Глава шестьдесят четвертая

Последним населенным пунктом нашего путешествия был тот самый городок, в котором я когда-то был с командой Капитана. Мне казалось, что это было не просто очень давно или в другой жизни. Это… это была другая эпоха. Где все еще оставались живыми, а мои руки не пятнала кровь. В ту эпоху я верил в лучшее. Сейчас же… Хотя бы верю, что кое-что все еще можно исправить.

С другой стороны, для местных жителей практически ничего не изменилось. Прошел всего лишь один год, вряд ли его можно назвать хорошим в нынешних условиях, но и ничего слишком плохого не произошло: не разразилась последняя для человечества война, из космоса не свалился метеорит. Люди продолжали жить. Эпоха сменилась лишь у единиц, но для общей массы это ничего не значило. У кого-то убили друзей, кто-то потерял дальних родственников.

Впрочем, последнее случалось все реже – мясные прилавки с «дичью» опустели, а говядина и свинина взлетели в цене до небес. Вшивая крыса стоила на рынке немногим дешевле, чем живая курица раньше. Поставки с ближайших деревень практически прекратились, местные охотники даже не пытались выходить на охоту – вероятность наткнуться на разбушевавшихся работорговцев или лишившихся дома вооруженных бродяг зашкаливала.

Я устало наблюдал из окна гостиницы за тем, как местные «шерифы» избивают двух детей, видимо, отбившихся от основной массы беженцев и решивших пробраться в город. Когда один из представителей власти достал револьвер, я отвернулся от окна. Два сухих хлопка, разнесшихся по округе заставили меня вздрогнуть. Вот и еще для кого-то завершилась целая эпоха.

Силия сидела за столом, тупо глядя в тарелку с тушеной свининой. Она сидела так уже с четверть часа, и даже выстрелы не заставили ее изменить позы. Пахло блюдо аппетитно, но Продавец грез даже не притронулась к нему. После того нашего разговора Силия вообще мало ела. Глава десятого клана ушла в себя. И я ей не мешал, надеясь, что в это время в ее Отражении что-то меняется, назревает новый, лучший план.

Хотя, скорее всего, девчонка просто поняла, что благоденствие для хороших людей не значит благоденствие для всего мира. И все равно я был готов поддержать ее. Потому что она поняла это. Пусть даже ничего не сможет сделать. У нее будет шанс исправиться. Если выживет, конечно.

Я уселся напротив девушки и принялся набивать рот. Вряд ли что-то сможет лишить меня аппетита в последнее время. И вряд ли я когда-нибудь еще отведаю такой деликатес как тушеная с морковью и репой свинина.

– Хочешь выпить? – спросил я, откупоривая бутылку вина.

Силия подняла на меня глаза и, сразу опустив их, кивнула. Но я успел заметить в ее взгляде боль.

Я разлил вино по бокалам и залпом выпил свой. Силия лишь чуть-чуть пригубила, но я, не стесняясь, снова наполнил свой бокал. Сегодня можно и напиться, в дорогу еще нескоро. До развалин столицы еще неделя пути. А мы уже безвозвратно опоздали – южные кланы заняли центр столицы, Остальные противники, как и мы, остановились на границе обжитых земель, не рискуя соваться туда в одиночку. Лишь Корвел бродил где-то в окрестностях столицы, но и он пока туда не совался.

А еще оставался Представитель Аролинга, отставший от нас на четыре или пять дней. И, кажется, я нашел прекрасное место, чтобы убить его.

– Ты… – неожиданно произнесла Силия. – Ты…

– Я – что? – тихо спросил я. Не хотел бы обижать девчонку. И тогда не хотел, а сейчас тем более.

– Ты действительно думаешь, что мой план настолько ужасен?

Я улыбнулся. Выпил вина. И только тогда заговорил, тщательно выбирая слова:

– Твой план не ужасен. Я не психолог и не знаю, что тебя заставило выработать его. Возможно, дело в том, что ты просто маленькая брошенная всеми девочка, которая боится внешнего мира. Я не против. Я даже не против того, чтобы хорошие и добрые люди жили в твоем домике. Потому что другие люди – плохие. Это убийцы, работорговцы и людоеды. Трусы и рабы, забывшие о свободе. И последние ничуть не лучше первых. Возможно, они действительно заслуживают того, чтобы жить в гетто. Нет, не возможно, они это заслуживают. И я даже не говорю, что они не виноваты в том, кем они стали. Даже прошлый Владыка в этом не виноват. Сделанного не вернуть.

И я поддержу тебя. Всем сердцем поддержу. Убью ради тебя того, кого надо убить. Чтобы твой план пришел в действие. С чего-то надо начинать. Пусть это не идеальный мир. Пусть. Но мир никогда не станет идеальным, пойми. Алария не сможет выжечь всю заразу каленым железом. Орайя смогла бы пустить все на самотек, чтобы потом, когда не останется ничего, начать сначала, но вряд ли ей бы удалось. Ты не сможешь сделать мир для добрых людей. Но если хотя бы один из десяти людей будет счастлив, это лучше, чем десять несчастных из десяти. Поэтому я с тобой. Поэтому и…

Я осекся. Нет. Сейчас точно не лучшее время говорить о том, что Силия мне нравится.

Я кашлянул и глотнул вина.

– … и потому что ты куда лучше Аларии. И, уверен, всех остальных.

На губы Силии выползла горькая усмешка.

– Всего лишь лучше женщины, которая решила выжечь все каленым железом и маньяка-убийцы.

– Ты хорошая, – быстро сказал я. – И добрая. И я верю тебе. Просто…

– Просто абсолютного добра не бывает, – все еще улыбаясь, сказала Силия. – И я не та, ради кого можно бросить этот мир на колени перед Аларией.

– Ты та, перед кем я хочу бросить этот мир на колени.

– Но не ради.

– Ради! – резко сказал я. – И ради тебя, и ради Орайи. И ради вот тех двух пацанов, которых вместо того, чтобы впустить в город, накормить и пригреть, пристрелили.

– Ты же сам сказал, что это невозможно. Не со мной.

– Все возможно, – буркнул я. – Возможно, не сразу.

– И потом будет невозможно, – покачала головой Силия. Ее взгляд будто бы был устремлен в никуда. – Не со мной…

– Да я лично вытащу двух пацанов из какого-нибудь вшивого села и сделаю так, чтобы они жили нормально. Пусть это свинство по отношению к другим, но я это сделаю. Иначе вообще ничего не изменится. И я сделаю это с тобой!

Я думал, что Силия продолжит спор, который я уже проиграл. Но она только кивнула и тихо произнесла:

– Хорошо…

Я сжал руки в кулаки. Ну почему все так? Почему? Почему я должен обижать девушку, которая мне нравится? Что, черт возьми, со мной, с ней, со всем этим миром? Что?

Ради чего?

Ответ был зашит в мое плечо. Но сейчас он был неважен.

– Давай отдохнем, – сказал я вслух. – Сегодня напьемся. Останемся здесь на день или на два. Сходим по магазинам. Просто поживем, как нормальные люди. Давай?

Силия улыбнулась. Грустно, но теперь в ее улыбке не было боли.

– Давай. – Она протянула руку и чокнулась со мной бокалом. – Я хочу новое платье, правда, не уверена, что выберу здесь что-то подходящее.

– Пошли, – сказал я, вставая, но Силия ухватила меня за руку.

– Подожди, – медленно произнесла она, – есть еще одна вещь, которую ты должен знать. Я не хотела тебе ее говорить… по некоторым причинам, но ты должен знать. – Девушка тяжело вздохнула и взглянула мне в глаза. – Насколько я знаю, все победившие в Игре Представители были убиты их хозяевами. Продавцы грез могут отнять Слепок у Представителя с такой же легкостью, как и дать. А теперь…

– А теперь я представляю ситуацию, когда у Властелина мира под боком оказывается человек, который может с легкостью убить его из-за способностей всех собранных Слепков, – усмехнувшись проговорил я. – Хорошо, что ты мне это сказала, но это ничего не меняет. Теперь послушай меня. – Я нежно прикоснулся к щеке Силии. – Я убью их всех и, если потребуется, убью себя, а ты возьмешь мой Слепок и Слепок Орайи. И все будет хорошо. Пошли за платьем.

* * *

Силия все-таки выбрала прекрасное зеленое платье с кружевами и приятным, но не слишком глубоким вырезом.

Но сначала мы валялись в одной кровати и пили шампанское. Потом стреляли в тире – он был единственным развлечением здесь. Я все-таки снял у местного фельдшера с уха повязку, но снова замотал голову – вид у меня был тот еще. Силия смеялась и говорила, что я похож на ободранную собаку. Впрочем, так оно и было.

Платье выбирали долго. Силия показывалась мне то в одном, то в другом, выпивала шампанское и снова шла переодеваться. Когда, наконец, платье было выбрано, я, уже полупьяный, требовал, чтобы она купила чулки, и Силия долго выбирала их, показывая мне результат. Я забыл обо всем и откровенно пялился на нее. Силия была не против.

А после, уже вечером, мы вернулись в гостиницу. Заказали мяса и еще шампанского. Долго ужинали и разговаривали ни о чем. Я рассказывал анекдоты и смешные истории из жизни. Силия смеялась, смеялась искренне. Кажется, она забыла о нашем разговоре.

– Это первое мое свидание за долгое время, – сказал я, когда мы уже отправлялись спать. – Если это…

– Можно, – тихо произнесла девушка. – Это можно назвать свиданием. И я ждала его последние пару недель, но ты на редкость сильно любишь…

Я прервал ее, схватив за руку. Но Силия продолжила:

– На редкость хорошая у тебя выдержка. Так лучше?

– Да. Я… боялся, что ты…

– Поцелуй меня.

И я ее поцеловал. Так нежно, как мог. Моя правая рука жадно залезли в вырез, Силия боролась с завязками на платье. Одна грудь Силии выпрыгнула из выреза, и я впился в розовый сосок губами. Потом забрался под юбку, стащил чулки. Силия застонала, когда мои губы начали ласкать ее. Новое платье наконец-то оказалось на полу, мы упали в кровать. Я целовал женщину, которая мне нравилась, забыв обо всем. И в тот момент это было правильно.

Силия тяжело дышала, когда я тискал ее грудь и ласкал бедра. Впилась зубами в подушку, когда я вошел в нее. Стонала. Надеюсь, она была счастлива. Я – был.

Потом мы осторожно ласкали друг друга и пили шампанское. А после повторили. Силия стала моей. Моей женщиной, моей любовницей. И я стал ее мужчиной. И это было важнее всего остального. Всего мира.

Уже окончательно опьяневшие, мы еще долго не спали, лаская друг друга всеми способами, которые я вспомнил. Нам было хорошо. А после мы абсолютно голые, обнявшись, заснули.

* * *

Белый домик ни капли не изменился за эти месяцы. Эти лентяи даже не разобрали кучку «нужных» вещей, которую я собрал.

А вот с обитателями домика произошли кардинальные перемены. Во-первых, впервые я увидел их всех. Здесь было трое пацанов лет десяти, четверо девчонок, включая мою собеседницу, и ее младший «братик», в качестве разнообразия оставшийся таким же мелким, как и был. Все они стояли у крыльца и смотрели на то, как я иду к ним из леса.

– Ну, привет, – сказал я, приблизившись.

– Привет, – ответил мне малыш, а голубоглазая улыбнулась. Но остальные по-прежнему смотрели на меня враждебно.

– Ты вернулся, хотя мы тебя и прогнали, – процедил светловолосый парень. Хоть он и стал постарше, я без труда его вспомнил – это он швырял в меня тогда камни.

– Вы меня отсюда никогда не прогоните, – ответил я, широко улыбнувшись.

– У него нож, – тихо сказала новенькая девочка.

– Да, – кивнул я, – у меня есть нож, у меня есть две гранаты, которые я забрал у человека, желавшего убить меня и вас.

– Нам нет дела до пришельцев, – жестко произнес светловолосый.

Я рассмеялся, даже не глядя на него. Мой взгляд приковывала голубоглазая девочка. Определенно, это фокусы моего подсознания, но сегодня она чертовски походила на Силию, словно была ее маленькой копией.

– Ты тоже так думаешь? – спросил я у нее.

– Ты сам слышишь, что он врет, – пожала плечами моя вечная гостья. – Мы все боимся пришельцев. Но больше всего…

– Аларию, – прошептал мальчуган, утирая грязный сопливый нос. – Она приходила, чтобы найти тебя, но не нашла. И тогда…

– Она избила нас… – с болью в голосе произнесла вторая новенькая девочка.

– Ты ведь понимаешь, мы не можем сопротивляться ей, – закончила голубоглазая. Она тоже не отводила от меня глаз.

Я оглядел их всех. И улыбнулся.

– Вы должны навести здесь порядок. Обустройте дом. А я вас защищу.

– У тебя нет здесь власти над Аларией, – фыркнул светловолосый. – От тебя за версту несет ее гнусной вонью – ее желаниями, ее силой. Ты лишь марионетка в ее руках.

Я продолжал улыбаться.

– Он прав, – сказала голубоглазая.

– У меня есть нож и две гранаты. Я знаю, что я должен защитить вас. Почему я не могу защитить вас от нее?

– Потому что это то же самое, что пытаться защитить себя от себя самого. Потому что…

– Я – не Алария, – покачал я головой. – Я – это я. Она – это она. Вы – плоды нашего больного воображения и Системы. И если ты думаешь, словно у меня не осталось свободы воли, что каждым моим шагом управляет Алария, почему же она тогда не могла меня найти? – Я еще раз оглядел детей и усмехнулся. – Наводите порядок. Скоро я возьму еще одно оружие. И если появится Алария… – моя улыбка стала жесткой, – вы меня позовете.