Глава 18. Мелкие неприятности
С так называемыми quick-travel, то есть быстрыми путешествиями, в Артаре все непросто. Систем телепортов тут вообще нет, если не считать возможности мгновенного перемещения между Великими менгирами, установленными в Оплотах. Да и то, чтобы получить эту возможность, игрок должен «открыть» соответствующий менгир — то есть хотя бы раз дотопать до него ножками. Маунтов быстрее обычных лошадей я тоже пока не видел. Так что единственный вид транспорта, позволяющий преодолевать большие расстояния — это Тенептицы. Но и те жестко привязаны к системе своих башен и не особо-то быстрые — к примеру, от Золотой гавани до Уобо придется добираться больше получаса, да еще и с пересадкой. Еще и по кошельку такие полеты изрядно бьют.
Говорят, что во многом из-за этого экспансия игроков на запад продвигается так медленно.
Но все-таки один способ мгновенно преодолеть расстояние от нескольких сотен метров до пары километров есть у каждого игрока. Стандартное заклинание Возврата. Вот только и с ним все не так просто. Его нельзя применять в бою или когда ты связан либо находишься в какой-нибудь ловушке. Если вдруг задумаешь вернуться обратно на то место, откуда телепортировался — то тоже только ножками. Если не выбрать местом назначения один из открытых тобой Великих менгиров, то тебя швырнет к ближайшему обычному. А когда ты в малознакомой локации — то понятия не имеешь, где именно он находится. Ну, и наконец, откат у Возврата такой долгий, что можно применить его всего пару раз за игровую сессию. Поэтому игроки обычно держат это заклинание в глубоком загашнике, как последний патрон, и используют его, когда нужно выходить из Артара и неохота искать ближайший менгир.
Но у меня сейчас как раз тот случай, когда экстренная эвакуация — единственный выход. Можно было бы, конечно, попробовать прокрасться мимо отряда Чингиза, используя кристалл теней. Шестьдесят секунд невидимости… Нет, пожалуй, слишком зыбкие шансы. К тому же, инвиз легко можно раскрыть, если есть дасты или специальные заклинания. А в отряде Чингиза они наверняка есть — там не такие разгильдяи, как мы.
В общем, прикинув свои шансы, я решил не рисковать.
После темноты и затхлого воздуха подземелья джунгли встретили меня таким ярким светом, что я невольно зажмурился.
Каменная глыба менгира располагалась на плоской, будто срезанной ножом, верхушке небольшой серой скалы, нависающей над речным потоком. Далеко справа, вверх по течению, над водой покачивался хлипкий навесной мост, веревочные перила которого были сплошь затянуты лианами, а между досками настила там и сям зияли прорехи. Слева река расширялась, разбиваясь о торчащие из земли покатые валуны. Их было несколько десятков — пенящийся водный поток будто омывал целое стадо окаменевших бизонов. На противоположном берегу стеной вздымались густые заросли бамбука, за которыми ничего толком не разглядишь.
Мда. Ну, и куда же меня зашвырнуло?
Сверившись с картой, я кое-как сориентировался. Оказалось, что Гнездовье конгамато к северо-востоку от меня, за рекой. Разглядеть знакомые желтоватые скалы мне удалось, только забравшись повыше на дерево.
Я бросил в чат Терехову пару сообщений. Первое — что Огненная слеза у меня, и задерживаться рядом с гнездовьем больше нет нужды. Во втором дал ориентир, как меня отыскать.
Ответ пришел быстро, и голосовой:
— Отличная работа, Стас! Но мы, если честно, и сами уже отступили. Перебили штук тридцать этих тварей, но потом прилетела еще целая орава. Еще и крупнее прежних. Пришлось драпать в джунгли. Тебе там Стинг не попадался? Ты же рядом с менгиром?
— Что, неужели погиб?
— Да хрен его знает! Его одна из тварей утащила куда-то. Птенцов кормить, видимо. Ладно, жди нас. Мы скоро. Вон, кажется, уже река впереди маячит…
Меня такое положение дел вполне устраивало. Нервы себе я пощекотал изрядно в ходе этой вылазки, так что сейчас самое время немного отдохнуть. И подлечиться. Ожог от щупальца медузы до сих пор давал о себе знать. Чертов Хануман! О Матери стаи предупредил, хоть и в последний момент, а о том, что озеро кишит смертоносным холодцом — запамятовал, значит? А если бы я, нырнув, прямиком в медузу угодил? Весь план бы накрылся!
Одно хорошо — в целом царь обезьян держал свое слово. Огненная слеза у нас, а Чингиз остался с носом. Пока он обшарит пещеры, пока убедится, что это пустышка — пройдет некоторое время… Впрочем, учитывая, где мы с ним чуть не столкнулись — фора у нас не такая уж большая.
Я достал из инвентаря свою находку и еще раз внимательно осмотрел, читая описания. С досадой обнаружил, что, хоть система и присвоила самородку ранг редкости «легендарный», привязки к игроку это не давало. Поэтому, если я, к примеру, сейчас свалюсь с ветки, а мое тело найдет кто-нибудь из игроков — то он просто достанет самородок из моего инвентаря вместе с остальным лутом.
Опасно…
С другой стороны, оно и понятно, почему Огненная слеза не привязывается к игроку. Это ведь всего лишь кусок металла, который можно делить, переплавлять, обрабатывать. Он теперь за свою игровую жизнь через многие руки пройдет, прежде чем превратится в оружие или элемент брони. Да и после этого может менять хозяев.
Детеныш тоже поначалу разглядывал блестящий самородок, свешиваясь мне через плечо. Но, видимо, в его системе ценностей адамантит занимал куда более низкую ступень, чем жирная ярко-голубая гусеница размером с добрый банан, ползущая по ветке неподалеку от нас. По крайней мере, именно она привела его в детский восторг, смешанный с изрядной долей опаски. Гусеница ползла себе по своим делам — и, как назло, прямо в мою сторону. Детеныш же, соскочив с моей плеча, подобрался поближе к ней. Трогать, правда, не решался. Только повизгивал, указывая на нее крохотным пальчиком — мол, гляди, какую хреновину я нашел!
Фу, гадость какая! Я подтолкнул насекомое концом посоха, стряхивая с ветки. Не очень гуманно, конечно, но мне такое соседство совсем не нравится. Гадина еще и упиралась до последнего, цепляясь за кору своими крошечными липкими лапками. Но куда уж ей тягаться с великим Мангустом, мастером стихии Воды! Сдалась-таки — свернувшись калачиком и ухнула вниз.
Громко матюкнувшись по-русски по приземлении.
Я даже на секунду опешил. Послышалось? Свесился с ветки, всматриваясь в заросли. Ха! Ну, конечно, кто же это может быть еще!
Стинг, похоже, только что возродился рядом с менгиром Возврата и теперь брезгливо отряхивался от свалившегося на него сверху подарочка.
— Да что ж за проклятье такое! — бормотал лучник себе под нос. — Всю пакость на себя собрал!
Выглядел он странно — будто вылез их кучи буро-коричневых нечистот, среди которых попадались ошметки какой-то требухи. Пах, к слову, тоже не очень — это я почуял сразу, как только спустился вниз.
— О, Мангуст! И ты тут, как тут! Достал?
— Достал, — усмехнулся я, похлопав по подсумку.
— Уф, ну хоть не зря мы натерпелись всякого…
Он, брезгливо морщась, кончиками пальцев снял с капюшона длинный, похожий на кишку, ошметок.
— Да что с тобой стряслось-то? Терехов сказал, что тебя конгамато утащили.
— Ну, если эти гребаные птеродактили так называются — то да. Ухватила меня одна такая крылатая гадина, приперла в гнездо свое. А там у нее — помойка настоящая. Остатки недоеденных трупов всяких, птенцы эти дурацкие орут, клюются больно…
Он, сморщившись, машинально почесал себя пониже спины — там, где ее не прикрывал жесткий кожаный доспех. Видимо, вспомнил что-то неприятное. Кряхтя, как больной дед, уселся прямо на землю, прислонился спиной к менгиру. Выглядел он неважнецки — землистый цвет лица, темные круги под глазами. Посмертное проклятье. Еще минут десять будет отсыхать.
— Но хуже всего не это, Мангуст. Трындец настал, когда мамаша начала этим птенцам помогать. Оказалось, что она не только живую жратву им носит, но и это… Срыгивает, в общем.
— Оу… — я тоже поморщился и невольно отшагнул от Стинга подальше. — Сочувствую, дружище!
— Да подстава конкретная! Я уж думал, что всякого здесь навидался, но чтобы мобы на тебя еще и блевали — это уж совсем перебор. Я уж и не рад был, что жив остался.
— Так а дальше-то что?
— Что, что… Думал поначалу отбиться как-то, но потом понял, что все равно заклюют. Так что изловчился и выпрыгнул из гнезда. Давай бежать, но потом р-раз — и темнота. Ударило что-то в спину. Похоже, тварь эта клювом. Ну, зато быстрая смерть.
— Ты поступил, как настоящий герой, — сказал я, изо всех сил стараясь сохранить серьезное выражение лица, и даже поднял руку, чтобы ободряюще похлопать его по плечу.
Но передумал.
— Кстати, там дыра была в скале неподалеку от гнезда, — продолжил Стинг. — Видно, пещера, как раз та, в которую ты лазил. Оттуда крики доносились. Человеческие. Похоже, замес там сейчас нешуточный.
Я злорадно усмехнулся. Люди Чингиза, похоже, потревожили паучиху, засевшую в норе рядом с озером. Так им и надо!
Хотя… стоп! Это как раз не очень хорошо. А что, если она прикончит кого-нибудь? А то и вовсе весь отряд вайпнется? Они же тогда телепортируются прямо сюда, к менгиру!
— Так, Стинг, нам пора!
Уже не обращая внимания на сомнительный внешний вид лучника, я подхватил его под локоть, помогая подняться.
— Ты чего? Дай хоть отдышаться немного!
— Сваливать надо, говорю же! Нет времени объяснять.
Схватив коротышку за шкирку, я потащил его прямо сквозь заросли, не особо разбирая дороги. Не успокоился, пока мы не отдалились от менгира метров на сто. Да и то передышка получилась вынужденной — Стинг споткнулся о торчащий из-под земли корень и растянулся плашмя на траве, заодно и меня повалив.
— Уф, ну ты изверг! У меня дебафф еще не прошел, какой с меня сейчас бегун?
— Тсс! Помолчи пока.
Я вызвал по чату Терехова и вкратце обрисовал ситуацию. Договорились, что он не будет пока переть на наш берег реки, а уведет отряд вниз по течению еще хотя бы метров на пятьсот. Там и встретимся.
Стинг слышал мои объяснения и понимающе кивнул.
— Вон оно что! Чуть не нарвались на людей Чингиза? Хотя, может, они завалили эту твою мамку стаи без потерь? Бойцы-то там серьезные.
— Не будем рисковать. Нам надо держаться от них подальше. Может, получится не спалиться…
— Ох, я бы на это не рассчитывал. Если ассасины Чингиза набросили на нас свои метки — они и так уже нас спалили по карте. Какой там у них радиус отслеживания? Надо будет у Эдж уточнить.
— Тогда, тем более, лучше нарастить дистанцию.
— Эй, а что это с твоим мальцом? Странный он какой-то. Притих.
Ч-черт… Хануман выходит на связь! Не совсем вовремя.
— Второй отряд безволосых понял, что их кто-то опередил, — проговорил детеныш и хрипло рассмеялся. Узнавались повадки Ханумана, но в исполнении крохотного ванара они смотрелись как-то жутковато. — Они сейчас злю-ю-ющие, как раненый гбахали. Но компас Джанжи Хэ уже дал им новое направление.
— Еще одна Огненная слеза? Недалеко?
— Да, совсем рядом. Если бы они не нашли пустую жеоду, то могли бы подумать, что просто немного промахнулись. Но теперь… Их главный называл твое имя. Мангуст, говорил он.
Ну, все, приплыли….
— Теперь они движутся на юг, — продолжил Хануман. — И, если хотите снова выхватить добычу прямо у них из-под носа — придется поторопиться.
— Куда нам идти?
Детеныш схватил меня лапками за виски и ткнулся крошечным лбом мне в переносицу. Мир вокруг вспыхнул багровыми осколками, но им на смену пришли видения. Как и в прошлый раз, ощущение было, будто смотришь через трубу. Этакое туннельное зрение. Картинка по краям размытая и искаженная, цвета блеклые и местами неестественные. Но в целом сориентироваться можно.
Еще один упавший метеорит, действительно, совсем рядом — всего в паре километров к югу-западу. С высоты даже заметны приподнятые края кратера, уже давно заросшие травой и мхом. Но внутри самой воронки растительности почти нет — только какие-то странноватые высокие кочки, не то из песчаника, не то и вовсе из засохшей глины. Сложно оценить их размеры, но, похоже, некоторые из них по несколько метров высотой. Этакие глиняные колонны неправильной формы. Только вот зачем они — непонятно. Непохоже, что это искусственные сооружения. Скорее просто элементы ландшафта.
— Это Кратер Сиафу, — раздался у меня над ухом шепот Ханумана. — Там, в самом центре, и покоится еще одна Огненная слеза.
— И какие опасности нас там ждут? Еще какая-нибудь огромная тварь засела и охраняет сокровища?
— Опасности? Пфф, вовсе нет! Так, мелкие неприятности, — пренебрежительно фыркнул царь обезьян. — Но такие бравые воины, как вы, наверняка с ними справитесь. А если будете действовать аккуратно — то и вовсе добудете слезу, даже не запачкавшись. А вот это…
Видения сменились, показывая мне участок джунглей к востоку от кратера. Это был довольно большой открытый участок — шореи будто бы расступились в почтении, освобождая место для могучего приземистого древа с толстенным стволом, который, пожалуй, и впятером не охватишь. С первого взгляда было видно, что этот великан очень, очень стар. Кора его была морщинистой и темной, будто обугленной, а некоторые нижние ветки засохли и торчали мертвыми кривыми оглоблями. Но большая часть кроны была еще жива, хотя и была несимметричной, будто сбившаяся набок прическа. Еще до того, как Хануман снова подал голос, я уже понял, что это за место.
— Тот, кто шепчет.
Вокруг Шепчущего дуба раскинулся целый лагерь черных ванаров. В отличие от своих соплеменников из племени Поднебесного древа, они не плели хижины-корзины в среднем и верхнем ярусе. Их дома стояли на земле и походили на юрты, крытые высушенными пальмовыми листьями и обрывками шкур. Юрты эти выстроились в два ряда вокруг обширной площадки, до того вытоптанной, что на ней не росло ни травинки. На ней возвышался алтарь уже знакомой формы. Только был он куда больше, чем все виденные нами до этого.
— Вот ведь подстава! Выходим, мы рискуем нарваться на ванаров?
— Может, это и к лучшему? — вкрадчиво спросил Хануман. — Если вы, конечно, собираетесь исполнять свою часть сделки. Я уже дал вам одну Огненную слезу, и показал, где лежит вторая. Ваша очередь, безволосые. Убейте верховных шаманов племени!
Последняя его фраза прозвучала с нескрываемой ненавистью. Да уж, похоже, эти шаманы его изрядно достали. Куда больше, чем я думал поначалу.
Я очнулся и помотал головой, отгоняя обрывки видений. И первое, что увидел — малыша-ванара, который сидел напротив меня и точно так же тряс головешкой, испуганно повизгивая. Бедолага! Вот ведь навалилось на него приключений! А ведь еще пару недель назад по местному времени он валялся себе в колыбельке и в ус не дул.
С отрядом Терехова мы воссоединились через четверть часа. К тому времени Стинг уже тоже полностью пришел в себя и даже более-менее очистил одежду. Правда, пованивал по-прежнему изрядно, так что с распростертыми объятьями его никто не встретил.
На то, чтобы обменяться новостями и впечатлениями, ушло всего пара минут. Я даже не стал особо шифроваться перед Гюрзой. Смысл, если уже и так понятно, что мы засветились перед Чингизом. Что ж, дальше придется действовать внаглую. Что из всего этого выйдет — будет ясно утром. Но пока у нас еще несколько часов в запасе. И надо выжать из этой игровой сессии максимум.
Что характерно, Гюрза не особо-то возмущался. Да, изрядно офигел, поняв, что мы не за ванарами гоняемся, а Чингизу свинью подкладываем. Но спорить не стал. Понял, наверное, что в его положении это опасно. Берс вон даже предложил «завалить крота», но Терехов его отговорил.
— Нам еще с шаманами ванаров надо как-то разбираться, так что каждый боец на счету. К тому же… — он пристально взглянул на чернявого. — Что он может сейчас сделать?
— А вдруг у него чат-медальон припрятан где-нибудь? И он настучит на нас Чингизу?
— И что он такого может сообщить, чего тот и так не знает?
— Да нет у меня никакого медальона! — возмутился Гюрза. — И вообще, я не стукач!
— Ну да! — ухмыльнулся Данила. — То есть тебя Чингиз к нам в отряд просто так приставил, для красоты? И ты ему не отчитываешься?
— Так вам ведь проводник был нужен! Вы же в Уобо совсем нубы, дохли бы без меня на каждом шагу! Ну, а насчет отчетов…
Парень сконфуженно замялся.
— Ну… приказ есть приказ. Расспрашивал он меня, конечно, что да как. Но он всех в отряде контролирует, не только вас!
— Ладно, закрыли тему, — отрезал Терехов. — Главное, не забывай, что если ты с нами — командир у тебя не он, а я. А если подумаешь палки нам в колеса вставлять…
Берс закончил за него фразу красноречивым жестом, проводя большим пальцем по горлу.
— Да с вами я, с вами, — буркнул Гюрза. — Но, если вдруг придется драться с нашими ребятами — уж извините, я пас.
— Не беспокойся, до этого не дойдет.
Я бы на месте Терехова не был так уверен, ну да ладно. Он же командир.
До кратера мы продвигались так быстро, насколько это вообще возможно в джунглях. Чтобы не приближаться раньше времени к Шепчущему дубу, сделали изрядный крюк. Я, как и в прошлый раз, обогнал отряд, перемещаясь по среднему ярусу веток с помощью Жала. Так приноровился уже к этому инструменту за последнее время, что с трудом представляю, как без него обходился.
На подходе к месту назначения мне пришлось спуститься на землю — вокруг кратера не росли шореи, да и вообще растительности было довольно мало, если не считать травы и мелкого кустарника.
Сам кратер был, наверное, метров двадцать в диаметре, и почти весь заполнен этими странными неровными столбами. Вблизи было видно, что это точно не скалы. Больше всего похоже было на засохшую глину, перемешанную с мелкой травой и кусочками коры. Вокруг кратера не было ни души — даже мелких букашек или ящериц не было видно. И тишина стояла такая, что шаги Псов были слышны издалека.
Мы остановились чуть поодаль от кратера и укрылись в кустах.
— Как-то слишком тихо тут, — проворчал Док, оглядываясь.
Карачун, следующий в паре шагов за ним, тоже повертел своей вытянутой костяной башкой, явно копируя жест хозяина.
— Угу, — отозвался Стинг. — Мне тоже не нравится. Может, на разведку вперед кого-нибудь пустим? Ну, кого не жалко?
— Вот ты и иди! — фыркнула Ката. — Хоть вонять не будешь под боком.
Док шикнул на спорщиков и тихонько похлопал по загривку своего зомби-асая. Мертвый ящер послушно потрусил вперед, прямо к глиняным столбам. Дотопал до внешнего края их скопления, побегал рядом. Вглубь кратера у него пробраться не получилось — столбы стояли впритык, многие срослись друг с другом.
— Ну, а ты что скажешь? — спросил Терехов Гюрзу. — Видел когда-нибудь что-то подобное?
Чернявый недоуменно пожал плечами.
— Понятия не имею, что за хрень. Вроде выглядит безобидно. Но это Уобо. Тут порой и цветок может за палец тяпнуть.
— Вот-вот. К тому же, вряд ли Огненная слеза была бы запрятана в таком доступном и безопасном месте, — добавил я. — Ну, если сравнивать с предыдущим.
— Кратер Сиафу… — задумчиво пробормотал Гюрза. — Сиафу, сиафу… Что-то знакомое, но никак не могу вспомнить…
— Ну, а что там может быть-то? — поморщился Берс. — Вон, бродит доковский ящер рядом, и в ус не дует. Давайте выдвигаться уже. Чингиз по пятам идет.
Он был прав — у нас не было времени осторожничать. Рассеявшись полукругом, мы двинулись к кратеру.
Вблизи столбы оказались еще прозаичнее, чем издалека.
— Засохшее дерьмо какое-то, — пожал плечами Стинг и поковырял ногтем коричневую стенку. Поверхность у нее была твердая, шершавая, как грубый кирпич, но легко царапалась.
Док прислонил ухо к одному из наростов и постучал по стенке костяшками пальцев.
— Что, пусто внутри?
— Да черт его знает… Не пойму. Может, и пусто, просто стенки толстые.
— Попробуем продырявить? — предложил Данила, с готовностью перехватив свою булаву поудобнее.
— Я тебе продырявлю! — осадил его Терехов. — Без крайней надобности ничего не трогать! И нам вообще-то к центру кратера надо. Где-то там слеза зарыта.
Он окинул нас всех взглядом и ткнул пальцем в меня, Стинга и Эдж.
— Давайте вы втроем — лезьте первыми наверх и пробирайтесь к центру. Вы полегче, под вами эти штуки точно не проломятся. Я надеюсь.
Нас по очереди подсадили наверх. Верхушки у столбов были полукруглые, покатые, так что находиться на них было не особо удобно. По двое-трое — тем более. Мы тут же начали перепрыгивать на соседние, чтобы не мешать друг другу.
— Гляди-ка, и правда пустые, — мотнул головой Стинг.
Верхушки некоторых столбов, и правда, обрушились, чернея глубокими провалами. Часть из них и вовсе наполовину развалилась.
Перепрыгивая с одной колонны на другую, мы добрались до середины их скопления. Там как раз несколько штук срослись в один большой бугристый купол, на котором можно было разместиться хоть вдесятером.
— Ну, что там у вас? — окликнул нас Берс.
— На месте! — отозвался Стинг. — Вроде нормально все. Залезайте тоже сюда! Не провалитесь — крепко тут все.
Дожидаясь остальных, мы переглянулись.
— Ну, что, попробуем проковырять дырку?
Стинг вынул чуть изогнутый, как звериный клык, кинжал и продолбил с его помощью небольшое отверстие у себя под ногами.
— Только не переусердствуй, а то мы все туда провалимся, — проворчала Эдж.
Я помог лучнику, орудуя окованным концом посоха. Материал, из которого были построены эти странные полые столбы, оказался куда прочнее, чем выглядел. Только когда на подмогу подоспел Берс со своими топорами, нам, наконец удалось отколоть здоровенный кусок размером с крышку от канализационного люка. Мы придержали его, чтобы не ухнул вниз, и аккуратно сдвинули в сторону.
Пролом зиял непроглядной чернотой. Мы по очереди заглянули в него, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Здесь собрался почти весь отряд — только Терехов с Данилой остались внизу. Броня у них тяжелая, лазать неудобно. К тому же, кто-то же должен прикрывать подходы к кратеру.
— Бесполезно. Не видно ни черта, — сплюнул Стинг. — Ай! Вот ведь зараза!
Он стряхнул с себя здоровенного красного муравья в полпальца длиной, и присосался к укушенному пальцу. Эдж, брезгливо поморщившись, раздавала насекомое. Захрустел мураш смачно, не хуже чипсины. Из разлома как раз выползло еще несколько, и она смахнула их ногой вниз.
— Гадость какая!
— И кусаются больно, — пожаловался Стинг. — Вон, до крови расхреначил!
Он продемонстрировал всем алеющее пятно от укуса, но на него мало кто обратил внимание. Разве что Гюрза глаза вытаращил.
— Док, подсвети-ка! — попросил Берс, едва ли не суя башку в разлом.
— Погодите! Не надо! — крикнул Гюрза.
Но было поздно — некромант уже пульнул в темноту небольшим светящимся шаром. Тот на пару мгновений осветил внутренности купола — неровные стенки, сплошь изъеденные дырками, будто крупная губка, какие-то тонкие белесые нити, похожие на паутину. На дне лежало нечто, вроде раскрывшегося яйца размером покрупнее баскетбольного мяча. Внутренности его блеснули отраженным светом.
Огненная слеза?
Но больше толком ничего разглядеть не получилось, потому что внутренности столба, будто наполняющийся сосуд, стремительно набухали темной шевелящейся массой. Еще немного — и она хлынула наружу.
Муравьи! Сотни, тысячи проворных красноватых бестий с огромными, похожими на щипчики для ногтей, жвалами.
Гюрза длинно и витиевато выматерился, перепрыгивая на соседний столб.
— Я вспомнил! Сиафу! Муравьи-кочевники! Сваливаем отсюда!
— Ты чего, мурашей напугался, что ли, чепушила? — рассмеялся Берс, приплясывая и давя насекомых целыми пачками.
Но мелкие чудовища все прибывали — перли, будто выкипающее из кастрюли варево. И вот уже Берс, у которого они добрались до открытых участков тела, взревел, как раненый медведь. Я и сам получил пару болезненных укусов прямо сквозь плотные штанины — там, где поверх ткани не были нашиты накладки из кожи тарраска. Ощущения были не из приятных. Даже не укол иглой, а будто тебе отщипнули кусочек мяса крохотными кусачками.
Я врубил Сердце дуба. Вряд ли это укрепит мою кожу настолько, что муравьи вообще перестанут ее прокусывать. Но, может, стану для них хоть немного пожестче.
Со стороны соседнего от нас муравейника донесся подозрительный хруст. Еще немного — и на стенках его начали образовываться трещины. Да и купол под нашими ногами начал неприятно потрескивать.
— Бежим! — заорал Гюрза, отчаянно стряхивая с себя назойливых насекомых и, не дожидаясь остальных, рванул прочь, огромными скачками перепрыгивая на соседние столбы.
Вся поверхность глиняных муравейников на глазах становилась рыжей от слоя муравьев. Огромная шевелящаяся масса насекомых казалась единым существом — какой-то жуткой растущей амебой, быстро поглощающей все пространство вокруг себя. Выглядело это довольно мерзко, но поначалу не особо пугало.
А зря.
Что можно сделать против целых полчищ насекомых? Не посохом же их бить, в самом деле? И не топорами. И как защититься? Доспехи — дело хорошее, конечно, но это же не герметичные скафандры. Остаются открытые участки кожи, да и под сам доспех эти мелкие гадины так и норовили залезть. Так что Гюрза был прав — от этой напасти можно было только бежать. Драпать, сломя голову, как от стихийного бедствия.
Единственный, кого муравьи буквально обходили стороной — это Док. Точнее, его фамильяр. Некромант говорил, что аура Карачуна, высасывающая жизненные силы, пяти метров радиусом, но насекомых она отпугивала не настолько, чтобы они бежали прочь, едва попав под нее. Однако, основательно углубившись в зону поражения, они начинали все-таки чувствовать, что что-то не так, и поворачивали в сторону. В итоге Док с Карачуном оставались на небольшом чистом пятачке — будто на льдине посреди бурлящей реки. Увы, от ауры муравьи не дохли мгновенно — только становились медлительнее. Похоже, урон жизненным силам она наносит в процентах, а не в абсолютных единицах.
— Стойте! — крикнул я. — Надо вытащить самородок!
— Сдурел? — нервно хихикнул Стинг. — Ты туда лезть собрался?
— Нет, но я могу спустить кого-нибудь на своей веревке, — я показал Жало. — И быстро вытянуть наверх. Только надо кого-нибудь не очень тяжелого. Давай ты попробуешь?
— Ага, щас! — фыркнул лучник, отпрыгивая еще дальше от разрастающегося облака муравьев. — Я туда в жизни не сунусь! Они же до костей обглодают!
— Да, без магии с ними не справиться! — поддакнул ему издалека Гюрза — он уже ускакал к самому краю кратера. — Нужен огонь!
На верхушке центрального муравейника остался только я и Док с Карачуном. Мы с трудом умещались на свободном островке, образованном аурой смерти. Но и этот островок постепенно сужался, будто таял.
— Карачун их потравит! Морозным дыханием!
Псы на несколько секунд замешкались, обдумывая мои слова. Наконец, Эдж вернулась обратно к нам. Немного не допрыгнула и приземлилась прямо в гущу муравьев, и они явственно захрустели под ее подошвами. Я ухватил ее за руку, притягивая к себе.
— Я попробую! — выдохнула она.
Я молча кивнул и вложил ей в ладонь наконечник Жала.
— Осторожно, он острый. За веревку держись, не за наконечник.
Она набросила веревку на запястье, сделав для верности пару витков.
Берс, Стинг и Гюрза вовсю улепетывали, и правильно делали. Неподалеку от нас, будто огромный гнойник, вскрылся еще один муравейник, потом еще. Насекомые повалили целыми волнами.
— Ох, ребят, рисковый план, — заметно нервничая, помотал головой Док. — Но попробуем. Так, расступитесь-ка!
Мы пропустили Дока с его подопечным ближе к разлому, ведущему в сердцевину муравейника.
— Ману он жрет сильно, и времени у нас будет мало! — предупредил Док. — Так что, девочка, ныряй сразу по моей команде!
Эдж кивнула, стряхивать со штанин особо настырных муравьев, прорвавшихся к нам даже сквозь ауру.
Карачун, раскрыв свою костяную пасть, чуть наклонился над разломом. Морозное дыхание с громким шипением вырвалось из него, расходясь широким конусом — будто здоровенный огнетушитель сработал. Все вокруг заволокло морозным паром. Мне даже почудилось, будто я слышу тысячи тоненьких визгов, издаваемых гибнущими насекомыми. Дыхание убивало их мгновенно — крошечные закоченевшие трупики каскадом осыпались вниз, будто снег с потревоженной ветки. Секунд через десять внутренности муравейника заискрились инеем, будто стенки обледенелого колодца.
— Должно хватить! — кивнул некромант, останавливая Карачуна.
Эдж развернулась спиной к пролому, и наши взгляды встретились.
— Ты уж меня не урони, — нервно усмехнулась она.
Ответить я не успел, только кивнул — и она шагнула в темную пропасть. Веревка под ее весом натянулась, а самого меня дернуло еще ближе к краю — поверхность глиняного купола обледенела от дыхания лича, и подошвы заскользили по ней. Док придержал меня за плечо и запулил вслед Эдж пару светящихся сфер.
Муравьи, отхлынувшие было от дыхания Карачуна, снова поперли со всех сторон. Справа от нас с громким треском обрушилась внутрь верхушка еще одного муравейника, и наружу прибыло очередное многотысячное подкрепление. Вокруг нас все нарастал звук шуршания бесчисленных крошечных лапок, и пугал он почище рева разъяренного льва. Да, собственно, и не такие уж эти создания и крошечные — раз в двадцать крупнее привычных черных муравьев. А уж кусаются больнее осы. Собственно, осы-то просто жалят. А эти прямо откусывают плоть кусками.
— Эдж, быстрее! — выкрикнул я, стараясь, чтобы в голосе моем не чувствовалась зарождающаяся паника.
Муравьев накопилось столько, что они копошились вокруг нас слоем сантиметров в пятнадцать, и многие из них срывались и падали прямо к нашим ногам. Я почувствовал несколько укусов в ноги, а один мелкий гаденыш успел добраться до головы и впился в мочку уха. Было так больно, что я заорал и замотал головой.
Мне на выручку пришел детеныш ванара — ловко схватил муравья лапкой и тут же отправил в рот. Тельце насекомого захрустело на его зубах, как семечка. Еще нескольких вражин он точно так же перехватил на подходе.
Еще один муравейник, совсем рядом с нами, будто взорвался изнутри — вниз посыпались большие обломки, а следом, будто из прорвавшейся плотины, ухнула еще одна волна муравьев.
Док дал команду Карачуну, и лич с громким шипением обдал напирающую со всех сторон живую массу морозным дыханием.
— Девочка, быстрее! — завопил некромант, и уж он-то даже не пытался скрыть панику. — Мне кажется, у нас опора под ногами трещит. Если мы сейчас провалимся…
Договаривать он не стал, но у меня и без этого перед глазами вполне явственно предстала картинка того, как мы падаем вниз, а потом буквально тонем под метровым слоем насекомых.
— Есть! — донесся из глубины визг Эдж. — Тащите меня обратно!
Я буквально выдернул её наверх — растрепанную, всю в трупиках муравьев и какой-то паутине, но с горящими от азарта глазами.
— Достала! — похвасталась она, показывая увесистый самородок, блеснувший на солнце расплавленным зеркалом.
— Сваливаем отсюда! — скомандовал Док, не давая насладиться моментом.
До края кратера было буквально рукой подать, но дался нам этот путь нелегко. Муравьев вокруг было уже столько, что не видно было, куда ступать — все тонуло в единой шевелящейся массе. Док пустил Карачуна перед собой и, явно экономя ману, расчищал дорогу короткими залпами Морозного дыхания. Но, выбравшись, наконец, с глиняных столбов, мы поняли, что опасность еще далеко не миновала.
Гигантская муравьиная стая выбралась уже за пределы кратера. Наши ребята с матом и воплями бежали от нее к небольшому озерцу, поблескивающему за кустами. Я что-то сильно сомневался, что вода остановит муравьев. Я вообще сомневался, что такую массу вообще что-то может остановить, кроме реки кипящей лавы, например. Но вода давала хоть какую-то надежду, так что мы все дружно рванули к ней.
Аура Карачуна уже не спасала — муравьи, неслись потоком, как живая река, и местами волны этой живой массы доходили нам по щиколотку. На бегу мы старались стряхивать их с себя, но получалось хреново. Меня будто дротиками со всех сторон обстреливали — каждую секунду все тело пронзало от боли в самых неожиданных местах.
В этом заключалось еще одно коварство этой напасти. Боль в Артаре купируется, и по интенсивности, и особенно по продолжительности. Все-таки игроки — не мазохисты. По крайней мере, большинство из них. Но в данном случае эта система не особо-то помогает, потому что попросту не успевает реагировать. Укусы мелкие, и боль пронзает тебя яркими вспышками. Пусть они и гаснут быстро, но взамен каждой приходит еще одна, и еще, и еще — десятки, сотни укусов. Это настоящая пытка. Уж лучше с разъяренным тигром схватиться, чем упасть в гущу этих крошечных хищников.
— Даня! Даня, сюда! Держись! — наперебой орали Берс и Терехов, пытаясь ухватить здоровяка и направить в нужную сторону.
Из-под массивного шлема нашего танка доносился нескончаемый рёв, а сам он судорожно метался из стороны в сторону, похоже, уже ничего не видя перед собой. От его криков мне стало не по себе. Вспомнился какой-то фильм, в котором был эпизод про древнюю пытку под названием «медный бык». Там несчастных помещали внутрь полой медной статуи быка и поджаривали живьем. Данила, похоже, сейчас не в лучшем положении — муравьи пролезли ему под доспехи, и он не может их стряхнуть.
Еще немного — и наш великан споткнулся и упал на колени. Мы бросились к нему, чтобы помочь подняться, но он так махал руками, что ненароком врезал Стингу по лицу. Кажется, он уже настолько ошалел от боли, что не соображал, что происходит. Ухватился закованными в латные перчатки ладонями за шлем, бестолково царапая по нему.
— Даня, доспехи деактивируй! — орал ему в лицо Берс. — Через интерфейс! Даня!!
Кажется, ему удалось докричаться. Шлем и кираса Данилы замерцали на пару секунда, а потом и вовсе исчезли. Ката вскрикнула, зажимая рот ладонью. У меня тоже от ужаса сердце екнуло.
Под доспехи бедняге успело набиться множество мелких тварей — они буквально кишели на нем, покрывая плотным слоем, особенно на открытых участках кожи. Лицо его превратилось в кровавую маску, а местами и вовсе было обглодано до самых костей. А то, что он бежал, не разбирая дороги, и даже не мог активировать интерфейс, объяснялось просто — он почти ослеп. На месте одного глаза пузырилась кровью сплошная рана, второй превратился в едва заметную щелку между распухших век.
Муравьи, чуя кровь, хлынули на него с удвоенной силой, накрывая его плотным слоем. Он же, вопя и пытаясь стряхнуть их с себя, еще больше расцарапывал себе лицо.
Ката завизжала от ужаса, остальные тоже замерли, не зная, чем помочь, и уже не обращая внимания на укусы, которые получали мы сами. Еще немного — и эта лавина насекомых и нас самих захлестнет.
Кто-то оттолкнул меня в сторону, подскакивая ближе к Даниле. Терехов. Мы и ахнуть не успели, как он обнажил меч и одни ударом загнал клинок в грудь здоровяку — так, что острие показалось из спины. Данила захрипел, хватаясь обеими ладонями за лезвие, но быстро обмяк и повалился на спину. Терехов отшатнулся, высвобождая меч. Муравьи тут же накрыли Данилу плотным шевелящимся ковром.
— Ну, чего встали?! — рявкнул на нас паладин. — К озеру! В темпе, в темпе!
В воду мы залетели с разбегу, поднимая целые тучи брызг. В тот момент нам было плевать, что там может скрываться, в этой мутной воде. Кажется, даже злющий и голодный гбахали размером с вагон метро для нас был бы сейчас предпочтительнее, чем жуткое скопище крохотных убийц, что следовало за нами по пятам.
Мы, сгрудившись спина к спине, стояли по пояс в воде, а муравьи обтекали озеро стороной. Часть из них все-таки срывалась в воду и беспомощно барахталась в ней, перебирая лапками. Док дал еще несколько залпов Морозного дыхания по этой шевелящейся толпе, дожигая остатки маны. Не для того, чтобы отпугнуть — в этом уже не было необходимости. Похоже, просто из мести за Даню. Видно, не только у меня до сих пор стояло перед глазами его изъеденное лицо и слышались отголоски безумных воплей.
Я поначалу ужаснулся поступку Терехова, но сейчас понимал, что это был акт милосердия с его стороны. Даню было уже не спасти. А быть заживо сожранным этими мелкими исчадиями Уобо — куда более жуткая смерть, чем от меча в сердце.
— Когда сиафу идут по джунглям — все живое разбегается, — сдавленным голосом проговорил Гюрза. — Они идут потоком в несколько метров шириной и сжирают все на своем пути, даже траву. Но особенно звереют, когда чуют кровь. По-моему, и слона могут обглодать до костей.
— Очень познавательно. Но мог бы и раньше рассказать! — прорычал Берс.
— Да я-то откуда знал?! Я только слышал про них от ребят, которые дольше играют. Сам ни разу не видел. И уж тем более никто не знает, откуда они берутся.
— Теперь знаем, — мрачно отозвался Терехов.
Обернулся ко мне.
— Ну, хоть не зря все?
— Эдж достала еще одну слезу, — борясь с комом в горле, проговорил я.
Ассасинка утвердительно кивнула и похлопала по инвентарю.
— Эй, а что это там за шум?
К северу от нас, за небольшой бамбуковой рощей, маячило довольно обширное открытое пространство. Оттуда доносились яростные вопли, звуки мощных ударов, мелькали яркие сполохи заклинаний. Битва!
Я завертел головой, ориентируясь, и кусочки паззла быстро сложились. Мы, пробираясь к кратеру, сделали изрядный крюк, чтобы обойти Шепчущий дуб на почтительном расстоянии. Но отряд Чингиза, если он пер от Гнездовья конгамато по прямой, ведомый компасом, угодил прямо в лагерь черных ванаров.
Детеныш на моем плече снова замер, вцепившись лапками мне в плечо. Раздался голос Ханумана.
— Ну, и чего вы отмокаете в этом озере, будто обожравшиеся крокодилы? Сейчас к дубу вернутся верховные шаманы. И тогда ваши приятели не продержатся долго!
— Туда им и дорога! — огрызнулся Берс.
— Им не совладать с шаманами! Да и вам без них тоже. Вы сможете победить, только если наброситесь все сразу!
— Да иди ты! — снова рявкнул Берс. — Мы не будем помогать этим упырям!
— Как вы тогда собираетесь исполнить свою часть сделки? Или вы хотите обмануть Великого Ханумана и навлечь на себя его гнев?
Сказано это было тихо, вкрадчиво, но от слов оракула мне лично стало не по себе.
Детеныш затих — сеансы связи через него были короткими. Не то у Ханумана они отнимали слишком много сил, не то у самого передатчика.
Мы переглянулись.
— Ну, и что делать-то будем, Псы? — мрачно спросил Стинг.
