Глава шестьдесят третья

Стоило сунуть сторожу сотню в зубы, и мы беспрепятственно прошли на постоялый двор. Силия около часа принимала ванну, пока я договаривался о немедленном путешествии. Дело, мягко говоря, не сдвигалось с места, пока не появилась Силия. Она просто выкупила экипаж, а заартачившемуся сонному вознице пообещала пять сотен в неделю сверх базовой цены.

Как бы мы не торопились, выехать удалось только к утру. Зато мы увязались за торговым обозом, в котором было четыре телеги и десяток вооруженных сопровождающих. Поначалу меня это соседство напрягало, но нас не попытались ограбить сразу после выезда из предместий Северного, и я успокоился.

И вот спустя пять дней я сидел в экипаже. Я был одет во фрак, мою голову закрывала аккуратная повязка, а в ящике под моим сидением лежали пистолеты, автомат, снайперская винтовка и уже два десятка гранат. Патронов было столько, что хватило бы на небольшую войну.

Силия – одетая, естественно, в новое дорогущее платье – что-то щебетала, попивая чай из небольшого фарфорового бокала. Не дать, не взять парочка из викторианской Англии отправилась в небольшое путешествие… нет, не по Великобритании, а, скорее, по какой-нибудь колонии. Только вместо недружелюбно настроенных туземцев и львов нас ждала опасность похуже.

Представитель Аролинга зашевелился только через полдня после того, как мы выехали с постоялого двора. Конечно же, он пошел следом за нами, а что ему оставалось? Вот только он действительно пошел, и у нас было уже полтора дня на то, чтобы подготовить ему неприятный сюрприз. Нужно только подобрать подходящее место…

– … Вот так мы путешествовали с родителями, – закончила свой рассказ Силия. – А ты куда-нибудь ездил со своими родными?

Я перевел взгляд на нее. Воспоминания о Земле будто выветрились из моей головы за последнее время. Да и не нужны они были.

– Нет, – сказал я. – Ничего не могу припомнить. Мы жили… очень неплохо. Но родители всегда были слишком заняты. А потом я отправился учиться в другой город.

– Учиться? В настоящем университете?

– Да. А что тебя так удивляет?

– У нас не осталось ни одного университета. Только в крупных городах вроде Северного есть школы для богатых. Но… я всегда была слишком ценна… Особенно, когда не стало моих родителей.

– Мне жаль.

– Я привыкла. И, если честно, в моей истории про наше путешествие было очень много лжи. Я тогда была слишком маленькой, чтобы запомнить то путешествие как следует. Но лучше что-то придумать, чем пытаться вспомнить то, чего вспомнить не можешь. – Силия принужденно рассмеялась.

– Возможно, – кивнул я и отвернулся.

Мои нервы совсем расшатались. Хотелось приобнять Силию, сказать что-нибудь утешительно, поцеловать… Наверняка вознице будет плевать, чем мы здесь занимаемся. Неужели мы стали бы первой его парой, которая решила развлечься на прогулке в экипаже? Но… оставалась Орайя. И я не знал, согласится ли Силия.

Причем, вторая причина на этот раз имела для меня решающее значение.

– Ты такой молчаливый, – вкрадчиво произнесла глава десятого клана. От ее тона меня чуть не передернуло. Слишком он был… личным… даже эротичным…

Я совершенно помешался. Вот она, любовь всей моей жизни. Стоило появиться одной смазливой… нет, не просто смазливой, очень красивой девушке, и я распустил слюни. А еще она добрая, по-детски наивная…

Но ведь я не передумаю оживить Орайю? Конечно, нет. Так почему бы…

Я постарался затолкать эти мысли как можно глубже.

Пауза уже порядком затянулась, и я, кашлянув, буркнул:

– Голова болит.

– От моей болтовни? Или попросить возницу ехать помедленней?

– Нет, – энергично замотал я «больной» головой. – Это… ухо. Очень сильно болит ухо.

Силия тяжело вздохнула и, поставив недопитый чай на столик, откинулась на сидение. Девушка выглядела немного грустной. О чем она думает? Что я использую ее деньги, чтобы вооружиться и добраться до других участников? Или что я безмозглый чурбан, способный только убивать?

– Ты всегда такой задумчивый и угрюмый? – нарушила установившуюся тишину Силия.

– Да. Наверное. Я не следил за своим выражением лица. Не привык думать перед зеркалом.

Моя слабая попытка пошутить все же вызывала улыбку на лице последней из десятого клана. Но эта улыбка мгновенно стала кокетливой.

– Уж, не обо мне ли ты думаешь, Представитель?

Я нервно сглотнул слюну. Но лгать не стал.

– О тебе.

– Представляешь меня…

– Нет, ты что… – пробормотал я.

– … предательницей, решившей тебя соблазнить и пустить вперед как пушечное мясо? – продолжала Силия.

Я покраснел. Конечно же, каждый думает в меру своей испорченности. И я испорчен до такой степени, что Содом и Гоморра радостно разворачивали передо мной свои объятья. Не погибнуть бы под пламенем, падающим с неба… или, скорее, от токсикоза.

– Я доверяю тебе, – в конце концов сказал я.

Я на миг закрыл глаза, а после развернул карту, купленную вчера. Мы уже почти добрались до границы «развитых» земель. Дальше только деревни, мелкие городки. И караваны-поселки работорговцев.

Но даже в этих практически незаселенных землях была своя пустыня. На и без того пустоватой карте она сверкала большим белым пятном. Прямо как самая южная оконечность материка. Береговая линия, впрочем, была начерчена хорошо, видимо, ее копировали со старых карт.

Я тяжело вздохнул и свернул карту.

Других вариантов не было. Красные пятна в моей голове двигались именно туда, к бывшей столице материка, как мне и показалось раньше. Силия рассказала, что там, скорее всего, и расположено логово Владыки. И что заключительная битва всегда проходит именно в столице. Не рановато ли для заключительной битвы? Нас все еще восемь…

Или, вернее, шесть или семь, в зависимости от того, кто кого – я Представителя Аролинга или он меня. Человек, завладевший таким количеством Слепков, сможет буквально щелкать остальных противников одного за другим. И выходит, что массовая драка – чуть ли не единственный вариант победы.

И тогда получается, что время заключительной битвы пришло. Надо просто убить Представителя Аролинга, потом добраться до столицы первым и окопаться там. И ждать. Ждать, пока другие участники не сунутся в расставленную ловушку. Возможно, Корвел, который сейчас ближе всех к разрушенной столице, тоже придет туда не один. И тогда у нас вообще не будет шансов.

Или быть может, подождать, пока другие Продавцы перегрызутся? Тогда… Не знаю, что будет тогда. Но мы с Силией проведем больше времени вместе…

Черт с ними со всеми. Опять хорошего плана просто не существует.

– Может, мы не будем торопиться после драки с человеком Аролинга? – спросила Силия. – Передохнем как следует в каком-нибудь городе.

Я слабо усмехнулся и пожал плечами. Мы думали в одном направлении.

– Давай сначала разберемся с одной проблемой.

* * *

Когда экипаж остановился, я почуял неладное. В последнее время я во всем его чуял.

Но на этот раз не ошибся.

Молча выхватив из кобуры под фраком пистолет, я сделал Силии жест пригнуться и осторожно выглянул из окна.

Нет, это не были работорговцы. И даже не разбойники. Наверное, это можно назвать бегством.

В месте, где мы остановились, основную дорогу пересекала другая, проложенная уже после войны. Две жалкие вытертые в траве колеи. И по ним шли люди, десятки, сотни людей.

Они выглядели жалко и пугающе одновременно. Оборванные женщины и мужчины, дети. В основном подростки, малышей ни одного не видно. Так же, как и стариков. Не увидел я и вездесущих собак, хотя живо представлял этих тощих облезлых шавок, снующих туда-сюда и бессмысленно лающих. Людей сопровождали лишь тощий скот. Быки и чудовищно затасканные и грязные волы были запряжены в телеги, коровы плелись рядом. Там, где не хватило животной тягловой силы, ее заменили люди. Бородатые, грязные мужики, едва тянущие свою ношу. Преждевременно постаревшие от работы женщины и слишком молчаливые подростки тупо шагали рядом.

Телеги до отказа были завалены домашним скарбом и съестными припасами. Впрочем, припасов могло бы быть и больше. Единственными ездоками оказалась дюжина мужиков, вооруженных арбалетами или, в лучшем случае, допотопными винтовками. Видимо, среди беженцев были лишь те, кто мог шагать самостоятельно.

Охранники обоза, за которым и плелся наш экипаж, поначалу тоже напряглись, но теперь спокойно переговаривались, кидая презрительные взгляды на беженцев.

– А вон та ничего, – расслышал я. – Тощая только… Но, ручаюсь, за пару банок тушенки на все пойдет.

Остальные рассмеялись.

– Да ее тебе за пару банок насовсем отдадут, – хмыкнул наш кучер.

– На кой хрен мне такая тощая? Кормить ее еще. Нет, дома меня жена ждет, а так перепихнуться…

– Думаю, можно обойтись и без этого, – холодно произнес я.

Слуги мигом напряглись. Женатый охранник что-то промямлил, но я так и не понял – что. Именно он на первом привале попытался поддеть меня по поводу количества оружия, которое я тащил с собой. Не знаю, что взбрело мне в голову, но вместо того, чтобы пропустить все мимо ушей, я ввязался в спор. А потом мы стреляли из пистолетов по банкам.

Больше надо мной никто не подшучивал.

– Что здесь происходит? – спросил я.

– Беженцы, – пояснил один из возниц обоза.

– Я вижу, что не божьи коровки. Откуда?

– С востока, – продолжал играть в Капитана Очевидность возница. – Говорят, работорговцы совсем разбушевались в этом году. Уничтожают деревню за деревней. Вроде как сколотили какой-то союз племен. Вот народ и собирает последние пожитки и идет ближе к городам, где есть работа. Кое-где таких бедолаг встречают с распростертыми объятиями.

– Ясно… – медленно проговорил я, чувствуя нарастающую злость. – Они не нападут?

– Вряд ли, – подал голос тот охранник, которого я заткнул. – Побоятся последствий. Да и понимают, что с их дерьмом против автоматов особо не попрешь.

Беженцы все тянулись со своей черепашьей скоростью, не обращая внимания на произошедшее. Я подумал о том, что мой рабовладельческий караван, вероятно, двигался с той же скоростью ползущего ребенка. Но как тяжело держать даже такой темп, когда ты устал и голоден. Я нервно подумал о том, что если беженцы решат еще и остановиться здесь на привал, то лучше будет сматываться отсюда как можно скорее.

Но этого, к счастью, не произошло. Протянулись мимо последние телеги, загруженные орущей домашней птицей, прошло последнее стадо коров, за которыми тянулись козы и овцы, проволокли ноги охранники, замыкающие мрачную процессию. Мне показалось, что они переговариваются и смотрят на нас. Но напасть так и не решились.

– Трогай, как только обоз пойдет, – сказал я нашему вознице, когда арьергард беженцев оказался в нескольких сотнях шагов от основной дороги.

А сам забрался в экипаж. Ощущения были гадостными. Потеряв сразу три племени за год, работорговцы сменили тактику. Как я понял, любви между ними особой не было, но все они выбрали меньшее из двух зол – объединиться вместо того, чтобы погибнуть.

Усевшись, я обнаружил, что Силия тоже выходила из экипажа. У нее было подавленное выражение лица. У меня, наверное, тоже.

– Несчастные люди, – прошептала девушка. – Я обязательно помогу им, если окажусь на троне.

Я горько усмехнулся.

– Нет. Они – те, кто останется за стенами твоего кукольного домика. Это дикие люди, и место им в лесу, полном опасностей.

Силия посмотрела на меня своими небесно-голубыми глазами. Выражение лица у нее было… не знаю, словно мертвеца увидела. Я немедленно пожалел о сказанном. Но сказанного не воротить, и неважно даже то, что я не хотел ничего плохого. Просто… хотел раскрыть ей глаза? Вот уж кому судить о чьей-то морали, так это не мне.

– Послушай… – начал я.

– Я не хочу с тобой разговаривать, – ледяным тоном произнесла глава десятого клана и отвернулась.