Джерри едет в Голливуд

У Джерри был брат, который жил в Лос-Анджелесе и тоже занимался продажей машин. Я посоветовал Великану несколько месяцев погостить у родственника. Марио мог передумать. Повторять дважды не пришлось. Не прошло и недели, как Джерри упаковал вещички и отправился на запад.

Не тратя времени даром, он сразу принялся штурмовать Голливуд. Я должен был догадаться, что манящая близость сверкающего огнями и красками города окажется слишком сильным искушением. В скором времени раздался звонок. «Я собираюсь заняться кино, – сообщил Джерри. – У меня есть сценарий и режиссер для фильма ужасов под названием “Мавзолей”, и я хочу пригласить тебя в партнеры». Мне не понадобился хрустальный шар, чтобы предсказать следующую фразу: «Бюджет фильма составляет 250 тысяч долларов. От тебя требуется треть этой суммы».

Я спросил, разбирается ли он в киноиндустрии. Он начал рассуждать о том, как это просто, как мне понравится приезжать на площадку и принимать участие в съемочном процессе. Он даже облагодетельствует меня титулом исполнительного продюсера, что бы он ни означал. Я решил, что нужные ему 83 тысячи долларов избавят меня от необходимости спасать его от тех, кого он покалечил бы ради получения этих денег, если бы я отказался финансировать фильм. Кроме того, несмотря на все его сумасбродство, парень мне нравился. Он веселил меня своими бесконечными приключениями.

– Я вышлю тебе деньги, – пообещал я. – Надеюсь, все получится.

– Не сомневайся, – ответил он. – Я родился для этого бизнеса.

Возможно. Но не для бухгалтерии. Фильм превысил бюджет, но это было только начало.

Через несколько недель мне позвонили. Парень по имени Джек Джиларди хотел со мной поговорить.

Джиларди работал в актерском агентстве ICM, одном из самых крупных и влиятельных в своей сфере. Джиларди нужно было обсудить какой-то важный вопрос, и он интересовался, когда я собираюсь появиться в их краях. Джерри!

Джерри встретил меня в аэропорту в назначенный день. По дороге в гостиницу я расспросил его о Джиларди. Джерри разразился оборонительно-обвинительной тирадой. Он говорил, что Джиларди и ICM якобы пытаются поживиться за его счет. Они подобрали актера для фильма и теперь требуют стандартные 10 процентов от выручки.

Джерри сходу придумал десять причин, по которым агентство не заслужило своего гонорара. Приплел все, кроме разве что кухонной раковины. «Шеф, вы же на моей стороне?» – спросил он. Я уже вложил 500 тысяч долларов в фильм, который изначально должен был обойтись в два раза дешевле. Если бы ICM получило свой чек, то из кармана Джерри, а он больше всего на свете ненавидел лазить в карман за деньгами. Для парня столь внушительного роста у него были удивительно короткие руки.

Первым моим порывом было, как обычно, прикрыть спину Джерри. Но что-то мне подсказывало, что сначала нужно выслушать Джиларди. Он не был мафиози, a ICM – мафиозным кланом. Жизни Джерри ничего не угрожало – только его самолюбию и банковскому счету. «Поехали на встречу», – скомандовал я.

Голливудские агенты, особенно те, которые могут похвастаться внушительным перечнем знаменитых клиентов, известны привычкой опаздывать на встречи. Когда мы приехали, Джиларди нас уже ждал. Я был приятно удивлен.

Мы подошли. Он поднялся, приветствуя нас. Одет он был безупречно. Темный костюм, галстук. Что-то в его внешности и манерах подсказывало, что он родом не из Лос-Анджелеса. Мы сели, заказали напитки, немного поговорили о пробках в городе, о погоде, о кинобизнесе. Я начал проникаться к нему симпатией. Джиларди рассказал, что он родом из Чикаго, одного из моих любимых городов. Затем пришло время обсудить дела.

Для чего понадобилась эта встреча? Прежде чем Джиларди успел ответить, Джерри ляпнул какую-то глупость. Циммерман в своем репертуаре. Он всегда сначала говорил, а потом думал. Он начал перечислять все причины, по которым ICM не имеет права требовать деньги. Актер оказался никудышным. ICM не предоставило актера, которого просили. Актер вынудил съемочную группу превысить бюджет. Джерри даже предложил мне потребовать от агентства компенсировать часть моих затрат сверх бюджета.

Мы с Джиларди молча слушали. Джерри распинался добрых пять минут, вешая на ICM все беды, кроме разве что смерти Мэрилин Монро. Наконец он выдохся. Джиларди был ошарашен. Он не знал, как реагировать на тираду Джерри. Я избавил его от этой необходимости.

Слушайте и думайте, а потом говорите – если это необходимо

Сколько я ни просил Джерри держать язык за зубами, он был просто не в состоянии себя контролировать. Он постоянно встревал в какие-то склоки по деловым вопросам, и в итоге мне приходилось садиться за стол переговоров. В большинстве случаев он был не прав. Но он был из моей команды. Я всегда вставал на его защиту. Это не мешало ему регулярно накалять обстановку, вставляя какую-нибудь нелепость прежде, чем собеседник успеет изложить свою позицию. Тем самым он закапывал себя в могилу еще до того, как противник брал в руки лопату. Этот раз ничем не отличался от остальных.

Кто дает ответ не выслушав, тот глуп, и стыд ему.

Соломон (Книга Притчей Соломоновых, 18:13)

Трудно переоценить важность умения слушать во время решения любых деловых вопросов. Оно дает возможность получить нужную информацию прежде, чем действовать или принимать решения, способные повлиять на судьбу бизнеса. Оно формирует привычку смотреть под ноги прежде, чем делать шаг. Оно учит принимать обдуманные решения, основанные на анализе всех имеющихся сведений о возникшей ситуации. Коммерческое чутье становится гораздо острее, когда оно подпитывается информацией и оттачивается на практике. Джерри этого так и не понял, поэтому ему предстояло понести наказание.

Я задал ему несколько вопросов, заранее предупредив, что отвечать можно только «да» и «нет».

– Компания ICM предоставила актера для фильма?

– Да, – ответил он.

– Актер принимал участие в съемках?

– Да, – снова сказал он.

– Твоя компания подписывала договор с ICM о том, что агентство получит определенную сумму за актера?

– Да, – ответил Джерри, потупив взгляд.

– Ты заплатил агентству те деньги, о которых вы договаривались?

Исчерпав лимит утвердительных ответов, Джерри начал мямлить что-то по поводу сумасшедшего инцидента, якобы произошедшего в тот день, когда на съемочной площадке появилась Аннет Фуничелло.

Что?! Аннет Фуничелло? А она здесь при чем? Джиларди пояснил, что Аннет – его жена. Она пришла вместе с ним в тот день, о котором пытается рассказать Джерри. «Вы женаты на Аннет Фуничелло? На Аннет-Мышкетере?»

Джерри проиграл. Поймите, в 1950-е годы все мальчишки, которые смотрели «Клуб Микки-Мауса», были влюблены в Аннет. И я в том числе. До того как у меня появилось желание стать членом «семьи» Коломбо, я хотел быть «мышкетером», чтобы состоять в клубе с Аннет. И вот я сижу на переговорах, представляя интересы одного из своих партнеров, который пытался обмануть мужа моей детской возлюбленной. Я бы никогда ничего не узнал, если бы Джерри случайно не обмолвился. У Джиларди не было никаких причин упоминать свою жену в контексте нашей проблемы. Он ведь не мог знать, что я питаю к ней слабость. С самого начала положение Джерри было хуже некуда, а в тот момент он окончательно проиграл.

Я дал ему договорить, после чего спросил Джиларди, сколько Джерри ему должен. Если мне не изменяет память, он назвал сумму около 20 тысяч долларов. Я повернулся к своему партнеру и с видом, не терпящим возражений, сказал: «Заплати!»