Зацепы в жизни

Одно из величайших открытий человека и один из величайших для него сюрпризов – обнаружить, что он может сделать то, что, как ему казалось, никогда сделать не удастся.

Генри Форд

Был конец мая, и мы отмечали День поминовения во дворе дома наших друзей. Дети резвились на лужайке, а взрослые болтали о своем и потягивали прохладительные напитки. Мы только что справились с барбекю, когда хозяин дома объявил, что всех ждет сюрприз. Большой грузовик сдал назад на длинной узкой дорожке, ведущей к дому. Все взгляды были прикованы к машине. Взрослые и дети с любопытством наблюдали, как водитель вышел, вытащил какое-то оборудование и механические приборы – и перед нами вырос мобильный скалодром.

Стена была толщиной примерно 3,5 метра, из серого обработанного пластика, проемы-зацепы для ног, казалось, уходили в высоту не меньше чем на сотню метров. Ребятня, сгорая от нетерпения, сразу выстроилась в очередь. С абсолютным бесстрашием, свойственным почти всем детям, они забирались на вершину и звякали в колокольчик, висевший на самом верху. Опасаться было действительно нечего: все были крепко привязаны страховкой. Три человека могли одновременно лезть и переговариваться между собой. Немного погодя взрослые тоже набрались смелости и попробовали «покорить вершину».

– Да ладно тебе, пойдем встанем в очередь, – уговаривал меня мой муж Нил.

– Нет, давай как-нибудь без меня. – Я нашла уйму правдоподобных отговорок. У меня неподходящая обувь. Я забыла солнечные очки. Нужно помочь хозяйке. Я обладаю редким талантом видеть угрозу для жизни почти в любой ситуации, а эта штуковина не внушала мне ни малейшего доверия. Всем остальным, однако, было настолько весело, что это настроение передалось и мне. Я убедила себя в том, что нужно попробовать.

Я собралась с силами и начала ползти. Страховочный ремень прилегал к телу очень плотно, как подгузник, поэтому я бы ни в коем случае не сорвалась вниз. Да, подумала я, это весело и безопасно! Сосредотачиваясь на каждом зацепе, я медленно забиралась наверх, а вниз не смотрела, чтобы внезапно не впасть в панику. Через несколько минут я гордо позвонила в колокольчик на вершине.

– Йу-ху! – воскликнули внизу дочки.

– Так держать, Кол! – крикнул Нил.

Я наслаждалась своей победой, а еще великолепной панорамой, на которую оттуда открывался вид. Но внизу другие ждали своей очереди, нужно было спускаться. И вот тут мне стало по-настоящему страшно. Одно дело – смотреть на мир, устремляя взгляд вдаль, и совсем другое – смотреть сверху вниз. Меня парализовало от страха. Я пыталась разжать пальцы, но не могла пошевелить руками. Сделав глубокий вдох, я медленно подвинула правую ногу, пытаясь нащупать нужную зацепку, не смотря вниз. Но под ногой ничего не было. Я вспотела так сильно, что страховка начала натирать живот и бедра, и я подумала, что мои влажные руки вот-вот сорвутся.

Это смешно, подумала я. Ты забралась наверх. Теперь просто сделай все наоборот и спустись вниз. Проще некуда. Но сказать – не сделать. Снова глубоко вздохнув, я посмотрела вправо и заметила зацепку на расстоянии чуть меньше метра. Перенеся на нее ногу, я распласталась по стенке, словно морская звезда. Дети внизу увидели, что мне страшно, и начали наперебой выкрикивать советы.

– Передвиньте правую руку немного ниже!

– Нет, сначала, переставьте левую ногу!

– Просто обхватите веревку и съезжайте по ней. Вы не упадете!

Все наставления, конечно, давались из благих пробуждений, но я все еще не могла сдвинуться с места.

Снизу началась какая-то суматоха, и вдруг рядом со мной на стене оказался муж.

– Привет, – сказал он. – Помощь нужна?

– Я не знаю, чем ты можешь помочь. Ты не можешь спустить меня вниз на руках, а я не могу пошевелиться.

– Конечно, можешь. Просто забудь о том, что мы высоко.

– Я знаю. Но просто не могу, – заныла я.

– Хорошо, давай просто посидим здесь и немного поболтаем, – сказал он. – Ты попробовала фасоль Дона? Пальчики оближешь.

– Было вкусно, но больше всего мне понравились кусочки дыни в меду.

Мы немного поговорили о вечеринке, и потом Нил сказал:

– Кол, смахни эту муху со своей головы.

Без задней мысли я сделала это, машинально ухватившись рукой за другую зацепку. Я улыбнулась, поняв, что, конечно же, могу двигаться. Нил разговаривал со мной все пятнадцать минут, пока мы спускались вниз, шаг за шагом.

– Переставь левую ногу немного влево и потом посмотри через плечо. Там красуется яблоня.

– Подвинься немного вправо, и ты увидишь детей, которые надувают мыльные пузыри.

Так мы спускались, и с каждым шагом Нил обращал мое внимание на что-то приятное, чтобы отвлечь меня.

Когда мы оказались внизу, я чувствовала себя великолепно. От прежнего страха не осталось и следа. На самом деле я была даже более спокойной и умиротворенной, чем в начале подъема. Это был хороший урок осознанности. Зациклившись на том, что застряла на вершине, я не могла двигаться дальше.

Но, сосредоточившись на приятных вещах, которые открывались взору во время спуска, я смогла вернуться в настоящее и забыть о своем страхе. Кто бы мог подумать, что благодаря этому приключению на альпинистской стенке я вынесу такой ценный жизненный урок? Не бойтесь того, что осталось позади, и не страшитесь того, что ждет впереди. Просто делайте шаг за шагом и наслаждайтесь моментом.

Коллин М. Арнольд

Невесомость в раю

Прыгни, и внизу появится сетка.

Джон Берроуз

Я стояла на высоте 18 метров от земли, хватаясь за перекладину трапеции и собираясь с духом, чтобы спрыгнуть с платформы и повиснуть над пропастью. От пола меня отделяла лишь какая-то хлипкая сетка. Мои ученики-восьмиклассники ждали внизу и подбадривали меня. «Давайте, мисс Лонг, у вас получится!» Но мое тело отказывалось им верить. Потихоньку я спустилась обратно вниз по лестнице и трусливо сняла с себя страховку. Мои щеки пылали от смущения.

Через два месяца после той провальной поездки в цирк мы с учениками готовились к еще более серьезному мероприятию – десятидневному путешествию в Коста-Рику. Ожидая посадки на самолет, мы обсуждали связанные с ним надежды и сомнения. Ребята переживали, что будут скучать по дому, что недостаточно хорошо знают испанский или не поладят с семьей, у которой будут жить.

Но меня не волновала непривычная еда или встречи с новыми людьми. Больше всего меня пугал «гвоздь программы»: полет на зиплайне над джунглями, которые раскинулись в непосредственной близости от вулкана Ареналь. Стоило мне только подумать об этом, как у меня тут же пересыхало во рту. Я дала себе слово, что найду предлог, чтобы смыться оттуда в последнюю минуту. Последний раз я «лихачила» в четвертом классе, когда сестра уговорила меня прокатиться вместе с ней на тобоггане по ледяному склону в Огайо. Можете мне поверить, больше она меня с собой не звала.

Когда настал тот самый «день икс» в Коста-Рике, я стояла плечом к плечу со своими учениками, пока инструкторы проверяли, плотно ли закреплены наши страховки. Мы поднялись на вершину горы на фуникулере, где располагалась точка старта. Из-за предстоящего спуска на зиплайне было ощущение, будто бы кто-то разворошил у меня в животе осиное гнездо.

Сверху нам открылся захватывающий вид на вулкан и долину.

– Вот это да! – раздался крик одной из девочек.

Мне бы ее восторг, но я почувствовала лишь непреодолимое желание лечь прямо здесь, на бетонной платформе, и свернуться клубочком. Я не боялась высоты, но не любила ощущение «щекотки» в животе, которое испытываешь, когда катаешься на американских горках или на этих ужасных пиратских лодках в парках развлечений.

Инструктор сказал:

– Разведите ноги в стороны, чтобы замедлиться, когда будете тормозить.

Я подумала, что надо быть начеку и не забыть об этом. Мы отработали правильные движения на коротком мини-зипе: научились прижимать ноги к груди и тормозить, держа одну руку на ролике, а второй рукой, в перчатке, натягивая трос. Меня трясло от страха, хотя мы были совсем не высоко. Инструктор рассказал, что после пробного спуска мы сможем прокатиться вниз с гор еще на семи зиплайнах. Но как только спустимся с первого, пути назад уже не будет.

Следом за мной ехала моя ученица Эйлин. Вся бледная, она теребила пряжки на страховке.

– Мне страшно, – прошептала она. – Вы останетесь со мной?

Это был мой шанс! Я могла увильнуть от зиплайна и сохранить лицо!

– Мне тоже, – призналась я.

– Да, вы белая как снег и вся вспотели. Я подумала, что мне стоит попросить именно вас, потому что тогда в цирке с трапецией у вас ничего не вышло.

Меня словно током ударило от ее слов. Внутри что-то щелкнуло. Если я уже один раз не смогла преодолеть себя, чего можно было ожидать от детей?

– Может быть, оно того стоит, – сказала я дрожащим голосом. Мне стало немного не по себе, я поверить не могла, что ноги несли меня к стартовой позиции. – Пойдем.

– Хорошо, – согласилась она. – Только я первая, иначе у меня не хватит смелости.

Эйлин поехала вниз, причем я не поняла, верещит она от страха или от восторга. Девочка не замолкла ни на секунду, пока летела по первому канату. Как только Эйлин остановилась, я взошла на платформу. Пока инструктор пристегивал мой карабин к канату, я дрожала как осиновый лист.

– С вами все хорошо? – спросил он обеспокоенно.

– Просто столкните меня, пока я не передумала.

Не прошло и доли секунды, как я уже парила в воздухе. Я зажмурила глаза и изо всех сил пыталась не дать своему обеду выйти наружу. Если не считать небольшой неровности на натянутом тросе, то я мягко скользила по воздуху. Несмотря на это, желудок завязался узлом, а сердце бешено колотилось. Я слышала, как мне что-то кричали с платформы. Когда я приоткрыла зажмуренные глаза, то поняла, что уже приближаюсь к концу троса. И тут до меня дошло, что я забыла затормозить! Все произошло очень стремительно: меня практически расплющило по страховочному мату. Меня поймал на руки инструктор, который кричал: «Тормози! Тормози!»

Внизу поджидала Эйлин:

– Вы забыли затормозить, – сказала она так, будто я могла и не заметить. Рот у нее был до ушей. – Это было потрясно, да? – Я молча кивнула. – Вы в порядке?

– Да, – выдавила я. – Спускайся дальше без меня. Я буду немного позади остальных.

Я присела на металлическую решетку платформы. После того как Эйлин полетела вниз, я легла на бок, стараясь унять бушевавшее внутри торнадо.

Инструктор положил мне руку на плечо.

– Вы можете отдыхать здесь сколько угодно, но должен вас предупредить, что путь только один – вперед.

– Хорошо. Я готова продолжить. – Меня снова переполняла решимость. – Я могу это сделать.

На этот раз, пролетая над долиной, я на несколько секунд осмелилась открыть глаза и даже не забыла затормозить, подъезжая к противоположной платформе. С каждым последующим спуском я чувствовала себя все более уверенной. Когда настал черед «Большого папочки» – последнего троса протяженностью в полтора километра, – я изумленно озиралась по сторонам, пролетая на высоте десятков метров над дебрями джунглей. Я широко раскрыла глаза, когда увидела, как острие вулкана Ареналь пронзает слой облаков. Где-то сбоку яркой вспышкой пронесся клюв летящего тукана, и в голове у меня пронеслась мысль: Я прямо как ты!

Когда я догнала свою группу, меня распирало от восторга.

– Так держать, мисс Лонг! Вы сделали это! – С лица Эйлин не сходила улыбка. – Это было просто восхитительно, да? Я ничуть не жалею, что решилась на это.

– Я тоже, – честно сказала я. – Теперь, когда страх позади, я бы хотела пройти все еще раз сначала и просто наслаждаться ощущением невесомости, пролетая над этим раем.

Тогда я даже не догадывалась о том, что перееду со своей семьей в Коста-Рику, чтобы работать учительницей. Но в первые же школьные каникулы после той поездки я предложила мужу и детям прокатиться на зиплайне над вулканом Ареналь. Мои близнецы были очень взволнованы и воодушевлены. Но когда мы поднимались вверх на гору на слегка покачивающемся фуникулере, на бледном нахмуренном лбу моего мужа выступили капли пота.

– Ты в порядке? – спросила я. Стив кивнул, но его нервное состояние выдавал ходивший туда-сюда кадык. – Страшно только сначала. Не дрейфь.

Это было три года назад. За это время мы два раза возвращались на тот же самый зиплайн, чтобы насладиться ощущением свободного полета над зеленеющими вдали верхушками деревьев.

Илана Лонг