Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Неуютно. Кашель мучил до тошноты. В момент приступа Джонни казалось, что он вот-вот выплюнет легкое. «Болезнь в яркий солнечный день – расплата за пасмурную жизнь», – мозг, подпитавшись чтивом о психосоматике, искал причину острого бронхита. И быстро нашел. Все оказалось до безобразия прозаично. «Неспособность высказать Ольге свои чувства почти лишила меня дара речи» – так заключил Джонни.
Ангелина Кузьминична хлопотала над ним и периодически появлялась в комнате с горячим чаем, компотом или каким-то адским отваром. Джонни пил, и становилось легче. Ненадолго. Температура вновь поднималась, мозг закипал и отказывался принимать хоть сколько-нибудь интеллектуальную литературу.
Вика присылала мотивирующие гифки, в которых разные люди желали поскорее выздороветь. Вечером Джонни выбрался в магазин за пивом. Старый сибирский проверенный метод должен был ускорить течение болезни. Найти пригодное рубиновое оказалось невозможным, поэтому взял темное. На плите в кастрюльке Джонни подогрел пенный напиток, не доводя до кипения, и маленькими глотками выпил его. Противно было пить только первый бокал, дальше пошло как по маслу до самого донышка. Как только бутылка закончилось, Джонни быстро повалился в кровать и заснул. Еще вчера он хотел полностью бросить пить, но сегодня ситуация потребовала иного. «И все-таки с бухлом надо заканчивать, – подумал он, когда проснулся, в очередной раз откашливая мокроту. – С утренними пробежками алкоголь несовместим и даже опасен».
Под утро температура спала. Кашель стал влажным и уже не раздирал горло. Хотелось вырваться из капкана болезни и побежать к Ольге, но инстинкт самосохранения говорил, что сначала необходимо выздороветь. На следующий день, чтобы не потерять в деньгах, пришлось с соплями идти на работу. В маске он шатался по складу и помогал другим продавцам. Вика боялась заразиться, поэтому не приставала. Но на третий день пришлось объясниться. Начальница хотела узнать, как выйти из тупика в их отношениях, о котором недавно он написал ей в эсэмэс. Джонни опять юлил и сваливал на то, что ему неудобно быть подчиненным своей девушки. Сославшись на свой неудачный семейный опыт, он подытожил: «Служебный роман недолговечен». Вика хихикнула и пообещала уволить, чтобы покончить с неразрешимыми вопросами. Джонни заглох. Засунул язык понятно куда. Затих, лишь изредка почихивая. Увольняться совсем не хотелось.
Так прошли еще два дня. Без пробежки. В поту и соплях на складе, но в приятном одиночестве. После закрытия Джонни задержался в магазине. Он увидел свет в каморке у Вики и попытался незаметно проскочить, но, оказывается, его там и не ждали. Муж Андрей занимался исполнением супружеских обязанностей. Все повторялось. На секунду Джонни представил вместо Вики Тому, вместо Андрея себя. Ревность самца взыграла в нем. Захотелось броситься на соперника и отбить свою законную добычу, но сознание шепнуло привычное: «Беги!»
И Джонни побежал. На пятый день после начала болезни он вновь надел кроссовки и, радуясь теплым солнечным лучам, чеканил шаги, разгибая слегка заржавевшие за время вынужденного перерыва колени. Он торопился к Ольге.
Корреспондент: А что для вас бег? Вы же, насколько я понимаю, каждое утро бегаете?
Джонни: Знаете, у меня в голове сложился такой каламбур: чтобы выйти за пределы обычного круга жизни, из рутины, надо бегать по кругу или по привычному маршруту. Чтобы частицы твоего мозга, как в коллайдере, могли разогнаться до такого состояния, чтобы в какой-то момент произошел взрыв в сознании. Бум-с. Когда ты бежишь, ты наедине с собой, в этот момент ты говоришь сам с собой, это не бред сумасшедшего – это обычная работа мозга. И первые месяцы во время пробежки ты, конечно, нещадно врешь себе, закрываешь глаза на очевидные вещи, противоречишь логике. Но потом начинаешь беседовать с собой честно. Видишь, кто ты есть на самом деле. Вот тогда-то твой мозг и взрывается. Бамс.
Корреспондент: У вас так было?
Джонни: Я тугодум, мне понадобилось чуть больше времени. Почти все лето.
Джонни хватал воздух полной грудью, как будто все эти пять дней болезни вовсе не дышал. Мокрота потихоньку вышла, и можно было просто бежать. В середине апреля уже начинался сезон. Несмотря на ранний час, туристы то и дело вставали у него на пути. Вскоре привыкнув к новым препятствиям, Джонни впал в транс, и в голове начали крутиться мысли об Ольге. Она представала настолько очаровательной, что возбуждение охватило его, а на лице появилась улыбка. Воображение рисовало сладостные и стыдливые разговоры а-ля «привет-привет», но на смену мечтам являлся страх: после улыбчивого привета он слышал от возлюбленной грубое «прощай».
«Тебе проще не бежать туда вовсе. Есть же сотни маршрутов в обход лавки дяди Армена. Тебе с ней не о чем говорить. Вы разные люди. Да и что ты ей можешь предложить? Вот предположим, она согласится с тобой пойти на свидание, а дальше что. «Познакомьтесь – это Ангелина Кузьминична, я снимаю у нее комнату, и через две недели она меня вышвырнет». Или, допустим, Ольга захочет в ресторан, а ты ей: «Расплачиваемся каждый за себя». Ну, елы-палы, ты же «ниачем», Джонни. Давай сворачивай в сторону. Тормози. Убери ногу с педали газа. Вообще лучше прекрати бег», – внутренний критик отговаривал Джонни, приводя железобетонные аргументы.
Тело настолько отключилось от реальности, что Джонни едва не столкнулся с прохожим. Он забежал на пляж и остановился. Влево – к Ольге, вправо – новый маршрут. «Ее, наверное, сегодня и не будет», – Джонни обманул свой страх и помчался влево с надеждой на встречу.
Дядя Армен привычно сидел на своем пластиковом стульчике и сторожил пляж. Было тихо, спокойно. Все под контролем. Света внутри домика не было. Джонни махнул рукой в знак приветствия и побежал дальше: «Так и думал, ее еще нет, слишком рано». Джонни снизил темп и увеличил привычную дистанцию. Он тянул время, чтобы Ольга пришла. Лишние километры, да в первый день после болезни сказывались, и Джонни начал уставать. Он остановился, развернулся и медленно, трусцой побежал обратно. Уже на пределе сил бегун доплелся до дяди Армена и поздоровался. Дыхание подвело, и получилось что-то нечленораздельное.
– Тебя давно не было?
– Болел. Как туристы, прибывают?
– Ольга еще не пришла, – кивая, ответил дядя Армен. – Морская прогулка на яхте организуется дважды в неделю. Думаю, через пару недель еще одну организовать сможем. Хочешь прокатиться?
– Пора на работу, – Джонни показал на невидимые часы.
– Привет! – Спину обожгло. Джонни повернулся. – Давно не было видно, я уж подумала, ты завязал с серфингом насовсем. – Ольга слегка наклонила голову набок и внимательно посмотрела на Джонни.
– Он болел, – вмешался дядя Армен. И с прищуром добавил: – И еще спешит на работу.
Джонни кивнул и засобирался.
– Завтра выходной.
– Я сделаю скидку как постоянному клиенту. Гидрик плюс доска для новичков по цене аренды борда. – Она улыбнулась.
– Как там москвичи, не пишут? – сморозил глупость Джонни. И после паузы сказал: – Если что, передавай им привет.
Ольга не ответила. Джонни чуть постоял, помялся, развернулся и побежал.
– До завтра! – не оборачиваясь, кинул он, а в голову закралась ехидная мыслишка: «Утром опять решать, стоит ли поворачивать в ее сторону».
Когда Джонни убежал, дядя Армен еще долго с прищуром смотрел на Ольгу.
– Он же нищий, девочка моя. Зачем тебе это надо? – сказал он по-кавказски.
– Он мой клиент, дядя Армен! Как говорят в вашей любимой Америке: это только бизнес! – После этих слов Ольга быстро нырнула в гараж, чтобы не был заметен румянец на щеках.
На следующий день внутренний критик молчал. Решение было принято заранее. Деньги подсчитаны: «Если взять в аренду доску и гидрик с обещанной скидкой, то можно протянуть еще пару дней до зарплаты».
Вчера на работе Джонни активно сморкался при виде Вики. Избегал общения и в общем-то справился со своей задачей: не обидеть начальницу и не вступать с ней в связь.
Сегодня можно было смело провести день на пляже. Джонни специально выбежал на полчаса попозже, чтобы точно встретить Ольгу. Он угадал. Она была на месте.
Дяди Армена не было, и зеленый стул хозяина достался ей. Красотка слушала музыку и смотрела на море. Джонни приблизился, поздоровался, присел рядом и стал смотреть в ту же сторону, что и она.
– Ты обещала скидку, – начал он.
– Все готово. Надо только подождать. Дядя Армен спит. Приболел немного. Мне придется сегодня быть повелителем зеленого трона.
Ольга похлопала по ручкам пластикового кресла.
– Давай дадим ему еще хотя бы часик подремать.
– Как ты с ним познакомилась?
– Наши родители вместе живут в Сукко. Когда-то были неразлейвода. Но год назад тетя Ануш умерла, и дядя Армен вообще перестал куда-либо ходить. Я придумала с этими досками только для того, чтобы хоть как-то его расшевелить, не оставлять одного. Пока никто не взял ни одного борда и, кажется, не арендует их никогда.
– Так у меня есть шанс стать твоим первым?
– О да! – сказала Ольга и засмеялась. – И единственным.
– И постоянным.
– Морскую прогулку не хотите взять?
– Ой, я этим не занимаюсь. Только серфинг. Я, правда, даже не знаю, с чего начать.
– Ты, главное, досочку купи. – Она хохотала. – А если серьезно. Просто научись грести в море, привыкни к воде. Сейчас волн почти нет, так что ты сможешь поплавать вдоволь. Это вместо бега.
– Нет, бег естественнее для человека, а плавание, оно для дельфинов. – Джонни цитировал книгу.
– А плавание на доске – для утопающих, да кому нужен этот бег, ерунда, бежишь куда-то. Тут хоть цель есть: преодолеть волну, загрести на лайн-ап, стартануть и покатить. – Ольга развела руки в стороны и заскользила по невидимым волнам.
– Для меня это все равно пока только плавание на доске.
Дядя Армен вышел на шум, и конфликт о том, кто лучше – бегун или пловец, – прекратился. Ольга метнулась в глубь домика за доской. Старый армянин впервые протянул Джонни руку в качестве приветствия. Его большая волосатая кисть как следует сдавила костлявую ладонь Джонни, но проверку бегун прошел и не пикнул.
Ольга принесла длинную доску. Джонни засуетился. После того как его чуть не утопил Влад, ему меньше всего хотелось лезть в море. Но эта белокурая красавица с чертовскими миндалевидными глазами заставляла его идти на сумасшедшие поступки: если вдуматься, он заплатил деньги, чтобы сделать то, чего боится. Это как купить билет в комнату, полную пауков и змей. Джонни, стесняясь, попросил Ольгу показать, как правильно лежать на доске. Она ждала этого вопроса, как учитель, который знает, что тема, рассказанная им только что, взбудоражила мозг ученика. Подхватив слова сибиряка, она радостно и увлеченно стала объяснять, как лучше плавать на доске.
Ноги вместе, тело неподвижно, основное движение руками. Нюанс состоял в том, что, делая продолжительный гребок, необходимо было сгибать локоть. Ольга лежала на доске и показывала все движения, а Джонни кивал, как первоклассник, и тут же все забывал. Когда мастер-класс был окончен, он схватил доску и ушел за бархан, чтобы не мешать Ольге работать. На самом деле спрятался и убежал от ее взглядов. На пляже появились люди, и надевать гидрокостюм показалось еще стыднее. Приступ никчемности вновь захватил его. Просидев на песке с доской, он все же переоделся и продолжал чего-то ждать. Прошел час, прежде чем Джонни понял, что пора бы и доску сдать, но для правдоподобия необходимо было зайти в черную воду. Холодный пот прошиб его. Неопрен, материал, из которого сделан гидрокостюм, среагировал на телесную жидкость, как на морскую воду, и тут же прилип. Джонни маленькими шажками шел к мокрой линии. Он умел плавать в бассейне, но там рядом всегда был канат и бортик, здесь не за что было ухватиться. «Недосерфер» оставил доску на берегу и побежал. Ему пришлось протопать по морю шагов пять, чтобы плюхнуться. Холодная вода умыла лицо, все остальное закрывал гидрик. В глазах помутнело, Джонни стал судорожно искать точку опоры. Нашел. Море было по колено, но и эта глубина вдруг показалась невыносимой. «Это просто не мое!» Джонни вернулся, сдал доску и наврал с три короба, как он отлично поплавал. Ему было стыдно говорить о своем страхе. Ольга то и дело сновала по поручениям дяди Армена, и Джонни решил не мешать девушке.
– Я завтра утром собираюсь поплавать на том же месте, в Сукко, волны будут так себе, но тебе хватит. Приезжай, если захочешь, к 6 утра.
– Нет, – коротко отрезал Джонни. – Я… – он хотел сказать «боюсь», но не смог признаться в своем страхе, – я не могу. У меня пробежка на это время.
Ольга пожала плечами и пообещала ждать его здесь, на тренировку по водным видам спорта.
Обратный путь он тоже решил пробежать. Море сверкало, но не радовало. Слишком уж неудачный выдался день.
Невысокая женщина в длинной юбке и развевающейся на ветру темно-синей блузке с якорем на груди бродила по пляжу. Она шаталась из стороны в сторону. Джонни попытался избежать с ней столкновения, но ее движения были настолько хаотичны, что Джонни просчитался. Она вцепилась ему локоть и заставила остановиться.
– Постойте, вы же здесь свой. Вас знают волны и ветер. – Женщина явно была не в себе, но заставила Джонни выслушать ее. Она вытащила из маленькой сумочки фотографию, распечатанную на обычном листке.
– Это моя дочь. Она пропала неделю назад. Ее зовут Анечка. Ей всего 17. Она у меня ни с кем, никогда. Такая хорошая. Знаете, а скоро эти ЕГЭ. И вот она мне говорит, что сдавать их не будет. И никуда поступать в университет, как планировали, не будет. Я тогда вспылила, заскулила, дура я, грешная, ничтожная. Говорю, что я общаюсь только с людьми с высшим образованием, ну она фыркнула.
– Понятно. – Джонни не знал, что тут еще можно сказать.
– И она сбежала. Представляете? В море ушла или в песок провалилась, я уж не знаю, как быть. Мне милиция говорит, маньяк появился… – Она зарыдала и так схватила за локоть Джонни, что тот чуть не вскрикнул.
– Понятно, – повторил он.
– Я верю, что она найдется. Помогите мне.
Джонни взял фото посмотрел. Сложил его пополам и засунул в карман.
– Я поговорю с друзьями. Не теряйте надежду. – Джонни хотел вырваться, но женщина крепко обняла его, сжала в объятиях и заскулила на плече.
– Я так боюсь, что она утонула, – сквозь слезы, еле дыша, говорила женщина.
– Страх бесполезен, – процитировал Джонни, потом нежно похлопал женщину по спине, отстранил ее от себя и побежал.
«Девчонка просто сбежала от тебя, чокнутая мамаша», – подумал Джонни, но где-то внутри стало очень страшно за эту молодую глупую девочку. Стало жаль ее мать.
Весь оставшийся день Джонни провел в сомнениях и раздумьях. Ему казалось, что спорт, который выбрала Ольга, никогда ему не покорится, а значит, и говорить им будет не о чем. Страх глубины непреодолим, считал Джонни, в отличие от автора книги про секретную таблетку. Риторика психотерапевта заключалась в том, что нормально бояться утонуть, когда тебя захлестнула волна и ты погружен под воду. Действительно страшно погибнуть, если тебя вынесло в открытое море. Вот тогда страх – это естественно. Но когда боишься зайти в море – это уже швах, и пора бежать на прием к мозговеду. К середине книги он уже был полон решимости и дерзости преодолеть свою тревожность самостоятельно.
На следующий день Джонни не стал стесняться Ольги и барахтался в морской луже возле берега под ее пристальным взглядом. Она смотрела, смеялась и удивлялась, как Джонни удается преодолевать себя. Она отгоняла мысли о том, что все это он делает только ради нее. И все же такие догадки нет-нет да и посещали ее, и тогда лицо вдруг вспыхивало краской, и она пряталась в своей каморке. Ольга уходила к доскам, пытаясь занять себя чем угодно и не желая думать о нем. Но рвение помочь новичку серфинга перебарывало ее, и она вновь выходила, чтобы подкорректировать его неуклюжий гребок.
Спустя два часа тренировки обессиленный Джонни распластался на лежаке под солнцем. Он был счастлив, что победил страх, он был на седьмом небе от того, что взгляд Ольги выражал одобрение.
Когда Джонни переоделся, серферша вынесла из своего кабинета большую желтую тетрадку формата А4, распухшую от вклеенных вырезок и втиснутых в нее рисунков.
– Это мои конспекты, как я сама училась серфу. Мне, конечно, было легче, я не в Сибири родилась, и море дом родной. С другой стороны, ты же занимался сноубордом, и у тебя есть преимущество – ты имеешь понятие, что такое баланс. Когда пройдешь первый этап и будешь готов вставать на волну – это тебе поможет.
Джонни схватил заветную тетрадь так, будто в ней содержались все тайны мира, прижал ее к груди и пообещал прочитать как можно скорее. Ольга призвала его не торопиться, весь сезон был впереди.
Солнце основательно прогрело комнату. Джонни положил тетрадь на стол и боялся открыть. Он понюхал ее. Она пахла влажностью и немного духами. Волнение охватило влюбленного. Двумя пальцами он аккуратно открыл первую страницу. Перед Джонни как будто раскрылся новый мир. Дальше с каждой прочитанной страницей он понимал, что серфинг действительно тяжелая, но достижимая цель. «Если я встану на волну, значит, Ольга будет моей», – подумал Джонни и продолжил изучать старую тетрадку.
Некоторые вещи он с трудом понимал, потому что понятия не имел о специфическом сленге серферов, на котором писала Ольга. Ему непременно захотелось выучить его. Он даже запомнил одно слово и собирался обязательно вставить его в разговор. Малибу – длинная доска. Именно такую он собирался попросить завтра.
Через несколько часов он долистал тетрадь до конца. Стало ясно: прежде всего надо научиться грести и уметь задерживать дыхание под водой на 3–4 минуты. Еще очень хотелось узнать, что это за такие специальные каналы, которые тебя чуть ли не как лифт доставляли на место старта, но Джонни пока отгонял всю эту ненужную информацию. Ему стало понятно, с чего надо начать.
Он пошел в ванную и набрал воды. Телефон положил рядом на табурет. Раздевшись, опустился в воду, задержал дыхание и ушел на дно.
Джонни открыл глаза: перед ним качалась белесо-голубая вода. Шум в ушах стих.
«Мама», – пронеслось у него в голове. Он сомкнул веки. Мать стояла на песке и смотрела на Джонни, который был в гидрокостюме. Она качала головой.
– Опять ты занимаешься ерундой. Сначала был сноуборд, теперь серфинг. Займись делом. – Последние слова мама сказала голосом отца. Джонни стало страшно, но он терпел и еще больше зажмурил глаза. Но видения не уходили, только теперь перед ним в воде появилось дрейфующее тело той девушки с фотографии. Джонни едва не закричал. Он выпустил пузырь изо рта и с шумом поднялся из ванны. Отдышавшись, он посмотрел на телефон – 48 секунд. Совсем мало, подумал он и решил, что на сегодня тренировок достаточно.
Вика стала понимать, что Джонни уплывает от нее, и решила сменить кнут на пряник. К авансу присоединилась крупная премия. Впрочем, вполне заслуженная. Книга по преодолению страха помогла раскрепоститься и вести себя естественно с покупателями, честно и бесстрастно он продавал технику. Не впаривал, как требовали некоторые популярные брошюры, а именно продавал.
Настал подходящий момент бросить Вику, вот только аренда за комнату заканчивалась. Ангелина Кузьминична увеличила стоимость вдвое, сославшись на сезон. Надо было отдавать почти все деньги. Расставание с Викой означало увольнение, но Джонни волновала не сама потеря работы – можно было перейти на другую в соседний магазин. Его страшило то, что первое время не на что будет арендовать у Ольги доску, а значит, исчезнет повод видеть ее миндалевидные глаза и белоснежную улыбку. Джонни решил еще чуток подождать, подготовить увольнение, тем более Вика не форсировала развитие их отношений.
Ангелина Кузьминична уже два дня не выходила по утрам на прогулку со скандинавскими палками. Утром Джонни постучался в ее комнату.
– Дисциплина – ключ к успеху на войне со старостью и смертью, – словами хозяйки пропел он. – Динамо бежит? Или вам нездоровится?
– Я просто ленивая старуха, беги сам, а я буду спать.
– Со всеми происходит отказ, надо его перебороть, предлагаю сделать это сегодня.
В дверь прилетел какой-то предмет, Джонни подумал, что это палка для скандинавской ходьбы.
– Мне, наверное, надо съехать. Слишком дорого у вас.
Второй залп не заставил себя ждать. Дверь тряхануло.
– Если завтра пропустите, то все – можно выбрасывать палки.
Джонни развернулся и пошел с надеждой, что хозяйка одумается, но этого не произошло. Во время пробежки он размышлял, почему же она отказалась от своих планов. Вылезали три нормальные причины всему этому и одна смешная. Во-первых, могли заболеть ноги. Во-вторых, депрессия – после 60 все кажется бессмысленным. Хотя тут можно возразить: «В 30 лет жизнь Джонни была не особо наполнена каким-то смыслом, как и почти у всех, кого он знал». Третьим фактором отказа от скандинавской ходьбы мог стать сезон, который требовал подготовить дом к наплыву постояльцев.
И самая смешная версия заключалась в том, что она влюбилась в деда, который тоже ходит с палками. И теперь в безнадежной тоске пропадает. А идти рядом по аллее невыносимо. Джонни усмехнулся и понадеялся, что это правда. Ведь тогда мир переставал быть скучным и однообразным.
Он и не заметил, как добежал до бутика морских развлечений. Группа китайцев толпилась вокруг повелителя зеленого трона. Джонни подбежал узнать, в чем проблема. Оказалось, что дядя Армен, не знающий ни слова на английском, пытался что-то объяснить туристам, гаркающим на своем писклявом. В бессилии он даже переходил на армянский, но это не помогало. Увидев Джонни, хозяин лавки вцепился в него, как в спасательный круг, и попросил выручить. Университетских знаний вполне хватило, чтобы понять, чего хотят жители Поднебесной. Оказалось, они пришли к катеру в 7 утра на экскурсию, однако поездка была назначена на 7 вечера. В билетике такая мелочь была не указана, поэтому и произошло недоразумение. Джонни на ломаном английском объяснил туристам причину казуса, и они отправились восвояси.
Дядя Армен поблагодарил его и рассказал, что Ольга уехала на день по делам в Сочи. Джонни размышлял, стоит ли взять в аренду борд и гидрач, но решил сэкономить. Он сел рядом на лежак, подставив лицо теплым лучам. Солнце уже было летним. Наступали майские праздники, и вскоре туристы должны были заполнить весь пляж.
– Когда зонтики будете расправлять?
– Перед праздниками, как обычно. – Дядя Армен посмотрел на Джонни внимательно, как отец смотрит на жениха. – У ее родителей сеть мини-отелей на всем побережье. Их надо готовить к майским. Вот она и уехала. – Он еще раз придирчиво посмотрел на Джонни. – Она из богатой семьи, так что у продавца пылесосов на нее почти нет шансов.
– Вы так говорите, как будто мы живем в XIX веке. Социальное неравенство и все такое. – Джонни трясло от прозорливости дяди Армена.
– Женя, я буду звать тебя так. Я сказал: почти нет шансов. Оля очень строптивая девочка. Я же ее с детства знаю, она с моей Алечкой возилась. – Он говорил так, словно писал приговор. – Если она втемяшит себе в голову, что такой бедняк, как ты, будет отличным поводом досадить родителям, – она сделает это. Это единственный вариант, когда тебе может повезти. Но тогда мяч уже будет на твоей стороне, и вот здесь важно, как поведешь себя ты. – Он постоянно тыкал указательным пальцем в сторону Джонни. – А ты должен быть кристально чистым.
– Я уже не особо. Разведен.
– Ну тогда и не лезь, – звонко и твердо отчеканил дядя Армен. Заглянул в глаза Джонни и добавил: – Обидишь ее – не прощу, сам тебя в море утоплю.
Потом он так мило улыбнулся и спросил:
– На экскурсию с китайцами не хочешь съездить? Им должно все понравиться. И в типографию заскочить надо, заменить на билетах циферку.
– Сегодня выходной, – согласился Джонни.
– Ты мне уже нравишься, но мое слово, оно, знаешь ли…
– А вы думаете, я ей симпатичен? – с наивностью ожидая ответ, спросил влюбленный сибиряк.
Дядя Армен достал визитницу, отыскал нужную карточку и подал.
– Надо успеть до 12.00, а в семь катер с китайцами.
– В 19:00, – поправил Джонни и побежал по делам.
«Шанс есть. Надо зачистить все хвосты и главное – порвать с Викой», – думал Джонни, намереваясь не отступать от намеченных планов.
Ангелина Кузьминична потребовала заплатить за майские праздники, а после думать – оставаться жить у нее или нет. На том и порешили. Позавтракав, Джонни поспешил улаживать вопрос с новыми билетами на морскую прогулку, а хозяйка открыла еще две комнаты на первом этаже. Вскоре должны были прибыть постояльцы.
Она неспешно прошлась по комнате, стряхнула пыль с комода, чихнула и облокотилось на него. Пол предательски скрипнул, доска подломилась, и старый, еще довоенный секретер на треть провалился в подвал. От такого казуса хозяйка схватилась за сердце и присела прямо на пол.
Похожая проблема была в другой комнате несколько лет назад, и это стоило Ангелине Кузьминичне половины летней прибыли. Чинили долго, а постояльцы оставили кучу негативных отзывов в интернете.
Она просидела возле комода часа два. В такой позе застал ее Джонни, вернувшись с победными результатами.
– Ты умеешь держать молоток в руке? – спросила Ангелина Кузьминична с таким взглядом, с которым ждут исключительно положительного ответа.
– Если честно, то… руки из жопы растут, как мне говорил отец.
– Я одна не справлюсь, а алкота местная будет возиться неделю, как минимум. Через два дня сюда приедут гости, и мне надо что-то решать.
– Ну, я помогу, – приободрился Джонни и хитро прищурился. – Только с одним условием.
– Никаких скидок.
– Скандинавская ходьба, – вдруг вырвалось у Джонни, и он сам удивился своей смелости.
Ангелина Кузьминична уставилась на постояльца, посверлила его взглядом и выдала:
– Ты изверг, иди вон, проклятый. Спортсмен недоделанный.
Джонни повернулся и пошел к себе на второй этаж. Там он разулся и сел за стол читать тетрадь о серфинге. Его занимали тренировки задержки дыхания. Чтобы увеличить пребывание в воде, Джонни скачал несколько медитаций и решил расслабляться с их помощью. В книге про таблетку от страха он узнал, что, когда мы не можем вдохнуть, организм начинает напрягаться, сопротивляться, тратит силы и кислород. Чтобы преодолеть страх, надо уметь не паниковать под водой.
Помедитировав, Джонни засобирался на тренировку в ванную, но там его уже поджидала хозяйка.
– Ты хотя бы посмотри, сколько там работы, можно за два дня успеть или нет?
– Завтра после пробежки, – выпалил Джонни, но тут же понял, что шутить и давить сейчас не стоит. – Хорошо, пойдемте.
Тяжелый комод довоенного времени он вытащил и отодвинул в другой угол. Перед ним зияла дыра в сырой подвал. Пахнуло влажностью и страхом не справиться с этой задачей. Джонни окинул взглядом архитектора дом и предположил, что виной всему сгнившая балка, которая держала доски пола. Пришлось идти в подвал. Там он подтвердил свой диагноз, но вот способ лечения не нашел. На противоположной стороне были сделаны основательные кирпичные подпорки. Но времени на такую работу не было. Джонни обо всем рассказал хозяйке, чем поверг ее в еще большее уныние.
Архитектор-теоретик сфотографировал проблемный участок и пошел серфить в интернет. Тренировку в ванной он решил отложить на вечер. Блуждание по строительным форумам прервала Вика. В этот раз она сама наведалась в гости. Джонни махом убрал все свои разбросанные вещи в шкаф и уселся на стул. Вика повалилась на кресло-качалку и молчала.
– У хозяйки проблемы, пол провалился на первом этаже, отгул возьму на завтра, надо помочь старушке.
– Бери, – жуя жвачку, произнесла Вика.
– Послушай, я сейчас весь в замешательстве, не знаю, что мне делать. Я хочу поставить наши с тобой отношения на паузу. Перезагрузка, понимаешь? – Чуть помолчав, он добавил: – Зачем я тебе вообще?
Вика достала изо рта жвачку и начала растягивать ее руками.
– Ты прикольный и не такой, как все, ты даже не хочешь занять мое место и стать начальником. Эта свобода привлекает.
– Эта свобода тяготит. Я тоже хочу, как все, но не могу. Мне не нравится жить от зарплаты до зарплаты, от попойки до попойки, как будто в этом и есть смысл.
– Уволиться, что ли, хочешь?
Джонни стало страшно, он совсем не собирался обрекать себя на голодную жизнь. Но его сердце так пылало и отчаянно билось от любви к Ольге, что дерзкие мысли сами пробились сквозь блок страхов. «Да, пропади пропадом эта сраная работа, не хочу, обрыдло. Все и все. Алкота со своими дебильными шуточками. Вика моромойка потаскушная. В топку». Он чуть не сказал последние слова вслух, и тут же возникло сомнение: «Денег больше негде взять, а цены на жилье повысились».
– Пока нет, работа мне нужна.
– Тогда слушай. Все, кроме тебя, уже знают, что меня переводят в Краснодар. Там больше денег и возможностей. Мое место освободится, и я рекомендовала своему начальству тебя. Ты подумай, если хочешь работать. Впрочем, есть и другой вариант: махнем вдвоем, там, в Краснодаре, будем работать вместе. Свои люди везде нужны, сам понимаешь. Замом потом сделаю.
Вика скомкала жвачку, но, не найдя мусорное ведро, так и оставила ее в ладони.
– Я подумаю, – сказал Джонни. Перспектива жить «как все» предстала перед ним во всей красе. Надо лишь воспользоваться предложением Вики, и можно устаканить свою жизнь на долгие годы. «Ольга, как же Ольга?» – подумал Джонни. Принимая предложение Вики, он почти отказывался от нее – серфинг совмещать с работой начальником в ближайшее время было почти невозможно.
В этот момент мозг переварил информацию о том, как починить пол, и выдал ответ – параллельные брусочные подпорки вдоль балки, трудоемкое, но достаточно быстрое средство. Угол с дыркой придется закрыть и поставить на него небольшой груз, прилегающий к стене. Вика прилепила жвачку к подлокотнику кресла, встала и поцеловала Джонни в щеку.
– Чудной ты, – сказала она на прощание и пошла. Но Джонни уже был всеми мыслями в ремонте.
Он взял листок и карандаш и быстро нарисовал план действий. С листком он пришел к Ангелине Кузьминичне, изображая из себя победителя. Она от безысходности одобрила проект, перевела деньги на стройматериал и повалилась на кровать. Джонни побрел в подвал для измерений и только там понял, что рисовать сантиметры нечем. «Рулетка», – пронеслось в голове. Джонни взбежал по лестнице и достал из рюкзака немецкую, самую точную рулетку, ту самую, подаренную попутчиком. Он улыбнулся, передал мысленный привет строителю или хозяину цветочного магазина и пошел делать замеры.
Закупившись всем необходимым материалом, Джонни нашел инструменты в сарайчике у хозяйки. Погрузил все в подвал, поднялся к себе и с мыслями о завтрашней стройке повалился в скрипучую кровать. «Сделаю все, что смогу, а там посмотрим, кто прав – я или отец, который считал, что я ни на что не гожусь». – С этим Джонни заснул.
После первого курса летом вместе с товарищем по прозвищу Сосиска он устроился на объект. Прораб привез их в квартиру и красочно описал, как из трешки на первом этаже сделать аптеку. Вручил кувалды и приказал ломать стены. Это было весело вплоть до того момента, пока они не наткнулись на свисающий провод для бра. Искра не проскочила, Джонни взял металлический столовый нож и махнул под самый потолок, чтобы не мешал. Заискрило. На лезвии появились две дырки с обугленными краями. Сосиска сказал, что надо выключить электричество. Непонятно, почему Джонни не прибило током, но, осознав, что едва не погиб, он почувствовал страх. Он сунул нож в карман и периодически трогал лезвие, словно боясь, что электричество все еще живет в металле. Кувалда потяжелела, и разрушение стен давалось уже не так легко. Бетонная пыль не давала дышать полной грудью. Однако надо было продолжать работать.
Через два дня приехали ребята постарше. Привезли шпатели, цемент, шпатлевку, затирку и другой отделочный материал. Джонни и Сосиска из строителей превратились в разнорабочих. Приятель легко и весело постигал науку выравнивания полов и стен. И вскоре ему даже доверяли более сложную работу. Джонни оставался на должности, которую строители называют «принеси, подай, иди на хер, не мешай».
В августе все было сделано. Прораб давал деньги каждому отдельно. Джонни недоплатил и половины обещанного. Поначалу была мысль схватить тот самый пробитый электричеством нож и приставить к горлу обманщика, но в душе и этому гонорару он был рад. Хотелось поскорей сбежать от всего этого рабочего клана и больше никогда не видеть миксер, который мешает песок с цементом.
Сославшись на давление, Ангелина Кузьминична не вышла на пробежку, но дала понять, что палочки для ходьбы она еще не выкинула. Весь маршрут Джонни мысленно делал ремонт, под конец устал и забоялся приступать к настоящему делу. Надо было успеть сделать все за день. Оттянув начало работ, он пошел в ванную, чтобы потренировать задержку дыхания. Он набрал воду и нырнул. 20 секунд он медитировал и представлял цифры на белом экране, но затем в сознание просочились крики и оскорбления отца. 50 секунд. Почти без изменений. Настроение стало минорным. Казавшийся еще вчера успешным ремонт теперь представлялся тяжким грузом. Джонни развернул свой план и пошел с ним в подвал. Там посидел с кувалдой еще полчаса и принялся за дело. Грунт оказался твердым, и кирпичи, на которых стояли временные подпорки, не утопали в земле. Работа засосала, посторонние мысли ушли. Мозг сосредоточился на задаче.
В обед Ангелина Кузьминична подала суп харчо, который придал ему новые силы. К ночи параллельная балка уже держала пол. Дырки в полу почти не было видно. Комод переставили в более надежный угол, а на слабое место поставили маленькую тумбочку.
Ангелина Кузьминична расцеловала Джонни, накормила ужином и даже налила стопку. Джонни посмотрел на водку и почувствовал, что ему этого не надо. Он и так был доволен собой. Махнул, конечно, 50 граммов, чтобы не обижать хозяйку, но затем закрыл стакан рукой. Ангелина Кузьминична кивнула, поцеловала в щеку еще раз, поблагодарила от всей души и отправилась к любимому телевизору.
Утро туманное. Седовласая хозяйка первой встала и нарядилась в спортивный костюм. Губы были подмазаны алой помадой. И это что-то да значило.
– Обещала, значит, иду, – пробубнила Кузьминична и стала надевать свои черные кроссовки.
Когда они вышли на улицу, она все-таки не сдержалась:
– Ты изверг, Женя. А если инфаркт миокарда? Ты меня не щадишь.
– Это все страхи, перестаньте бояться и просто идите.
– Поначитался, сам иди, знаешь куда… – Она не договорила и пошла к парку. Издалека было видно, что первые метры ей даются тяжело и нехотя. Но она шла.
Джонни еще оборачивался и посматривал, не филонит ли хозяйка, но она, видимо, переборола себя. Джонни думал о ней, о том, как она похожа на его родителей и что впервые ему удалось доказать хоть кому-то, что он что-то может. «Отец бы гордился», – промелькнуло в голове, но потом Джонни спохватился и понял, что этому не бывать, он наверняка бы нашел, к чему придраться, и в лучшем случае бы промолчал. Дальше он представил мать, которая с небес говорила ему, чтобы он продолжал в том же духе и не опускал рук.
Дядя Армен уже сидел на зеленом пластиковом троне. Рядом появился столик белого цвета и громкоговоритель, с помощью которого он собирался зазывать народ на экскурсии. Джонни подбежал поздороваться и отдышаться. Постоял пару минут. Каморка была заперта, и он уже собрался бежать дальше. Сделал пару шагов и замер. Дверь открылась. Ольга стояла в топике и шортах.
– Расскажешь, как правильно бегать?
Войти с помощью соц. сетей: