Глава 10
Как вы обозначаете явления, такими они и предстают

Когда я стала управлять монастырем Гампо в Новой Шотландии, основанным Трунгпой Ринпоче, то поначалу всех ужасно там раздражала. Я проявила себя как никуда не годный управляющий – во‐первых, потому что стремилась, чтобы все было эстетически красиво и согласно моему вкусу. Особое внимание я уделяла чистоте. Помню, один из монахов сказал мне: «Все, о чем ты думаешь, – это о чистоте. А что насчет духовной реализации?»

Особенно меня раздражала кухня. Но сколько бы я ни капала всем на мозги, ни покупала новые продукты, ни делала кадровые перестановки, ни показывала бы сама, как все надо мыть, – ничего не менялось. Я даже спускалась туда по ночам, чтобы навести порядок в шкафах (мне не хотелось, чтобы другие увидели мою одержимость в полной мере, но однажды кто-то застукал меня там в два часа ночи, и это было очень неловко). Но два дня спустя я открыла ящик, а там все было в таком же беспорядке, как и раньше.

Вконец измучившись, я вспомнила учение великого йогина Лонгченпы, жившего в XIV веке. Он сказал: как мы обозначаем явления, такими они и предстают. Я решила проверить это утверждение и посмотреть, насколько оно применимо к моей одержимости чистотой. Я сказала себе: «Неважно, насколько здесь грязно. Я собираюсь работать над своей склонностью замечать во всем негативное и присваивать этому ярлыки, например, „грязный“ и „беспорядочный“. Я буду обращать внимание на то, как проецирую свою версию реальности на мир. Для меня это важнее, чем сделать все таким, как я хочу». Это было тяжело. Мне практически пришлось заклеить себе рот и связать руки, чтобы ничего не говорить и не делать.

Я проводила в монастыре только часть года, и каждый раз, когда возвращалась туда, у меня была возможность взглянуть на все свежим взглядом. По мере того как шли годы, я начала думать: «Трудно в это поверить, но кухня выглядит очень чистой и опрятной. И ничего не надо делать с ящиками». Теперь на кухне я не испытывала раздражения и напряжения, но чувствовала себя расслабленной и счастливой. Это было чудо.

Знаю, многие скажут, что я просто снизила планку. Честно говоря, я не могу точно сказать, стала ли кухня действительно чище или меня теперь просто меньше беспокоила грязь. Но по-своему это не имеет значения. Я чувствовала себя гораздо лучше, а значит, все испытывали меньшее напряжение, и это улучшило атмосферу в целом.

Понимание того, что от наших обозначений зависит видимый результат, не значит, что мы перестаем работать с внешними обстоятельствами. Часто ситуации требуют конкретных и осязаемых изменений. В противном случае не было бы никакого движения за гражданские права или других действий великих бодхисаттв, которые стремятся помогать и на внешнем уровне. Но если мы не будем работать с собственным умом и восприятием, никакая политическая или экономическая революция не изменит укоренившиеся привычки, ведущие нас к эмоциональной борьбе с самим собой и в итоге к противостоянию с другими. Если мы не будем замечать свои проекции и работать с ними, то не сможем уменьшить страдание, свое и других. И также не сможем реализовать свое стремление и обязательство пробудиться ради блага всех живых существ.

«Тридцать семь практик бодхисаттвы» Тогме Зангпо содержат ряд строк, рассказывающих, как работать с трудными обстоятельствами, изменив их определение. Он описывает ситуации, которые обычно мы бы воспринимали как худший из кошмаров: например, когда нас грабят, когда на нас несправедливо кричат или когда ваш любимый ребенок идет против вас. В каждом из этих примеров он дает совет, как обратить болезненное событие в возможность для духовного пробуждения.

Например, Тогме Занго говорит: «Даже если кто-то высмеивает и унижает тебя в присутствии других людей, думай об этом человеке как о своем учителе и смиренно почитай его». Когда кто-то относится к нам таким образом, наша естественная реакция – считать такого человека врагом, вдобавок навешивая на него ряд отрицательных ярлыков. Но для бодхисаттвы и унижение, и тот, кто его спровоцировал, могут стать великим учителем.

Как тот, кто мучает нас, может быть нашим учителем? Для того чтобы пробудиться, нужно перестать бороться с реальностью. Другими словами, нам нужно преодолеть эго, «которое сопротивляется тому, что есть». Скажем, у вас на носу выскочил большой прыщ. Вы научились смотреть в зеркало так, чтобы не видеть его, а когда выходите на улицу, маскируете его при помощи косметики. Мысль о том, что другие люди увидят этот прыщ на вашем лице, невыносима. А потом к вам подходит четырехлетний малыш и при всех громко спрашивает: «А что это за огромная штука на кончике твоего носа?» Этот ребенок просто непосредственно указывает вам на ваше эго. Он показывает, где вы сопротивляетесь реальности, где вы зажаты и где вам нужно расслабиться. Таким образом, он становится вашим учителем.

Мачик Лабдрон, великая тибетская йогини, жившая на рубеже XI–XII веков, предлагает особые методы для избавления от цепляния за эго. Первый из них звучит так: «раскрой свои тайные недостатки». Вместо того чтобы скрывать свои недостатки и защищаться, когда они становятся явными, она советует нам изначально не прятать их.

Если вы внимательно рассмотрели себя в зеркале и уже не отшатываетесь при виде прыща, полностью приняли его, как он есть, тогда вам уже никто не нужен, чтобы указать на ваш тайный недостаток. Вы можете сказать ребенку: «Молодец! Ты очень наблюдателен!» Но так отреагировать могут только те, кто уже прошел долгий путь в своей практике приветствования трудностей. Пока мы не достигнем такой стадии, нам все равно нужны люди, которые будут указывать на наши «прыщи», чтобы мы учились постепенно принимать их. Речь идет не о грандиозном унижении перед огромной толпой. Довольно часто, сами того не осознавая, люди говорят то, что делает наш тайный недостаток явным. Если мы готовы использовать все происходящее для роста и развития, то мы способны думать «учитель» вместо «бестактный болван» или «маленький паршивец». Если ваша цель – внутреннее преображение, то почему бы не рассматривать все, что помогает вам расти, каким бы неприятным это ни казалось на первый взгляд, как своего учителя? Почему бы не видеть своих «врагов» как «духовных друзей»?

Нет нужды говорить, что это не так-то легко сделать. Это больше похоже на некое идеальное поведение, такое же, как «подставь вторую щеку». Мы надеемся прийти к нему в результате длительной работы со своим умом и привычками. Один вдохновляющий совет не сделает из нас того, кто подставит вторую щеку, когда на самом деле нам хочется врезать своему собеседнику. Мы должны работать с тем, что есть в настоящий момент, и быть готовы к постепенным изменениям. Но то, насколько мы сможем перенять этот подход, определяет, насколько хорошо мы будем справляться с ситуациями, которые обычно сильно расстраивают нас. От этого, в свою очередь, зависит, насколько спокойно и уверенно мы себя чувствуем в повседневной жизни.

Не стоит недооценивать силу ума. Если вы работаете со своими мыслями и чувствами, это действительно меняет то, каким все кажется. Работа с внутренним преображает внешнее, пусть и не так линейно, чтобы можно было явно на это указать. Например, если вы работаете со своей агрессией, то все вокруг выглядят более дружелюбными. Раньше мне все время казалось, что на меня все нападают, но сейчас все очень милы. Это связано с тем, что во мне стало меньше гнева, или другие на самом деле стали добрее? Вы никогда не узнаете наверняка. Но совершенно точно, что ваша внутренняя работа оказывает серьезное влияние на восприятие окружающего мира. Вот почему нам стоит обращать внимание на то, как мы присваиваем всему ярлыки.

Под конец жизни моей матери я была довольно нелестного мнения о ней. С этой женщиной, которая по-настоящему заботилась обо мне, я связывала такие качества, как «ипохондрия» и «жалость к себе». Отчасти это была моя реакция на те сложности, которые возникли в наших отношениях, когда я начала вести более свободную от условностей жизнь. А потом я как-то встретила ее старинную подругу, с которой никогда раньше не общалась. Мы сразу понравились друг другу, поэтому пошли вместе гулять и все говорили и говорили. Она отзывалась о моей матери как о веселой, дерзкой, творческой и изобретательной – словно говорила о каком-то совершенно другом человеке. Я думала: «Мама?» И я поняла, что мое восприятие определялось теми ярлыками, которые я на нее навесила. Я зациклилась на одной или двух ее гранях, а потом встретила эту подругу, у которой было совершенно иное восприятие. Любопытно и то, что эта женщина слышала много нелестного обо мне, и ее очень удивило, что я ей так понравилась. Мы обе были поражены, и у нас появилась возможность избавиться от ярлыков.

Трунгпа Ринпоче использовал фразу «случайное присваивание ярлыков», чтобы помочь нам понять, насколько произвольно мы зачастую говорим и думаем о явлениях и людях. Если вы говорите по-английски, то используете слово chair, чтобы описать объект, на котором сидите. По-румынски это scaun. На зулу – isihlalo. Это просто нейтральный объект, и мы присваиваем ему обозначение. Конечно, язык нам необходим, чтобы сосуществовать, общаться и договариваться. Но потом происходит эта странная ситуация, когда объект, или чувство, или человек, которому мы присваиваем ярлык, на самом деле становится этим ярлыком в нашем уме. Мы начинаем верить в это произвольное обозначение.

Слишком сильно зацикливаясь на ярлыках, мы забываем о том, что природа всего – открытая, подвижная, изменчивая, и она подвержена интерпретациям. Когда я обозначала кухню как «грязную» – a для меня этот ярлык сильно эмоционально окрашен, – такой ее образ закрепился в моем уме и влиял на то, как я ее видела в реальности. Но если мы помним, что обозначения – это просто обозначения, ярлыки, то можем применять их с пользой для себя. Можно использовать подвижную и открытую для интерпретаций природу явлений, чтобы работать с собственными привычками.

Практика тонглен – еще один способ работать с нашей привычкой присваивать всему ярлыки. Обычно, когда мы страдаем от боли или замечаем, что наши определенные склонности выставляют нас в дурном свете, мы делаем все возможное, чтобы избежать этих чувств. Возможно, мы не помечаем их сознательно как «плохие», но именно такими они нам кажутся. Благодаря тонглену мы намеренно опираемся на то, чего хотели бы избежать, и начинаем менять свое отношение к этим ярлыкам. Смысл не в том, что «плохое» вдруг становится «хорошим» и наоборот. Скорее, к нам приходит понимание, что, постепенно открываясь трудностям и боли, мы смягчаем свои сердца по отношению к самим себе и другим.

То, что раньше было «плохим», превращается в бодхичитту. Оно становится стремлением пробудиться с целью перестать причинять себе и другим боль и вместо этого помогать всем существам полностью реализовать свой потенциал радости и изначальной доброты. Эти чувства по-прежнему могут быть не очень удобными, но мы больше не определяем их как однозначно «плохие». Мы все еще можем испытывать сильное желание отвергнуть их, но, пока будем вдыхать и принимать все болезненное, наши сердца будут открываться.

Чем больше мы экспериментируем с ярлыками, тем легче нам видеть, что за ними скрывается, и оборачивать это себе на пользу. Мы и дальше будем использовать ярлыки, чтобы думать и общаться, но уже не относясь к ним с такой серьезностью. Трунгпа Ринпоче рассказывал историю, как однажды он сидел в саду с Дилго Кхьенце Ринпоче, одним из самых важных учителей в его жизни. Они в основном молчали и просто наслаждались присутствием друг друга. Потом Кхьенце Ринпоче указал пальцем на дерево и сказал: «Они называют это деревом», и оба покатились со смеху. Я считаю, это прекрасная иллюстрация свободы и радости, которые ждут нас, как только мы перестанем относиться к ярлыкам с ужасающей серьезностью. Два просветленных учителя посчитали забавной бессмыслицей то, что это сложное, постоянно меняющееся явление, со всеми его листьями, корой и ароматом можно считать просто «деревом». Немного ослабив хватку своих ярлыков, мы станем воспринимать мир более легким и магическим образом.