Лорд Питер Уимзи
– Привет! – сказал Фергюсон.
– Привет! – ответил Уимзи. – Это прокурор, а это сержант Дэлзиел из Ньютон-Стюарта, которого вы уже знаете. Мы собираемся провести небольшой эксперимент, касающийся гибели Кэмпбелла, и хотим воспользоваться вашим жилищем, если позволите. Отсюда удобно наблюдать за домом Кэмпбелла, вы не находите?
– Надеюсь, мы вам не помешали, мистер Фергюсон, – любезно произнес прокурор.
– Нисколько. Проходите. Что именно вы собираетесь сделать?
– Воспроизвести события рокового понедельника, – объяснил Уимзи. – Подскажите нам, если мы что-то сделаем неправильно.
– Разумеется. Когда же начнется представление?
Уимзи взглянул на часы:
– В восемь часов. То есть прямо сейчас. Фаррена изобразите вы, Дэлзиел, или я? Нет, лучше вы, а я останусь под присмотром господина прокурора.
– Хорошо, – отозвался Дэлзиел, выходя на улицу.
– Где вы сидели, Фергюсон, когда приехал Фаррен?
– Здесь. – Он указал на стоявшее возле камина кресло.
– Тогда усаживайтесь туда и делайте то, что делали в тот понедельник. Господин прокурор сядет в противоположный угол, а я – между вами.
– А кем будете вы? – поинтересовался Фергюсон.
– Пока никем. А позднее – убийцей. Всегда хотел примерить на себя эту роль. Ага! Слышите шум? Представление начинается.
Несколько тяжелых ударов возвестили о нападении сержанта Дэлзиела на дверь Кэмпбелла.
– Прошу вас, Фергюсон, – произнес Уимзи.
Хозяин, застывшее лицо которого было бледно как полотно в свете масляной лампы, приблизился к окну и отдернул занавеску.
– Кто там? – крикнул он. – Ради бога, прекратите этот ужасный шум! А, это вы, Фаррен. Что случилось?
– Где этот… Кэмпбелл? – ревел сержант во всю мощь своих легких. – Прошу прощения, сэр, но мне приказано точно воспроизвести разговор. Куда делся этот чертов Кэмпбелл?
– Кэмпбелл? Я не видел его целый день. И не имею ни малейшего понятия, где он находится. Что вам от него нужно?
– Выпустить ему кишки! – смачно выкрикнул сержант. – Я не позволю, чтобы этот ублюдок увивался возле моей жены. Только скажите, где найти этого подлого негодяя, и я вышибу ему мозги.
– Вы пьяны, – промолвил Фергюсон.
– Может, пьян, а может, и нет, – с чувством возразил Дэлзиел. – Не вашего ума дело. Не настолько я пьян, чтобы не разобрать, что к чему, когда застал его со своей женой. Где этот мерзавец?
– Не глупите, Фаррен. Вам прекрасно известно, что у Кэмпбелла и в мыслях не было ничего подобного. Возьмите себя в руки и забудьте весь этот вздор. Лучше ступайте проспитесь.
– Да идите вы сами к черту! – горланил сержант. – Больше мне нечего вам сказать. Парочке, как вас там звать, проходимцев!
– Идите теперь и повесьтесь! – крикнул Фергюсон.
– Непременно повешусь. Только сначала разделаюсь с Кэмпбеллом.
– Да ради бога! Вешайтесь сколь угодно. Только не устраивайте скандал у меня под окнами. Идите найдите себе другое место.
Повисла пауза. Фергюсон продолжал стоять у окна. А потом снизу раздался печальный голос:
– Что мне делать теперь, сэр? Мне велено оставаться тут еще некоторое время.
– Злобно пните дверь, – подсказал Фергюсон. – А затем ступайте к задней двери и начните скандалить там. Затем вернитесь обратно, грязно выругайтесь и уезжайте на велосипеде прочь.
Дэлзиел выполнил указания.
– Все так, сэр?
– Совершенно верно, – одобрил Фергюсон. – Отличное представление. Поздравляю.
– А теперь мне уезжать?
– Верните велосипед на место, – произнес Уимзи, подходя к окну, – и возвращайтесь сюда.
– Хорошо, сэр, – откликнулся Дэлзиел.
Красный фонарь велосипеда мелькнул возле ворот и исчез за оградой.
– Судя по всему, сержант веселится от души, – усмехнулся Фергюсон. – Но ругается он не так грязно, как Фаррен.
– Вероятно, его немного смутило наше присутствие, – предположил Уимзи. – Восемь пятнадцать. Дальше события начинают разворачиваться не раньше десяти часов. Чем займемся, господин прокурор? Поиграем в карты или будем рассказывать истории из жизни? А может, желаете, чтобы я почитал вам вслух? У Фергюсона отличная коллекция детективов. – Он подошел к книжному шкафу. – Послушайте, Фергюсон, где тут у вас «Загадка двух билетов» Коннигтона? Хотел порекомендовать эту книгу господину прокурору. Уверен, ему понравится.
– Я дал ее почитать священнику, остановившемуся в «Энвосе», – объяснил Фергюсон.
– Жаль! Ну да ладно. Зато есть Остин Фриман. У него качественные произведения. Или почитайте вот это – «Глаз Осириса». Отличная книга. Про мумию. Или «Труп на циновке» Кеннеди. Легкий веселый роман. Вполне соответствует названию. Но если вы по горло сыты убийствами, почитайте новую вещь Коула «Взломщики в Баксе».
– Благодарю вас, – сурово произнес прокурор, в глазах которого, спрятанных за стеклами очков, блеснули искорки. – Я прихватил с собой последний номер «Блэквуда», чтобы скоротать время.
– Снова стучат! – воскликнул Уимзи. – А! Это Дэлзиел. Заходите, сержант. Предлагаю партию в домино. Ставка – полпенни. Но берегитесь, в этом я профессионал.
Фергюсон взял из шкафа книгу и сел к огню. Уимзи достал из кармана коробку с домино и разложил игру на столе. Сержант придвинул стул. А прокурор принялся листать журнал.
В гнетущей тишине шелест страниц, стук костяшек по столу и тиканье часов казались неестественно громкими. Часы пробили девять. Уимзи проиграл сержанту четыре пенса, но не отступался.
Часы пробили десять.
– В это время вы готовились отойти ко сну, не так ли, Фергюсон? – спросил Уимзи.
– Да. – Хозяин отодвинул кресло и принялся ходить по комнате, перекладывая с места на место газеты и книги. Пару раз ронял их на пол и наклонялся, чтобы поднять. Фергюсон подошел к шкафу и выбрал книгу. Затем наполнил стакан виски с содовой и медленно выпил, стоя возле камина.
– Мне погасить свет? – спросил он, покончив с напитком.
– А вы его гасили в тот вечер?
– Естественно.
– Тогда погасите.
Фергюсон прикрутил фитиль масляной лампы. Огонек слабо мигнул и погас. Металлический ободок еще несколько секунд тускло алел в темноте, а затем померк и он.
– Мне пойти в постель? – раздался голос из темноты.
– В тот вечер вы пошли?
– Да.
– Тогда отправляйтесь в постель.
Фергюсон проследовал к двери, и его шаги зашуршали по ступеням.
– О господи, – тихо сказал Уимзи. – Я держу наготове ревельвер. Слушайте!
Из переулка донесся шум мотора. Он приближался и становился громче, машина свернула к воротам. Свет фар полоснул по окнам и погас. Уимзи поднялся со своего места.
– Вы слышите, Фергюсон? – крикнул он.
– Да.
– Что это?
– Машина Кэмпбелла.
– Вы ее видите?
– Я на нее не смотрю, но узнаю звук мотора.
Уимзи вышел на улицу. Мотор громко урчал, а водитель никак не мог сдать задом, чтобы заехать в гараж.
– Какого черта вы делаете, Кэмпбелл? – крикнул Уимзи. – Пьяный осел! Вы снова врежетесь в стену.
Ответом послужил поток грубой брани. Уимзи в долгу не остался, что положило начало восхитительной, богатой на нецензурные эпитеты перебранке. Сержант Дэлзиел снял ботинки и бесшумно поднялся на второй этаж, где застал хозяина, по пояс высунувшегося из окна спальни.
Снизу доносились громкие голоса. Послышались звуки борьбы. Две темные фигуры, сцепившись, кружили по двору. Последовал удар, а за ним – падение тяжелого тела, сопровождаемое весьма реалистичным стоном.
– Так все происходило, мистер Фергюсон?
Хозяин дома обернулся столь резко, что ударился головой об оконную раму, и воскликнул:
– Как вы меня напугали! Нет, не так. Я не слышал ничего подобного. Этого не было.
– Что ж, ладно, – протянул Дэлзиел. – Наверное, мы ошиблись. Кстати, мистер Фергюсон, меня попросили вам передать, чтобы вы пока не ложились спать. Ваша спальня понадобится нам в качестве наблюдательного пункта.
– А что мне делать?
– Спуститесь вниз и составьте компанию прокурору.
– Не знаю, к чему вы клоните, – произнес Фергюсон, когда сержант взял его за локоть, – но вы все неверно поняли. И если уж мне не дадут сегодня спокойно отдохнуть, то я, пожалуй, попрошусь на ночлег в «Энвос».
– Неплохая идея, – кивнул сержант, – однако мы просим вас подождать здесь до полуночи. А я пока сбегаю в гостиницу и скажу, чтобы вам приготовили комнату.
– Я и сам мог бы это сделать.
– Не хочу обременять вас, сэр.
Освещая лестницу карманным фонариком, Дэлзиел помог хозяину спуститься вниз, где прокурор безмятежно читал журнал при свечах, и любезно предложил:
– Присаживайтесь, сэр, а я вернусь через несколько минут. А вот и инспектор Макферсон со второй машиной. Он составит вам компанию.
Через несколько минут в дом вошел Макферсон.
– Что случилось? – с любопытством спросил Дэлзиел.
– Его светлость возится с «трупом», – улыбнулся инспектор. – Пытается оживить его с помощью виски.
– Вы не задержитесь здесь ненадолго, инспектор, пока я сбегаю в «Энвос» и договорюсь насчет номера для мистера Фергюсона?
Макферсон перевел взгляд с тщедушной фигуры прокурора на хозяина дома, комкавшего носовой платок в потных ладонях, и кивнул. Когда сержант вышел, в студии воцарилась тишина.
Однако сержант Дэлзиел удалился не дальше ворот, где снова включил фонарик. Из-за ограды появилась мощная фигура констебля Росса. Отослав его в гостиницу, Дэлзиел отправился взглянуть на происходящее во дворе. Там он обнаружил распростертого на земле начальника полиции и Уимзи, отчаянно пытавшегося оказать ему первую помощь.
– Уже умер? – сочувственно поинтересовался сержант.
– Мертв, как туша на бойне, – ответил «убийца». – Должен сказать, что нам следовало драться чуть дольше, но он уже умер. Который час? Половина одиннадцатого. Это хорошо. Несколько минут его дыхание было затруднено, а потом он вдруг совсем перестал дышать и умер. Как это воспринял Фергюсон?
– Не слишком хорошо, однако все отрицает.
– Ну, это естественно.
– Хочет отправиться ночевать в «Энвос».
– Что ж, надеюсь, ничто не помешает ему заснуть, но до полуночи он должен оставаться здесь.
– Да. Я уже ему сообщил.
– Продолжайте игру, а я должен продумать план побега.
Сержант Дэлзиел дождался констебля Росса, а затем вернулся в дом и сообщил Фергюсону, что вопрос с номером улажен.
– Как проходит эксперимент, сэр? – обратился он к инспектору.
– Отлично. По времени все совпадает. Мы отвели пять минут на драку и пять – на так называемую «стрижку».
– Кто-нибудь проезжал?
– Ни единой души.
– Вам повезло. Что ж, пойду к его светлости.
– Хорошо.
– Но все было совсем не так, инспектор, – возразил Фергюсон. – Если бы подобное случилось, я бы наверняка что-нибудь услышал.
– Вероятно, все произошло на дороге, – дипломатично заметил инспектор. – Такое лучше проворачивать без свидетелей.
– А, понимаю.
Во дворе сержант застал его светлость, с трудом пытавшегося взвались себе на спину начальника полиции. Наконец справившись, лорд Питер отволок бездыханное тело в гараж и тяжело уронил его на пол.
– Ой! – вдруг произнес «труп».
– Замолчите, – бросил Уимзи, – вы же мертвы, сэр! Волочить вас по земле я не мог, иначе остались бы следы. – Он уставился на «тело». – Крови нет. Слава богу, нет крови. Я должен сделать это. Все обдумать. И обдумать как следует. Можно сказать, что я находился на рыбалке. Нет. Необходимо, чтобы кто-нибудь меня видел. А если оставить тело здесь и все свалить на Фаррена? Но Фаррен мог отправиться домой. И тогда он сумеет доказать, что его здесь не было. К тому же мне не хочется втягивать Фаррена. А нельзя ли представить ситуацию как несчастный случай?
Уимзи вышел из гаража и направился к автомобилю, пробормотав:
– Лучше положить тело в машину. Фаррен может вернуться. И тогда я его подловлю. Или он меня. Одно из двух. Нет, нельзя полагаться на удачу. Несчастный случай – вот что мне нужно. И алиби. А ну-ка!
Уимзи загнал автомобиль в гараж и выключил фары.
– Думаю, что следующим шагом будет виски, – сказал он, забирая бутылку там, где ее оставил. – Возможно, Дэлзиел, я обдумывал свой план в доме, но сейчас сделаю это в гараже. Схожу за стаканами и содовой.
Сдавленный возглас, послышавшийся из гаража, свидетельствовал о том, что «трупу» надоело лежать там, где его оставили.
– Все хорошо, «труп»! – весело крикнул Уимзи. – Я за напитками.
Он принес стаканы и содовую, а Дэлзиел позаботился о бутылке.
– Сейчас мы все вместе выпьем, – проговорил Уимзи. – Покойник, вы можете сесть. А теперь послушайте. Мне сложно рассуждать вслух, поскольку я уже знаю, что произойдет дальше. Но когда я занимался расследованием, мне потребовалось около часа на анализ основной части плана и еще немного, чтобы дополнить его недостающими деталями. Оставим это время Фергюсону на размышления. Но в половине двенадцатого мне нужно приниматься за работу. А пока следует составить список того, что предстоит сделать.
Уимзи включил фары, а потом снова выключил их.
– Лучше не включать, а не то сядет аккумулятор. Одолжите мне ваш фонарик, Дэлзиел. Не хочу делать этого в доме под носом у Фергюсона. Конечно, он может чем-то выдать себя и во всем признаться, но на это рассчитывать не приходится. Если честно, мне хотелось бы, чтобы Фергюсон молчал до последнего. Ведь я вложил в это представление свою душу.
Уимзи достал из кармана блокнот и принялся писать. Начальник полиции и сержант передавали друг другу бутылку виски, переговариваясь вполголоса. Часы в церкви пробили одиннадцать. Уимзи продолжал писать. В четверть двенадцатого он внимательно прочитал собственные записи и убрал записную книжку в карман, а еще через десять минут поднялся.
– Предположительно в это время я закончил обдумывать свой план, – сказал он. – Плюс-минус. А теперь пора действовать. Сегодня мне придется сыграть две роли сразу. Начну с роли Фергюсона. Дэлзиел, будьте готовы изобразить Стрэчена.
Сержант кивнул.
– А трупу лучше побыть здесь. Пока, друзья. Оставьте мне выпить.
«Мертвец» и сержант минуту стояли в дверях, глядя вслед темной фигуре Уимзи, пересекавшей двор. Ночь выдалась темной, но не слишком, поэтому они видели, как он проскользнул в дом. Вскоре в окне спальни мигнул огонек свечи. Дэлзиел сел в машину наблюдателей и завел мотор.
– Фергюсон!
Голос Уимзи звучал немного хрипло. Хозяин поднялся со своего места и подошел к лестнице.
– Поднимайтесь сюда.
Фергюсон исполнил просьбу и обнаружил его светлость в собственной спальне без ботинок и в одной рубашке.
– Я собираюсь прилечь и отдохнуть и хочу, чтобы вы оставались со мной до тех пор, пока что-нибудь не произойдет.
– Вы затеяли какую-то глупую игру!
– Да. Но скоро вы из нее выйдете.
Уимзи улегся в постель и укрылся одеялом. Фергюсон опустился на стул возле окна. Вскоре послышался шум подъезжающего автомобиля. Он остановился у ворот, и во дворе раздались шаги. Уимзи сверился с часами: десять минут первого, – выбрался из постели и встал рядом с Фергюсоном, едва не касаясь его плечом.
– Выгляните в окно, пожалуйста.
Фергюсон подчинился. На пороге дома Кэмпбелла виднелась темная фигура. Незнакомец снова постучал в дверь, затем поднял голову, посмотрел на окна и, обогнув дом, снова остановился на крыльце. Через минуту он отошел в сторону и пошарил за ставнями. Послышался скрежет ключа, вставляемого в замочную скважину. Дверь отворилась, и назнакомец шагнул в дом.
– Все верно?
– Да.
Они продолжали наблюдать. В окне комнаты первого этажа вспыхнул свет, затем погас, а потом появился в спальне, как раз напротив окна Фаррена. Луч света скользнул по комнате и пропал, но вскоре возник в нижнем окне и больше уже не гас.
– Все так и было?
– Не совсем. Комнату освещали спичками, а не фонарем.
– Ясно. А кстати, откуда вы это узнали? Я думал, вы лишь слышали, как в дом вошел человек, но ничего не видели.
Фергюсон шумно выдохнул и произнес:
– Я так сказал? Не думал, что у вас сложится такое впечатление. Я слышал, как открылась дверь, и заметил свет в окне первого этажа. Но вошедшего я не видел.
– И не заметили, как он выходил из дома?
– Нет.
– И понятия не имеете, кто это был?
– Нет.
– А кого-нибудь еще видели в ту ночь?
– Никого.
– Но вы видели, как в семь тридцать утра Кэмпбелл вышел из дома и уехал на машине?
– Да.
– Хорошо. Теперь можете быть свободны.
– Знаете, я думаю, что… Я хочу вам кое-что сказать, Уимзи!
– Да?
– Впрочем, ничего особенного. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи.
– Он едва не признался в содеянном, – пробормотал себе под нос Уимзи. – Бедняга.
А Фергюсон тем временем вышел за ворота. Две смутные тени отделились от ограды и последовали за ним.
Уимзи ждал у окна до тех пор, пока не отворилась дверь соседнего дома. Дэлзиел вышел на крыльцо и запер дверь на ключ, потом спрятал его в потайное место. Когда шум машины затих, его светлость, поспешно сбежав по лестнице, бросился к гаражу и позвал:
– Покойник!
– Да, сэр! – бодро отозвался тот.
– Пока этот похожий на привидение человек шастал по двору, мне, как убийце, пришла в голову ужасная идея. Все это время вы коченеете. И если я оставлю вас лежать на полу гаража, то не сумею запихнуть в машину. Выходите из гаража, сэр, и устраивайтесь поудобнее, свернувшись калачиком.
– А вы не запихнули меня в автомобиль раньше?
– Нет, иначе вы выглядели бы неестественно. Сначала я положил вас на пол. Где этот негодник Дэлзиел? Надеюсь, не рванул в Фолбе в порыве исполнительности? Нет. Вот он идет. Дэлзиел, помогите придать телу положение, в котором его обнаружили. Руки сложены на груди, насколько я помню, голова – на них. Нет! Не так. Мы не должны закрывать рану на виске. Теперь правильно. Ноги скрещены и повернуты в сторону. Верно. Подержите-ка. Прекрасно.
– Мне оставаться в таком положении всю ночь? – вздохнул сэр Максвелл.
– Нет, конечно. Но позу запомните. Завтра мне это понадобится. Так, будем считать, что это сделали. А теперь давайте запрем гараж, заберем ключ с собой, чтобы сюда не забрели нежелательные посетители, и отправимся к дому Кэмпбелла. Ну что, господин прокурор, готовы повеселиться? А вы, Макферсон? Предьявите билеты. Теперь разыщем ключ, откроем дверь и запрем за собой. Закроем ставни и выключим свет. О господи! Что это? Записка. «Остерегайся Ф.» Великий Иосафат! Нет-нет, имеется в виду, что нужно остерегаться не меня, а Фаррена. И что теперь? Воспользоваться этой запиской или уничтожить? Лучше уничтожить. Мы же изображаем несчастный случай, а не убийство. Нам не нужно ни малейшего намека на насилие. К тому же необходимо поступить честно по отношению к Фаррену. Кэмпбелл жив до половины восьмого завтрашнего утра, так что он обнаружил записку и прочитал. А когда же Кэмпбелл вернулся домой? После полуночи, разумеется, поскольку Стрэчен заявил, что не застал его раньше. Да, но откуда мне известно, сколько людей видели его заходившим в дом в десять пятнадцать? Лучше предположить, что он вошел в дом, а потом вышел снова, когда я спал. Скорее всего пешком, ведь я не слышал шума мотора. Черт бы побрал этого Стрэчена! Зачем ему понадобилось совать свой нос куда не следует?
Так, теперь займемся кроватью и пижамой Кэмпбелла. Пижаму надевать я не стану, ведь ее уже носили целую неделю, просто встряхну и разложу на полу, чтобы она смотрелась естественно. Нужно вымыть руки, чтобы было понятно: тазом с водой пользовались. Полотенце тоже выглядит так, словно им вытирались. Теперь постель. Необходимо в нее лечь. Ужасно лежать в удобной постели, когда не можешь и не должен спать. К тому же в постели можно поразмышлять.
Или почитать. Для этого у меня все под рукой. Прихватил из дома Фергюсона. Расписание поездов – отличное чтиво. Стиль, конечно, телеграфный, зато составлено с умом. Вот еще карта дорог. Тоже из соседнего дома. Теперь постель выглядит достаточно помятой? Нет, потрачу еще полчаса. Причем весьма беспокойных.
Беспокойные полчаса миновали, и «убийца» выбрался из кровати, волоча за собой одеяло.
По-моему, все убедительно. Так. Надо вылить грязную воду в помойное ведро, налить в таз свежей и испачкать ее тоже. Что еще? Кисточка для бритья и зубная щетка. Черт, нет. Намочу их позднее, иначе высохнут. Однако я могу спуститься вниз, собрать рисовальные принадлежности и приготовить две порции завтрака. И мне нужно продумать план отступления. В данный момент в нем присутствует один существенный пробел. И вот тут мне придется положиться на удачу. Кстати, должен вам сказать, что я намерен сесть в Бархилле на поезд в двенадцать тридцать пять. Но это зависит от того, успею ли я вовремя убраться из Минноха. Буду молиться, чтобы поблизости не было людей.
– Но в Бархилл вы не поехали.
– Нет. Вероятно, случилось нечто такое, из-за чего я передумал. – По ходу дела Уимзи доставал посуду. – Вы не должны забывать о том, что мне необходимо оказаться в Глазго. Ведь я во всеуслышание заявил о своем намерении, и теперь любые изменения в первоначальном плане нервируют меня. Если бы вы знали, какая работа мозга происходит сейчас у меня в голове. Вот и завтрак Кэмпбелла! Все готово: чайник, чашка с блюдцем, две тарелки, нож, вилка, хлеб, масло, сахар. И молоко! Не забыть забрать утром молоко Кэмпбелла. Хорошо, что я знаю, когда его доставляют. Яйца, бекон и сковорода находятся в кухне. А теперь надо вернуться к себе домой. Там тоже есть дела. На завтрак у меня копченая рыба, но это неважно: для удобства лучше сварить яйцо.
Накрывая на стол, Уимзи болтал без умолку. Но затем, словно внезапно пораженный какой-то мыслью, выронил из рук кастрюлю.
– Проклятье! Чуть не забыл. Мое алиби зависит от того, уеду ли я поездом из Гейтхауса. Но целой толпе народа я вчера объявил, что доберусь до Дамфриса, а оттуда отправлюсь поездом в семь тридцать пять. Почему я передумал? Что-то случилось с моей машиной. Причем поломка такова, что быстро ее не исправить, – например вышел из строя индуктор. Да. И это я тоже включу в свой план. Спокойно, старина. У тебя еще полно времени. Сначала выполни одно дело, прежде чем приниматься за другое. Отлично. Завтрак готов. Что теперь? Я решил вопрос с постелью, но забыл о бритвенных принадлежностях. Надо все подготовить. Пижама здесь. Грязная вода. Кстати, нужно взять чистые носки, рубашку и приличный костюм для поездки в Глазго. Я упаковываю эти вещи. Необходим серый фланелевый костюм, похожий на брюки Кэмпбелла. А вот он – висит в шкафу. Надевать на себя я его не стану, но в карманы загляну. А вот и оно, Макферсон! Видите пятно от белой краски на подкладке левого кармана? Какая беспечность. Но немного бензина – и мы избавимся от этой неприятности.
Уимзи быстро описал процесс переодевания, в то время как полицейские с удовлетворением рассматривали серый фланелевый костюм. Представление, конечно, вещь замечательная, но это уже улика. И очень важная.
Скоро Уимзи объявил о том, что переоделся.
– Я собираюсь провести ночь в Глазго, поэтому мне следует взять с собой чемоданчик с вещами, – продолжил он. – Чистая пижама, бритвенные принадлежности, зубная щетка. Но лучше побриться сейчас, чтобы сэкономить время. Пять минут, и готово. Что еще? Плащ, мягкая фетровая шляпа и чистый воротничок. Еще надо прихватить с собой индуктор. Все это уместилось в чемодан. А теперь следуйте за мной.
Уимзи повел полицейских в дом Кэмпбелла, где, надев тонкие перчатки, осторожно проверил содержимое сумки художника с рисовальными принадлежностями, которую принес из участка сержант Дэлзиел.
– Кэмпбелл наверняка прихватил бы с собой какую-нибудь еду, – произнес «убийца». – В шкафу есть ветчина. Возьму еще масло, хлеб и горчицу. И небольшую фляжку с виски, раз уж она стоит на виду. Отлично. Теперь нужно выйти на улицу и вытащить индуктор. Так, осторожно… Надо как-то вывести его из строя. Не стану портить хорошую вещь. Просто представим, что я это сделал. Так… Теперь заворачиваем в коричневую бумагу. Фергюсон – человек предусмотрительный. Всегда держит под рукой бумагу и бечевку. А теперь положим сверток в чемоданчик, чтобы не забыть о нем. Мне потребуется кепка на случай, когда я перестану изображать Кэмпбелла. Положу ее в карман его плаща. Ах да. И очки. Они помогут мне сохранить инкогнито. Они принадлежат Кэмпбеллу. Это солнцезащитные очки с простыми, без диоптрий, стеклами. Их тоже положу в карман. Все. Я полностью экипирован.
А теперь настал момент, когда мне должна улыбнуться удача. Нужно выйти из дома и раздобыть велосипед. На это потребуется время. Но он все равно найдется. Не в одном переулке, так в другом. Выключаю свет. Запираю обе двери и забираю ключи с собой. Рисковать нельзя. Я не могу допустить, чтобы в мое отсутствие сюда надумал заглянуть еще какой-нибудь Стрэчен.
Заперев дом, Уимзи быстро зашагал по дороге, сопровождаемый наблюдателями.
– Я вас предупреждал, что придется пройтись пешком, – произнес он. – Но потом вам лучше воспользоваться автомобилем, потому что я поеду на велосипеде.
Когда процессия поравнялась с гостиницей «Энвос», из тени возникла крупная фигура.
– Он здесь, все в порядке, – отрапортовал констебль Росс. – Дункан следит за входом, а полицейский из Гейтхауса расположился в саду, чтобы он не улизнул через окно. Вот ваш велосипед, милорд.
– Чудесно! – воскликнул Уимзи. – Можно подумать, его оставили тут специально. Нет-нет, – возразил он, когда полицейский чиркнул спичкой. – Никакого света. Предполагается, что я его украду. Спокойной ночи… или, вернее, доброго утра. Пожелайте нам удачи.
Уимзи вернулся на велосипеде к дому в начале третьего ночи.
– А теперь, – промолвил он, – заводя велосипед в гараж, – давайте отдохнем. До пяти часов утра больше не произойдет ничего важного.
Заговорщики укутались в одеяла и плащи и устроились на стульях и на коврике перед камином. Диван предоставили прокурору. Начальник полиции, этот старый закаленный солдат, заснул быстро и крепко. И лишь около пяти часов утра его разбудил звон кастрюль и сковородок.
– Завтрак для наблюдателей накрыт в кухне, – сообщил ему на ухо Уимзи. – А я пока наведу порядок в спальне.
В четверть шестого все было готово. Зубная щетка и помазок для бритья, принадлежавшие Кэмпбеллу, оба мыла и оба полотенца были влажными и выглядели так, словно ими пользовались. Вскоре Уимзи вошел в дом Кэмпбелла, приготовил и съел яичницу с беконом. Чайник он оставил на плите, чтобы тот не остыл.
– Не знаю, – сказал его светлость, – оставлял он свет включенным или нет. Впрочем, это не имеет значения. А теперь, покойник, настало время запихнуть вас в машину. Возможно, я, то есть убийца, сделал это раньше. Но вам было бы неудобно лежать в салоне. Примите ту позу, в какой лежали раньше. Но помните, что теперь ваше тело полностью окоченело.
– Наверное, вам весело, – проворчал сэр Максвелл, – но для меня это смерти подобно.
– Так и есть. Но ничего не поделаешь. Готовы? Начинаем.
– Ух ты! – выдохнул Макферсон, когда Уимзи подхватил скрюченного, неподатливого начальника полиции и запихнул на заднее сиденье «морриса». – А вы обладаете недюжинной силой. Никогда бы не подумал, ваша светлость.
– Я просто ловкий, – улыбнулся Уимзи, безжалостно втискивая свою жертву между задним сиденьем и спинкой переднего. – Надеюсь, я не причинил вам вреда, сэр? Сможете пролежать так некоторое время?
– Продолжайте, – раздался сдавленный голос «покойника».
Уимзи погрузил в машину рисовальные принадлежности – стул, сумку и мольберт, а также шляпу и плащ Кэмпбелла, сверху уложил велосипед и закрепил конструкцию прочной бечевкой, которую отыскал в гараже. Всю эту кучу вещей Уимзи прикрыл сверху старым ковриком, который затем подоткнул со всех сторон.
– Пусть мольберт немного выглядывает, – объяснил он. – Со стороны это смотрится вполне невинно, да и остальная поклажа не возбуждает подозрений. Который час?
– Без четверти шесть, милорд.
– Хорошо. Можно начинать.
– Но вы не съели завтрак Фергюсона!
– Я сделаю это позднее. Подождите немного. А пока давайте запрем дверь – и в путь.
Уимзи натянул на лоб матерчатую кепку, закутался в плащ и теплое кашне и, никем не узнанный, сел за руль.
– Готовы? Отправляемся.
Нагруженный автомобиль медленно отъехал от дома в бледном свете раннего утра. В конце улицы он свернул направо, в сторону железнодорожной станции Гейтхаус. Машина с наблюдателями двинулась следом.
Дорога тянулась в гору, возвышаясь над лесными красотами Кастрамонта и поражающей воображение долиной реки Флит. Справа от нее над стволами деревьев холмы поднимали свои подернутые туманом вершины. Машина катила мимо старой каменоломни к обширным вересковым лугам и пастбищам. Овцы глядели на странную процессию и испуганно перебегали ей дорогу. Серые куропатки, наслаждавшиеся последними днями покоя и безопасного существования, с треском вылетали из зарослей вереска. На северо-востоке белели в неясном утреннем свете грациозные арки возвышающегося над Флитом виадука. А впереди, мрачные и хмурые, устремлялись ввысь скалистые утесы Дромора, напоминающие изрезанные непогодой гранитные ворота в мир дикой природы и символизирующие границу Флита.
Хозяева небольшого домика у пересечения шоссе с железнодорожными путями все еще спали, а шлагбаум был поднят. Машины беспрепятственно миновали его и, не заезжая на станцию, резко свернули влево, на старую дорогу до Критауна. Здесь по обе стороны дороги тянулась каменная стена, которая обрывалась через несколько сотен ярдов. Уимзи предупреждающе поднял руку, развернул автомобиль и съехал на обочину под прикрытие стены. Полицейская машина остановилась посреди дороги.
– Что теперь? – спросил Макферсон.
Уимзи вышел из салона и осторожно заглянул под коврик:
– Вы еще живы, сэр Максвелл?
– Едва-едва.
– Теперь вы можете выйти и размяться. Вы мне не понадобитесь до девяти часов. Располагайтесь поудобнее вместе с господином прокурором и покурите.
– А что будут делать остальные?
– Прогуляются со мной обратно до Гейтхауса, – с мрачной улыбкой ответил Уимзи.
– Мы не возьмем машину? – уныло поинтересовался Макферсон.
– Можете, если хотите. Но с вашей стороны было бы очень великодушно подбодрить меня приятной беседой. Черт возьми! Мне необходимо вернуться в Гейтхаус пешком.
Наконец решили, что Макферсон пойдет с лордом Уимзи, а Дэлзиел поедет следом на автомобиле на случай, если автобус на станции будет переполнен. Поручив прокурору присматривать за «трупом», Уимзи весело помахал рукой и отправился вместе с Макферсоном в путешествие до Гейтхауса длиной в шесть с половиной миль.
Последняя миля оказалась самой сложной, поскольку дорога постепенно заполнялась людьми и машинами. Лорду Уимзи и его попутчику приходилось прятаться за стеной и изгородями, чтобы остаться незамеченными. В последний момент они едва не столкнулись с мальчишкой, разносчиком газет. Насвистывая себе под нос, он прошел всего в футе от конспираторов, согнувшихся в три погибели за весьма удачно попавшимся на пути кустом боярышника.
– Черт бы побрал этого сорванца, – пробормотал Уимзи. – Наверняка Фергюсон ожидал встречи с ним. Он вполне мог предпринять эту прогулку в Гейтхаус раньше нас, но мне не хотелось лишать свой «труп» сна. Без четверти восемь. Мы отлично укладываемся во времени. Ладно, продолжаем.
Остаток пути они проделали бегом. Отперли дом Кэмпбелла, спрятали ключ, забрали молоко, часть которого вылили в раковину, вскрыли письма и развернули газеты, а затем бросились к дому Фергюсона. Тут Уимзи забрал молоко Фергюсона, сварил яйца, вскипятил чай и сел завтракать с видом полного удовлетворения на лице.
В восемь часов утра в переулке показалась дородная фигура миссис Грин. Уимзи выглянул в окно и приветственно помахал ей рукой.
– Лучше ее предупредить, Макферсон, – пояснил он. – Ведь если она войдет в дом Кэмпбелла, ее хватит удар.
Макферсон поспешил на улицу, через мгновение скрылся за дверью соседнего дома вместе с миссис Грин, но вскоре он вернулся улыбаясь и сообщил:
– Все просто отлично, милорд! Миссис Грин сказала, что все выглядит именно так, как в утро исчезновения Кэмпбелла.
– Хорошо, – кивнул Уимзи.
Покончив с завтраком, свернул плащ и убрал его в чемоданчик, а затем еще раз обошел дом – проверить, нет ли чего-нибудь подозрительного. За исключением четырех загадочных тарелок с остатками завтрака в кухне все выглядело как обычно. На улице лорд Уимзи столкнулся с миссис Грин и перекинулся с ней парой слов, упомянув, что собирается сесть на автобус до станции, и зашагал вниз по улице.
Примерно в половине девятого раздалось пыхтение автобуса, куда и сел Уимзи. Полицейская машина двинулась следом, вызвав у пассажиров автобуса неподдельный интерес.
В девять часов автобус и автомобиль остановились на площади перед станцией. Выйдя из автобуса, Уимзи приблизился к полицейской машине.
– Я хочу, чтобы вы, инспектор, прошли со мной к поезду. Когда он тронется, вернитесь сюда, к Дэлзиелу. Затем выезжайте на дорогу и заберите другой автомобиль.
Офицеры кивнули, а Уимзи направился в здание станции, сопровождаемый инспектором. Там он поговорил с начальником и кассиром, купил билет до Глазго и обратно. Через несколько минут поезд дал гудок, и на противоположной платформе началась посадка. Начальник станции вышел на платформу с жезлом под мышкой. Стрелочник спустился со своей смотровой площадки, чтобы помочь пассажирам с багажом. Сошедшие с автобуса пассажиры потянулись к вагонам, сопровождаемые кондуктором, ожидавшим новоприбывших. Билетный кассир сел в свою каморку и открыл окошко. Уимзи и инспектор двинулись за остальными людьми.
К платформе приблизился поезд. Уимзи пожал инспектору руку с таким чувством, словно расставался с ним на целый месяц, и вошел в вагон первого класса через дверь, услужливо распахнутую носильщиком. Начальник станции с охранником обменялись сигнальными жезлами и перекинулись парой слов. В багажный вагон завезли клетку с птицей. Внезапно Макферсон понял, что совершил ошибку: ему нужно было поехать вместе с Уимзи, – подбежал к вагону и заглянул в окно. В купе никого не было. Поезд дал гудок. Стрелочник взмахнул флажком. Носильщик подошел к Макферсону и попросил его отойти. Поезд тронулся с места. Инспектор оглядел опустевшую платформу.
– Господи! – воскликнул он, хлопнув себя по бокам. – Войти с одной стороны и выйти с другой. Известный и распространенный трюк. Макферсон быстро пересек платформу и присоединился к Дэлзиелу, воскликнув:
– Вот чертов хитрец! Он провел нас! Видели, как он выходил со станции?
Дэлзиел покачал головой.
– Говорите, обвел нас вокруг пальца? Нас разделяет здание станции. Через сад начальника станции тянется тропинка. Он наверняка улизнул по ней. Идемте быстрее.
Они прошли сквозь здание и выбрались на дорогу. Впереди них быстро шагал человек в сером костюме. Инспектор взглянул на часы. Они показывали десять минут десятого.
