Глава 19. Шепчущий дуб
Я уже как-то привык, что сражения с участием Стальных псов — как разухабистая уличная драка — с неразберихой, бранью, грязными приемами, воплями раненых и жутковатыми боевыми кличами Берса, больше похожими на звериный рев. Поэтому, когда мы увидели работу отряда Чингиза, я поневоле оценил разницу.
Возможно, поначалу их что-то и застало врасплох, но к тому моменту, когда мы, подобрав Даню у ближайшего менгира, подкрались ближе к Шепчущему дубу, боевая машина Псов работала на всю катушку.
Первое, что бросилось в глаза — это идеальный боевой строй. Зубр, Кир и еще двое танков, которых я пока не знал по именам, выдвинулись вперед, рассеявшись полукругом. Чуть позади них, закрывая бреши в фронте, выстроились менее бронированные, но более мобильные бойцы ближнего боя — кто со щитом и саблей, кто с копьем. Еще несколько бойцов прикрывали тылы и фланги центральной группы, в которой сосредоточились хилы и маги. Мощная фигура Чингиза возвышалась в самом центре строя — похоже, он был готов в случае чего подменить любого бойца на фронте или в группе прикрытия.
Ах, да. Маги. Это второе, что сразу было заметно. У нас в отряде колдует только Док, да еще Ката умеет пуляться ледяными стрелами. Так что драки у нас — это обычный мордобой без особых спецэффектов. У Чингиза же маги и целители — это, похоже, ключевой элемент группы. Примерно как артиллерия в армии.
Издалека было видно Лавра в его массивной тяжелой броне с витиеватыми наплечниками, аркой сходящимися над головой. Вот он зычно выкрикнул что-то, воздев к небу свою похожую на скипетр булаву. Сверху на него обрушился луч яркого света, а следом на земле вспыхнул огромный круг диаметром метров десять, располосованный паутиной тонких узоров и светящихся рун. Круг охватил весь боевой строй, и вокруг каждого бойца на несколько секунд обрисовался мерцающий голубоватый контур.
Похоже, какой-то мощный бафф. А вот и Карим присоединился. Он последователь шаманской школы лечения, так что использует призрачные тотемы. Вокруг него, источая светящиеся зеленоватые волны, выросли аж четыре причудливых резных столба с фигурами каких-то зверей на верхушках. А к Зубру, на которого как раз насело сразу трое здоровенных ванаров, Карим протянул широкий извилистый луч — похоже, исцеляющее заклинание. Танк, почти скрывшийся было под волосатыми тушами ванаров, вдруг воспрял, широким ударом щита отбросил от себя противников.
Черноволосая, затянутая в шелка и кружева фигура Кали светилась зловещим багровым пламенем, и издалека казалось, что она стоит прямо в полыхающем костре, будто сжигаемая средневековыми крестьянами ведьма. Вот только к столбу она привязана не была. Наоборот, гордо вскинула голову, простерла в сторону противников руки с растопыренными пальцами. Ее заклинания были похожи на серо-алых птиц, сотканных из раскаленных углей и плотного дыма. Они срывались с её рук и летели, неся за собой длинный призрачный шлейф. Ударялись в ванаров, как самонаводящиеся ракеты, и огромных обезьян отбрасывало назад, будто взрывной волной.
Лучников в отряде было всего трое, но стреляли они так быстро, что в воздухе постоянно находилось с десяток стрел. У одного снаряды были зажигательными — прочерчивали в воздухе издалека заметный дымный след. Одна из юрт ванаров уже вовсю горела, огонь потихоньку перекидывался на соседние.
Отряд медленно, но верно продвигался вперед — танки уже достигли внешнего кольца юрт. На земле вокруг них валялось несколько мертвых тел ванаров. Мощные гориллоподобные монстры яростно рычали, пытаясь оттеснить наглецов, но в их рыках, кажется, все больше слышалось отчаяние. Похоже, не сумев смять людишек одним мощным натиском, ванары несколько опешили. Возможно, они вообще не имели до этого дела с противниками, которые могли дать им достойный отпор.
Однако их чудовищная сила все-таки давала о себе знать. Танки Чингиза — закованные в толстенную стальную броню и забаффаные под завязку Каримом и Лавром — все равно с трудом держали прямой удар. Да что там — без поддержки хилов отряд давно бы уже лег. Когда против тебя три десятка озверевших горилл весом по четверть тонны каждая — никакая дисциплина не спасет, да и доспехи тоже.
И вот на наших глазах наступил перелом в битве. Началось все с того, что в потасовку ворвался исполинских размеров ванар с такой угольно-черной шерстью, что казался сотканным из чистейшей тьмы. Только белки глаз да клыки сверкали на черном фоне. Он волок за собой какую-то здоровенную корягу метров четырех в длину, а в бой вступил, с размаху зашвырнув это бревно в толпу нападающих.
Люди Чингиза бросились в стороны, будто от гранаты, но двоих коряга накрыла, сшибла с ног и прокатилась дальше вглубь сломавшегося строя. Следом, будто в брешь в плотине, хлынули со злорадными воплями остальные ванары.
— Нам пора! — глядя на отчаянно пытающихся отбиться Псов, выкрикнул Гюрза.
— Стоять! — процедил Терехов, хватая его за локоть. — Я еще ничего не решил.
— А чего тут решать-то? Их же сейчас всех перебьют! А это еще даже шаманы не подоспели! А мы просто будем стоять и смотреть?!
— Ну, хочешь — дуй к дружкам своим, помогай! — мотнул рыжей башкой Берс.
Однако топоры свои он уже вытащил и нервно поигрывал ими, будто отбивал такт неслышной музыке. Остальные тоже стояли с оружием наперевес, но ждали команды Терехова.
— Мы должны вмешаться! — сказал я. — Они без нас не вывезут. А мы без них — тем более. Хануман, похоже, нас всех специально сюда заманил.
— Да в жопу Ханумана! — огрызнулся Берс. — Мы что, будем плясать под дудку какого-то полоумного непися? Адамантит мы у него вымутили, а больше он нам и не нужен.
— Думаешь, его можно просто так кинуть? Ну, разве что если ты планируешь больше никогда не возвращаться в Уобо…
— Да дело не в Ханумане! — вмешался Стинг. — Стас прав — нам надо помочь Чингизу. Для нас самих. Неужели не понимаете? Если мы сейчас вытащим Чингиза из этой передряги — то тем самым еще больше нос ему утрем перед Молчуном!
Терехов помотал головой. Решение ему явно давалось нелегко — слишком сильна была личная неприязнь к Чингизу.
— Ребята дело говорят, Леонид, — твердо сказал Док. — Мы все — Псы, и все работаем на одно дело. Сейчас не время грызться между собой.
Паладин стиснул зубы и отрывисто рыкнул.
— Ладно! Вперед!
Когда мы рванули вперед, детеныш ванара спрыгнул с моего плеча и скрылся в зарослях. Я его не винил за дезертирство — наоборот, был рад, что у малыша хватило мозгов не бросаться в эту мясорубку.
Подоспели мы как раз вовремя. Танки Чингиза все еще не могли замкнуть строй, промежуточное кольцо обороны тоже было практически смято. Чтобы прикрыть магов и лучников, вперед выдвинулся уже сам Чингиз плечом к плечу с Лавром. Их основным противником был все тот же угольно-черный ванар. Он снова подхватил свое бревно, занес над головой, явно намереваясь смести им всю тесно сгрудившуюся сердцевину боевого строя Псов.
Данила несся вперед, как шипастый паровоз, даже сочленения доспехов лязгали так же ритмично, наращивая темп. Только вместо веселого «Ту-туууу!» он под конец пути проорал что-то вроде «Рр-р-рар, #%@*^ля!», врубаясь плечом в бочину ванару. Таран удался на славу — огромная обезьяна потеряла равновесие и завалилась набок, роняя свое бревно. Сам Даня после удара умудрился удержаться на ногах — его лишь немного крутануло. Он тут же занес над головой свой страшный двуручный шестопер и обрушил его на противника.
Ванар инстинктивно прикрылся от удара лапой, и тут же взвыл от боли. Мне показалось, что этот мерзкий влажный хруст дробящейся кости было слышно всем, несмотря на царящий вокруг гвалт.
На выручку великану-ванару подоспели еще две обезьяны, но Терехов, Гюрза и Берс перехватили их на полпути, давая время людям Чингиза прийти в себя и снова сформировать строй. Сам Чингиз воззрился на нас так, что одно только это выражение лица стоило того, чтобы всё это затеять. У него даже, кажется, разрез глаз поменялся с миндалевидного на идеально-круглый, как у совы.
Я бросил под ноги нападающим Тернии — заодно чтобы опробовать новое умение из школы Дерева. Эффект оказался довольно неплохим, но очень уж кратковременным — обезьяны легко рвали хватающие их за ноги ростки. Похоже, чтобы остановить таких громил, надо основательно прокачать это заклинание. Впрочем, в бою даже такой слабый контроль — это уже преимущество. Тернии слегка сбили с толку нападающих, заставили их споткнуться — а тут уж наши не растерялись. В грудь одному из ванаров почти одновременно вонзилось копье Гюрзы, клинок Терехова и сразу две ледяные стрелы Карачуна. Чуть позже прилетела и стрела с цветным оперением, вонзившись бедняге прямиком в левую ноздрю. Стинг, как обычно, в своем репертуаре.
Наше подкрепление буквально за минуту преобразило картину боя — Псы снова пошли в наступление, а на траву один за другим начали валиться трупы ванаров. Стинг, Док с Карачуном и Эдж усилили дальнобойную сердцевину отряда, Терехов с Даней снизили нагрузку на танков. Мы с Гюрзой и Катой остались в группе прикрытия.
Однако продлилось это недолго.
Едва нам удалось немного потеснить и отбросить от себя ванаров, как Терехов и Чингиз сцепились, как две дворовые шавки. Я не разглядел, кто начал первым, но словесная перепалка мгновенно переросла в реальную схватку.
— Лёня, хватит!
— Эй, остановитесь!
— Командир!
Псы наперебой кричали что-то, пытаясь образумить дерущихся, но никто не решался вмешаться в их схватку. Сцепились же они не на шутку. Чингизу как-то удалось выбить из рук Терехова меч, но тот, перехватив щит двумя руками, отбивался яростно, а ребром щита рубил не хуже, чем топором. Вскоре и ему удалось обезоружить противника, и в ход пошли кинжалы. Схватка на коротких клинках смотрелась занятно — выглядели-то бойцы, как средневековые воины, но в их стойках, ухватках, приемах четко прослеживалась армейская школа ножевого и рукопашного боя. Причем Терехов с Чингизом друг друга стоили. Если бы пришлось делать ставки, я бы десять раз подумал.
— Да завязывайте вы! Сейчас не время собачиться! — пытался докричаться до них Док.
Наконец, похоже, терпение его кончилось, и он дал команду Карачуну. Лич, выдвинувшись вперед, вдруг обдал дерущихся широкой морозной струей. Оба заорали от боли и неожиданности и метнулись в разные стороны.
— Охладитесь немного, говнюки! — пробурчал некромант. — Что за истерики посреди боя? Нас сейчас эти гребаные обезьяны всех к менгиру отправят, а вы тут между собой драться вздумали?
— Заткнись, старик! — прорычал Чингиз. — И валите отсюда! Вы все — саботажники! Это ваша последняя сессия в Артаре, уж я вам это обещаю! Утром вы все будете уволены!
— Мы вообще-то твою задницу сейчас спасли, индюк! — презрительно фыркнул Терехов. — И насчет завтрашнего утра я бы не был так уверен. Ты ни хрена без нас не можешь, Чингиз! Ни с ванарами справиться, ни адамантит добыть!
— Это мы еще посмотрим!
— А чего тут смотреть-то? — хохотнул Берс. — Мангуст, покажи-ка ему!
Я достал Огненную слезу и с самодовольным видом подбросил этот увесистый кусок адамантита на ладони.
Надо отдать должное Чингизу — он все-таки сумел взять себя в руки. Зажмурился на пару секунд, стиснул зубы — и вот уже лицо его снова превратилось в непроницаемую маску.
— Я с самого начала знал, что никому из вас нельзя доверять! Что вы будете строить козни против меня.
— Эй! — выкрикнул кто-то из людей Чингиза. Кажется, Зубр — я его узнавал по массивному глухому шлему с железными рогами.
— Не строй из себя невинность! — отрезал Терехов. — Ты первый это начал! Только ты недооценил нас.
— Эй, командиры!
— Ничего. Это еще не конец. У меня припасена пара козырей, — зловеще усмехнулся Чингиз. — Но поговорим об этом утром.
— Командиры, мать вашу! — наконец, доорался до спорщиков Зубр. — Вы туда гляньте!
Он указал на центральную площадь поселения. Когда мы отбросили основные силы ванаров обратно к дубу, те отступили и сгруппировались там. Это дало нам небольшую передышку. Но, похоже, она закончилась. Остатки обезьяньего воинства снова подтягивались ближе к нам, и позади них, опираясь на массивные посохи, вышагивали три уже знакомые фигуры.
— А вот и шаманы пожаловали! — дрогнувшим голосом произнес Гюрза, нарушая воцарившуюся тишину.
— Держать строй! — выкрикнул Чингиз. — Дальники — готовьсь!
Все тут же заняли свои места, разворачивая идеальный боевой порядок — будто бы и не было минуту назад никаких склок внутри отряда. Ванары с появлением своих лидеров тоже перестали быть разрозненной стаей и начали действовать более организованно. Бойцы рассредоточились, охватывая нас полукольцом. Небольшая группка отделилась от основного воинства и, похоже, собралась и вовсе зайти к нам с тыла. Одно хорошо — хоть атак сверху можно не опасаться. Место тут открытое, ветвей деревьев над головой нет.
Размалеванные боевой раскраской шаманы в своих витиеватых головных уборах из перьев, костей и кусочков шкур казались еще больше своих сородичей, и уж точно страшнее. Но куда страшнее было то, что мы толком не знали, чего от них ждать.
Ждать, впрочем, долго не пришлось. Едва основные силы отрядов снова схлестнулись в бою, шаманы начали применять против нас весь свой арсенал.
Их заклинания были куда менее эффектны внешне, чем у наших целителей и магов. Почти не было ярких вспышек, светящихся аур, огненных сполохов. Но вот по эффективности они вполне могли потягаться. Схватка шла на двух уровнях — пока рядовые ванары рубились с воинами Псов, шаманы вели дистанционную дуэль с нашими магами.
Начали ванары с уже знакомого нам заклинания. Тощий шаман с узловатым кривым посохом наслал на отряд тучу здоровенных злющих ос. Помнится, в первый раз столкнувшись с этим оружием матушки-природы, мы позорно отступили. Однако в команде Чингиза на этот случай нашлось отличное противоядие. Магия огня. Кали, будто живой огнемет, довольно быстро отогнала назойливых насекомых, а большую часть из них и вовсе пожгла в полете. Кое-кого они, конечно, успели покусать, но в общем пылу сражения это было не особо заметно.
Второй ванар действовал более хитро. У него в арсенале оказались заклинания контроля — вроде недавно изученных мной Терний. Вылезающие из земли гибкие корни, хватающие воинов за лодыжки, доставляли немало проблем. Но бойцы и тут довольно быстро сориентировались. Атаковали корни в основном танков, стараясь удержать их или опрокинуть, чтобы дальше дело завершили рядовые бойцы-ванары. Но на то нам и бойцы поддержки — промежуточное кольцо между дальниками и танками. Они подрубали корни, подстраховывали танков, если надо было — и вовсе выходили на передовую.
Наши же лучники и маги поливали ванаров целыми потоками стрел и заклинаний, фокусируясь на шаманах, так что тем приходилось отвлекаться на оборону. Все трое обросли толстой бугристой оболочкой, похожей на древесную кору — тоже, похоже, какое-то заклинание. Стрелы вонзались в эту броню, не причиняя вреда самим шаманам. Самый здоровый из них через пару минут уже напоминал дикобраза — из него торчало десятка три стрел.
На призывный вой шаманов явилось несколько огромных черных пантер со светящимися на боках зелеными рунами. Зверюги изрядно потрепали линию обороны и даже полностью выбили из нее Кира и еще одного танка Чингиза. Нам с Гюрзой пришлось затыкать образовавшуюся брешь в обороне, и я потратил две трети зарядов Ци, чтобы отбросить чудовищных хищников. В ход пошел Прорыв дамбы, но особенно помогло новое умение из школы Дерева — Хвост дракона. Круговой удар ногой отбрасывал и немного оглушал противников. И, что важно — в момент удара и самого меня укреплял дополнительной броней. Если бы не это и не постоянно поддерживаемый эффект от Сердца дуба — меня бы давно на куски разорвали. Ну, и конечно, огромным подспорьем были баффы и лечение, вливаемые целителями.
В этом бою я впервые прочувствовал, как же нам, на самом деле, не хватает целителя в отряде. Мы будто сумасшедшие цирковые гимнасты, работающие без страховки. Грамотный хил в ходе боя в разы повышает силу отряда, а многих буквально из лап смерти выдергивает в последний момент.
Когда последняя призванная шаманами пантера с протяжным ревом повалилась набок, я быстро огляделся. Бой был еще в самом разгаре, и обе стороны несли потери. Нас уже стало меньше где-то на треть. Из танков в живых остался только Зубр и Данила. Терехов вроде еще держался на ногах, но весь его правый бок и рука были алыми от крови — не понятно, своей или чужой. Гюрзу я не уберег. Мы вроде бились вместе, прикрывая друг друга, но в какой-то момент я понял, что остался один. Даже не увидел, кто его завалил.
Но и ванаров мы изрядно потрепали. Обычных бойцов у них осталось где-то с десяток, и все сгрудились вокруг шаманов. Главарь что-то истошно вопил, приплясывая — похоже, готовил очередной сюрприз.
— Надо сбить ему каст! — проорал кто-то позади меня.
Да и сам понимаю, что надо! Оглянулся по сторонам. Слева от меня Зубр бодался с двумя ванарами. Справа Терехов и Даня отчаянно отбивались сразу от трех, пытаясь не пропустить их вглубь строя, поскольку вторая наша линия обороны уже тоже была очень жиденькой. По сути, маги, лучники и хилы оставались без прикрытия, и одной отчаянной атаки ванаров будет достаточно, чтобы их смять.
Я прыгнул вперед, перемахнув через трупы пантер, кувыркнулся, уворачиваясь от брошенного в меня валуна размером с баскетбольный мяч. Швырнул чакрам в главного шамана, но острое кольцо вонзилось в его толстую древесную броню, не причинив ему вреда. Другой шаман выскочил вперед, замахиваясь на меня посохом. Я метнул в него Жало. Острый наконечник вонзился ему в грудь. Судя по яростному реву — пробил защитную кору и ушел глубоко в плоть. Я дернул веревку на себя, врубая Притяжение жала.
Вообще-то я таким макаром собирался опрокинуть ванара, но мы были в разных весовых категориях, так что это меня потащило к нему. Я завалился на спину, тормозя ногами так, что глубоко вспарывал землю пятками сапог. Шаман тоже пошатнулся, хватаясь лапой за натянувшуюся, как струна, веревку. Лишь бы не порвал, гад!
Мои ноги уперлись в торчащий в земле корень и нашли твердую опору. Я, что было сил, тянул Жало, подтягивая шамана к себе, будто заядлый рыболов, подцепивший огромного сома. И тут, воспользовавшись его замешательством, в него с фланга врубился Данила. Сшиб с ног, выбил из лап посох. Следом подоспел Терехов. Я освободил Жало и по инерции рухнул на спину.
Главный шаман тем временем выкрикнул последние слова заклинания, и джунгли вдруг огласились воплями боли.
Я обернулся и похолодел от ужаса. Из-под земли, будто острые копья, перли быстрорастущие стебли бамбука, удлиняясь прямо на глазах, по полметра в секунду. Заклинание охватило широкую область, несколько метров в поперечнике. Как раз хватило, чтобы накрыть сердцевину нашего отряда. Большая часть магов, лучников и хилов попали под удар и были буквально насажены на острые живые пики. Выбраться удалось только Лавру — похоже, за счет тяжелых доспехов, и Кали — та просто была с краю. Док тоже был жив, но Карачуна потерял — лич, пронзенный сразу дюжиной стеблей, буквально развалился и поник, источая струи пара, похожие на дымок от погасшего костра.
Терехов и Даня яростно добивали поваленного шамана. Я вскочил и бросился им на помощь.
От нашего отряда осталось меньше десятка человек, но и у ванаров не больше — двое шаманов и полдюжины израненных обезьян. Мы сгрудились друг напротив друга в две тесные кучи, тяжело дыша и собираясь с силами для последнего рывка. Тут уж явно было видно, что эта атака будет последней — либо мы их, либо они нас. И, как и во время боя Чингиза с Тереховым, я бы был очень осторожен со ставками.
Чингиз, к слову, тоже был еще жив. Шлем с него сбили, щит его треснул и, похоже, готов был развалиться после еще пары хороших ударов. Саблю свою он где-то потерял и сжимал в руке кинжал с красным от крови клинком. Лицо его было залито кровью из-за глубокой раны на лбу. Впрочем, остальные выжившие выглядели немногим лучше, и я в том числе. Чертовы пантеры меня пару раз цапнули когтями, напрочь разодрав кожаный доспех на плече и на боку. А ведь эта кожа тарраска, черт возьми. По прочности почти как железо.
Пауза перед тем, как мы снова бросились друг на друга, была мимолетной, буквально несколько секунд, но показалась целой вечностью. Я успел взглянуть в желтые, как у кошек, глаза шаманов, полные ненависти и отчаянной решимости. На скалящих клыки бойцов ванаров, на их раздувающиеся от тяжелого дыхания обезьяньи ноздри. На окаменевшее лицо Терехова и на полубезумную ухмылку Берса, тыльной стороной ладони стирающего кровь с царапины на подбородке. Это был один из тех моментов, от которых дрожь пробирает. Момент истины.
И в тот самый миг, когда мы уже были готовы рвануть в последнюю атаку, откуда-то сверху, по широкой дуге, на нас обрушилась черная хвостатая тень.
Одинокий воин одним гигантским прыжком ворвался в схватку, приземлившись точно в центр между двумя отрядами.
— Стойте! — рявкнул он, гулко ударив о землю посохом.
Вырвавшегося было вперед Терехова он, не глядя, остановил ударом плашмя в щит, отбрасывая паладина на несколько шагов. Ванары встретили чужака дружным рычанием, но тот предупреждающе поднял когтистую ладонь, выставляя её перед собой.
— Остановитесь! Довольно крови!
— Убирайся! — оскалив желтоватые клыки, зычно огрызнулся самый здоровый из оставшихся ванаров. — Я — Нгала Мол, верховный шаман Шепчущего дуба! И никто не помешает мне изгнать чужаков с моей земли. А тем более — какой-то прихвостень Кси!
— Говорю вам — довольно крови! Она ничего не решит. Вам нужны переговоры. Прямо сейчас! Над Уобо нависла огромная опасность!
— Это я и без тебя знаю, драный кошак! — фыркнул Нгала. — И я пытаюсь спасти Уобо, чего бы мне это не стоило!
— Вот как? Так неужели так сложно просто поговорить?
Оставшиеся в живых Псы с ошарашенным видом вертели головами, глядя то на шамана, то на неожиданно появившегося парламентера. Терехов, которого незваный гость сшиб с ног, наконец, поднялся и, витиевато выругавшись, присоединился к остальным.
— Кто-нибудь вообще понимает, что происходит? — проворчал он. — Что это за хрен с горы?
Все дружно переглянулись и покачали головами.
— Понятия не имею, что тут творится, — сказал я. — Но вот этого парня с посохом я знаю. Это почтенный Вэйюн Бао. Мой сенсей.
