Гензель и Гретель и их родители

Когда-то, давным-давно, мальчик Гензель и девочка Гретель брели по сияющей гальке ― из тёмного, залитого кровью леса в маленький городок. В местном постоялом дворе горел свет, и, приблизившись, дети услышали громкие голоса. Они отворили дверь. Их встретили шумом: толпа гудела.

– Они живы! – воскликнул кто-то.

Люди окружили Гензеля и Гретель, хлопая их по спинам, гладя по головам и обнимая.

– Вы смогли! – кричали они. – Вы выстояли!

– И вы спасли нас! – крикнул тот самый боец, который скрывался за деревом. Рядом с ним стояла женщина и улыбалась детям.

– Большинство, – добавил кто-то, и ликование стало утихать.

– А что с драконом? – спросил ещё кто-то. Повисла тишина.

Гензель и Гретель смотрели на своих людей, а те с надеждой ждали ответа. Наконец Гретель покачала головой и решилась сказать:

– Он жив. Дракон жив.

По залу прокатился тяжёлый вздох.

– Простите нас, – заговорил Гензель. – Мы пытались.

– Ах нет, всё хорошо! – воскликнул сидящий в углу юноша. Его лицо рассекала неровная свежая рана, обработанная бальзамом жёлтого цвета. – Вы пытались! Что ж, это меняет дело!

Брат и сестра смотрели на молодого человека, на его изуродованное лицо.

– У них была маленькая, но милая идея, – продолжал он. – И они попытались воплотить её! Какие молодцы! ― Его тон вдруг изменился. ― Да вы знаете, что я там едва не погиб? Что мы все чуть не умерли?!

– Однако мы выжили, – сказал крупный бородатый господин.

– Мы выжили. Сколько нас таких? А сколько полегло?

Снова повисла тишина. Перед глазами Гензеля и Гретель стояла усеянная телами земля. Девочка вспомнила женщину, чьи распущенные волосы напоминали нимб.

– Они же дети! – кричал юноша. – Дети! И мы пошли за ними сражаться с драконом? О чём мы вообще думали? О чём думал каждый из нас?!

И он опустил голову на лежавшие на столе руки. Какая-то особа подошла к юноше и, не отводя взгляда от Гензеля и Гретель, положила ладонь ему на плечо. Бородач же выступил вперёд.

– Не слушайте их, – сказал он детям. – Вы всё сделали правильно. Большинство из нас выстояли. Никому прежде не удавалось выжить после схватки с драконом.

– Что это на тебе? – дама указала пальцем на Гретель.

Девочка опустила глаза: она вся была покрыта чёрной кровью дракона.

– Мы ранили его, – ответила она. – Отрубили ему два пальца и отрезали кусок морды.

Она не стала вдаваться в подробности и рассказывать о том, что это луна откусила чудовищу часть щеки: её бы просто не поняли. Народ загудел громче: «Ранили его!», «Отрубили два пальца!», «Отрезали кусок морды!»

Бородатый господин потрепал Гензеля и Гретель за плечи.

– Видите? Это только первое сражение. В следующий раз мы его разобьём. И сейчас, зная, что способны его победить, мы сможем созвать ещё бо́льшую армию. Десятки тысяч!

– И он будет в тысячу раз хитрее! – прокричал юноша из угла. – И в десятки тысяч раз злее! Сколько ещё людей должно погибнуть ради этих детских выходок? В новом сражении дракон будет мстить! Каждому из нас.

По таверне пробежал шёпот одобрения.

– Что мы наделали? – простонал кто-то.

Лицо Гретель пылало. Гензель сжал губы так, что они побелели.

– В лесу есть погибшие, – сказал наконец мальчик.

– Да, – ответил один из старых бойцов. – Мы пойдём за ними, а вы отправляйтесь домой.

Дети развернулись и вышли из таверны. Как только дверь за ними захлопнулась, что-то изнутри стукнуло по ней и с грохотом упало на деревянный пол.

Они вернулись в замок до зари. Чёрное небо на востоке только начинало окрашиваться в тёмно-синий цвет, но луны уже не было. Дул холодный и влажный ветер. Через некоторое время Гретель сказала:

– Планировалось всё иначе.

– Что дальше? – ответил брат. – Вышло так, как вышло.

– Но почему? – не унималась Гретель. – Будто он знал всё заранее.

– Знал что? Кто?

– Дракон.

– О чём ты говоришь?

– Дракон знал про наш план. Он увидел яблоки, а потом пошёл в другую часть леса, чтобы напасть на нас сзади.

– Он не мог знать, – засмеялся Гензель, растирая замёрзшие руки.

– И всё же знал. Обо всём, кроме вина, – топнула ногой Гретель. – Кому был известен наш план?

– Да не знал он, – повторил Гензель. – Он просто догадался, что яблоки ― ловушка.

Живот скрутило от мысли: «Какой глупый, детский план».

– Нет, – не соглашалась сестра. – Он знал.

При виде детей королева бросилась к ним и сжала в объятиях.

– Мои дорогие! Вы целы! Слава богу, вы целы!

Гензель и Гретель рассказали матери всё, что произошло. Лицо её становилось всё мрачнее и серьёзнее.

– Что ж, очень даже неплохо. Вы первые, кто сумел ранить дракона.

Дети лишь кивнули в ответ.

– Вы совершили смелый поступок, очень смелый, – с этими словами мать прижала их к себе ещё крепче. Когда она отстранилась, Гензель поинтересовался:

– А где отец?

– Пока вас не было, он заперся в комнате и не выходил, – ответила королева. – Он так переживал, что его начало трясти. Он пытался побриться, но поранился. И, кажется, довольно серьёзно.

– С ним всё будет в порядке? – спросила Гретель.

– Да, конечно! – Через весь зал эхом раздался голос короля. Прихрамывая, он подошёл к детям и обнял их. Его голова была перевязана. – Иногда я бреюсь так, что без последствий не обходится. Мне спокойнее, когда меня бреет цирюльник… Но да ладно, забудьте про вашего глупого отца. С вами всё хорошо? ― Вдруг он увидел на Гретель драконью кровь. ― Что с тобой? Что это такое?

Семья уселась возле камина. Дети рассказали обо всём и отцу.

– Вы очень смелые, – сказал он, когда они закончили. – И вы чуть не совершили подвиг: вам почти удалось спасти королевство от дракона.

– Почти, – хором повторили Гензель и Гретель, и слово комом застряло в горле. Перед их глазами до сих пор стоял лес, усеянный трупами.

Наконец король и королева отправили детей спать. Гензель помог хромающему отцу подняться по ступенькам. Когда они улеглись, родители по очереди поцеловали их и ушли, закрыв за собой дверь.

После того как их шаги затихли, Гретель поднялась и отодвинула штору. Всходило солнце. Гретель открыла окно, и в комнату ворвался прохладный утренний ветер. Она встряхнула головой в попытке прогнать страшные образы ночи. Тут же вернулось знакомое чувство тяжести.

– Он знал, – повторила она. – Дракон знал наш план.

Гензель приподнялся. Он тоже чувствовал, как что-то сдавливает грудь, даже сильнее, чем прежде. Болело так, словно вся семья стояла на нём, а сверху – и целое королевство Гримм.

– Перестань, – раздражённо ответил он. – Он видел нас или подслушал разговор – ничего особенного. Никто не знал о плане до тех пор, пока мы не раскрыли его солдатам в лесу. И никто из них не сбежал.

– Знали мама и папа.

– Да брось ты, – возразил Гензель. – Хочешь сказать, что мама и папа раскрыли наш план дракону?

Гретель признала, что это нелепица. Какое-то время она сидела молча и смотрела в окно, на королевство, залитое лучами восходящего солнца. Может, дракон видел золотые яблоки раньше и догадался? Ловушка была слишком очевидной. Глупой. По-детски наивной. Как вдруг…

– Почему голова отца перевязана? – спросила Гретель.

– Ты же слышала, что он поранился.

Гретель кивнула и спустя минуту вновь спросила:

– А почему он хромает?

– Потому что… – начал Гензель и осёкся.

– Он что, брил пальцы?

– Подожди… Я не понимаю, – растерялся мальчик.

Гретель подскочила.

– Отец! – заключила она.

– Что отец? – уставившись на сестру, уточнил Гензель.

– Наш отец – дракон.

–Что?!

– Когда впервые появился дракон? – рассуждала девочка. – Когда отец отправился нас разыскивать. Когда дракон уничтожил королевскую армию? Когда во главе её стоял не отец. Кто знал наш план? Мать и отец.

– Но вино… Ты сказала, что дракон не знал про бочки.

Гретель задумалась, но потом ответила:

– Когда мы решили взять вторую телегу?

– После того как…

– После того как мы посвятили их в план. И сейчас он хромает с перевязанной головой.

– Не может быть.

– Это он.

– Он наш отец.

– Это неважно, – ответила Гретель.

Она подошла к груде окровавленной одежды, в которой была во время битвы, нашла пояс и вытащила нож. Затем девочка направилась к двери, открыла её и обернулась.

– Я собираюсь убить дракона.

Гретель медленно спустилась по ступеням, пересекла зал и подошла прямо к спальне родителей. Девочка открыла дверь. Рядом с кроватью в ночном одеянии стоял король. Его нога была плотно обмотана окровавленными повязками.

– Где мама? – поинтересовалась Гретель.

Король удивлённо обернулся и ответил:

– Я думал, что ты спишь. Она в часовне. А что? ― Немного погодя он добавил: ― Гретель, почему у тебя в руке нож? Что-то случилось?

– Ты дракон, – сказала она.

– Что?

– Ты и есть дракон! – закричала девочка и шагнула вперёд.

Отец отступил. Гретель снова сделала к нему шаг и замахнулась ножом.

– Гретель! – только и воскликнул король. Он увернулся от удара и схватил её за руки. – Гретель! Остановись! Хватит! Что ты делаешь?

В этот момент в дверях появился Гензель. Он увидел отца, державшего своими сильными руками тонкие запястья Гретель. Та кричала: «Ты дракон! Ты и есть дракон!», – пытаясь достать его клинком. Отец встряхнул Гретель так, что её пальцы разжались. Нож упал; отец пинком отправил его под кровать и крепче стиснул запястья девочки.

– Гретель, что ты делаешь?

Её раскрасневшееся лицо исказилось от ярости. Она всё кричала:

– Ты поступил с нами ужасно! Ты отрубил нам головы! Ты дракон! Ты убил невинных людей! Это всё твоя вина! Твоя!

И Гретель изо всей силы топнула своей маленькой ногой по перевязанным стопам отца. Запрокинув голову, тот взвыл от боли, а она наступала ему на ноги вновь и вновь. Повязки стали сползать.

– Гретель! – закричал брат. – Остановись! Ты делаешь ему больно!

Сестра опустилась на пол.

– У него нет двух пальцев! – воскликнула она. – На его ноге не хватает двух пальцев!

Отец посмотрел на неё золотыми глазами без белков и зрачков.

– Гензель! – завизжала она.

Гензель уже всё понял и огляделся в поисках оружия. На стене висел меч. Мальчик снял его и нацелил на отца… нет, на дракона. Но сквозь золотые глаза на него по-прежнему смотрел отец.

– Прости, папа, – прошептал мальчик, занося оружие.

– Это не твоя вина, – придала ему сил Гретель.

Меч, рассекая воздух, начал стремительно опускаться. В этот миг Гензель и Гретель вспомнили, каково это, что они испытывали, когда были на месте отца. Затем клинок перерубил его шею. Голова упала, покатилась и остановилась в самом центре комнаты. Тело повалилось на Гретель.

Всё повторилось.

Гретель держала труп отца. Гензель всё ещё сжимал меч, и окровавленный клинок касался пола. Свет в комнате был жёлтым. Птицы за окном не пели.

Вдруг из перерубленной шеи короля появились два когтя, за ними ― тонкие лапы, наконец, ― длинное, чёрное, покрытое кровью тельце и змеиная голова. Блеснули золотом глаза. Маленький дракон, похожий на червя, вылез из горла отца, прыгнул на его плечо, оттуда – на колени поражённой Гретель и соскочил на пол. На бешеной скорости он помчался к сточной решётке, царапая когтями каменные плиты.

Гретель взвизгнула, и Гензель, вновь занося меч, бросился за чудовищем. Первый удар сломал дракону хребет, второй отсёк голову. Но Гензель не остановился; вновь и вновь он обрушивал удары клинка на маленькую тварь, пока от неё не осталось лишь чёрное мокрое пятно. Тогда, тяжело дыша, зло сверкая глазами, мальчик достал из камина совок, собрал изуродованные останки и бросил в огонь. Пламя вспыхнуло. Раздался протяжный, тонкий, жуткий крик – точь-в-точь как тот, который Гензель и Гретель слышали в лесу. Через мгновение всё стихло.

И только таинственный золотой дымок медленно потянулся в трубу и растворился в утреннем воздухе.

Дракон был повержен.

Гензель взглянул на сестру. Она сидела, склонившись над безжизненным телом отца, и плакала. Гензель подошёл и обнял её. Так, Гензель и Гретель, брат и сестра, сидели на полу родительской спальни и думали обо всём, что им пришлось увидеть и пережить. Они рыдали.

― Быстро, – прошептала Гретель сквозь слёзы. – Принеси мне его голову.

Гензель подчинился: прошёл в центр комнаты, осторожно, стараясь не смотреть, поднял голову отца и принёс сестре. Гретель достала из кармана верёвку, когда-то принадлежавшую колдуну. От неё почти ничего не осталось: она износилась и была толщиной с волос.

– Держи его голову, – скомандовала Гретель.

Гензель приложил голову отца к перерубленной шее, и Гретель принялась наматывать вокруг неё верёвку. Закончив, девочка неумело её затянула. Когда она развязала узел, верёвка порвалась и упала на пол. Гретель не стала её ловить.

Брат и сестра увидели, как кожа на шее их отца срастается и заживает прямо на глазах. Но он по-прежнему не двигался. Гретель заплакала ещё громче. Гензель заплакал вместе с ней.

– Мы прощаем тебя, – сказала девочка.

– Мы прощаем тебя, – повторил мальчик.

Слёзы детей упали на тело отца. И вдруг он ожил. Гретель чуть не скинула его с себя от неожиданности. Король издал стон.

– Отец? Отец! – закричала девочка.

Он медленно открыл глаза и сказал:

– Привет.

Гензель и Гретель склонились к нему, наперебой восклицая: «Папа, ты в порядке! С тобой всё хорошо!» Гретель прошептала:

– Нам очень жаль, что пришлось так поступить с тобой.

Гензель добавил:

– Но мы не могли иначе.

Он обнял их и ответил:

– Я понимаю. – Король заморгал так, словно только что вышел на солнце после долгого времени в темноте. – И принимаю, дети мои.

Вдруг за дверью раздались шаги: это была королева. Гензель посмотрел на отца, с ног до головы в крови, и спросил:

– А мама знала, что в тебя вселился дракон?

– Нет, – ответил отец. – Я и сам до сих пор этого не знал. Иногда я просыпался в странных местах. Я и правда думал, что неудачно побри…

– Ладно. Полезай в шкаф. Быстро.

Король послушался. Едва створка закрылась, в комнате появилась королева.

– Мамочка, как прошла молитва? Всё хорошо? – обратился к ней Гензель.

Она обняла детей.

– Я не могу толком молиться: всё время думаю о драконе и о нашем несчастном королевстве.

Гретель ответила:

– Мамочка, а если бы мы сказали тебе, что знаем, кто стал драконом, и единственный способ остановить его – убить этого человека, как бы ты поступила?

Королева растерянно смотрела то на Гензеля, то на Гретель.

– Вы знаете, кто дракон? Тогда мы должны это сделать! Прямо сейчас!

– Неважно кто? – уточнил Гензель.

– Неважно кто.

– Это наш отец, – сказали в один голос дети.

Королева вздохнула, опустилась на пол и горько заплакала. Но, выплакав все слёзы, она произнесла:

– Что ж, если вы уверены и можете доказать его виновность, – тогда да. Я бы не смогла этого сделать, но я бы поняла.

Дети переглянулись и воскликнули: «Как мы рады слышать это!» Затем они побежали к шкафу и выпустили оттуда своего отца, измазанного кровью.

Королева закричала. Тогда Гензель и Гретель всё ей рассказали. Она со слезами на глазах поколотила короля руками в грудь, после чего засмеялась и крепко обняла всю свою семью, а потом вновь залилась слезами.

– Вы в порядке? – с заплаканным лицом спросила она.

– Мы в порядке! – дружно ответили все трое.

И вся семья – большая, счастливая, грустная и непростая – обнялась так крепко, как обнималась раньше.

Прости. Перед тем как мы и правда закончим, я должен вмешаться. В последний раз, правда!

Просто ради веселья.

Ну или помочь тебе, если у меня, конечно же, получится.

Хотя я бы на это не рассчитывал.

Почему же должно было произойти это отце-убийство? Почему всё так ужасно, чудовищно и печально? Почему отец Гензеля и Гретель оказался драконом? И действительно ли не было другого выхода, кроме как отрубить ему голову?

А что насчёт того, что случилось раньше? Вспомни всю пролитую кровь, всю боль. Какой во всём случившемся смысл? И есть ли он вообще?

Я не знаю.

Я имею в виду следующее. Что общего между принятием и возвращением к твоей родной семье? А как насчёт отрезания пальца и превращения в дикого зверя? Какое отношение имеет старая женщина с оковами на ногах к Верному Иоганнесу? Или три чёрных ворона к белым голубям, запертым в клетках? Почему луна жуткая и холодная, а звёзды яркие и добрые? Почему вдова, в отличие от настоящих родителей, была хорошим опекуном, но, тем не менее, так же как и они, не смогла должным образом защитить Гретель? И что вообще означают все эти странные и страшные, тёмные и мрачные сказки?

Я уже сказал тебе: я не знаю.

Да и если бы знал, то ни за что бы не сказал.

Видишь ли, чтобы найти светлую мудрость, нужно пройти через множество мрачных дорог. И на этих дорогах нет проводника.

Его просто не существует, и на этом пути тебе поможет лишь мужество.

Пока Гензель и Гретель обнимались с родителями, остатки золотого дыма развеялись в утреннем воздухе, слились с солнечными лучами и медленно опустились на королевство. Местные жители, завороженные такой красотой, вышли из домов, чтобы посмотреть на сверкающую дымку. Она проплывала под облаками, а люди шли за ней ― молча, не задавая вопросов. Они будто знали, что дымка появилась неспроста: случилось нечто особенное. И они надеялись узнать, что именно.

Народ молча шёл по дорогам королевства Гримм, двигаясь к источнику завораживающего зрелища – к замку.

– Вы нам так и не рассказали, – сказала королева детям, когда они наконец уселись на полу спальни. Кровь струйками стекала по трещинам в камнях, собираясь в маленькие лужицы. – Вы нам так и не рассказали, где вы были всё это время и чем занимались.

Гензель и Гретель переглянулись.

– Вы и не обязаны рассказывать, – вставил отец. – Не сейчас. До тех пор, пока сами не захотите поделиться с нами своей историей.

Гензель не отрывал от сестры взгляда. Её ясные глаза цвета океана сияли счастьем. Давно, очень давно он не видел её такой. Гретель посмотрела на брата. Он выглядел так, словно только что избавился от тяжёлой ноши. От былой мрачности не осталось и следа. А ещё он повзрослел. Его лицо казалось старше, но хранило отпечаток не забот, а мудрости.

– Вот сейчас мы можем рассказать вам, мы готовы, – ответила Гретель.

Гензель начал с рассказа Иоганнеса о старом короле, лежащем на смертном одре. Гретель хотела продолжить с того момента, когда в истории появляются они с братом. Но вдруг в дверь родительской спальни постучали.

– Да? – ответил король.

Слуга упал перед королём в земном поклоне, ударившись лбом об пол.

– Простите, Ваше Величество, – заговорил он и тут заметил кровь на короле. – Ваше Величество, вы целы?

– Со мной всё в порядке, – ответил король. – Ну, что там ещё?

– Я… Это… – Слуга по имени Вильгельм тряхнул головой, стараясь не обращать внимания на кровь, и продолжил: – Ваши люди… Они собрались возле замка.

– Что? Какие ещё люди?

– Жители вашего королевства.

– Кто именно? – уточнила королева.

– Все, Ваше Величество!

Король и королева подскочили.

– Но почему? – спросила она.

– Я… Я точно не знаю, – ответил слуга. – Думаю, что из-за золотой дымки.

– Какой ещё дымки? – недоумевала королева.

– Драконьей, мам, – прошептала ей на ухо Гретель.

– Что? – воскликнул король. Гензель многозначительно посмотрел на отца, и тот спохватился: ― Ах да, конечно. ― Озадаченный, он перевёл взгляд на свою супругу. ― Нам нужно спуститься?

Королева вопросительно посмотрела на детей.

– Всё в порядке, – сказал Гензель. Гретель кивнула в знак согласия.

– Нет, – ответила королева. – Пусть подождут.

– Как же так, Ваше Величество? – не отступал слуга. – Они зовут вас!

– Пусть зовут, – спокойно произнесла королева.

Король согласился:

– Развлеките их чем-нибудь.

Слуга хотел было возразить, но, увидев выражения лиц короля и королевы, подумал ещё раз и вышел. Гензель и Гретель улыбнулись родителям, и мальчик начал свой рассказ заново.

Когда Вильгельм вышел в коридор, другие слуги обступили его.

– Что нам делать-то? – поинтересовался один из них.

– Развлекать толпу, – ответил Вильгельм. – Бог знает как.

– О чём они там разговаривают? – спросил второй. – Кажется, я слышу голоса детей.

Слуги прильнули к двери. Гензель в это время рассказывал о портрете Золотой Принцессы.

– Быстрее! – скомандовал Вильгельм. – Соберите всех слуг!

Один пошёл выполнять приказание, остальные остались у двери. Когда все были на месте, Вильгельм сказал:

– Якоб и я, – он указал на стоящего справа от него слугу, – будем слушать и передавать всё вам. Вы должны передать следующим, стараясь ничего не искажать, те – остальным, и так по цепочке до самого балкона. Там будет стоять королевский глашатай и вещать всё толпе. ― Обращаясь к поварам, он добавил: ― А вы идите и готовьте. На всех.

– На всех?! – воскликнул главный повар.

– На всех!

Так приступили к исполнению плана. Гензель и Гретель рассказывали родителям всё, начиная со смерти старого короля и заканчивая обезглавливанием родного отца, а слуги передавали услышанное по цепочке ― через залы и до самого балкона, где стоял королевский глашатай и вещал жителям королевства Гримм правду.

Рассказ длился весь день до самого вечера. Лишь когда загорелись первые звёзды, но жуткая луна ещё не успела занять место на небе, Гензель и Гретель закончили свою историю. Дети и родители снова крепко обнялись, встали и, размяв руки и ноги, направились к двери. Слуги прижались к противоположной стене коридора. Увидев их, король спросил, чем это они занимаются. Вильгельм ответил, что может проводить Его Величество и всю семью до балкона. На улице всё ещё толпился народ, сытый и довольный.

– Вы покормили людей? – уточнила королева. – Что ж, это очень разумный ход.

Вильгельм поклонился.

– А что вы сказали им? – спросил король.

Вильгельм нервно почесал голову и посмотрел на Якоба и остальных слуг. Те опустили взгляды. Тогда он ответил:

– Мы передали людям рассказ Гензеля и Гретель. Теперь жители королевства Гримм знают про ваши приключения.

Королева удивлённо подняла брови.

– Позвольте же мне первым поздравить детей, – тут же добавил Вильгельм, – с победой над драконом! Невозможно выразить словами нашу благодарность! ― Он сказал то, что думал.

Королева взглянула на короля. Тот улыбался.

– Здорово, – проговорил он. – Молодцы, хорошо сработали. ― И тоже сказал то, что думал.

Королевская семья дружно последовала за цепочкой слуг до самого балкона. Тысячи жителей королевства Гримм собрались у замка. Сидя на земле, они ели ужин, приготовленный для них королевскими поварами, и с восторгом слушали конец истории.

– Я понимаю, – говорил глашатай, когда на балконе за его спиной появились король и королева, Гензель и Гретель. – И принимаю, дети мои.

Люди вдруг заголосили. Глашатай, думая, что им нравится его рассказ, поклонился. Но, обернувшись, он увидел королевскую семью и тут же удалился.

Толпа ликовала. Гензель и Гретель стояли, глядя на народ с балкона, и улыбались. Король поднял руки, и люди вмиг затихли.

– Я должен вам кое-что сказать, – объявил он. – Наши дети уничтожили дракона. Они вдвоём сделали то, что ещё никому не удавалось.

Люди одобрительно зашумели. Король вновь поднял руки, прося тишины.

– Дракон уничтожил бы всё королевство, – продолжал он. – Остались бы только запустение и руины. ― Король остановился, пытаясь подавить возникшую тошноту, но продолжил: ― Я бы оставил запустение и руины. Конечно, я не знал, что творил. Не знал, что я и есть дракон. Но я бы уничтожил целое королевство, если бы Гензель и Гретель не остановили меня.

Народ молча смотрел на своего короля.

– Я не имею права быть больше королём. Как? После всего того, что я натворил?

Никто из жителей королевства Гримм не издал ни звука.

– Я отдаю свою корону. И прошу мою супругу сделать то же самое. Мы передаём короны нашим детям.

По толпе прокатилась волна негодования.

– Гензелю и Гретель? Детям?

– Да! – заявил король. – Они дети. Но это самые мудрые, самые храбрые дети, которых я когда-либо видел. Мы с женой будем им помогать до тех пор, пока они будут нуждаться в нас. Но, – король поднял руку, и толпа замолчала, – у детей есть муд-рость и вера, которые нам, взрослым, недоступны. Настало время, когда королевству нужны дети. Эти дети. Король Гензель и королева Гретель.

Повисла тишина.

– Они, конечно же, заключат браки с другими, – добавила королева.

Вдруг высокий лысый мужчина из Ваксенда прокричал:

– Но они всего де…

Не успел он закончить, как его прервали. Это был тот самый юноша из таверны, с длинными волосами и свежей раной на лице. Он забрался на плечи друга. Гензель и Гретель увидели его сияющие глаза.

– Они спасли нас от дракона! – воскликнул он. – Слава королю Гензелю! Слава королеве Гретель!

Жители Гримма посмотрели на мальчика и девочку. В словах короля была правда: эти дети и правда обладали чем-то особенным.

– Слава королю Гензелю! – вновь прокричал молодой человек. – Слава королеве Гретель!

Толпа подхватила клич. Один, второй, третий – всё больше и больше людей приветствовали новых короля и королеву.

– Слава королю Гензелю! Слава королеве Гретель!

Мальчик и девочка смотрели на жителей королевства Гримм. Отец наклонился и шепнул им:

– Теперь эти люди – ваши дети.

– Вы должны заботиться о них, – добавила мама.

– Лучше, – пояснил отец, – чем мы заботились о вас.

Повернувшись к отцу, Гензель улыбнулся и, указывая на толпу, сказал:

– Кажется, ты сделал всё правильно.

Гретель взяла родителей за руки и подняла сцепленные ладони.

Жители королевства продолжали славить новых короля и королеву до хрипоты и головокружения.

– Слава королю Гензелю! Слава королеве Гретель! Слава Гензелю и Гретель!