Глава пятьдесят первая

– Иди, паскуда, иди, – пробурчал Халн, меняя, наконец, обоймы в пистолетах.

Руки еще довольно сильно тряслись, но он сумел оправиться от первого шока, вызванного тем оружием. Представитель шестого клана видел всякие довоенные штуки в поместье господина, те же миниатюрные рации, которыми они сегодня пользовались, относились к ним, но про подобное оружие даже не слышал. Впрочем, стоит взглянуть на одно из полей битвы, и этот пистолет, стреляющий сжигающими лучами, не покажется таким уж невероятным. Но… гигантская боевая техника на полях для него осталась где-то в дремучем прошлом, а этот луч едва не сжег его несколько минут назад.

Ладно, все не так плохо, как может показаться. Два телохранителя противника мертвы, а третий ранен в правое бедро и живот, и кровь, капающая с его одежды на мостовую, оставляла ему не так много времени на этом свете. Тот же, кого Крайний называл «ублюдком Мергеном», зашевелился, направляясь в другой конец дома. Должно быть, хочет выйти с той стороны. Но благодаря оперативно работающему Хенне, его уже будет ждать пара растяжек. Даже если он избежит их, время работает не на него – скоро жители Черной речки появятся на улице. Стоит им узнать, что грузный мужик со странным пистолетом – виновник бойни, в которой погибли два или три десятка человек, никакое оружие не поможет ему выбраться из города.

Халн перевел дыхание и принялся вслушиваться. Хлогги тихонько напевал себе под нос, очень медленно поворачивая пулемет в поисках жертвы. Хенне засел неподалеку от дома, где пока прятался Мерген. Крайний костерил «проклятую сисястую шлюху» Стеру, из-за которой он умирает в городе, где слишком много людоедов.

Представитель шестого клана цыкнул, но сдержал гнев.

«Говори, говори, засранец, твой голос уже слабеет, стук сердца замедляется. Ты труп. «Людоеды» победили».

Мерген, замешкавшись на несколько секунд, выбил внутреннюю дверь, прошел в дальнюю комнату, приостановился у окна. Халн взял рацию.

– Хенне, сейчас он полезет из окна, готовься.

– Я готов, шеф.

Мерген выбил ставни и выпрыгнул из окна. Хенне сразу же принялся поливать его из автомата. Представитель Стеры выругался, послышался короткий вскрик, грохот, взрыв… Кажется, дом рядом с которым прятался Хенне, рухнул, а сам телохранитель умер за секунду до этого. Все-таки этот луч – оружие, превосходящее все, чем обладали люди шестого клана.

– Твою мать, – прошипел Халн. – А… нет… – на его губы выползла усмешка.

Мерген шагал, матерясь сквозь зубы и явно подволакивая левую ногу – Хенне попал в него. Рана не слишком серьезная, но она в любом случае замедлит и ослабит противника… Может быть, он именно поэтому уходит куда-то в сторону, даже не пытаясь нападать?

Крайний выбрался из своего укрытия. Кажется, решился идти в последнюю атаку, которую даже самоубийственной не назовешь – он и так труп. Хлогги среагировал сразу. Пулемет застрочил, пули замолотили по брусчатке, выбивая искры и куски камня, но первая очередь прошла мимо.

– Вижу вас, гады, – сказал телохранитель из пятого клана.

А потом…

* * *

Когда сам воздух будто бы застонал от боли, Мерген невольно усмехнулся, на миг даже перестав чувствовать боль.

Он прекрасно чувствовал своего телохранителя и сразу понял, что тот хочет предпринять, считая, будто это единственный способ выжить. Крайний был старшим из трех, и потому это оружие досталось ему. Оружие, которое должно было расчистить путь для него, Представителя, старшего слуги Продавцов грез.

Крайний не знал одного – его это оружие тоже убьет. Иначе, скорее всего, никогда бы не использовал. Пешки в игре не должны знать всего.

Уши Представителя заложило, во рту пересохло. А потом…

Он, конечно же, не видел, как майор активировал свой козырь, но знал, как он работает. Фактически, это было тот же лучемет, что и у него, только нестабильный и имеющий всего один выстрел в запасе.

Потому что второй уже был не нужен.

По улице хлестнул широкий извивающийся луч, крушащий все на своем пути – несколько ближайших домов рухнули сразу, те, что были чуть дальше, загорелись. Разрушения коснулись и тех зданий, что были позади телохранителя, но не столь сильно. Самого Крайнего же буквально разорвало на куски, если не сказать – распылило.

А потом заряд высвободил остаток своей энергии.

Мерген бежал с той скоростью, которую может развить полноватый мужчина в годах, к тому же заимевший сквозное ранение в правую икру. То есть слишком медленно, чтобы скрыться от последствий взрыва.

Его обдало плотной волной теплого наполненного пылью воздуха, швырнуло на брусчатку, протащило по ней с метр и болезненно кинуло о стену дома. Звука взрыва Представитель даже не слышал – в его ушах уже сейчас воцарился раздражающий болезненный звон, предвещающий как минимум временную глухоту. По счастью, взрыв все же имел какую-никакую направленность, иначе Мерген не выжил бы.

Представитель Стеры лежал несколько секунд, приходя в себя. Потом медленно поднялся, опираясь левой рукой на стену дома, к которой его буквально прибило взрывной волной. Воздух наполняла пыль, она и гарь вызвали у него приступ тяжелого кашля.

Возможно, не только пыль и гарь – все тело Мергена болело. Ощупав ребра, он почувствовал несколько резких уколов боли. Два или три ребра сломаны, из носа и ушей медленно сочиться кровь, правая нога подстрелена…

Бывало и хуже, бывало. Главное, рукоять лучемета крепко-накрепко зажата в правой руке. Представитель пятого клана двинулся сквозь облако пыли к противнику, который, судя по потускневшему, но еще мерцающему «фонарику», был либо ранен, либо без сознания, но пока еще жив. Приходилось опираться на стену, но, в конце концов, он вообще в состоянии ходить, а вот враг замер на месте. Не стоит надеяться, что его завалило обломками или сильно покалечило… Хотя, его «огонек» ведь потускнел не просто так?

Мерген вновь закашлялся. Каждый приступ отдавался острой болью в груди, каждый вдох – тоже. На миг в его голове мелькнула мысль о том, что, возможно, в его-то годы и не стоило бы лезть во все эти разборки…

Но, черт побери, это того стоило.

Пыль не спешила оседать, однако даже сквозь нее можно было разглядеть масштаб разрушений. Улица, вдоль которой ударила энергетическая волна, оказалась разрушена на протяжении двух или трех сотен метров. Несколько домов занялись огнем. И все их обитатели наверняка погибли. После такого светопреставления обитатели Черной речки точно не будут выходить на улицу, пока все не закончится. А все закончится быстро…

Но не так быстро, как ему хотелось бы. Красный «фонарик» врага зашевелился и медленно двинулся прочь от Мергена.

– Не уйдешь, – прошептал Представитель пятого клана, но не услышал сам себя.

* * *

Если бы волна сине-зеленого цвета не прошла в двух десятках метрах левее их пулеметного гнезда, Хална уже можно было бы собирать по кускам. Не имей Слепок системы защиты, мгновенно «выключившей» сверхслух, его голову разорвало бы на куски от громкости взрыва, практически уничтожившего целую улицу.

Впрочем, он и так едва остался жив.

Вспышка и последующий за ней звук ослепили и оглушили Представителя Ирийстина. Он и сам не понял, как оказался жив – часть пустующего дома, на крыше которого они засели, снесло. Хлогги вместе с пулеметом лежал под обломками, и не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – телохранитель мертв. Сам Халн остался на крыше, и его ноги свисали с ее края.

В этот момент Представителя шестого клана обуяла настоящая паника. Он никогда не был трусом, но происходящее сегодня просто не умещалось в его голове. Довоенное оружие, гибель боевых товарищей, которые были его семьей, настоящей семьей, а не в фигуральном смысле боевого братства. Чувство беспомощности, которое Халн испытал, когда пошевелился и ощутил под ногами пустоту, окончательно добило его.

Представитель забился в судороге, на содранных от падения локтях отползая от края крыши. Он прополз метра на полтора и уткнулся лицом черепицу, разрыдавшись.

В конце концов, Халн был обычным телохранителем, родившимся через четыре десятка лет после окончания войны и знавшим только разрушенный и деградировавший мир.

И впервые за долгое время он не слышал ничего. Абсолютно. Даже собственного плача. А для человека, привыкшего за последние недели различать шум крыльев взлетевшего в километре от него воробья, это было большим испытанием.

Поэтому Представитель шестого клана отбросил пистолет, который еще сжимала его левая ладонь, и спрыгнул с крыши на кучу мусора. Подвернул ногу, но практически не почувствовал боли. Прихрамывая, он бросился бежать к дому, который ему выделил подручный господина Ирийстина.

Плевать на всех этих Продавцов грез. Плевать на Игру, Властелина и вообще весь мир. Эта война не для простых людей вроде него. Пусть этого островного ублюдка убьет кто-то другой. Халн забежит в свой дом и забьется в самый дальний его угол, оттуда его точно никто не достанет. Вот-вот горожане выйдут из своих домов, и проклятому островитянину конец.

Из-за пыли и дыма Халн едва различал дорогу. Несколько раз падал, но каждый раз поднимался и продолжал бежать. На его теле не осталось живого места, слух все не возвращался…

А стоило ему закрыть глаза, как позади его глазных яблок, у самого затылка, зависало красное пятно, вызывающее у Представителя еще больший приступ ужаса.

До дома он добрался через пять минут. Трясущимися руками открыл замок, ввалился в полуоткрытую дверь. Сразу захлопнул ее и закрыл на засов. Хороший стальной засов, который выдержал бы, наверное, несколько ударов настоящего тарана… Но не тот луч, сжигающий все на своем пути.

Подбежал к лестнице, ведущей в дальнюю комнату на втором этаже, и полез по ней. Приближающееся красное пятно нагоняло страха, но он должен, должен успеть… Проклятые Продавцы грез и все их прихвостни, ему просто некуда больше бежать. Он умрет, умрет прямо здесь, в этом доме, и из его глаза вытащат Слепок. И все равно он не остановится. Только бы успеть забраться на второй этаж, и, быть может, кто-то подстрелит врага на подходах к дому. Неужели сегодня не случится еще одно чудо? Чудо для него… Только бы успеть спрятаться.

Успел.

Повалился рядом с люком, отдышался за несколько секунд, втащил лестницу, захлопнул люк, задвинул засов. Ушел в дальний конец комнаты, снял со стены ружье и, даже не проверяя, заряжено ли оно, уселся в угол и, закрыв глаза, разрыдался от страха.

Потому что красное пятно в голове медленно, но верно приближалось к нему.

– Нет, нет, нет, нет, нет… – шептал Халн, заливаясь слезами. – Нет, нет, нет, нет, нет…

Мерген добрался до дома. Остановился у двери. Сжег ее и вошел в дом.

Сердце Хална, до того пытающееся от страха выпрыгнуть из груди, замерло. На секунду ему показалось, что он умирает, и он даже на миг обрадовался этому. Но Представитель шестого клана не умер. А его смерть, которую он видел сейчас как красное пятно на внутренней поверхности его черепной коробки, начала подниматься в соседнюю комнату.

– Нет, нет, нет, нет, нет…

Когда Мерген поднялся на второй этаж, Халн панически взвел оба курка своей двустволки. Когда в его ноздри ударил запах гари, говорящий о том, что противник прожигает дыру в стене, указательный палец дернулся на спусковом крючке, но Представитель Аролинга не почувствовал отдачи. Ружье оказалось не заряжено. Он всхлипнул и отбросил бесполезное оружие.

Халн открыл глаза – красное пятно, заполнившее буквально все пространство его закрытых век, вызывало слишком большой ужас. Голубой луч почти завершил вырезать в стене прямоугольник. Через пару секунд враг будет в этой комнате, и Халн сгорит от его луча.

Следующие вещи произошли практически одновременно.

К Халну вернулся слух. Кусок стены рухнул в его комнату. Голубой луч уже пополз к нему, но иссяк. Под руку панически заметавшегося в своем углу Представителю Ирийстина попалось дуло брошенного им несколько секунд назад ружья.

Мерген, буквально упивающийся беспомощностью обмочившегося от страха противника, перезарядил аккумулятор за пару секунд. Нажал на спуск, но в этот момент Халн швырнул в него ружье. Представитель Стеры дернул правой рукой, рефлекторно пытаясь перерезать летящее в него ружье, луч прошел в нескольких сантиметрах от Хална, не причинив тому вреда.

Ружье Мерген перерезал, оно развалилось на две части и упало на пол. Но он отвлекся. Если бы он мог сейчас слышать, то расслышал бы, как завизжал Халн. Завизжал скорее для того, чтобы наполнить собственные уши хоть каким-то звуком. А потом бросился на врага, сам не зная – желая ли его убить или как можно быстрее подставиться под смертоносный луч.

Представитель шестого клана вцепился в правую руку Представителя пятого и отвел ее в сторону. Мерген нажал на спуск, но луч уже бил в сторону. Завязалась борьба. И в борьбе побеждает молодость и сила, а не тот факт, что ты борешься на своей территории, или имеешь богатый боевой опыт. В кулачном бою не имеет значения, есть ли у тебя план, или имеешь ли превосходящее оружие.

Так вышло, что в тот момент судьбу мира решала обычная потасовка, в которой противники пытаются задушить друг друга, выдавить друг другу глаза или раздавить яйца.

Через минуту все еще рыдающий и визжащий от страха Халн закончил мочалить уже практическую мягкую голову Мергена об угол проделанного им же проема. Задыхаясь от слез и дыма, Халн рухнул на пол и закрыл глаза.

Вместе с гаснущим красным пятном в его голове к нему медленно возвращалась способность владеть собой. Через пару минут он снял с глаза поверженного врага Слепок и вынул из безвольной ладони оружие.

Нужно сменить одежду, деньги, забрать все оружие, которое возможно, и попытаться сбежать, пока никто не связал его со всем тем, что произошло в городе.

Не важно, участвует Халн в битве непоколебимых богов или самых обычных людей. Сегодня в драке победил трус.