Киллеры

Дверь закусочной «У Генри» распахнулась, и вошли двое. Они сели за стойку.

– Что вы будете? – спросил их Джордж.

– Не знаю, – сказал один. – Что ты будешь есть, Эл?

– Не знаю, – сказал Эл. – Даже не знаю, что я хочу.

Начинало смеркаться. За окном зажегся уличный фонарь. Оба посетителя углубились в меню. Ник Адамс, сидевший за стойкой поодаль, наблюдал за ними. Он болтал с Джорджем, когда они вошли.

– Я буду вырезку из жареной свинины с яблочным соусом и картофельным пюре, – сказал первый.

– Еще не готово.

– Какого ж черта пишете в меню?

– Это на ужин, – объяснил Джордж. – После шести.

Джордж глянул на настенные часы у него за спиной.

– Сейчас только пять.

– На часах двадцать минут шестого, – сказал второй.

– Они на двадцать минут спешат.

– Ну и черт с ними, – сказал первый. – А что есть?

– Я могу вам предложить разные сэндвичи, – сказал Джордж. – Ветчина с яйцом, бекон с яйцом, печенка с беконом, стейк.

– Дай мне куриные фрикадельки с зеленым горошком, на сметанном соусе, с картофельным пюре.

– Это на ужин.

– Чего ни попросишь, все на ужин. Хорошо вы тут работаете.

– Я могу вам предложить ветчину с яйцом, бекон с яйцом, печенку…

– Мне ветчину с яйцом, – сказал тот, которого назвали Элом. Он был в котелке и в черном, наглухо застегнутом пальто. Мелкое бледное лицо, поджатые губы. Шелковый шарф, перчатки.

– А мне бекон с яйцом, – сказал второй. Он был под стать Элу. Внешность разная, но одеты, как братья-близнецы. Оба в тесных наглухо застегнутых пальто. Они положили локти на стойку и подались вперед.

– Есть что-нибудь выпить? – спросил Эл.

– Серебристое пиво, безалкогольное пиво, имбирный эль, – перечислил Джордж.

– Я спрашиваю, выпить что-нибудь есть?

– Только то, что я назвал.

– Городок что надо, – сказал второй. – Как называется?

– Саммит.

– Слыхал о таком? – спросил Эл у друга.

– Нет, – ответил тот.

– Чем тут у вас вечерами занимаются? – поинтересовался Эл.

– Ужинают, – пояснил друг. – Приходят все сюда и съедают большой ужин.

– Точно, – сказал Джордж.

– Значит, ты с этим согласен? – спросил Эл.

– Ага.

– Да ты, я вижу, умник.

– Ага, – поддакнул Джордж.

– Так вот, ты ошибаешься, – сказал второй коротышка. – А ты что скажешь, Эл?

– Тупарь. – Эл повернулся к Нику. – А тебя как зовут?

– Адамс.

– Еще один умник, – сказал Эл. – Скажи, Макс?

– В этом городе сплошные умники, – подтвердил тот.

Джордж принес две тарелки – ветчину с яйцом и бекон с яйцом. И еще две с гарниром – картошкой фри. Он закрыл распашную дверцу, отделявшую салон от кухни.

– Какая ваша? – спросил он у Эла.

– Ты что, не помнишь?

– Ветчина с яйцом.

– Во умник, – сказал Макс.

Он наклонился вперед и пододвинул ветчину с яйцом. Оба ели, не снимая перчаток. Джордж на них поглядывал.

– Ну чего смотришь? – спросил Макс.

– Я не смотрю.

– Ага. А кто на меня уставился?

– Это он так дурака валяет, Макс, – сказал Эл.

Джордж прыснул.

– Отставить смешочки, – приказал Макс. – Ты меня понял?

– Хорошо, – сказал Джордж.

– Он думает, что это хорошо, – обратился Макс к Элу. – Так он думает. Здорово.

– Мыслитель, – сказал Эл, не отрываясь от еды.

– Как зовут второго умника? – спросил Ал у Макса.

– Эй, умник, – обратился Макс к Нику. – Ну-ка перейди к своему дружку за стойкой.

– Зачем? – спросил Ник.

– Ни за чем.

– Перейди, и всё, парень, – сказал Эл.

Ник выполнил требование.

– Зачем это? – спросил Джордж.

– Не твое собачье дело, – сказал Эл. – Кто на кухне?

– Ниггер.

– Какой еще ниггер?

– Повар.

– Скажи, чтобы он вышел.

– Зачем?

– Скажи, чтобы он вышел.

– Где, по-вашему, вы находитесь?

– Мы отлично знаем, где находимся, – сказал тот, которого звали Максом. – По-твоему, мы глуповатые?

– Ведешь ты себя глупо, – сказал ему Эл. – Нашел с кем спорить. Короче, – обратился он к Джорджу. – Скажи ниггеру, чтобы он вышел.

– Что вы ему сделаете?

– Ничего. Включи голову, умник. Что мы можем сделать ниггеру?

Джордж приоткрыл кухонное окошко.

– Сэм, – позвал он, – выйди на минутку.

Дверца открылась, и в салон вошел ниггер.

– Чего? – спросил он.

Посетители за стойкой смерили его взглядом.

– Ты, ниггер, стой, где стоишь, – сказал ему Эл.

Сэм в фартуке посмотрел на двоих посетителей за стойкой.

– Да, сэр, – сказал он.

Эл слез с табурета.

– Я иду на кухню вместе с ниггером и умником, – сказал он. – Пошли, ниггер. И ты с ним, умник.

Коротышка пропустил вперед Ника и повара Сэма. Дверца за ними закрылась. Тот, кто назывался Максом, остался сидеть за стойкой. Но смотрел он не на Джорджа, а в широкое настенное зеркало за спиной у Джорджа. Закусочная «У Генри» когда-то была салуном.

– Ну, умник? – сказал Макс, глядя в зеркало. – Что молчишь?

– Что все это значит?

– Эй, Эл, – повысил голос Макс. – Умник спрашивает, что все это значит.

– Так скажи ему, – откликнулся Эл из кухни.

– А ты сам как думаешь?

– Я не знаю.

– А как тебе кажется?

Все это время Макс смотрел в зеркало.

– Я лучше не буду ничего говорить.

– Эй, Эл. Умник не будет ничего говорить по поводу того, что он думает.

– Я тебя хорошо слышу, – откликнулся Эл. Бутылочкой с кетчупом он распахнул окошко, через которое передавали на кухню грязные тарелки. – Послушай, умник, – обратился он к Джорджу. – Отойди-ка чуть подальше. А ты, Макс, сдвинься немного влево. – Он был похож на фотографа, расставляющего людей для группового снимка.

– Поговори со мной, умник, – сказал Макс. – Что, по-твоему, будет дальше?

Джордж молчал.

– Я тебе скажу, – продолжал Макс. – Мы убьем шведа. Ты ведь знаешь шведа по имени Оле Андресон?

– Да.

– Он приходит сюда каждый вечер, так?

– Бывает.

– В шесть часов, так?

– Если приходит.

– Нам все известно, умник, – сказал Макс. – Давай о чем-нибудь другом. Ты в кино ходишь?

– Нечасто.

– А ты ходи почаще. Кино – оно для умников вроде тебя.

– За что вы хотите убить Оле Андресона? Что он вам сделал?

– Он при всем желании не мог нам ничего сделать. Он нас в глаза не видел.

– Только один раз и увидит, – донесся из кухни голос Эла.

– Тогда за что вы хотите его убить? – спросил Джордж.

– Мы его убьем за друга. Это дружеская услуга, умник.

– Придержи язык, – сказал на кухне Эл. – Ты слишком много болтаешь.

– Должен же я его как-то развлечь. Да, умник?

– Ты слишком много болтаешь, – повторил Эл. – Вот ниггер и второй умник сами себя развлекают. Я их связал, как двух монашек в женском монастыре.

– Ты бывал в женском монастыре?

– Представь себе.

– Это был кошерный монастырь, не иначе.

Джордж глянул на настенные часы.

– Если кто зайдет, скажешь, что повара отпустили, а если будут требовать еду, скажешь, что сам приготовишь. Все понял, умник?

– Ладно, – сказал Джордж. – А что будет с нами?

– Там видно будет, – сказал Макс. – Это тот случай, когда заранее ничего не известно.

Джордж снова глянул на часы. Шесть пятнадцать. Входная дверь открылась. Вошел вагоновожатый.

– Привет, Джордж, – сказал он. – Ужином накормите?

– Сэм отошел, – сказал Джордж. – Вернется через полчаса, не раньше.

– Тогда, пожалуй, я перекушу в другом месте, – сказал вагоновожатый.

Джордж глянул на часы. Шесть двадцать.

– Молодец, умник, – сказал Макс. – Где это тебя так вышколили?

– Знает, что я бы ему голову снес, – подал голос Эл на кухне.

– Нет, тут другое, – возразил Макс. – Умник молодец. Просто молодчина. Он мне нравится.

Без пяти семь Джордж сказал:

– Он не придет.

В закусочной побывали еще двое. Джордж приготовил для мужчины сэндвич с ветчиной и яйцом «на вынос». В кухне он увидел сидящего сразу за распашной дверцей Эла в сдвинутом на затылок котелке, с обрезом, лежащим на спинке стула. Ник и повар сидели, связанные, в углу, спина к спине, с полотенцами во рту вместо кляпа. Джордж завернул сэндвич в промасленную бумагу и положил в пакет, который вручил мужчине, а тот расплатился и ушел.

– Наш-то умник на все горазд, – сказал Макс. – И приготовит, если надо. Из тебя, умник, получится отличная женушка.

– Что дальше? – спросил Джордж. – Ваш друг Оле Андресон уже не придет.

– Минут десять еще подождем, – сказал Макс.

Он переводил взгляд с зеркала на часы. Стрелки часов показали семь, затем пять минут восьмого.

– Ну что, Эл, – сказал Макс. – Пойдем, что ли. Он не придет.

– Еще пять минут, – отозвался тот из кухни.

За это время появился еще один посетитель, и Джордж объяснил ему, что повар заболел.

– Взяли бы другого, – возмутился посетитель. – У вас тут закусочная или что?

Он ушел.

– Пошли, Эл, – сказал Макс.

– А что будем делать с двумя умниками и поваром?

– Ничего.

– Уверен?

– Ну. Сматываем удочки.

– Нехорошо, – сказал Эл. – Паршиво сработано. Ты наболтал лишнего.

– Да ладно тебе, – сказал Макс. – Надо же было как-то развлечься.

– Ты слишком много болтаешь.

Эл вышел из кухни. Обрезанные стволы дробовика слегка оттопыривали на животе слишком тесное пальто. Он разгладил передок руками в перчатках.

– Будь здоров, умник, – сказал он Джорджу. – Считай, что тебе повезло.

– Это точно, – сказал Макс. – Попробуй поиграть на скачках, умник.

Дверь за ними закрылась. Джордж видел в окно, как они прошли под фонарем с дуговой лампой и пересекли улицу. В своих пальто не по размеру и нахлобученных цилиндрах они напоминали водевильную пару. Толкнув распашную дверцу, Джордж вошел в кухню и развязал Ника и повара.

– С меня хватит, – сказал повар Сэм. – С меня хватит.

Ник поднялся. Ему еще никогда не затыкали рот кляпом.

– Ух, – сказал он. – Ничего так, да? – Он делал вид, что ему все нипочем.

– Они собирались убить Оле Андресона, – сказал Джордж. – Когда он зайдет поужинать.

– Оле Андресона?

– Ага.

Повар большими пальцами потрогал уголки рта.

– Они точно ушли? – спросил он.

– Да, – подтвердил Джордж. – Точно.

– Не нравится мне это, – сказал повар. – Совсем не нравится.

– Послушай, – обратился Джордж к Нику. – Ты бы сходил к Оле Андресону.

– Ладно.

– Не встревайте вы в это дело, – вмешался повар Сэм. – Лучше держитесь подальше.

– Если не хочешь, не иди, – сказал Джордж.

– Это вас до добра не доведет, – гнул свое повар. – Держитесь подальше.

– Я схожу к нему, – сказал Ник Джорджу. – Где он живет?

Повар отвернулся.

– Эти мальчишки себе на уме, – сказал Сэм.

– Он живет в меблированных комнатах Хирша, – пояснил Джордж.

– Я пойду.

Свет от дуговой лампы пробивался сквозь голые ветви. Ник отшагал вдоль трамвайных путей и, дойдя до следующего фонаря, свернул в переулок. Через три дома он увидел меблированные комнаты Хирша. Ник поднялся на две ступеньки и нажал на звонок. Дверь открыла женщина.

– Оле Андресон здесь живет?

– Вы хотите его увидеть?

– Если он дома.

Ник проследовал за женщиной вверх по лестнице и по коридору до конца. Здесь она постучала в дверь.

– Кто?

– Тут к вам пришли, мистер Андресон, – сказала женщина.

– Это Ник Адамс.

– Входи.

Ник открыл дверь и вошел в комнату. Оле Андресон лежал на постели в верхней одежде. Кровать для профессионального боксера в тяжелом весе была коротковата. Он подложил под голову две подушки. На Ника он даже не взглянул.

– Ну, что? – спросил он.

– Я был «У Генри», – сказал Ник, – когда туда вошли двое парней. Они связали меня и повара и заявили, что собираются вас убить.

Это прозвучало как-то глупо. Оле Андресон промолчал.

– Они держали нас на кухне, – продолжал Ник. – Они собирались вас убить, когда вы зайдете поужинать.

Оле Андресон молчал, уставившись в стену.

– Джордж подумал, что будет лучше, если я вас предупрежу.

– Я все равно ничего не могу сделать, – сказал Оле Андресон.

– Я могу описать, как они выглядели.

– Я не хочу знать, как они выглядели, – сказал Оле Андресон, не отрываясь от стены. – Спасибо, что предупредил.

– Не за что.

Ник разглядывал здоровяка, лежащего на кровати.

– Может, мне обратиться в полицию?

– Не надо, – сказал Оле Андресон. – Это ничего не даст.

– Я могу что-нибудь для вас сделать?

– Нет. Ничего тут не сделаешь.

– Может, это просто блеф.

– Нет. Это не блеф.

Оле Андресон отвернулся к стене.

– Вот только я все никак не соберусь выйти на улицу, – он разговаривал со стеной. – Целый день торчу здесь.

– Разве нельзя уехать из города?

– Нет, – сказал Оле Андресон. – Хватит уже бегать.

Он смотрел в стену.

– Тут уже ничего не сделаешь.

– А если как-то договориться?

– Нет. Я влип. – Голос его звучал тускло. – Тут уже ничего не сделаешь. Ничего, скоро соберусь и выйду.

– Меня ждет Джордж, – сказал Ник.

– Будь здоров, – сказал Оле Андресон. Он не обернулся. – Спасибо, что пришел.

Закрывая за собой дверь, Ник проводил взглядом здоровяка, лежащего на постели в верхней одежде, лицом к стене.

– Весь день провел в своей комнате, – сказала хозяйка, когда он спустился вниз. – Наверно, неважно себя чувствует. Я ему говорю: «Мистер Андресон, вы бы прогулялись, такой чудесный осенний денек». Но у него душа не лежит.

– Он не хочет выходить на улицу.

– Жаль, что он неважно себя чувствует, – сказала женщина. – Он такой славный. Когда-то он был боксером.

– Я знаю.

– Только по лицу и можно догадаться, – сказала женщина. Они говорили уже на пороге. – Такой благородный.

– Спокойной ночи, миссис Хирш, – сказал Ник.

– Я не миссис Хирш, – поправила его женщина. – Она тут хозяйка, а я всего лишь присматриваю за домом. Меня зовут миссис Белл.

– Спокойной ночи, миссис Белл, – сказал Ник.

– Спокойной ночи.

Ник прошагал по темному переулку до фонаря, а затем вдоль трамвайных путей до закусочной «У Генри». Джордж стоял за стойкой.

– Ну, видел Оле?

– Да, – сказал Ник. – Он не выходит из комнаты.

Повар, услышав голос Ника, выглянул из кухни.

– Не хочу ничего не слышать, – с этими словами он снова закрыл дверцу.

– Ты ему все рассказал? – спросил Джордж.

– Да. Но он и так в курсе.

– Что он собирается делать?

– Ничего.

– Они его убьют.

– Скорее всего.

– Наверно, вляпался во что-то в Чикаго.

– Скорее всего.

– Хорошая заварушка.

– Та еще заварушка, – согласился Ник.

Они замолчали. Джордж взял полотенце и стал протирать стойку.

– Интересно, что он натворил? – прервал молчание Ник.

– Кому-то перешел дорогу. У них за это убивают.

– Надо отсюда сваливать, – сказал Ник.

– Это правильно, – согласился Джордж.

– Невыносимо думать о том, как он там торчит в своей комнате, зная, что его ждет. Жуть какая-то.

– Лучше об этом не думать, – сказал Джордж.