Ответы на вопросы про двенадцатую серию

К. Жуков: Граждане задали немало вопросов. Как обычно, начали с военного дела. Почему-то это всем интереснее всего, хотя в сериале «Рим» военного дела, как выяснилось, почти совсем нет.

Д. Пучков: Кроме мертвого слона.

Правда ли, что римские пилумы были сделаны из мягкого металла? Пробивая щит, пилум сгибался, что мешало использовать щит. Как таким копьем-пикой орудовать в плотном строю? Также я слышал, что у римлян было минимум два вида пилумов: тяжелые и легкие.

Д. Пучков: Длинные и короткие.

Д. Пучков и К. Жуков (хором): Толстые и тонкие!

К. Жуков: В целом правда. Римские пилумы делались из мягкого металла. Металл этот назывался железо. Когда мы говорим о пилумах, которые пробивали щит и сгибались (и в самом деле, ужасно мешали пользоваться щитом), мы имеем в виду тяжелые пилумы с длинным наконечником наподобие рыболовецкой остроги. У них была длинная шейка, заканчивающаяся остроговидным двушипным наконечником. Пилум пробивал поверхность щита, застревал в нем, после чего под собственным весом пилума тонкая шейка деформировалась. Но это далеко не единственный вид пилумов. Наряду с ними использовались обычные дротики, как бы мы их назвали…

Д. Пучков: Задротики.

К. Жуков: Да… То есть древко с наконечником маленького копья. Они от обычного дротика, который происходит еще от метательного копья эпохи неолита, ничем не отличается, единственное, что в эпоху неолита наконечник был каменный, а тут металлический. Такой дротик запросто можно было использовать не только как метательное копье, но и для рукопашного боя. Так и поступали вплоть до XVII века. Нам известно, что уже в раннем Новом времени подобными дротиками наносились уколы в рукопашном бою, их использовали наподобие винтовки со штыком. То есть нечто не очень длинное, порядка метра сорок – метра пятьдесят, что можно ухватить или двумя, или одной рукой и нанести четкий акцентированный укол. Для укола не нужно большой массы самого оружия, поскольку все усилие концентрируется в очень маленькой точке, следовательно, проникающая способность у него получается изрядная. Поэтому использовали пилумы и в качестве копья.

Как использовали тяжелые пилумы с длинным наконечником, который мог в самом деле легко изогнуться, я, честно говоря, не очень понимаю. Наверное, так же. Как-то они с этим справлялись. Другое дело, что в несколько более поздний период наконечник классических пилумов (о которых в учебниках истории пишут) вставлялся в древко на двух шарнирах, один из которых был металлический и не ломался, а второй деревянный (даже не шарнир, а чопик, стержень такой) и ломался легко. Когда эта конструкция прилетала во вражеский щит, от удара деревянный чопик ломался, древко на железном шарнире повисало и страшно мешало. Но как этим можно было колоть вручную, я не представляю. Слабый деревянный шарнир сломается при самом незначительном ударе и уже мешать будет не противнику, а тому, кто пилум в руках держит. Видимо, это было специальное метательное средство. Но, повторюсь, его, судя по всему, при Цезаре-то не было. Это более поздняя вещь, которую придумали уже ближе ко временам императора Траяна.

А как же Фемистокл и персы? Таранная тактика малых судов? Ведь как рассказывает нам история, римляне, как китайцы, скопировали суда карфагенян. Где они взяли мореходов? Опыт скопировать невозможно!

К. Жуков: Я не понял. Китайцы тоже скопировали суда карфагенян?

Д. Пучков: Или карфагеняне с китайцев.

К. Жуков: Во-первых, когда вы говорите, что вам какая-то история что-то рассказывает, сразу указывайте, где вы это вычитали. Во-вторых, прямое перенесение опыта греческих военно-морских конфликтов на римские военно-морские конфликты невозможно. Нельзя сказать, почему римляне не делали так же, как греки, а финикийцы так же, как персы… Для этого есть чудовищное количество причин. Греки даже на самом пике могущества не могли выставить такого флота, какой мог выставить Рим. Рим был больше, богаче, а корабль – штука довольно дорогая, и от денег тут много чего зависит. Римляне могли выставить изрядную флотилию и за счет количества кораблей нивелировать отсутствие такого утонченного мореходного искусства, какое было у финикийцев.

Д. Пучков: Бог всегда на стороне больших батальонов.

К. Жуков: Так точно. Линейных бригад…

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: И полубригад.

Д. Пучков: Есть же известная басня, что они на берегу построили деревянные ящики с уключинами – тренажеры. Посадили людей на весла, чтобы отрабатывать движения. Хорошо грести непросто, я думаю…

К. Жуков: Весьма непросто.

Д. Пучков: Учитывая разную длину весел. Греки в этом искусные были. Главное, наверное, в капитанах. Один бил в барабан, а другой кричал: «Справа греби, слева табань!»

К. Жуков: Не только. Какой бы ни был капитан, коллектив гребцов должен быть очень слаженный. Чтобы по пятьдесят весел с каждого борта одновременно гребли…

Д. Пучков: Кстати, советуем всем молодым людям отправляться в академическую греблю. Ничто так не развивает организм мужчины…

К. Жуков: Да. На самом деле задалбывает эта гребля так, что к концу мероприятия ты чувствуешь себя, с одной стороны, мощным, потому что выдержал, а с другой – маломощным, потому что у тебя вся энергия вышла.

Д. Пучков: Не зря она рифмуется с другим словом.

К. Жуков: Так то тоже академическая.

Д. Пучков: Да!

К. Жуков: Это второе, что требуется для развития организма мужчины. Академическая гребля и другая тоже гребля.

Д. Пучков: Академическая.

К. Жуков: Да. Сразу нужно сказать, что все эти корабли на веслах ходили в боевом режиме и когда нужно было резко сманеврировать. А так – под парусом. И вот если встречался флот финикийцев с флотом римлян, оказывалось, что у римлян все гребцы – это легионеры, которые в любую секунду готовы побросать свои весла, из-под баночек достать тыкалки металлические и с воем броситься на абордаж. Или на отражение абордажа.

Д. Пучков: Я считаю, что для парней, которые умели только грести, это было неприятно.

К. Жуков: Конечно. И римляне поступили правильно: поняв, что финикийцы лучшие мореходы, и учитывая, что в Античности не было никаких специальных мореходных училищ, где можно было бы целенаправленно готовить флотские экипажи, они приняли единственное верное решение: на каждый хороший финикийский корабль с замечательными финикийскими морскими офицерами сделать пять римских кораблей. Римляне массово применяли различные абордажные средства типа корвусов – этих знаменитых «воронов», мостиков с крюками, которые впивались в палубу вражеского корабля и по которым весь «вокс попули», размахивая металлическими предметами, бежал воевать.

Д. Пучков: Финикийцы были к такому не готовы.

К. Жуков: Да. Они, видимо, еще по старой античной традиции рассчитывали ловкими маневрами, тараном разбить римлянам весла, лишить корабли хода, пострелять из катапульт, из луков с нужной дистанции, в общем, как-то интеллигентно…

Д. Пучков: Как положено.

К. Жуков: А тут ни фига подобного.

Д. Пучков: Флотские традиции были растоптаны.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Римским сапогом.

К. Жуков: Конечно, это упрощенно. Но, учитывая, что римляне карфагенян победили, значит, их подход оказался лучше, что подтвердила практика.

В «Записках о галльской войне» о каком императоре часто упоминается? Что-то вроде: «Бейтесь храбро, будто пред вами сам император»…

К. Жуков: Ты не поверишь – это про Цезаря.

После того, как Курион возвратился в лагерь у Бограды, все войско провозгласило его императором. Как это понимать?

К. Жуков: Докладываю. Во время, которое описывает сериал «Рим», а также до и немного после «император» было высшее воинское звание. Вот и все. Что-то вроде генерал-фельдмаршала.

Д. Пучков: Маршал.

К. Жуков: Или генерал-аншефа. Еще со времен ранней республики командование армией у римлян было коллегиальным. Два консула принимали решения. Если попадался особо ловкий человек, бог войны типа Цезаря, его провозглашали императором (от «империум» – управлять, управление). И если войско провозглашало кого-то императором, значит, оно считало его достойным управлять им в одиночку. Так что «император» изначально это не руководитель государства, а всего лишь единоличный воинский начальник, управляющий несколькими легионами, то есть армией. Это потом «император» стал синонимом высшего государственного управителя, который в одиночку рулит государством. Нужно понимать, что «империум» (военная власть) имел силу только за переделами Римской республики. Сама Римская республика, то есть Италия, называлась республикой, но ей управлял император. Они говорили, что у них республика, а «империум» – это покоренные территории, их контролирует военная власть. Ну а император, главный воинский начальник, оказывается еще и главным территориальным начальником. В римской истории известна масса императоров помимо Цезаря.

Как во времена, описываемые в сериале, у римлян была развита разведка?

К. Жуков: Специального главного разведывательного управления у римлян…

Д. Пучков: ГРУ…

К. Жуков: Не было. Иностранного отдела КГБ тоже не существовало. Использовались два вида разведки (так происходило и в Средние века, и в раннее Новое время в силу довольно низкой развитости материальной базы, то есть экономики): первый – войсковая разведка. В конкретный момент высылались конкретные легкие всадники…

Д. Пучков: Казачьи разъезды.

К. Жуков: Да. Римские казаки, которые скакали куда-то, смотрели, сколько там негодяев. Если много, значит нужно валить. Или наоборот: дорога свободна, мост не разрушен, поехали воевать.

И второй, сейчас мы бы его назвали агентурной разведкой: как правило, дипломаты и торговцы, которые ездили, смотрели, как можно провести караван по данной дороге. Где можно провести караван, там и легион пройдет. Выясняли, где можно встать на постой, где взять воды, где пожрать, где можно договориться с местным населением, с местным начальством, подкупив его, а где это начальство и население придется резать. Потом они приезжали домой и рассказывали, что там-то все уже готово…

Д. Пучков: К визиту.

К. Жуков: Да, к визиту легиона. Специальной разведки, как сейчас, практически не существовало. Профессии шпиона не было. Зачем какого-то нелегала засылать, когда можно просто приехать поторговать и собрать информацию? Контрразведки не было, потому что низкий экономический уровень не позволял развивать военное искусство во всех его проявлениях выше определенного предела. Есть такой хороший автор палеонтолог Кирилл Еськов, который в свободное от палеонтологической работы время по славной традиции, заданной еще Ефремовым, пишет фантастику. У него вышла книжка «Последний кольценосец» про Толкиена. Книжка интересная, она описывает излет Средневековья, самое начало Нового времени. Бо́льшая часть – это сложные шпионские комбинации, которые в принципе невозможны на данном уровне развития общества. Нет специально обученных людей, которые способны к такой интриге, а сама интрига не нужна, поскольку все эти вопросы решались значительно проще. Но книжка интересная. Почитайте.

Д. Пучков: Можно привести гораздо более близкий пример. Нападение Соединенных Штатов на Ирак. Саддаму Хусейну секретные бункеры строили южные корейцы, обладающие технологиями, техникой и т. д. Как только Штаты захотели напасть на Ирак, южные корейцы американцам информацию слили…

Как говорится, «крепость не может считаться неприступной, если в нее можно ввести ишака, груженного золотом». Большинству иракских генералов дали денег, и они родину продали. В итоге ракеты прилетели в секретные бункеры, в том числе туда, где сидели бабы и дети, убив немыслимое количество мирного населения. Генералы пресекли всякое сопротивление в армии, иракское офицерство разбежалось, а потом организовало ИГИЛ. Вот теперь с ним…

Как все-таки правильно – гладиус или гладий?

К. Жуков: Можно и так, и так, потому что «-ус» – это окончание мужского рода в латинском языке, а «-ий» – это окончание мужского рода в русском. Учитывая традицию вольного обращения с латинским языком в русской транскрипции, мы спокойно говорим, например, Марк Антоний, хотя он Маркус Антониус. Если мы говорим «Антоний», почему бы не сказать «гладий». Хотя мне как оружиеведу привычнее говорить «гладиус».

Д. Пучков: Ворена зовут Воренус.

К. Жуков: Да. Люциус Воренус. Поэтому «гладий» – это нормально. С формой «гладиус» возникают лингвистические трудности. В родительном падеже должно быть окончание «-а», получается «гладиуса», но это неправильно, должна быть замена окончания «-ус» на «-а». А мы его, получается, добавляем.

Д. Пучков: Оно везде по-разному укореняется.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Совершенно непонятным образом. Например, одна рельса там называется «рейл», а два «рейла» – «рейлс», а по-русски они «рельсы». Шорты – «шортс», а по-русски они почему-то «шорты». Все перепутано. В общем, это устоявшиеся необъяснимые нормы.

К. Жуков: Это должны лингвисты объяснить.

Д. Пучков: Да.

Вы сказали, что ветеранам десятого легиона раздали земли в южной Франции. А что-нибудь известно о потомках таких землевладельцев? Возможно ли, что они становились представителями военного сословия уже в составе Франкского государства?

К. Жуков: Прямыми нет.

Д. Пучков: Там разрыв-то чуть ли не в тысячу лет.

К. Жуков: Да. Франкское государство возникло в V веке, через пятьсот лет после Цезаря. Бездна времени и разных интересных событий. Другое дело, мы не можем сказать, что вот конкретно в этом франкском рыцаре нету какой-то толики крови бывшего римского легионера. Оснований так говорить у нас нет. Но и сказать, что есть эта кровь, мы тоже не можем. Это доказывать надо методами исторического, генетического и генеалогического исследования, что далеко не всегда возможно, учитывая сохранность архивной базы. Если вам интересна такая фантазия (а это именно фантазия), то она имеет право на существование.

Читаю записки Цезаря о галльской войне. Там Цезарь постоянно берет заложников. Кого пытались брать в заложники, где сидели заложники, как с ними обращались, когда их отпускали и могли ли вербовать, пока те находились в плену?

К. Жуков: Брали обычно родственников и близких тех людей, которые реально влияют на политику. Сына вождя, например, или его дочку, или всю семью сразу, чтобы два раза не ходить. Брать в заложники какого-нибудь Василискуса Пупкинуса…

Д. Пучков: Пастуха, совокупляющегося с овцами в свободную минуту.

К. Жуков: Никакого профита абсолютно…

Д. Пучков: Все только посмеются.

К. Жуков: Ну кто по нему заплачет, если его зарежут? Никто. А вот если дети, родня какого-нибудь Ариовистуса, большого вождя, под которым целое племя…

Д. Пучков: Будешь посговорчивее.

К. Жуков: Подобрее, полояльнее к римской государственной машине. Обращались с ними, как правило, не просто хорошо, а очень хорошо, потому что заложник такого уровня, считай, гость государства. Специально вербовать его не нужно было, он и так оказывался под чудовищным культурным прессом… Будучи галльским вождем позднего периода, он жил весьма неплохо, значительно лучше обычного римского гражданина. Этот человек, например сын вождя, отлично знал, как живут его соплеменники, на что они могут рассчитывать. И вот он оказывается в Риме… В городе, где живет до миллиона человек… это значительно больше, чем все его племя. И видя, как люди живут, сынок вождя понимает, что с ними ссориться нельзя. Если у них один город, то что ж там еще есть за всем этим?.. Будущий вождь получал не только власть, но и определенную государственную управленческую подготовку. Он знал, что стоит за постройкой каменной крепости, чего стоит содержать ее гарнизон, выставить дружину в поле, сколько они сожрут, сколько стоит меч… И тут он видит, что легион идет по дороге…

Д. Пучков: По выжженной равнине.

К. Жуков: Идет легион по дороге, и поток этот не кончается час, два, а за ним идет следующий легион, который тоже не кончается. И он думает: «Блин! Это папа с ними догадался поссориться? Совсем больной! Я, когда подрасту, так делать не буду». Ну и конечно, тут же театр, бани…

Д. Пучков: Больно смотреть на ваше благополучие.

К. Жуков: Конечно.

Д. Пучков: Да…

К. Жуков: Он тоже так хочет. Вот если бы его взяли в какие-нибудь сенаторы, партейцы местные, он бы тоже так зажил. Даже если у него девяносто процентов богатств племени отнимут, ему самому на сытую жизнь хватит. Все-то уж, наверное, не заберут.

Д. Пучков: И в современной жизни можно найти такие же примеры. Если отправить Алексея Навального учиться в Колумбийский университет, он примерно так же думать будет.

К. Жуков: Ни хрена себе, как же так!

Д. Пучков и К. Жуков (хором): Я тоже так хочу!

Использовалось ли в полевых сражениях периода республики тогдашняя артиллерия – разнообразные метательные машины? Насколько значима была ее роль на поле боя? Находят ли детали таких машин?

К. Жуков: Римляне активно использовали все эти переносные гигантские арбалеты, катапульты, баллисты… Их много разных было. А раз их было много, значит, была высокая культура их производства. А раз была культура производства, значит, их постоянно использовали. В противном случае не нужно было бы столько разных устройств делать. Вот представьте себе торсионный арбалет – римскую баллисту – это только кажется, что…

Д. Пучков: Что это? Хм.

К. Жуков: …была налажена централизованная поставка воловьих жил для торсионов. Какие попало жилы использовать нельзя. Это должны были быть жилы с задних ног старых волов, толстые и прочные. Жилы специальным образом обрабатывали, а мастера изготавливали баллисты и навивали торсионы. Баллиста – сложнейшее инженерно-техническое сооружение, требующее известной школы и культуры производства. Когда наши реконструкторы со всеми их «автокадами», сопроматами, высшими техническими образованиями копируют эти устройства, они почему-то нормально не работают. Ломаются, плохо стреляют, хотя вроде все сделано правильно, материалы те же. И только построив несколько таких баллист, ты вдруг понимаешь, что в «автокаде» конструкция – один в один, но ты неправильно обработал, скажем, дерево для станины. А обработать его нужно было определенным образом и брать дерево не абы какое, а определенной породы. И доска должна быть особым образом под паром выпрямлена. За этим – столетие производства, огромный культурный задел. Арбалеты были очень эффективны. Например, торсионная баллиста стреляла значительно дальше, чем любой лук. И, естественно, дальше, чем человек может послать камень из пращи или рукой метнуть дротик. Баллисты могли стрелять ядрами или стрелами размером с небольшое копье, от которых тогдашние доспехи не защищали. И вывести из боевого состояния вражеское войско каких-нибудь галлов… Галлы были ужасно храбрые, но…

Д. Пучков: В индивидуальном порядке.

К. Жуков: Не могли позволить себе стоять, когда одного, второго, третьего убили… Они бросались в атаку, что и требовалось, собственно говоря. После чего их принимали уже регулярные римские формирования.

Вы сказали, что греки не использовали боевых колесниц. А как использовали колесницы другие народы? Какова их роль на поле боя? Не является ли использование боевой повозки очередным мифом? Может, просто передвижная трибуна для древнего генсека?

К. Жуков: Я не говорил, что греки не использовали боевых колесниц. Использовали, но ограниченно, поскольку воевали в основном в Греции, а там колесницы не везде могут проехать. Если мы говорим об архаическом периоде, об эпохе героев, то колесницы использовали вовсю. Но поскольку армии были маленькие, выставлять тысячу колесниц в поле не было необходимости. Вывезли вождя на этаком «мерседесе» – и все.

Д. Пучков: А вот в художественном фильме «Троя» Брэд Питт под видом Ахиллеса приехал на колеснице.

К. Жуков: У Гомера как раз архаическая эпоха описана. Они там постоянно приезжают на колеснице, кидают копья, повергая друг друга наземь, речи пафосные с них произносят. Полезная была вещь. Придумали колесницы наши древние арийские предки, и благодаря этому их вооруженные силы получили очень большую мобильность. Колесница – это в первую очередь передвижная огневая точка…

Д. Пучков: Тачанка.

К. Жуков: Так точно. Пока на лошадь не догадались сесть сверху, колесница была единственным способом оперативно доставить стрелка на поле боя и осуществить маневр. Пехоте их было не догнать, потому что в колеснице как минимум одна лошадь, а может быть – даже две. Они приезжали, стреляли и уезжали.

Д. Пучков: Перезарядиться.

К. Жуков: Да. Это же самое главное – можно отъехать к повозочкам, попить винца, пивка дернуть, взять новые два колчана, четыре копья и поехать обратно воевать. А те, которые пешком… Им ни пивка, ни винца, ни отдохнуть – ничего.

Д. Пучков: И они уже устали от бессмысленной беготни…

К. Жуков: Потеряли товарный вид. Последней цивилизацией, активно использовавшей колесницы, были персы. У них были и колесницы с серпами, которые использовались для взлома вражеского строя.

Д. Пучков: Действительно были? Серьезно?

К. Жуков: Ну, они действительно были, но есть большие сомнения, что их использовали так, как показано в американских фильмах. Скорее всего, это было чудовищное средство психологического давления. Страшно, когда несется толпа таких телег, запряженных каждая четверкой лошадей. Ты сразу начинаешь прикидывать, что с тобой будет, и у тебя появляется масса интересных идей о том, как можно провести свободное время. Успеешь ли ты убежать, в какую сторону надо бежать? И бежишь. Эту традицию смогли переломить греческие, в первую очередь македонские, регулярные пехотные формирования, которые почему-то никуда не бегали, а, наоборот, при виде негодяев все плотнее и плотнее смыкали ряды…

Д. Пучков: И копья все дальше и дальше.

К. Жуков: Выставляли колья во все стороны. И тыкали наседающих персов – не подходи! Оказалось – работает. Ну и конечно, для генсека колесница – это первейшее дело. Ее можно увешать золотом, пропагандистскими материалами, красиво на ней выехать.

Д. Пучков: Представить свою страну в нужном свете.

К. Жуков: Да.

Подскажите, из каких источников нам известно об убийстве Цезаря? Какой считается наиболее достоверным? Какие существуют противоречия между источниками?

К. Жуков: Это большая тема. Почитайте «Жизнь двенадцати цезарей» Гая Светония Транквилла, «Сравнительные жизнеописания» Плутарха.

Как принимали в городах граждан Рима? И какие города входили в гражданство после царствования Тирана?

К. Жуков: Видимо, Цезарь имеется в виду.

Д. Пучков: Он не царствовал. Царствуют цари, а тираны тиранят.

К. Жуков: Цезарь был не тираном, а пожизненным диктатором. Это разные вещи.

Существует масса свидетельств о том, как сначала италийские, а затем и другие города принимали в состав Римской республики, а потом и империи. Возьмем город Капую. Как ни странно, Капуя долгое время была завоеванным городом, колонией. А потом итальянцы сообразили, что они все говорят на одном языке и есть люди гораздо гаже, например галлы, германцы, испанцы и всякие финикийцы…

Д. Пучков: Короче, сволочь.

К. Жуков: …которых надо покорять, сплотившись вокруг римского орла. И стали принимать целыми городами, даруя права гражданства всему свободному населению.

Д. Пучков: Капуя – она же себя каким-то позором запятнала во время войны с Ганнибалом.

К. Жуков: Да, договаривались с Ганнибалом.

Д. Пучков: Паразиты!

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: Были наказаны, я помню.

Кто-нибудь знает, почему имя Брут присутствует в очень необычных местах, например у Гоголя?

Д. Пучков: Хома Брут.

К. Жуков: Не знаю почему. Спросите у Гоголя. Подозреваю, что это римское имя, а римские имена были популярны. Почему нас не беспокоит, например, присутствие такого имени, как Цезарь, в титулатуре русских правителей? Они ж цари у нас все вплоть до Николая II, а это, собственно говоря, и есть имя Цезаря.

Д. Пучков: В Германии звучало как кайзер.

К. Жуков: И до сих пор так звучит.

Я где-то читал, что римляне нередко употребляли в пищу мясо птицы, в частности фазанов. А еще для жителей побережья довольно обычной едой за неимением рыбы могло быть мясо дельфина.

К. Жуков: В пищу мясо птицы употребляли. И фазанов, и дельфинов, и рыбу. Однако основой римского рациона были хлеб и различные злаковые. Также жрали лук, чеснок и оливки. То есть в основном древние люди ели то, что растет на земле, а не то, что по земле бегает. Мясо птицы вкусно и полезно, но эта самая птица была значительно меньше, чем сейчас. Даже домашняя курица…

Д. Пучков: Бройлеров не было.

К. Жуков: Конечно.

Д. Пучков: Нынешний голубь побольше.

К. Жуков: Курицы были размером с упитанного голубя, наверное. Сколько там мяса? Этих куриц надо штук шестнадцать, чтобы нормально поесть. А они дают, между прочим, яйца. Поэтому просто так курицу мочить было нельзя. Фазан – это дикая птица. Она вся состоит из каких-то жил и жесткого мяса… Ее нужно специальным образом готовить. А это долго. Не у всех есть такая возможность, поэтому в основном ели хлеб.

Д. Пучков: Это для нынешних горожан дельфин милый любознательный зверек, а для нормального крестьянина это еда.

К. Жуков: Куча еды.

Д. Пучков: Так можно договориться до того, что свиньи добрые и умные.

К. Жуков: Хотя, конечно, они и умные, и добрые.

Д. Пучков: Главное, вкусные!

К. Жуков: Да. Но это не мешает же их жрать, в конце концов. Все эти люди проживали в довольно суровых условиях. Было бы большой ошибкой считать, что их быт был похож на наш. Суровые условия подразумевают в первую очередь отсутствие регулярной жратвы и конкретный риск эту жратву не достать. Поэтому ели все, что могли.

Д. Пучков: Я бы обратил внимание, что когда рассказывают про свиней или про коров… как там поговорка, что в еду из свиньи уходит все, кроме визга. Все!

К. Жуков: Конечно.

Д. Пучков: Я когда-то работал на Питерском мясокомбинате. Когда свиней грузовиками привозили из совхозов, на них сразу нападала бригада местных рабочих, которые с живых свиней тут же отрезали уши, хвосты, бежали за угол, жарили и сжирали. А бедные свиньи без ушей и хвостов ехали на бойню.

К. Жуков: Какой фашизм!

Д. Пучков: И это были наши горожане! А мы тут про древних римлян…

К. Жуков: На даче в Калужской области я был однажды очень сильно фраппирован, когда мой друг Максим страшно поссорился со своим батей, потому что батя пошел и, не сказав ему, замочил курицу тесаком. Он хотел это сделать сам, ты понимаешь! А батя пошел, замочил, никому не сказав ни слова.

Д. Пучков: Как низко!

К. Жуков: Я подумал, ни хрена себе у них нравы!

Д. Пучков: Я тебе как милиционер скажу, что всякие военные зверства, когда кого-то мучают, пытают, рубят и прочее, совершают жители деревень, которые привыкли рубить куриц, свиней резать, коров… Я когда в Узбекистане проживал, как-то раз при мне зарезали корову… Я был крепкий советский солдат и то…

К. Жуков: Ой…

Д. Пучков: Но потом сам принимал участие.

Так арена – это фактически песочница?

К. Жуков: Да, арена – это песочница.

Если верно утверждение Клим Саныча, что Цезарь как правитель есть песчинка на волне социально-экономического базиса и ни на что по большому счету не влияет, то выходит, что ВВП, при всем уважении, точно так же не влияет ни на что и на его место можно было бы спокойно выбирать какую-нибудь Ксюшу или еще хлеще – Навального.

Д. Пучков: Какой тонкий заход!

И тоже в исторических рамках разницы не будет. По-моему, такие личности сильное влияние на ход развития державы оказывают. Взять хотя бы Ивана Грозного, Петра I, Ленина и Сталина. Или тут что-то другое имеется в виду?

Д. Пучков: Кажется, происходит некая подмена понятий.

К. Жуков: Безусловно. Я никогда не говорил, что личность ни на что не влияет. Личность конкретным процессам придает конкретное оформление в меру своей испорченности. Вот Цезарь был даровитый паренек, умел делать такие-то вещи хорошо, а такие-то (например, думать о собственной безопасности) плохо. Но нужно понимать, что процесс превращения Римской республики в империю – объективный, именно на волне этого процесса и стал возможным феномен цезарей. Если бы этот прекрасный, одаренный человека родился на двести лет раньше, то никаким Цезарем, в современном значении этого слова, он бы не стал… Максимум, на что он мог рассчитывать, – стать каким-нибудь известным консулом, который сделал что-нибудь хорошее или, наоборот, плохое. Талантливый человек может и нагадить много, и хорошее сделать в большом количестве. Вот и все. Исторический процесс, объективный процесс выносит наверх конкретных людей, которые могут проявить себя в рамках этого процесса и ничего никогда не смогут сделать вне его.

Я правильно понял, что весь сенат был против Цезаря? Или все-таки были те, кто пытался его спасти?

К. Жуков: Судя по тому, что нам известно, не требовалось, чтобы весь сенат был против Цезаря. Это же было просто убийство.

Д. Пучков: Достаточно одного талантливого гражданина, чтобы пару раз пырнул…

К. Жуков: Да. А там их было полтора десятка. Поэтому набросились и зарезали, а все смотрели и хлопали моргалами. Ну, потому что все удивились.

Д. Пучков: Он двадцать три ранения получил?

К. Жуков: То ли двадцать три, то ли двадцать семь.

Д. Пучков: Наверное, кто-нибудь один его держал: двое за руки, а третий бы спереди пырнул. Чтобы побыстрее убить.

К. Жуков: Надо бы, конечно, почитать обращение этих самых граждан, которые резали Цезаря, в поликлиники и травмопункты. Я уверен, что они друг другу там руки порезали, ухи покромсали… «Что ты делаешь? Это ж я!» – «Ой, извини!»

Как обстояли дела с сельским хозяйством в республике-империи? Насколько я знаю, Рим получал хлеб из определенной провинции, устанавливал нормы, которые не всегда подходили для климата и типа почв, что приводило к эрозии.

К. Жуков: Сельское хозяйство в ранней республике было одно, в поздней – другое, в империи – третье и так далее. Нельзя рассказать о нем в общем виде. С сельским хозяйством там некоторое время обстояло все хорошо. Когда Римская республика разрослась до империи, стало еще лучше, потому что можно было получать хлеб, например, из Египта, который был житницей еще со времен бронзового века.

Д. Пучков: Здравницей.

К. Жуков: Здравницей он не был, а житницей был. И со времен бронзового века, со времен XV века до н. э., когда была образована первая средиземноморская ООН после битвы при Кадеше, было сказано, что Египет всех кормит. Финикийцы привозят из Англии олово, из которого потом на Крите делают бронзу. Вот таким образом было организовано международное разделение труда. Римляне в это отличненько включились. Зачем самим сильно напрягаться, когда можно просто в нужном количестве…

Д. Пучков: …жрать египетский хлебушек.

К. Жуков: Да. Отлично все это работало, потому что Египет – это Нил, гигантская река, которая при разливе выносит чудовищное количество ила, великолепного природного удобрения. Благодаря этому все прекрасно растет. К тому же там тепло – и за год можно получить кучу урожаев. Потом это все можно продать римлянам.

Д. Пучков: Если вы вдруг поедете в Италию, то будете приятно удивлены, насколько это благодатный край. Во-первых, на хорошей широте, а во-вторых, с обеих сторон омывается морями, климат – слов нет. Там так хорошо, там все такое зеленое, такое цветущее, воткни лопату – заколосится и зацветет. Но при этом не везде же одинаково. Писали, что на склонах Везувия…

К. Жуков: Ништяк.

Д. Пучков: …там, где вулканический пепел, какой-то немыслимый виноград растет и моцареллу до сих пор делают. Моцарелла должна быть только из молока буйволиц, которые пасутся на склонах Везувия. Говорят, британской королеве каждый день самолетом возят свежую моцареллу.

К. Жуков: Вот гады!

Д. Пучков: А нас каким-то говном кормят.

К. Жуков: Пытаются. Я поэтому ее не ем.

Д. Пучков: Во-от!

К. Жуков: Я ем пошехонский сыр.

Д. Пучков: Держишься корней.

Сохранились ли какие-нибудь кулинарные рецепты, есть ли исследования, научные публикации со систематизированными рецептами блюд на данную тему?

Д. Пучков: Масса.

К. Жуков: Описаний, как состоятельные римские граждане любили жрать, очень много.

Д. Пучков: Хорошая книжка гражданина Петрония, называется «Сатирикон».

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: В ней есть глава про пир у Трималхиона. Настоятельно рекомендуем. Так сказать, для первого ознакомления. Там рецептов нет, но оттуда уже двинетесь дальше.

Вы сказали, что одежда у римских граждан не менялась несколько столетий. А в обзоре нового фильма «Бегущий по лезвию» говорили, что эволюция не стоит на месте. Почему в Римской империи покрой одежды долго не менялся?

К. Жуков: Во-первых, конечно, он немного менялся. Но «Бегущий по лезвию» – это XXI век, его середина, бурный технический прогресс, все меняется с чудовищной скоростью. Тогда тоже менялось, но значительно медленнее. Если посмотреть на Средневековье – XI, XII, XIII века, – все таскали примерно одинаковые шмотки (так называемая «романская мода»). Вот как у византийцев подсмотрели туники, так их и носили до середины XIV века. Ну разве что ткань менялась…

Д. Пучков: Пуговицы красивые.

К. Жуков: Да, пуговицы получше. Потом из Византии шелк научились воровать…

Д. Пучков: Обшлага пришить, капюшон.

К. Жуков: Да. Сначала Византия своровала у китайцев шелк, а потом уже все у византийцев его своровали. И вдруг где-то в 40–50-е годы XIV века все как поменялось!

Д. Пучков: Почему?

К. Жуков: Это эпоха Возрождения, позднее Средневековье. Уровень развития текстильной, швейной промышленности дошагал до такого состояния, что стало невозможно постоянно носить одно и то же. Нужно было все время создавать новый спрос, чтобы больше покупали. Началась так называемая сексуализация костюмов – обтягивающие, приталенные штуки для девушек, шнуровочки, растяжные курточки всякие… Гульфики, понимаешь, пришивать на место полового органа…

Д. Пучков: Носки туда закладывать, чтобы побольше казалось.

К. Жуков: Это позже. В XIV веке так еще не умели.

Д. Пучков: Тогда у всех еще все нормально было…

К. Жуков: Потом додумались чулки сшивать вместе – и получились колготки. Курточки укоротились. Мода стала меняться с такой безумной скоростью, что сейчас толковый человек, разбирающийся в развитии моды, может сказать, что это точно 1370-е годы, например. Настолько сильно она менялась. И чем дальше, тем быстрее это происходило. В результате дошло до того, что у нас теперь каждый год модные люди вынуждены покупать себе новые шмотки, потому что старые уже не то. А началось все примерно в середине XIV века. За тысячу лет до этого все двигалось в том же направлении, например кто-то решил: «Полоска узковата». И ему все: «Ну ты революционер!» А внук этого человека взял полоску не в два пальца, а в четыре пришил. И все: «Ах! Вот это попрание устоев!» Ну и все вслед за ним давай повторять.

Зачем театр на 17 тысяч человек, если нет ни современного звука, ни экранов с видео?

К. Жуков: Это большое заблуждение. В акустике люди крепко разбирались. Все было сделано так, что громкий шепот доносился до галерки, причем так, что его реально было неплохо слышно.

Д. Пучков: Это во-первых. А во-вторых, у актера, между прочим, специально поставленный голос: он говорит громко и членораздельно, чтобы всем было слышно.

К. Жуков: В самом деле, зайдите в любой античный театр, их с римского времени огромное количество, – в Турции, Италии, Испании, где угодно…

Д. Пучков: Плюс от греков осталось.

К. Жуков: Да. Но от греков меньше. Зайдите в такой театр и попробуйте его испытать. Там акустика ого-го! И видно все. Это же амфитеатр. Специально сделано так, чтобы ты с любого места мог все увидеть. Никаких экранов не надо.

Читал, что римляне любили употреблять соус гарум, который, как мне известно, готовили из рыбьих внутренностей, а значит, из-за потребления этого соуса в человеке могла появиться жизнь. Вопрос: как было в Древнем Риме с лечением различных паразитов?

К. Жуков: Гарум – это ферментированный соус. От него ничего не заведется.

Д. Пучков: Когда оно по полгода гниет на берегу реки Меконг у вьетнамцев, там никто не выживает. Плюс в нем соли очень много.

К. Жуков: Конечно.

Д. Пучков: Если любите суши, например, сходите к паразитологу сдать анализ кала на яйца глист и узнаете о себе много нового, когда из вас после употребления пары питательных таблеток полезут вот такие ленточные черви! Не надо про римлян плохо думать.

К. Жуков: У них с паразитами было все в полном порядке…

Д. Пучков: Как у всех, да.

К. Жуков: Тогда не было гастроэнтероскопии, если что-то заведется – вывести почти невозможно. Не было таблеток нормальных, так что это, конечно, была проблема. Но не конкретно из-за гарума. Гарум – вещь довольно безопасная. Хотя сам процесс его производства не для слабонервных. Воняет, как я не знаю что.

Д. Пучков: Покойником.

К. Жуков: Да. Мертвой рыбой.

Как вы считаете, какая из двух империй древности – римская или китайская – оказала набольшее влияние на историю?

К. Жуков: Ну, так получилось, что Европа и европейские образования типа Америки до сих пор являются доминирующей силой в мире. А значит, их основа, то есть Римская империя, оказала большее влияние на историю, чем китайская. Китайская оказала колоссальное влияние, но на ограниченной территории, в Дальневосточном регионе – в Японии, Корее…

Д. Пучков: Таиланде и Вьетнаме.

К. Жуков: Ну, там скорее влияние индусов, а не китайцев. А Римская империя оказала влияние на весь глобус.

Есть такое слово «стимул». Что оно означало в то время? Ходят неподтвержденные слухи, что так называли острую палочку, которой в жопу тыкали скотину для ускорения движения.

К. Жуков: Да, так и есть. Стимул – это погоняло.

Д. Пучков: Стимулировали.

Где зимовали легионы? Проводились ли зимние кампании? Или с приходом холодов становились на постоянное место дислокации? Выдавались ли утепленные сандалии, рейтузы для перехода через Альпы?

К. Жуков: Легионы жили в лагерях.

Д. Пучков: Сандалии на меху.

К. Жуков: Строили их самостоятельно. И лагеря очень быстро превращались в города, многие из которых до сих пор существуют. Ну а в городе как – дома каменные, печки железные, утепленные крыши… Ничего утепленного им не выдавали… Как вы себе представляете утепленные сандалии? Кальцы были типа современных берцев, сапог со шнуровкой спереди. Могли надевать носки.

Вы часто говорите, что одним из немногих элементов разнообразия в римской одежде была красивая драпировка туники. Несла ли эта драпировка какую-то информационную нагрузку, особенно в легионах?

К. Жуков: В легионах-то вряд ли, потому что у легионера есть звание, которое определяется не драпировкой туники. Хотя точно мы сказать не можем. Как там было модно ходить…

Д. Пучков: Различия какие-то наверняка были.

К. Жуков: Что-то, может быть, и было. Но мы ничего об это не знаем. Дембельских альбомов до нас не дошло, к сожалению. А было бы интересно!

Как-то странно повела себя жена Люция Ворена, дважды спорола косяка: первый раз по недоразумению, а второй раз, обманув мужа.

К. Жуков: Ну, знаете ли, люди не всегда ведут себя разумно.

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: Вы на себя посмотрите. Я уверен, что вы тоже периодически делаете что-то, за что потом становится мучительно стыдно.

Цезарь стал первым римлянином, чье изображение отчеканили на монетах при жизни?

К. Жуков: Не первым. Чеканили и до него, причем периодически какой-нибудь консул у себя в провинции начинал чеканить монету со своей физиономией.

Д. Пучков: Было бы странно с другой печатать.

К. Жуков: Чтобы долго не думать, что же там отчеканить.

Каковы были причины того, что римляне не могли покорить германские племена и закрепиться за Рейном? Тут сыграли большую роль объективные причины или все же германцы оказались слишком лютыми?

К. Жуков: Ну конечно, объективные причины. Какими бы римляне ни были замечательными, римская дорога имела вполне определенную пропускную способность. Чем дальше ты находишься от мест обеспечения, от базы, тем труднее войска кормить, снабжать, ротировать, присылать подкрепления. Римляне германцев регулярно били, начнем с этого. И парфян-то римляне не смогли завоевать, потому что античная империя имеет конкретные пределы расширения, за которые она не может выйти. Как и средневековая, собственно говоря. То есть до какого-то предела они дорастают, дальше – всё: метрополия слишком далеко находится. Рим не на колесиках, его невозможно подтащить поближе к германцам или парфянам. Бить соседей они могут регулярно, но завоевать их уже не хватает сил. После чего любая рабовладельческая империя впадает в эпоху застоя, а потом развала, потому что напряжение внутреннее сбрасывать уже некуда, рабов новых получать неоткуда, землю раздавать больше не из чего. Когда римляне дошли с одной стороны до парфян, с другой стороны до германцев, начался медленный закат Римской империи. Они достигли пика развития. Там, где кончается развитие, начинается немедленная деградация.

Д. Пучков: Я замечу, что даже войска Адольфа Гитлера, добравшись до Москвы, загрустили. А обратите внимание: со стороны Дальнего Востока на нас никто не нападает вообще. Пока доедешь…

К. Жуков: Можно сильно загрустить.

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: И осесть на ПМЖ, взяв в жены какую-нибудь якутку…

Д. Пучков: Боюсь, плохо кончится.

К. Жуков: Неминуемо плохо кончится.

По поводу евреев – граждан Рима. Апостол Павел как уроженец города Тарса был римским гражданином. А что это за привилегированные города? Сколько их было, когда и почему они появились?

К. Жуков: Ну, во-первых, не привилегированные, а просто города, которые попали в империум. Эта привилегия появлялась, когда город оказывался нужен метрополии. Вот она добралась до Киликии, где находится город Тарсус, он же Тарс. Этот город стал нужен как важный торговый укрепленный пункт. И чтобы не держать там гарнизон, который будет палками непрерывно всех бить, город сделали частью империи, а местные жители (кстати, не все) получили права гражданства. Апостол Павел, Савл, был наследственным гражданином Римской империи, потому что гражданином был его папа. Это не значит, что они были из хорошей семьи. По этому поводу читайте Деяния святых апостолов. Там все изложено.

Что случилось с сенатскими полномочиями Ворена после смерти Цезаря? Его враги задним числом разжаловали из сенаторов или же просто из-за прогулов выгнали?

К. Жуков: С сенаторством Ворена все не очень понятно, потому что он не выслужил срока народной выборной магистратуры. А не выслужив срока, он не мог стать сенатором. В этом отношении в сериале много напортачено. Неясно, каким магистратом он был. Ведь что такое магистрат? Цезарь тоже был магистратом. Его магистратура называлась «диктат» – диктатура, он был магистрат-диктатор. И Ворен был магистрат, но он не выслужил срока. В сенат могли попасть люди, которые уже оттянули свою выборную должность. Поэтому не знаю!

Д. Пучков: Как мы уже неоднократно говорили, большинство зрителей на подобные вещи никакого внимания не обращают, потому что не понимают. И это можно выяснить только из подобного разбора.

К. Жуков: Да.

Д. Пучков: На сюжет влияния не оказывает.

Как обстояло дело у римлян с процедурой регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним? Как они совершали сделки с домами, земельными участками? Велся ли земельный кадастр? Была ли разница в процедурах регистрации между Италией и провинциями?

К. Жуков: Этим занимались магистраты, которые имели свой чиновничий аппарат. Чиновники фиксировали сделки с имуществом, потому что с них платились налоги. И с владения имуществом тоже. А раз платились налоги, то все подлежало строгому учету. Собственно, нам о размерах Рима именно из этих писцовых книг стало известно. Все дома, здания, строения, кроме общественных, подлежали строгому налогообложению. Поэтому мы точно знаем, в какой момент какое количество зданий в общественном пользовании было, сколько доходных домов, то есть инсул, сколько дворцов, вилл и прочее, потому что со всех них платили деньги. Все учитывалось строжайшим образом.

Д. Пучков: Деньги.

К. Жуков: Это ж налоги, с этого государство существует, черт возьми! Кадастр? Не думаю, что это было организовано так, как сейчас, но кадастр тоже, конечно, велся. Недвижимость – это основа сначала Римской республики, а потом империи.

Скажите, как такой человек, как Поска, мог залететь в рабы? У него образование, знания энциклопедические, по уровню интеллекта на голову превосходит всех граждан Рима.

Д. Пучков: Может, в карты проигрался!

К. Жуков: Поска – грек. Попасть в рабы он мог самым неожиданным образом. Например, его мог продать папа. Или он сам, имея в виду бедственное положение семьи, мог продаться. Для греков нормальная ситуация. Они были далеко не так богаты, как во времена Александра Македонского. Поэтому продажа себя в рабы – это была печальная, но рутина. А римляне охотно греков покупали: был шанс получить серьезно образованного человека, который будет в хозяйстве огромным подспорьем, каким и является Поска. Из таких хаус-ниггеров в итоге получались замечательные вольноотпущенники, достигавшие невероятных высот в Римском государстве. Пока они были рабами при приличном человеке вроде Цезаря, то успевали узнать все ходы и выходы: с кем переговорить, кому занести, кому относить ни в коем случае нельзя. При них можно было говорить что угодно, потому что раб даже в суде не мог свидетельствовать. Их никто не стеснялся.

В Риме были великолепные сооружения, а значит и инженеры. Как и где они получали образование?

К. Жуков: Образование они получали частным образом, как правило. Никаких архитектурных ПТУ не было, а вот архитекторы были и брали себе учеников. Им поручали какие-нибудь второстепенные задачи по вычерчиванию деталей на кульмане. Ученик ходил за дяденькой десять лет, перенимал у него секреты мастерства, участвовал в стройках и сам становился мастером. Вот так все из рук в руки передавалось вплоть до Средних веков.

Д. Пучков: Ходил за дяденькой Витрувием. Витрувий писал трактаты интересные.

Правильно ли я понимаю, что ко времени, показанному в сериале, противостояние патрициев и плебеев стремительно сменялось противопоставлением старых граждан и новых?

К. Жуков: Оно не стремительно сменялось, а давно уже сменилось к тому времени.

Что произошло с телом Цезаря после его убийства? Был в Риме на разных экскурсиях, у каждого экскурсовода своя не совпадающая с коллегами версия.

К. Жуков: Сначала оно валялось в сенате, его боялись прибрать, потому что было непонятно – власть поменялась или не поменялась? Что дальше будет? Потом все-таки решили, что нехорошо, когда человек непогребенный валяется. Его отвезли домой и потом сожгли. Собственно, все.

Д. Пучков: В первой серии второго сезона отлично показано, что там и как. Художественно, конечно, но все равно и красиво, и очень печально.

Сенатор вне зависимости от положения становился членом сенаторского сословия. Причем это сословие передавалось по наследству. Они считали «лоу плебс» ниже себя по рангу? И учитывая право, суд равных, они были не так уж неправы. Или я где-то заблуждаюсь?

К. Жуков: Сенаторы из сословия сенаторов имели несколько иные возможности по сравнению с окружающими, это факт.

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: Даже специально на этом останавливаться не стоит, я считаю. В сенат не мог попасть какой-то человек с улицы. Никак не мог. Только серьезный человек, с серьезными родственниками, связями и знакомыми. Вот сейчас пойдите и изберитесь в верхнюю палату Совета Федерации.

Насколько я понимаю, курия Помпея была рассчитана на триста сенаторов. Даже курия Юлия, построенная позже, была небольшим помещением. Как предполагалось размещать в таких помещениях девятьсот сенаторов?

К. Жуков: Девятьсот сенаторов сразу на заседание никогда не приезжали. Потому что у сенатора помимо говорильных функций есть еще и административные. Он находится, например, где-нибудь в Галлии, занимается серьезными вещами и не может приехать на заседание.

В битве при Каннах, как пишут, полегло порядка восьмидесяти сенаторов. То есть в далеком III веке до н. э. для сенатора было нормальным лично участвовать в битве. А как с этим делом обстояло ко временам Цезаря? Сенаторы уже стали респектабельными господами или еще личным примером могли молодежь повлечь за собой?

К. Жуков: Даже во времена Цезаря сенаторы в большом количестве проходили службу в армии. Это был нормальный, обычный, я бы даже сказал рутинный трамплин к политической карьере. Если ты отслужил, а тем более повоевал, был ранен, значит, ты можешь поставить общественные интересы выше своих.

Разве дочь Ворена могли звать Люцией? Ведь «Люций» вроде преномен, а имена образовывались от номенов, реже когноменов.

К. Жуков: Она бы скорее была Вореной, чем Люцией. Но, как я уже говорил, в сериале с именами полнейший бардак.

Д. Пучков: Ее там Ворена зовут.

К. Жуков: Ворена?

Д. Пучков: Да.

К. Жуков: А…

Д. Пучков: Замечу, что в английском языке если мистер Джон Фогерти, то жена у него – миссис Джон Фогерти.

К. Жуков: Так точно.

Д. Пучков: А не какая-то там Людмила Зайцева.

Вы сказали, что патриции могли переходить в плебеи. Как такое возможно? Как оформлялось документально?

К. Жуков: Это было возможно. Переписывали информацию в метрической книге, где факт рождения фиксировался.

Имелась ли в Риме судебно-медицинская экспертиза, которая по характеру травм могла установить время, причину смерти?

К. Жуков: Насколько я знаю, нет.

В некоторых источниках указывают, что заговорщики привлекли к делу гладиаторов, а сразу после убийства Цезаря засели с отрядами гладиаторов. Насколько я понимаю, гладиаторов как людей особо обученных вполне могли сдавать в аренду в качестве телохранителей. Что-нибудь известно об этом?

К. Жуков: Гладиаторов в качестве телохранителей использовали постоянно.

Почему заговорщиков не растерзала охрана Цезаря и его соратники или разгневанный плебс на выходе из сената? Закололи царя-батюшку, как свинью, а им хоть бы хны!

К. Жуков: Потому что Цезарь был в сенате, как мы знаем, без охраны. Ликторы его по улице сопроводили, развернулись и ушли. Он думал, что сенат – священное место, а он сам настолько священная фигура в священном месте, что ничего случиться не может. А уж если случится, значит, ну…

Д. Пучков: Такая судьба.

К. Жуков: Да. А потом все настолько обалдели от произошедшего, что было неясно, какую буденновку или фуражку надевать или уже бескозырку пора. Какая власть, кто кого пересилит?.. Кого-нибудь из убийц растерзают, а выяснится через полчаса, что этого делать ни в коем случае было нельзя, и тех, кто растерзал, будут казнить за это.

В одном научном журнале говорилось, что когда муж целовал жену в губы, это означало не любовный акт или его часть, а таким образом муж проверял, употребляла ли жена вино…

Д. Пучков: Так можно договориться до того, что и минеты придумали в Древнем Риме.

К. Жуков: Чтобы проверить, употреблял ли вино.

Д. Пучков: Во-первых, это как-то не сочетается с рассказами, что все пили разбавленное вино, чтобы поноса не было. Во-вторых, если человек употребляет алкоголь, то от него пахнет.

К. Жуков: И целовать его для этого не надо.

Д. Пучков: На вкус не сможешь определить, пил я или не пил. А вот по запаху – за километр!