Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Сто шестьдесят километров «Фольксваген» венгерских диверсантов, ведомый Ференцем Массером, встретившим группу у фермы Дукельвера, пробежал за три часа. Несмотря на отсутствие кисти, он уверенно вел автобус.
В 5:10 они подъехали к крайнему двору в деревне Менхота. Диверсантов ждали. Ворота открылись, микроавтобус въехал внутрь.
К Петеру подошел пожилой венгр:
– Приветствую вас, господин Петер.
Командир диверсионной группы по фото узнал человека.
– И я приветствую вас, господин Либус.
– Можете называть меня по имени – Адам.
– Учитывая ваш возраст и заслуги, предлагаю обращаться ко мне на «ты» либо «Лукас». Мне неудобно.
– У меня сына звали Лукас. В сорок четвертом году он погиб у Дебрецена, когда русские вторглись в Венгрию. Ему было всего восемнадцать лет.
– Почему вы отпустили его на фронт?
– Он сам ушел от матери, покойной жены, я в то время воевал под Сольноком, защищая плацдарм на берегу Тиссы. Был ранен. Я готов до конца стоять против советской власти.
– Война закончилась.
– Нет, для меня она не закончилась подписанием капитуляции Германии. Для меня война продолжается.
– Достойный ответ. В каком вы были звании?
– Штабс-фельдфебель, командовал взводом.
– Мне говорили, у вас есть радиостанция?
– Есть. Рабочая. Вам надо связаться с начальством?
– Да, но сначала разместить группу и спрятать микроавтобус.
– Это не проблема. Люди могут разместиться в доме, тем более что вам находиться здесь недолго, автобус загоним в сарай.
Петер указал на стоявший у торца овина грузовик «Чепель»:
– Ваш?
– Можно сказать, мой, вообще-то он принадлежит кооперативу, но за ненадобностью отдан мне в пользование.
– На ходу?
– Да, почти что новый. Его, кстати, можно использовать и в дальнейшем, вместе с микроавтобусом.
– Хорошо.
Капитан отдал своим спутникам приказ забрать вещи, оружие и идти в дом. Их проводил хозяин.
Внутри оказались четыре комнаты. Устроились свободно.
Либус провел командира группы в свою комнату. Достал из тайника немецкую радиостанцию.
– Что это за станция? – спросил Петер.
– О, это незаменимая для глубокой разведки радиостанция, называется «Герда».
– Принцип работы как и у других станций подобного типа?
– Да, радиотелеграф.
– Антенна?
– Лучевая, двенадцать метров, она выставлена, осталось только подготовить.
– Какова дальность передачи и приема сигнала?
– До пятисот километров.
– Этого более чем достаточно. Не буду мешать.
Либус поставил станцию на стол, подключил, выставил ключ, положил головные телефоны, чистый лист бумаги, карандаш.
– Готово, господин капитан.
– Я же просил…
– Хорошо, Лукас.
Капитан взял головные телефоны. Застучал ключ: «Группа в М. Добрались благополучно. Жду указаний. Петер».
После непродолжительной паузы он записал зашифрованный текст ответа: «Петеру! Пока ждать в М. Ориентировочно переход в Р. завтра в 14:00. Быть готовым к действиям в Б. 23 числа. Там по обстановке. Задача прежняя, уточнений нет. Старк, Пауль».
Петер тщательно сжег исписанный лист. Кивнул Либусу:
– Радиостанцию держать здесь. Не убирать, не отвечать. Приготовить запасные источники питания. Мы ни в коем случае не должны лишиться связи. Основная база группы в деревне Рандогет?
– Да, Лукас. В хозяйстве Мате Хемета, надежного человека.
– У него нет станции, а между Менхотой и Рандогетом три километра. Это значит, для связи мне следует приезжать самому или присылать сюда человека?
– Таково решение господ Майера и Краузе.
– Ясно. Переход к Хемету завтра, в 14:00. Так что более суток мы вынуждены провести у вас, господин Либус.
– Я только рад таким гостям.
– Но обед, ужин, завтрак, обед?
– Не беспокойтесь, я хорошо готовлю. Привык, знаете ли, жить один. Мог бы позвать женщину, которая потеряла мужа на фронте, она никого не выдаст, но это запрещено.
– Я дам вам в помощь женщину из группы.
– Хорошо. Это облегчит работу.
– А сейчас, с вашего позволения, отдых!
– Конечно, капитан, за безопасность не волнуйтесь. Сюда никто не сунется. Полиция старается не показываться ни в Менхоте, ни в Рандогете. Здесь слишком много противников действующего режима и бесхозного оружия.
– Я понял вас.
– Обед я приготовлю сам, пусть ваша женщина отдыхает, а к ужину пусть поможет.
– Да.
Петер прошел в комнату, которую ему отвел хозяин подворья. Лег на постель и уснул.
Группа «Дон» прибыла на аэродром Текель в 8:30. Семенов направился в штаб, в кабинет полковника Григонько.
– Разрешите, Григорий Федорович?
– Входи, майор.
Представитель КГБ в Венгрии сидел за столом.
– Ну, Павел Андреевич, докладывай подробности проваленной на границе операции.
– Может быть, разрешите сесть?
– Постоишь. Я слушаю.
По мере того как командир спецгруппы докладывал, лицо полковника смягчалось.
Выслушав, он кивнул майору на стул:
– Присаживайся.
Павел сел.
– Вот, значит, как. Провели нас американцы да немцы.
– Это было невозможно, если бы не предательство начальника заставы и его заместителя.
Полковник покачал головой:
– Да, к сожалению, сейчас ситуация такова, что часть военнослужащих венгерской армии приняла сторону мятежников. У меня полно донесений о таких случаях.
– Товарищ полковник, я просил бы вас заступиться за венгерских коллег.
Григонько прервал Семенова:
– Хорошо. Да, реакция заместителя директора УГБ на произошедшее у Хетберга была очень резкой, но он прекрасно понимает, что подчиненные ему офицеры ни в чем не виноваты. Думаю, скоро все будут здесь.
– И что дальше, Григорий Федорович?
– По разведданным, завтра, двадцать второго октября, в университетах Сегеды и Будапешта намечаются массовые собрания по поводу выдвижения политических требований правительству. Они должны быть сформированы на заседаниях активистов, а на двадцать третье октября планируется массовая демонстрация в Будапеште. Подробности пока неизвестны, но несложно догадаться, что во время этой демонстрации западные спецслужбы попытаются радикально обострить обстановку, в том числе применением диверсионных групп. Что-то подсказывает мне, что именно «Фаркас» должен сыграть главную роль в разжигании беспорядков. Это подтверждается и агентурными данными. А где группа «Фаркас»?
Семенов вздохнул:
– Вы задаете вопрос, зная, что ответа на него у меня нет.
– Она должна быть либо в Будапеште, либо где-то рядом с ним.
– Прикажете начать поиски?
– Нет! Это бесполезно. Если диверсанты шли сюда дестабилизировать ситуацию, то западные спецслужбы позаботились об их надежном укрытии. «Фаркас» теперь можно зацепить только во время массовых беспорядков. На улице. Готовьте группу для выхода в город двадцать третьего числа.
– В какое время и где?
– Это будет уточнено завтра. На утро меня пригласил в посольство наш посол Юрий Владимирович Андропов, возможно, узнаю что-то новое. Думаю, там же будет решаться и вопрос о применении частей Особого корпуса, но… это только мое личное предположение. Тебе с группой находиться на аэродроме в готовности в любой момент убыть в район применения.
– Мы готовы. Неплохо, если бы к нам присоединились и венгры. Они прекрасно ориентируются в Будапеште и пригородах.
– Да будут тебе твои венгры. Хотя и в Управлении государственной безопасности обстановка неоднозначная. Сотрудники боятся за свои семьи, и эти опасения не напрасны. Безумная толпа вполне может устроить охоту за офицерами УГБ и членами их семей. А адреса подбросят им западные «друзья». Черт возьми, если бы нам удалось нейтрализовать хотя бы «Фаркас».
Семенов пожал плечами:
– И что произошло бы? Студенты отказались бы от выступления? Или кроме «Фаркаса» в Венгрии мало групп, в задачу которых входит проведение провокаций во время этих выступлений?
– Это все так. По большому счету кардинально не изменилось бы ничего, однако остальные группы, заброшенные сейчас в Венгрию, не подвергались такой обработке, как «Фаркас». Только с ней велась тщательная подготовительная работа и офицерами БНД, и сотрудниками ЦРУ. А ты прекрасно знаешь, на что способна профессионально подготовленная диверсионная группа во время беспорядков.
– Да, товарищ полковник, известно. Значит, мне охотиться только за «Фаркасом»?
– Я сказал, задача прежняя, возможны уточнения. А сейчас свободен.
– Есть.
В расположении майор собрал группу «Дон». Довел до подчиненных суть разговора с представителем КГБ в Венгрии. Выложил на стол пачку сигарет, прикурил сам, разрешил курить и остальным офицерам.
– Теперь мы должны отыскать эту группу «Фаркас». Вопрос – где?
– Ну, так об этом и сам полковник говорил, – воскликнул Павленко, – в Будапеште, на митингах.
– И как ты себе это представляешь?
Старший лейтенант пожал плечами:
– Не знаю, но ясно одно – группа должна иметь базу, где есть арсенал с оружием, боеприпасами и радиостанция. Ее действия наверняка курируют из Австрии, и потом командиру диверсантов надо докладывать о проделанной работе, согласовывать планы, получать разведданные или прямые указания. Сомневаюсь, что такую базу можно держать в городе. Даже на окраине. В столице всегда многолюдно, можно спалиться в два счета. Значит, эта база вне Будапешта, но недалеко.
Лейтенант Богданов с любопытством посмотрел на него:
– Предлагаешь до манифестации завтра запросить у венгров пару рот и прочесать все пригороды?
Павленко огрызнулся:
– Я не предлагаю тотальную зачистку. Она ничего не даст, я просто говорю, что база где-то рядом с Будапештом. А раз так, то, отработав в городе, группа должна будет уходить именно туда. И не пешком. Опять же, вряд ли у боевиков целый парк техники. Пара машин, может быть, но не более.
Павленко поддержал лейтенант Еремин:
– Юра прав, но работать надо без суеты. Двадцать третьего октября запланирована массовая демонстрация?
– Да, – ответил Семенов.
– Нам бы узнать, где конкретно в Будапеште она пройдет.
Богданов произнес:
– Если в столицу съедутся студенты, рабочие, интеллигенция со всей Венгрии, то манифестации будут повсюду.
– Это если произойдут стихийные выступления. Но за действиями студентов Сегеды и Университета строительной промышленности явно стоят спецслужбы, они будут направлять молодежь. Организаторам волнений невыгоден разброс протестующих по всему городу, где их без труда могут локализовать полиция и войска. Им надо держать центр города, занять наиболее важные объекты.
Семенов хлопнул ладонью по столу:
– Так! Рассуждать, кто и как может действовать во время уличных беспорядков, можно бесконечно. А нам требуется выработать план действий с главной целью – зацепиться за группу «Фаркас». Да, нам определят задачу. Но общую, конкретно что-либо спланировать руководству не удастся, потому как оно, руководство, пока тоже в неведении, что и как будет происходить. Согласен, требуется узнать, какой маршрут выберут манифестанты для своей первой демонстрации двадцать третьего числа. Узнав, придется наблюдать за тем, как она пойдет.
Старшина Рябов редко вмешивался в разговор офицеров, но сегодня не удержался:
– Надо узнать маршрут, выбрать места, откуда будет видно происходящее, и, правильно сказал командир, смотреть. Поначалу, думаю, ничего особо интересного мы не увидим – мелкие стычки с полицейскими не в счет. Но вывод людей на улицы нужен западным спецслужбам не для того, чтобы они походили по городу, помитинговали и разошлись. Провокации обязательно последуют, думаю, ближе к вечеру, когда правоохранители устанут и начнут пропускать выходки пацанов-студентов. Тех же наверняка будут менять. Их в университетах больше, чем солдат в армии. В общем, мужики, пока не узнаем о порядке митинга, маршрутах движения колонн, что-либо обсуждать бесполезно.
Павленко воскликнул:
– Ты смотри, старшина разговорился. Гена, ты что? Обычно же молчишь.
– Нас провели как мальчишек у границы, оттого и злость берет. И молчать сил нет. Быстрее бы за работу.
– Это успеем, – затушил окурок командир группы, – на этом все. Группе находиться в готовности к действиям. Оружие держать при себе. Свободны.
Офицеры разошлись по комнатам.
Поразмыслив, Семенов решил связаться с Григонько. Набрал номер телефона внутренней связи.
– Слушаю, – ответил полковник.
– Майор Семенов.
– Очень приятно, давно не слышали друг друга.
– Я понимаю ваш сарказм, товарищ полковник, но разрешите задать один вопрос?
– Спрашивай.
– Сведения по порядку проведения массовых мероприятий в Будапеште у нас будут?
– Вон ты о чем? Не дает покоя «Фаркас»?
– Не дает. Вся группа на взводе, рвется в бой.
– Это хорошо. Информации пока нет, если и появится, то завтра, а возможно, и перед самым началом мероприятий. Ты не беспокойся, без точных сведений ставить задачу группе бессмысленно. Разве что отправить на свободную охоту. Но это пока в мои планы не входит. Еще вопросы?
– Я насчет венгров.
– Завтра с утра будут здесь.
– И Кокаш с Лежиком?
– Да.
– Значит, к ним претензий у УГБ нет?
– Ну почему же, есть, и серьезные. Я попросил отложить разбирательство по делу у заставы Хетберг и передать людей нам.
– Благодарю, Григорий Федорович.
– Не за что. Что еще?
– Нет, до связи!
– До связи.
Полковник отключился. Положил трубку на рычаг старого черного аппарата и командир группы «Дон».
Вскоре подъехали венгерские товарищи. Встретили их как лучших друзей.
В 12:00 22 октября, когда группа «Фаркас» собиралась к переезду в Рандогет, неожиданно сработала сигналом вызова радиостанция в Менхоте.
Либус позвал капитана.
Тот надел головной телефон, ключом передал: «Петер на связи».
Принялся записывать. Потом достал блокнот, расшифровал радиограмму. Задумался. Это были не уточнения общей задачи, а план работы, который должен быть принят к исполнению. Все в нем обозначалось по пунктам, адресам и даже по времени.
Он передал, что приказ принял, о его выполнении будет доклад ночью 23-го числа.
Позвал Либуса:
– Адам! Капитан Старк передал приказ на работу в Будапеште.
Хозяин подворья удивился:
– Сам американец?
– Да.
– Сложная задача?
– Да нет, но после ее выполнения мне будет нужна связь в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое число.
– Вы можете прислать ко мне своего человека, а передать доклад я могу и сам.
– Справишься?
– До этого же справлялся!
– Хорошо, но я не исключаю, что вся группа зайдет в Менхоту.
– Встречу.
– Добро.
Петер объявил сбор своим подчиненным. Собрались в большой комнате. Либус вышел на улицу.
Петер довел приказ Старка.
Сивко потер руки:
– Вот это работа. Вот это я понимаю. Круто забирает американец.
Грокас взглянул на него:
– Что, запах крови почуял? Тебе же не впервой этим заниматься?
– Вот только не надо таким тоном, поручик. Все мы проливали кровь врага.
– Да, но не мирных жителей.
Петер гаркнул:
– Отставить разговоры! Слушай дальше. – Боевики замолчали, капитан продолжил: – Нам придают группу военнослужащих, покинувших свои части, ранее завербованных западными спецслужбами. Командир – в прошлом капитан Артур Балог.
Командир группы достал листок, стал читать:
– У него трое подчиненных: лейтенанты Алмос Гетеш, Бернат Наги и Фабо Молнар. Уж не знаю, на что способны эти люди, но раз сам Старк рекомендовал, а по сути дела, приказал привлечь их к совместным действиям, то они должны иметь соответствующую подготовку. Время и место встречи я назвал. Едем на «Чепеле» Адама Либуса, но выставляем тент. Сегодня в Рандогет, оттуда в Будапешт, назад… я решу позже.
Конич спросил:
– Приданная команда будет с нами и на базах?
– Этого не знаю. Определимся при встрече. Задача ясна? Если кто-то чувствует, что не сможет работать по адресам, говорите сейчас. В момент работы никаких соплей не потерплю. За невыполнение приказа расстреляю на месте. Если вопросов нет, ставьте тент на «Чепель», в 14:00 выезжаем.
Звонок внутреннего телефона заставил Семенова вздрогнуть.
– Черт, надо заменить этот аппарат, трещит как пулемет.
Поднял трубку:
– Майор Семенов.
– Полковник Григонько.
– Здравия желаю, товарищ полковник.
– Добрый день, зайди ко мне в штаб. Срочно.
– Есть.
К майору подошел подполковник Шандор:
– Что-нибудь случилось, Павел?
– Начальство вызывает, срочно.
– Понятно.
Командир группы «Дон» зашел в кабинет представителя КГБ в Венгрии:
– Разрешите?
– Входи. Садись.
Майор присел за стол-приставку.
– Буду краток, Павел Андреевич, я погорячился с инцидентом на границе. То, что произошло вчера на отдельных ее участках, показывает, что у тебя не было шансов нейтрализовать группу «Фаркас».
– А что произошло на отдельных участках границы?
– Пограничники нескольких застав прекратили несение службы. Офицеры с семьями и часть солдат ушли в Австрию, остальные разошлись по домам, теперь, скорее всего, примкнули к оппозиции. Ты об этом венгерским коллегам не говори, а то руки опустят.
– Эти не опустят. И потом они все узнают из УГБ.
– Сами пусть узнают. В общем, через открытые участки границы за ночь прошло много всякого вооруженного народа и грузовые машины, нетрудно догадаться с чем. Операция Запада и конкретно ЦРУ «Раскол» приносит свои плоды. Но – к нашей теме. Агентура подтвердила, что завтра студенты университетов собирают общую, назовем это так, сходку. Но они пока еще действуют в рамках закона, запросив у властей Будапешта разрешение на проведение демонстрации двадцать третьего октября от памятника Юзефу Бему до памятника Шандору Петефи – героев Венгерской революции тысяча восемьсот сорок восьмого – сорок девятого годов. Первый находится на набережной Дуная, другой через мост на одноименной площади.
– И что власти? – поинтересовался майор.
– Пока молчат. Наш посол посоветовал запретить митинги и шествия, но послушает ли правительство Венгрии советского посла?
– Должно послушать.
– Увидим. Будем исходить из того, что массовые мероприятия в Будапеште состоятся. И этим воспользуются диверсанты, провокаторы, в том числе и группа «Фаркас». Поэтому твоей группе с венгерскими товарищами следует сегодня вечером, в 19:00 убыть в советское посольство. Заберешь приданный тебе автомобиль, для венгров выделен второй ГАЗ-69. Адрес посольства знаешь?
– По проспекту Молодежи, бывшему Сталина…
– Вижу, знаешь, – прервал Семенова Григонько. – Утром туда подъеду я.
Майор спросил:
– В посольстве нас ждут?
– Да, вас встретит третий секретарь Крючков Владимир Александрович. Разместитесь в помещении дополнительной охраны, в отдельных комнатах. Там вас обеспечат всем необходимым.
– Вы имеете в виду и офицеров УГБ Венгрии?
– Само собой. Теперь, по сути, они – бойцы твоей группы.
– Хорошо. Когда прибудет второй ГАЗ-69?
– Перед выездом.
– Понял.
– Еще вопросы есть?
– Если прибудете вы, то, как я понимаю, группа будет действовать под вашим руководством?
Григонько улыбнулся:
– Ты правильно понимаешь. Вопросов нет? Свободен.
– Есть быть свободным. Хотя…
– Что «хотя»?
– Свободны только птицы, летают себе в небе, и ничто земное их не касается.
– Особенно охотники с двустволкой. Иди, философ.
Семенов вернулся в расположение, где довел приказ представителя КГБ до всего личного состава, включая офицеров госбезопасности Венгерской Народной Республики.
После ужина подошел второй ГАЗ-69, и объединенная интернациональная группа выехала из Текеля в Будапешт.
Посольство уже находилось под усиленной охраной. Колонну из двух ГАЗ-69 остановили в переулке. После проверки документов пропустили. Во внутреннем дворе офицеров встретил третий секретарь посольства. Он провел прибывших в отдельное помещение для охраны, которое предусматривалось на случай непосредственной обороны дипломатического представительства. Перед отбоем офицеров посетил посол СССР в Венгрии Юрий Владимирович Андропов.
Боевики группы «Фаркас» выехали в Рандогет ровно в 14:00. Грузовик с тентом вел Адам Либус, это не привлекало внимания. В 14:10 въехали во двор большого подворья.
Посреди дом приличных размеров с черепичной крышей, сбоку навес, справа мастерская, сзади сарай, сортир, баня. Мужчина в куртке пропустил грузовик, который свободно встал на широком дворе.
Адам Либус подвел командира диверсионной группы к хозяину:
– Приветствую, Мате.
– Привет, Адам.
– Познакомься, это капитан Петер, о котором нам сообщали. А это Мате Хемет.
Капитан кивнул. Хемет сказал:
– Да я уж все понял. Люди обедали?
– Да.
– Хорошо, на ужин позову, а пока, капитан Петер, заводи людей в дом. О, да с тобой баба?
– Это член группы.
– Странно, не бабье это дело – война, но… это меня не касается, для бабы спальня моей покойной жены, я покажу.
– Машина? – спросил капитан.
– Пусть стоит, соседи ее знают. Да и полиции тут нет. Пока не было, – поправился он.
Боевики прошли в дом. Хозяин показал две комнаты для мужчин, небольшую спальню для Дуки Ланг, рядом свою и общую большую с кухней, в которой можно было разместить не меньше отделения солдат.
– Располагайтесь.
Петер взглянул на Либуса:
– Вы о сеансах связи своего товарища предупредите.
– Не беспокойся, капитан.
– Как обратно будете добираться?
– По дороге машины ездят и подводы, а нет, так и пешком недалеко, дойду.
– Ну, тогда спасибо. Если что будет по связи…
– Я знаю, что делать. Счастливо вам.
Хемет проводил Либуса. Петер услышал ржание лошади, обошел дом: на заднем дворе стояла бричка. В сарае, в одиночном загоне молодая еще лошадь, там же пустые клети, в углу на соломе поросенок. Петер осмотрел сад, но дальше не пошел. Дом крайний, но с одной стороны соседи все же были. Он вернулся в дом.
Группа «Дон» была на ногах, когда в помещение охраны пришел полковник Григонько.
– Здравия желаю, – поприветствовал старшего по званию и временного начальника Семенов.
– Здравствуй, Павел Андреевич, как отдохнули?
– Нормально. Здесь, как на родине, все свое.
– А это и есть родина. Территория посольства является территорией Советского Союза.
– Знаю. Что-то хотели сообщить?
– Пройдем в комнату.
Они зашли в помещение особняка, в комнату, отведенную командиру группы. Присели за стол.
Полковник расстелил карту Будапешта. Указал на точку у Дуная:
– Здесь памятник герою революции Венгрии середины девятнадцатого века Юзефу Бему.
– Очень приятно, – улыбнулся майор, – кого не знал, того не знал, да и про революцию, честно говоря, не слышал.
– Хорошее настроение?
– Да пока не испортили.
– Ладно, еще испортят. Значит, это памятник Бему, возле него и на прилегающих улицах собирается толпа.
– Студенты?
– В основном да, но есть и рабочие, и интеллигенция, даже семьи с детьми.
– Значит, власти разрешили демонстрацию?
– Нет. Правительство запретило шествие, однако, похоже, народ не собирается слушаться властей.
Семенов устроился удобнее, достал пачку папирос:
– Разрешите?
– Без этого не можешь?
– Понял.
Он убрал «Беломор».
Полковник продолжил:
– Народ собирается не только у памятника Бему, но и в районе университета, Дома печати, Дома радио, Управления госбезопасности и полиции. Там пока контролируют ситуацию, но полицейских сил явно не хватит смотреть за всем городом. Я связывался с коллегами из УГБ, они с Министерством обороны. Там сказали, что на улицы готовы выйти подразделения гарнизона.
– И много тут войска?
– Тысячи две-три будет.
– Не сказать, что много. Хотя, может, еще ничего не случится, люди постоят и разойдутся.
– В Пеште также скопление народа, в основном на площади Петефи. Людей все прибывает. Замечены группы лиц, занимающие улицы, переулки, заходящие в кафе.
– Нам остается ждать?
– Да.
– А может, Григорий Федорович, группе уже сейчас выйти в город? Мы с венгерскими коллегами отработали план слежения за демонстрацией, выбрали подходящие места для наблюдения и, при необходимости, работы подгруппами по два человека вдоль всего пути заявленной демонстрации, кроме моста через Дунай.
Григонько ответил:
– Нет! Для этого есть другие подразделения государственной безопасности, переброшенные сюда из Союза.
Семенов удивленно посмотрел на полковника:
– Не понял, Григорий Федорович.
– А чего непонятного? Или ты думал, что только твоя группа будет противостоять фашистским недобиткам? Нет, дорогой майор, как только стало ясно, что граница с Австрией превращена в дырявую сеть, я тут же вызвал дополнительные силы.
– Я не видел их в Текеле.
Григонько рассмеялся, но как-то с натугой и совсем не весело:
– Особый корпус имеет в своем составе две авиационные дивизии. А это аэродромы Текель, так хорошо тебе известный, Дебрецен, Папа, Веспрем, аэродромы ВВС Венгерской Республики. Впрочем, на них наши транспортники не садились. В общем, на всем протяжении маршрута заявленной демонстрации уже находятся наши люди, плюс переодетые сотрудники венгерской госбезопасности.
– А мы, получается, что, группа быстрого реагирования?
– Примерно так. Я решил, что «Дон» с офицерами УГБ целесообразно использовать в конкретных ситуациях и по «Фаркасу».
Семенов покачал головой:
– Считаете, что «Фаркас» не объявится в центре?
– Особая диверсионная группа будет среди демонстрантов, это несомненно, но по мелочи действовать не станет, ей нужны серьезные цели. И вот если где-то шарахнет по-серьезному, значит, там и «Фаркас». Следовательно, и вы будете направлены туда. Пытаться отыскать диверсантов Петера в толпе бесполезно.
– Значит, работа по вашему личному приказу?
– Да.
– Понятно, скорее всего, вы правы.
– Ну, спасибо за оценку.
– Я серьезно.
– Я тоже. Группе быть в постоянной боевой готовности. Приказ на действия может поступить в любую минуту.
– Есть, товарищ полковник.
Григонько ушел, Семенов прошел к бойцам группы и венгерским офицерам. Несмотря на внешнее спокойствие, в воздухе буквально витало ощущение грядущей катастрофы.
Обстановка кардинально изменилась, когда в 13:00 венгерское правительство внезапно разрешило демонстрацию. Об этом было сообщено по радио. Более того, руководство Венгерской партии трудящихся призвало к участию в массовой демонстрации членов партии и даже военнослужащих. Это прозвучало как гром среди ясного неба. Власть, по сути, сама подорвала под собой мощную мину.
Через час после этого, в 14:00, из сквера, в котором находилось кафе «Гураш», в ста метрах от расположения венгерского строительного батальона, встал грузовик «Чепель» с тентом. Из кабины на брусчатку выпрыгнул мужчина в черном в полоску костюме. Поправил кепку, осмотрелся.
К нему подошел другой, в свитере и берете:
– Капитан Петер?
– С кем имею честь?
Командир основной диверсионной группы «Фаркас» спросил для порядка, он знал, кто перед ним.
– Капитан Артур Балог, бывший командир разведывательной роты.
– Приветствую, капитан.
– Взаимно.
– Значит, наше усиление?
– Таково распоряжение господ Старка и Майера.
– Где ваши люди, капитан?
– Мне кажется, мы ровесники, может, сразу перейдем на «ты»?
– Согласен. Где твои люди, Артур?
– В кафе, пьют кофе. Двое, один смотрит за стройбатом.
– Что сообщает?
– Сейчас у офицеров и солдат обед. По распорядку в 15:00 построение офицерского состава у штаба. Может, зайдем в кафе? Как-то неудобно на улице.
– Как раз в кафе-то и неудобно. Значит, в 15:00 офицерское построение… Что представляет собой батальон?
– Сейчас в нем одна рота, это порядка пятидесяти человек, из них три на КПП, наверняка двое или трое в парке боевых машин, там же находятся и склады вооружения и боеприпасов, вещевой, ГСМ, заправка. Техники несколько единиц. Склад продовольствия у столовой, на территории одноэтажный штаб, три казармы, упомянутая столовая, КПП, КТП. Караул не выставляется, только внутренний наряд. Офицеры проживают рядом, за частью дом офицерского состава. Обычный, трехэтажный. Старший сейчас – командир батальона, подполковник, его заместитель по вооружению, майор, командир роты, заместитель, он же сегодня дежурный по части, его место на КПП, с ним сержант, также дежурный по контрольно-пропускному пункту, начальники служб, взводные – всего мы насчитали порядка десяти-двенадцати офицеров. Все они, кроме дежурного, будут на построении.
– А солдаты?
– До обеда занимались строевой подготовкой на плацу. Смешно, да? Зачем военным строителям строевая? Перед построением на обед на плац вынесли метлы, ведра.
– Уборка территории?
– Скорее всего.
– Оружие твоих офицеров?
– Пистолеты ТТ и по две наступательные гранаты РПГ-5.
Петер кивнул:
– Этого хватит, с учетом того, что у моих людей ППШ, ТТ и также гранаты, есть и винтовка. Но здесь она не пригодится. Задачу ты знаешь?
– Нет. Ты должен поставить ее.
Петер усмехнулся:
– Она простая, Артур: перебить всех офицеров, максимум солдат части, наряды, вскрыть склад с вооружением, загрузиться в «Чепель». Далее поставлю другие задачи, после всех работ – отход. Ты пойдешь со мной на базу?
– Нет, у каждого из моих ребят съемные квартиры в Будапеште.
– Как ты их собираешь?
– На квартирах есть телефоны, это было обязательное условие при съеме.
– Сам тоже снимаешь?
– Да, хотя есть и своя, вернее, родителей жены, погибших в конце войны.
– Жена тоже погибла?
– Она умерла.
– Сожалею и соболезную.
– Не стоит. У меня сейчас другая, молодая и очень сексуальная подружка.
– Ну-ну! Схема расположения войсковой части есть?
– Конечно. Но на улице.
Петер указал на сквер:
– Там скамейка, удобно.
Капитан Петер поставил группе конкретную задачу.
Ровно в 15:00, когда заместитель командира батальона подал для доклада команду «Смирно», мощным взрывом разнесло контрольно-пропускной пункт, вывернуло ворота. Офицеры от неожиданности замерли, в это время из проема ворот по шеренге ударили автоматы. Коничу, Грокасу и Сивко потребовалось всего несколько коротких очередей, чтобы выбить весь офицерский состав, оставшийся в батальоне.
Боевики бросились на плац. Солдаты бежали кто куда, бросив метлы. Украинец и венгры стреляли им в спины. Но всех положить диверсанты не смогли. Солдаты слышали стрельбу до того, как боевики вышли за штаб. В парке также никого не было. Наряд сбежал.
Петер приказал подогнать «Чепель». Совместными усилиями под прикрытием Ланг у разбитого КПП диверсанты начали грузить в кузов вооружение и боеприпасы. Загрузили тридцать автоматов ППШ, двадцать пистолетов ТТ, два ручных пулемета Дегтярева, 7,62-миллиметровые РПД, четыре коробки с лентами по сто патронов каждая, пару десятков гранат РГД и столько же Ф-1, десяток винтовок Токарева и Мосина.
– Хватит, – приказал Петер, – уходим! Все по местам! – Он повернулся к Балогу: – Твоих это тоже касается, работа только началась.
Бывший капитан не стал задавать лишних вопросов. Он и его боевики загрузились в кузов. У КПП подобрали Дуки Ланг.
Машина свернула в переулок, там, пропуская толпу беснующейся молодежи, Петер приказал остановиться. Грокас, исполнявший обязанности водителя, выполнил приказ. Петер достал карту:
– Так, сейчас на улицу Алькос. Остановка возле старого клуба, он будет напротив детской площадки. За ней нужный нам дом.
– Слушаюсь, господин капитан!
«Чепель» миновал освободившуюся улицу переулками до названного адреса. В это время тяжелораненый лейтенант, дежурный по части, сумел доползти до штаба и позвонить в комендатуру:
– Войсковая часть… нападение… помощь.
Но в комендатуре, полиции и управлении безопасности уже знали о случившемся. Откуда только могли, звонили бежавшие из части солдаты.
Наступило время работы группы «Дон». Она на двух ГАЗ-69 резво вылетела с территории посольства и понеслась, обходя забитые народом улицы, к войсковой части. Семенов торопил Рябова, надеясь застать боевиков. Они явно совершили нападение для захвата оружия и боеприпасов. А вывоз требовал времени. На это и рассчитывал Павел. Но напрасно.
Войсковую часть они застали полностью разгромленной, КПП подорван, перед штабом и на плацу валялись трупы офицеров и солдат. Бойцы насчитали двадцать семь человек. В подполковника, командира части, уже в лежащего, выпустили целую обойму из пистолета – стреляли в лицо, чтобы изуродовать.
Полиция оцепила стройбат, женщины из дома офицерского состава рвались в часть, их не пускали.
В парке был вскрыт склад боеприпасов. Сколько точно оружия забрали бандиты, сказать сложно, судя по пустым ящикам и местам на стеллажах – тридцать автоматов, примерно столько же пистолетов, гранаты – наступательные и оборонительные.
Прибыл взвод из соседней части, пробились санитарные машины: им предстояло вывезти трупы в морги.
Осмотрев место побоища и грабежа, Семенов со злостью сплюнул на асфальт:
– Недавно напали и действовали быстро. Это значит, знали расположение части и внутренних объектов, а также количество личного состава.
Павленко проговорил:
– За частью однозначно наблюдали.
– И не боевики «Фаркаса». Выходит, у Петера в городе есть группа поддержки, и это плохо.
В разговор вступил подполковник Бартош Шандор:
– Теперь командир «Фаркаса» еще и вооружил их. Не понимаю, почему взяли так мало оружия?
Семенов ответил:
– Потому что некуда грузить было. У группы, скорее всего, был один грузовик.
– Да, – подхватил разговор капитан Олах, беседовавший с полицейскими, которые сумели найти несколько свидетелей. Впрочем, свидетелями их назвать можно было условно – две женщины видели, как к КПП подъехала грузовая машина с тентом. Потом взрыв, стрельба. Сколько было боевиков, они не заметили. Да и не смотрели – прятались.
– Грузовик с тентом. Зацепка никакая. Таких грузовиков в Будапеште – навалом.
К офицерам подбежал солдат прибывшего взвода, что-то сказал подполковнику. Тот побледнел, взглянул на Семенова:
– Выезд, срочно!
– Что еще, подполковник?
– Извини, майор, всё по пути.
«Чепель» встал за углом закрытого продовольственного магазина. Здесь, как ни странно, было тихо.
Петер быстро поставил задачу выгрузившимся из кузова боевикам. Конич и Бени остались охранять оружие.
Петер, Грокас, Ланг и Сивко вооружились пистолетами и направились раздельно к дому номер 14. Группа Балога с автоматами побежала в противоположную сторону – там находился полицейский участок.
Боевики Петера зашли в средний подъезд и поднялись на второй этаж.
Главарь банды подозвал Ланг:
– Пойдешь со мной, квартира двенадцать. Грокас, Сивко, поднимаетесь на третий, квартира четырнадцать. Работать без шума. Вперед.
Дождавшись, пока поручик Фабо Грокас и поручик УПА Григорий Сивко поднялись на третий этаж, Петер позвонил в квартиру номер 12.
Из прихожей раздался приятный женский голос:
– Кто там?
– Извините, Рахель Такач? Супруга подполковника Такача?
– Да.
– Ваш муж просил передать вам кое-что насчет безопасности.
– Но он мог бы и позвонить.
– К сожалению, в Управлении отключены телефоны, знаете, наверное, что происходит на улицах.
Женщина приоткрыла дверь. Петер ударил по ней ногой. Женщина от удара упала на пол.
Петер кивнул Ланг:
– Ты к детям, как кончу эту, подойду, и не стрелять.
Главарь банды ударил ногой пытавшуюся встать жену подполковника государственной безопасности. Тут же достал нож и всадил его в горло женщины. Потом двинулся по коридору. Боковым зрением увидел в большой комнате движение, зашел туда. В углу стоял мальчик двенадцати лет, сжимая в руках ружье.
– О! Мы вооружены? А выстрелить-то сможешь?
– С-смогу!
– Ну давай!
Парень начал опускать ствол ружья. Петер решил не играть с судьбой, метнул нож, тот пробил сердце мальчика. Вытерев о рубашку парня свой тесак, Петер услышал крик девочки:
– Мама! Не надо! Мама!
Петер зашел в спальню.
Ланг сбила с ног девочку лет восьми и дважды ударила ее ножом.
– В смежной спальне ребенок, девочка лет четырех. Как ни странно, спит.
– Дети спят крепко. Оставим ее, пусть живет.
Физиономия Ланг перекосилась, она стала похожа на волчицу («Фаркас» переводится на русский язык как «волк»).
– Ну уж нет, Лукас, у меня была семья и тоже могли быть дети. Такие, как отец этой девочки, убили и мужа, и моих неродившихся детей, потому ей не жить.
Петер равнодушно ответил:
– Давай. Только быстрее!
Ланг буквально искромсала ножом ребенка прямо в кровати. Поднялась, тяжело дыша, поправила растрепанные волосы. Капитан кивнул, и они вышли в подъезд. По лестнице спускались Грокас и Сивко.
– Что? – спросил Петер.
– Порядок, командир, там были одна баба, девка и пацан. Сивко хотел немного развлечься, но я не дал.
– Да не хотел я, просто сказал, неплохо бы оседлать молодую кобылку.
– Чисто сработали?
– Конечно.
– Из подъезда по одному, к машине!
Но Сивко не добил женщину, жену майора безопасности Бендека. Он нанес ей смертельные раны, но Фрида нашла в себе силы доползти до телефона и сообщить в Управление о нападении. Так и умерла, с трубкой в руке.
Петер с подельниками вышли в переулок. Подошли и боевики Балога.
Петер задал свой обычный вопрос:
– Что там?
– Порядок. В участке было четверо, остальные на выезде. Всех пустили под нож.
– Отлично. Уходите на свои квартиры, я позвоню тебе, Артур.
– Да, Лукас, приятно иметь дело с профессионалами.
– Мне тоже.
Группа Петера залезла в кузов, и машина пошла на выезд из города.
Боевики Балога вышли на улицу и смешались с толпой. Одной из тех, что заполнили Будапешт. О мирной демонстрации уже не могло быть и речи. Взбесившаяся молодежь, почувствовавшая безнаказанность и подбиваемая провокаторами, громила магазины, кафе, рестораны. Повсюду слышалась стрельба. Где-то гудел громкоговоритель.
Джинна выпустили из бутылки, и он творил в городе что хотел.
Войти с помощью соц. сетей: