, он понимающе улыбнулся.

– Вы отдохнуть? Или по делу?

– Романтическое путешествие, – доверительно признался Артем и еще сильнее сжал руку Сигизмунда.

Тот кивнул.

Штефан заулыбался.

– Ну, что ж! – радостно начал он экскурсию. – Я вам расскажу об истории замка. И если что-то особенно будет интересно, готов ответить на вопросы. Наша экскурсия заказана на два часа.

– Если честно, Штефан, нас больше интересует музей нацизма, – сообщил Артем.

Штефан ткнул пальцем в дужку очков, глубже насаживая их в сторону мозга.

«Совсем, как Глыба», – невольно подумал Артем.

– Мы должны пройти сквозь замок, раз вы тут впервые. Музей с другого входа. Но как не посетить замок? – негодующе обратился он к странной парочке.

– Ладно, конечно, – согласился Артем. – Вам виднее.

Артем не сомневался, что ни водитель «Майбаха», ни таксист, ни этот странный гид в клетчатых штанах и разноцветным зонтиком на фоне серого неба, не имеют ни малейшего понятия об истинной цели их визита в Вевельсбург. Это просто нанятые люди, потенциальные свидетели того, что ничего преступного не происходит.

Вошли сквозь арочные ворота в треугольный внутренний двор.

– Здесь в 1936 году проводились построения штурма СС из Падерборна с оркестром. Вот, здесь стоял сам Генрих Гиммлер, произнося речь. Вообще, первичный замок был заложен в 930 году, когда Генрих I вел оборонительные бои против венгров, или гуннов. Это подтверждается первым письменным летописным преданием XII-го века, в котором упоминается замок Вевельсбург. Документ назывался «Annalista Saxo». В нем утверждалось, что в 1123 году властолюбивый граф Фридрих фон Арнсберг повелел начать возведение замка на месте ранее разрушенного Валльбурга.

– Граф… фон Арнсберг? – Артем опешил. – Вы сказали фон Арснберг?

– Да, был такой. Впрочем, после его смерти восставшие местные крестьяне уничтожили недостроенный замок. Так что, следующее сообщение о Вевельсбурге датируется 1301 годом, то есть почти через 177 лет спустя.

Голос Штефана потерялся, войдя вслед за хозяином внутрь замка. Артем и Сигизмунд последовали за ним. Каменная винтовая лестница, вывернувшись змеей, как-то умудрилась вползти в первый музейный зал. Неожиданно кончилась, превратившись в деревянные ступени с перилами, расходящимися в разные стороны. Взору Артема предстала композиция средневековой сказки с выбеленными стенами, в центре которой сидели сказочные дети вокруг закопченного казана. Присмотревшись, туристы поняли, что дети настоящие. Шептались, щипали друг друга, поправляли складки волшебных одеяний. Ребятишки в оранжевых, черных, желтых, зеленых мантиях и традиционно черных ведьминых остроконечных шляпах с серебряными пряжками, шумно сидели кругом в центре зала, стараясь слушать пожилую даму-гида в обычной вязаной кофте и платке. Совершенно не волшебная, она подбрасывала сухую траву в пустой казан, видимо, таким образом иллюстрируя средневековое колдовство и варение зелья. Что-то говорила по-немецки.

Артем и Сизи спустились по ступеням и, минуя детский урок магии, перешли в следующий зал. Очкастый Штефан подозвал их к стеклянному стенду, внутри которого, по его мнению, должна была удивлять посетителей главная достопримечательность – раковина наутилуса, обрамленная серебром, на серебряной ажурной ножке.

– Это работа с маркой HN – Хайнрих Нидерштадт Падерборн, выполнена для Архиепископа Херманна Вернера Франца Готлиба Ассебургского в 18-м веке.

– Оу! – артистично удивился Сигизмунд. – Надо же? Такая красота и для такой деревни!

– Наверное, вы и вправду хотели бы больше посвятить времени музею нацизма? – обиженно догадался, наконец, Штефан.

Мужчины кивнули. Артем автоматически поправил сумку, перекинутую через плечо, в которой уютно устроился кортик, выглядывая глазком рукояти наружу. Сквозь пузырьки защитной пленки он ничего не мог рассмотреть, потому скучал.

Вышли из замковой сырости наружу. Гид повел в сторону магазина сувениров.

– Простите, а куда мы идем? Разве нет прохода через замок? – спросил Артем.

– Нет, только из магазина напротив. Там отдельный подземный проход в музей, а оттуда в северную башню и зал группенфюреров. Надо беречь детей, понимаете? Им – про колдунов, а взрослым – про правду истории.

Прошли сквозь невзрачный магазин, стеклянными витринами глядящий на величественного каменного соседа. При магазине скромный кафетерий со стойкой, такие же невзрачные, как и все вокруг, люди пили удивительно пахучий кофе. Вывеска «Вход в музей нацизма» одиноко заманивала редких гостей куда-то вниз по лестнице.

– Как-то мне не по себе, – поежился Сигизмунд, дергая Артема за рукав куртки.

– Не волнуйтесь, Сизи, – успокаивающе сообщил Артем. – Мне тоже, если вас это утешит. Но, давайте смотреть позитивнее. Вы хотя бы раз задумывались, что в современной Германии есть музей нацизма? Да и где? В главном замке черного ордена СС!

Сигизмунд согласно вздохнул.

Спустились по современным бетонным ступеням и оказались в огромных подземных залах без окон. Низкие потолки подчеркивали мрачность. Один, второй, третий. Залы, полные стеклянных стеллажей, витрин, набитых атрибутикой СС, документами, образцами формы одежды, флагами. Гид рассказал о том, как Гиммлер решил сделать из замка училище руководящих кадров, как приезжал сюда неоднократно, следя за ходом ремонта, как менялись замковые коменданты, как замок за чуть более полвека приобрел мистический ореол, благодаря популярным книгам о нацизме.

Внимание Артема привлекла яркая контрастная фотография на стенде. 1936 год. На фоне черных мундиров офицеров СС стояла улыбающаяся невеста: в белом платье, опоясанном ремнем с легкой серебряной пряжкой. Темные волосы, из-за черно-белого фото не разглядеть, наверное каштановые. Заплетенные в косы по бокам, пробор наискось. Очаровательная улыбка, открытый взгляд. Она была просто красива, как с пропагандистской открытки. Имени девушки на прилагаемой информационной табличке не указывалось. Надпись гласила лишь, что в 1936 году состоялась свадьба кого-то из главного управления по делам рас и поселений, слева от невесты рейхсминистр Генрих Гиммлер, у правого плеча девушки глава управления Рихард Вальтер Дарре. Гиммлер на фото весело смеялся, Дарре счастливо улыбался и сжимал в руке букетик белых гвоздик. Кто на этой свадьбе был женихом снимок не сообщал. Но точно не Гиммлер и не Дарре.

– Что за девушка на снимке? – спросил Артем у Штефана.

Тот пожал плечами.

– Наверное, ее многие аристократы знают, но молчат. Гиммлер и Дарре не на каждую свадьбу приезжали. У этой явно королевская кровь. Офицерам СС было приказано получать согласие на свадьбу у рейхсминистра. Вот, на стенде, кстати, есть оригинал приказа, подписанный Гиммлером, видите?

Желтоватый листок бумаги отпечатанными на машинке буквами сообщал:

Рейхсфюрер СС Мюнхен, 31 декабря 1931 г.

Приказ СС А-№ 65.

1) СС является избранным по особым признакам объединением германских нордически определенных мужчин.

2) В соответствии с национал-социалистским мировоззрением и осознанием того, что будущее нашего народа основывается на отборе и сохранении расовой и наследственно здоровой хорошей крови, с 1 января 1932 г. я ввожу для всех неженатых членов СС «Разрешение на брак».

3) Этим преследуется цель создания наследственно здорового ценного рода германского и нордически определённого вида.

4) Разрешение на брак выдается или не выдается только лишь по расовым и наследственно здоровым признакам.

5) Каждый член СС, который намерен вступить в брак, должен получить разрешение на брак от рейхсфюрера СС.

6) Те члены СС, которые женятся несмотря на отказ в получении разрешения на брак, вычеркиваются из списков СС; им предоставляется возможность выхода из членов СС.

7) Деловое производство рассмотрения ходатайств о вступлении в брак является задачей «расового ведомства» СС.

8) Расовое ведомство СС ведёт «Родовую книгу СС», в которую вносятся семьи членов СС после получения разрешения на брак или утверждения ходатайства о занесении в книгу.

9) Рейхсфюрер СС, руководитель расового ведомства и референты этого ведомства обязуется под честное слово хранить тайну.

10) СС осознает, что этим приказом оно сделало шаг огромного значения. Насмешки, издевательства и недопонимания нас не касаются; будущее принадлежит нам!

Рейхсфюрер СС, Гиммлер.

– Насмешки не принимаются, будущее принадлежит им…, – закончил Артем перевод вслух.

– Ну, что ж, пройдем в главные залы? Сейчас мы войдем в основание северной башни, обратите внимание на то, как она выполнена внутри. То, что вы увидите, это не винный погреб, – сообщил Штефан.

Заглянули в сырое помещение осмотреть внутренности. Кирпичные светлые стены ровными рядами круглых отверстий и вправду навевали мысль о винном погребе. Заполняй отверстия бутылками, будет все как на картинках старых замковых винных хранилищ, даже вьющаяся вокруг бойниц вверх дорожка зеленой плесени. Но ни одной бутылки не наблюдалось.

– Зачем дырки-то, если бутылок нет? – поинтересовался наконец Сигизмунд у гида.

– Вот! – торжествующе сказал Штефан. – Заметили? Это – не винное хранилище!

Артем и Сигизмунд кивнули головами, в очередной раз демонстрируя понимание.

– Не догадались? – продолжал тянуть интригу гид.

Туристы пожали плечами.

– Это акустическое чудо. Над ним – священный зал входа в Валгаллу. Эта труба создает мистический звук. Пойдемте!

Они поднялись по лестнице и вошли в странное сооружение – крипту. Круглый кирпичный ее зал двигался вверх, завершаясь конусом, как уменьшенный потолок римского Пантеона. С разницей в том, что вершина потолка здесь – круглое отверстие для солнечного света было заменено нацистской свастикой, испускающей дополнительные лучи. Окна-бойницы, выгрызенные в толстых стенах башни, пропускали небольшое количество света. В основном зал освещали современные фонари, направленные на стоящие вдоль стен картины без рам. Формально – это была временная выставка антифашистского искусства, но десяток аляпистых картин современных авторов с мрачными подобиями изображенных людских фигур и разрушенных домов, только подчеркивали величие этого зала по сравнению с творчеством малоизвестных творцов. Но главным здесь были не потолок, не стены и не свастика. Главным было сооружение в полу – круглая ниша диаметром метров в шесть со входными ступенями с одной стороны. Вокруг по периметру медленно прогуливались двухметровые невзрачные типы, те, что пили ароматный кофе в невзрачном кафе сувенирного магазина при входе. Или такие же. Подобный калибр взрослых дядей высокого роста Артем наблюдал на приеме «Немецкого клинка» в Сан-Суси. Двоих Оксана умудрилась уложить в драке.

– Спуститесь вниз, встаньте в центре круга, – приказал гид. – Топните ногой или уроните монету.

Артем повиновался. Вошел в центр круга, стал в углублении, как попавшая в десятку пуля в центре мишени. Топнул ногой. Услышал отраженный от стен звук. И тут понял, что другие звуки внутри центра круга просто отсутствуют. Сделал шаг в сторону, понял, что раньше фоном звучал чей-то голос, который он и не заметил, увлеченный созерцанием. Голос из динамика просто сопровождал выставку, что-то говоря по-немецки. Звук растекался по стенам, создавая эхо, потому было непонятно, о чем речь. Но в центре круга его не было слышно совсем.

– Да, забавно, – согласился Артем и уступил место Сигизмунду.

Тот тоже затопал ногами и начал хлопать в ладоши, ловя отраженные звуки.

– Здесь должен был быть алтарь. Видимо, вечный огонь входа в Валгаллу! – излишне торжественно произнес гид Штефан.

Артем посмотрел на то место, где только что стоял.

– Вы уверены, что это должен был быть вечный огонь? А отсутствие вентиляции? И зачем эти ступени вниз, к вечному огню?

– Вы совершенно правы, мой дорогой друг! – раздался знакомый голос фон Арнсберга.

Старик в твидовом пиджаке в охотничьем стиле и вельветовых серых брюках бодрой походкой вошел в зал. За ним следовали двое невзрачных высоких. Остальные – те, что туристами осматривали полы и потолок, вдруг остановились и приняли одинаковые позы, скрестив руки в районе паха.

– Вы совершенно правы, – повторил фон Арнсберг. – Это не вечный огонь.

– Последние исследования ученых, специализирующихся на мистике Третьего рейха, говорят о том, что… – вступил в разговор гид Штефан, не заметив странности в изменении поведения присутствующих.

– Врут ваши ученые, – спокойно перебил его фон Арнсберг. – Да и мистика была в Третьем рейхе больше для отвода глаз. Фундаментальные научные исследования и открытия, вот что создало успех империи. Вы думаете, автобаны, железные дороги, скоростные поезда, реактивные самолеты, радары, ракеты «Фау», все это было создано заклинаниями? С 1933-го года из разрухи и кризиса всего за семь лет немцы покорили всю Европу. Думаете, потому что Гитлер реквизировал копье Лонгина в Вене, а Гиммлер варил волшебное зелье для своих рыцарей?

Штефан хотел было возразить, но фон Арнсберг уже повернулся к Артему. Двое громил оттеснили гида, один из них что-то шепнул ему на ухо и сунул в руку двести евро. Штефан удивленно-обрадованно ретировался.

– Не вечный огонь это, – продолжил фон Арнсберг. – И не погребальный костер. И не боксерский ринг. Сами, небось, уже догадались, что?