Уговор

Перед свадьбой, которая состоялась в канун нового 1989 года в городе Вишакхапатнам на юго-востоке Индии, Фарахад и Самира Зама провели вместе целых сорок пять минут. Они никогда не целовались, не обнимали друг друга, не разговаривали наедине. Они не знали друг о друге практически ничего. Проще перечислить, что они знали. Самира приходилась племянницей человеку, жившему по соседству с родителями Фарахада. Она была симпатичная и отлично умела готовить халву. Фарахад работал в Мумбаи, его специальность была как-то связана с компьютерами. Оба знали английский. Остальное было окутано тайной.

Тем не менее Фарахад и Самира связали себя священными узами брака на глазах у сотен гостей, собравшихся, чтобы поучаствовать в древнем ритуале свадьбы, устроенной по договоренности между родителями жениха и невесты. “У меня не было каких-то особенных ожиданий, – рассказывает Самира. – Я верила, что мой жених – хороший человек и что наши семьи подходят друг другу. Но и только”. Обратите внимание, какая неромантическая история: ни трагедии несчастной любви, ни удивительного первого свидания, ни козней судьбы. Фарахад и Самира рассуждают о своем браке по-деловому, перечисляя обстоятельства, заставившие их родителей принять решение о свадьбе. Самире надо было торопиться с замужеством. “Мне исполнилось двадцать, считалось, что мой срок годности истекает”, – шутливо говорит она. А мать Фарахада хотела, чтобы его жена непременно была местная, иначе они бы проводили половину отпуска в другом городе. Когда я спросил Фарахада и Самиру, как они чувствовали себя в первые дни после свадьбы – каково это, делить кров с незнакомым человеком? – они только отмахнулись и стали перечислять все обязанности молодоженов: по традиции, им пришлось несколько недель принимать в гостях родственников. “Когда надо накормить столько народа, думать о таких вещах просто некогда”, – сказала Самира.

Когда-то подход Фарахада и Самиры был самым распространенным. Создание семьи было делом скорее экономическим, чем романтическим. “Удачно породниться с другой семьей, обеспечить свою семью дополнительной рабочей силой и обрести спутника жизни – все это имело одинаковое значение при вступлении в брак”, – пишет Стефани Кунц в книге “История брака”. Браки по любви, утверждает она, “рассматривались как серьезная угроза общественным устоям”. Лишь в шестидесятых годах XVIII века люди стали рассматривать любовь как серьезный повод, чтобы заключить брачный союз.

В XXI веке абсурдной кажется уже идея жениться не по любви, по крайней мере для большинства жителей развитых стран. Нам труднее понять Фарахада и Самиру, чем обезумевшую от страсти парочку, сбежавшую в Лас-Вегас после нескольких пылких свиданий. И как же я был удивлен, узнав статистику: 80 % народов, живущих в Восточном полушарии, практикуют ту или иную форму браков по договоренности между родителями. (В некоторых странах, например в той же Индии, родители решают все в 90 % случаев, и мало кому из молодых людей приходит в голову протестовать.) Я-то наивно полагал, что сватовство осталось в далеком прошлом, однако, как выясняется, современный институт брака куда более разнообразен, чем нам кажется.

Но чем дольше я беседовал с Фарахадом и Самирой, тем меньше я думал о том, с чего начались их отношения. (Вообще-то их постоянное добродушное подшучивание напомнило мне моих собственных родителей.) “Я никогда не переживала из-за того, окажется Фарахад мужчиной моей мечты или нет. Мечты у всех примерно одинаковые и не слишком интересные, – говорит Самира. – То, что существует между нами, – гораздо больше, чем любая мечта”. Как всегда бывает, когда отношения длятся много лет, история Фарахада и Самиры – это история любви, крепнущей день ото дня, история бесконечных усилий и того, как эти усилия вознаграждались. Я спросил Самиру, сколько времени прошло после свадьбы, прежде чем она почувствовала, что вот теперь-то наконец хорошо узнала Фарахада. “Не знаю, – сказала она. – Никогда об этом не задумывалась”. Полгода? Год? Пять лет? “Это не очень удачный вопрос, – наконец тактично сказала Самира. – Понимаете, я никогда не думала, что вот однажды наступит день, когда я буду знать о моем муже все. Я понимаю, что мне придется познавать его всю мою жизнь”.

Такой изящный грамматический фокус – немудрено, что я тогда проглядел его и заметил, лишь когда разбирал свои записи. Самира перевела мой вопрос, заданный в прошедшем времени, в настоящее время. Очень показательная деталь. Браки, устроенные родителями, начинаются с малого: за спиной у молодоженов нет никакого общего прошлого, никаких моментов близости, никаких объединяющих страстей. Именно поэтому они не рассматривают отношения как нечто сложившееся раз и навсегда, они строят их всю жизнь. Они не могут сказать, что они однажды взяли и полюбили друг друга. Они продолжают влюбляться год за годом.

Я не собираюсь романтизировать эту традицию. Взять двух незнакомых между собой людей, поселить их в одном доме и сказать, что они не имеют права уйти, – это больше похоже на дурацкое реалити-шоу, чем на рецепт непреходящей любви. Однако доказательства налицо: романтика, которую зачастую приписывают бракам по договоренности, зачастую приносит свои плоды. Хотя сложно сравнивать, насколько довольны своим браком люди разных культур, исследователи раз за разом приходят к выводу, что те, кого поженили родители, не менее, а то и более счастливы, чем те, кто сам выбрал спутника жизни. Более того, со временем это становится только заметнее. Психолог Роберт Эпштейн приводит данные исследователей Уши Гупты и Пушпы Сингха из университета Раджастана: в начале совместной жизни супруги, заключившие брак по решению родителей, испытывали в среднем меньше любви друг к другу, чем пары, сделавшие выбор самостоятельно. (И неудивительно, ведь в первом случае супруги едва знали друг друга.) Однако десять лет спустя все стало наоборот: супруги, заключившие брак по договоренности родителей, показали вдвое более высокие результаты по шкале любви Рубина, чем те, кто “женился по любви”. Это удивительное открытие было подтверждено совсем недавно, в 2012 году, исследованием под руководством психолога Памелы Реган из университета штата Калифорния в Лос-Анджелесе. Опросив индийские семьи, живущие в США, Реган обнаружила, что супруги, заключившие брак по настоянию старших родственников, и те, кто сам выбрал спутника жизни, примерно с одинаковой вероятностью будут любить друг друга.

Почему же в браках, устроенных родителями, царит совет да любовь, а семьи, созданные влюбленными по собственному усмотрению, то и дело распадаются? В поисках ответа на этот вопрос Роберт Эпштейн опросил семейные пары из девяти разных стран, исповедующие пять различных религий. Он выделил одиннадцать факторов, ответственных за благополучие браков, заключенных по уговору родителей, по сравнению с западными семьями, образованными по любви. Два фактора из этого списка кажутся мне чрезвычайно важными. Первый – это “непоколебимая приверженность” как партнеру, так и отношениям. (Как замечает Самира, в семьях, образованных по договоренности родителей, развод – практически табу, поскольку это означало бы навлечь позор на весь свой род.) Второй фактор – готовность супругов в таких семьях приспосабливаться друг к другу: по словам Эпштейна, они “добровольно пересматривают свое поведение, учитывая потребности партнера”. Эти люди не ждут, что их семья срастется сама собой. Подобно Фарахаду и Самире, они понимают, что привязанность возникает только с течением времени и требует постоянных усилий. Ее все время надо восстанавливать, когда она рушится. День за днем уступать друг другу. Преимущества семей, созданных по уговору, в том, что они понимают это с самого начала.

Когда мы беседовали с Самирой, она в какой-то момент вдруг испугалась, что ее рассуждения о браке звучат слишком уж деловито, словно все сводится к исполнению семейных обязанностей. “Если ты вначале не ждешь от брака ничего особенного, это не означает, что ты всю жизнь от него ничего не ждешь, – сказала она. – Наверное, всем хочется, чтобы в их семье царила любовь, не только тем, кто влюбился до свадьбы”. С ее слов выходило, что постепенно узнавать своего мужа, постигать тайну его личности, – очень увлекательное занятие. “Я постоянно подмечаю какие-то мелочи: что он сказал, что сделал. В такие моменты я очень благодарна ему. Понимаю, это звучит сентиментально, но с каждым разом я все больше и больше люблю его”.

* * *

Я узнал о существовании Фарахада благодаря его книгам. Главный герой его первого романа, “Брачное агентство для богатых”, господин Гидер Али живет в Вишакхапатнаме и работает на госслужбе. Его увольняют, и Али начинает страдать от скуки. Жена говорит ему, что он “как тот парикмахер, который, оставшись без работы, от нечего делать бреет свою кошку”. Чтобы развлечься, Али решает открыть брачное агентство. Вскоре он нанимает хорошенькую юную помощницу по имени Аруна. Девушка всегда готова дать совет относительно семейной жизни, хотя родители не позволяют ей выйти замуж. Как нетрудно догадаться, в финале Аруна становится счастливой невестой, а любовь господина и госпожи Али переживает второе рождение.

Почему Фарахад решил стать писателем? И почему выбрал сюжет о брачном агентстве? Он говорит, что его навели на эту мысль английские друзья: они постоянно расспрашивали его, каково это жениться на незнакомой девушке? “Они очень удивлялись, что мы поженились «не по любви», как они это называли, – рассказывает Фарахад. – Наверное, потому что со стороны мы выглядим счастливой парой. Или, может, потому что Самира не помалкивает, и мы вместе смеемся над шутками друг друга. Вот я и решил: а что если написать книгу об этом?”

Так и случилось, что Фарахад мягко встал на защиту браков по уговору. Нет, он не считает, что этот обычай подходит всем или что в XXI веке родители должны устраивать большинство браков в мире. (Как и его герой, господин Али, Фарахад придерживается весьма либеральных взглядов, в частности на эмансипацию женщин.) Скорее, личный опыт семейной жизни помог ему увидеть в этой традиции хорошие стороны, ведь она позволяет трезво смотреть на отношения и тем самым поддерживать любовь в семье. “Когда родители спланировали наш брак, они думали о другом, но, поженившись, мы прошли долгий путь от знакомства к любви и стали крепкой семьей, – говорится в эссе, которое Фарахад опубликовал в 2009 году. – Теперь мы считаем, что идеально подходим друг другу. И уверен, люди могут извлечь полезные уроки из нашего опыта”.

Оставаясь верным себе, Фарахад промолчал о том, какие именно уроки тут можно извлечь, и тем более не стал делать обобщений на основании собственной жизни. (“Я верю в статистику, – говорит он. – Не представляю, чему может научить наша маленькая история”.) Более того, Фарахад и Самира подчеркивают, что далеко не все браки по уговору такие же счастливые и современные, как их. Во многих случаях та же самая традиция ставит женщину в подчиненное положение. Например, в Бангладеш примерно 25 % девушек заставляют выходить замуж, когда им еще не исполнилось и пятнадцати. А в Пакистане, по оценкам ООН, каждый год десятки тысяч девушек отдают в замужество в качестве уплаты семейного долга.

Однако эти ужасные примеры зачастую заслоняют собой факт, что обычно старшие родственники старательно и с умом подыскивают пару своим отпрыскам. “Это как при приеме на работу, – говорит Самира. – Первым делом смотрят рекомендации”. После того как обе стороны соглашаются, что молодые люди походят друг другу, будущих жениха и невесту знакомят. Иногда это всего лишь короткая встреча – Фарахад и Самира попили чаю в присутствии ее дяди, – другие семьи устраивают так, чтобы молодые люди провели вместе выходные. И только если после этого жених и невеста дают согласие на брак, назначается день свадьбы. Именно это отличает брак по уговору от насильственной женитьбы. “Всегда есть возможность сказать «нет», – подчеркивает Самира. – Только то, что жениха выбрали родители, не означает, что девушка не может отказаться выходить за него”.

Сейчас Фарахад и Самира живут в Южном Лондоне. Он работает менеджером по информационным технологиям в инвестиционном банке, а в свободное время (т. е. в поезде по дороге на работу и пока Самира смотрит телевизор) пишет популярные романы. Как и во всех счастливых семьях, мелкие перепалки у них не редкость. Поводом служат привычки Фарахада (он признает, что забывает где попало грязные носки и разбрасывает диванные подушки) или вопрос, что есть на обед (ему нравятся суши, а ей – рыба, тушенная на медленном огне в соусе карри). У них двое сыновей-подростков, и оба настаивают, что женятся, на ком захотят, когда придет время. “Когда я предлагаю подобрать им невест, они только смеются, – говорит Самира. – Они считают, что мы с мужем ужасно старомодные”.

Но хотя сыновья и не хотят, чтобы родители решали, на ком им жениться, Фарахад и Самира надеются, что мальчики многому научатся, глядя на родителей. “Хорошо бы, они поняли, что пылкая любовь – это прекрасно, но рано или поздно она выдыхается”, – говорит Самира.

“Надеюсь, они поймут, как важно уступать друг другу и искать компромисс”, – добавляет Фарахад.

Тут его жена напоминает нам, что слово “компромисс” звучит не слишком заманчиво: “Надо придумать, как назвать это очень важное умение получше”.

“Может быть, «изменять себя»?”

“Вот это другое дело”.

“Тогда я надеюсь, что они поймут, как важно меняться друг ради друга”.