Глава тринадцатая
1973 год. Хартум. Операция «Гнев Божий». Париж

ФАТХ, ведя террористическую войну в Европе против Израиля, никогда не забывал о своем главном враге — короле Иордании Хусейне и его режиме. Руководители ФАТХ в Бейруте и Дамаске подготовили новый дерзкий план по захвату контроля над Хашимитским королевством. 32 боевика «Черного сентября» должны были ворваться в канцелярию главы иорданского правительства и захватить его в заложники вместе с находящимися там министрами. Перед этим другая группа боевиков должна была провести отвлекающую атаку на посольство Соединенных Штатов в Аммане. После захвата канцелярии премьер-министра боевики «Черного сентября» планировали заминировать все входы в здание канцелярии, сделав невозможным штурм, и потребовать освобождения из иорданских тюрем тысячи палестинских заключенных. В Иордании после окончания гражданской войны (1970–1971) оставалось еще очень много палестинцев. Руководители ФАТХ планировали, что захват иорданского правительства и атака на посольство США в Аммане станет сигналом к всеобщему восстанию. Но ключевой частью переворота, конечно, было устранение самого монарха. Покушение на короля Хусейна планировалось осуществить по дороге от королевского дворца к канцелярии премьер-министра или к месту, где будет происходить обмен заложников. Абу Дауд, главный вдохновитель захвата израильских спортсменов в Мюнхене, был назначен Абу Иядом непосредственным руководителем операции.

16 февраля 1973 года под видом богатого саудовского шейха Абу Дауд пересек иорданскую границу и приехал в Амман, чтобы лично, как и полгода назад в Мюнхене, собрать всю необходимую информацию для подготовки предстоящей операции. В поездке по Иордании его сопровождала молодая красивая девушка-агент, выдававшая себя за одну из его жен. Но иорданские спецслужбы заранее были оповещены и подробно проинформированы о целях и времени приезда Абу Дауда своим секретным агентом, внедренным в близкое окружение Арафата. С момента пересечения границы Абу-Дауд находился под постоянным контролем «Мухабарата» . 18 февраля, через два дня после приезда в страну «шейха» и его «жены», было проведено задержание. На одной из дорог в пригороде Аммана было остановлено движение транспорта для выборочной проверки документов, что в Иордании после палестинского восстания 1970 года считалось рутинной процедурой. Дауд и его спутница не успели моргнуть, как сотрудники службы безопасности ворвались в их машину. Абу Дауд был помещен в наводящую ужас своими пытками секретную тюрьму «Аль-Джафар». Между собой иорданцы шепотом, со страхом называли ее «фабрикой ногтей». Спустя несколько часов допроса Абу Дауд окончательно сломался и стал давать обширные признательные показания, выдавая своих иорданских пособников и руководителей ФАТХ, причастных к подготовке государственного переворота. Абу Дауд посвятил следователей в планы ФАТХ во всех деталях, выдавая всех и всё. В течение полутора дней были арестованы 16 палестинцев, помогавших Абу Дауду, а также агент «Черного сентября», майор иорданской армии Рифри эль-Хиндауи.

На следующий день Абу Дауд из своей тюремной камеры дал видеоинтервью британскому новостному агентству, а также «согласился» подробно ответить на все вопросы иорданского государственного радиоканала о прошлой и нынешней террористической деятельности «Черного сентября», его связях с ФАТХ и высшим руководством ООП. Так, по версии Абу Дауда, окончательное решение о захвате израильских спортсменов на ХХ летних Олимпийских играх было принято 14 июля 1972 года в одном из римских кафе. Ясир Арафат и многие высшие руководители ФАТХ заранее были оповещены о готовящемся в Мюнхене террористическом акте. По словам Абу Дауда, личную ответственность за убийство иорданского премьер-министра Васфи эт-Таля нес его ближайший помощник Фахри эль-Омари, который по заданию руководства ФАТХ и «Черного сентября» подготовил операцию.

ФАТХ и ООП сразу обвинили иорданский режим, что эти интервью были даны под давлением. Но урон, нанесенный Оперативному отделу «Черного сентября» и ФАТХ, от этого не становился меньше. Руководители «Черного сентября» из числа высших функционеров ФАТХ в Бейруте и Дамаске чувствовали, как под ногами начинала гореть земля, как иорданская разведка наступала им на пятки, в то время как израильский «Моссад» продолжал показательные ликвидации. Доказательством тому служил арест Абу Дауда. О его приезде в Амман знал очень ограниченный круг людей. После непродолжительного заседания военного суда Абу Дауд со своими пособниками был приговорен к смертной казни .

Абу Ияд, непосредственный начальник и близкий друг Абу Дауда, был готов пойти на всё, чтобы предотвратить приведение в исполнение смертного приговора. Это подтолкнуло спешно утвердить новую операцию «Черного сентября» на территории Судана, не думая, насколько к пагубным последствиям она может привести.

После недавнего позорного провала в Бангкоке, желая восстановить свой престиж в глазах палестинцев, «Черный сентябрь» должен был провести громкую террористическую операцию, подобную «мюнхенской резне», выведшей организацию в главные заголовки мировых СМИ. В середине февраля на стол Али Хассана Саламе легла секретная депеша, присланная из суданского представительства ООП. В ней сообщалось, что 1 марта текущего года в посольстве Саудовской Аравии в Хартуме состоится официальный прием. На нём, согласно полученной информации, кроме посла Саудовской Аравии шейха Абдуллы аль-Мальхука должны будут присутствовать послы и служащие дипломатических миссий, аккредитованных в Судане, в том числе послы США, Великобритании, Западной Германии и Франции.

Принимать решение необходимо было сразу на месте. Более удобного случая могло больше не представиться. Судан — слабая страна с «опереточными» спецслужбами, совершенно не охраняемое посольство Саудовской Аравии и хорошо развитая в этой стране агентурная сеть ООП значительно упрощали террористам задачу.

Операция получила кодовое название «Нахр эль-Бааред», в переводе с палестинского диалекта — «Холодная река». К планированию операции по захвату саудовского посольства Али Хассан Саламе подключил Фаувази эль-Ясина, члена «Черного сентября» и официального представителя ООП в Хартуме.

Сразу после получения приказа из Бейрута за посольством Саудовской Аравии было установлено постоянное наблюдение. Воспользовавшись «дипломатическим статусом», Фауваз эль- Ясин несколько раз посетил посольство Саудовской Аравии, встретившись с шейхом аль-Мальхуком, послом этой страны в Судане. Вернувшись в свой офис, Фауваз эль-Ясин нарисовал подробную схему посольства, окончательно дополнив оперативные материалы, необходимые для подготовки плана по захвату иностранных дипломатов.

За несколько дней до начала операции Фауваз эль-Ясин лично вылетел в Ливию, чтобы встретить группу террористов, прибывших в Триполи из Бейрута. Ливийский диктатор полковник Муаммар аль-Каддафи, несмотря на отрицание своей причастности к планируемой акции, имел самое непосредственное отношение ко всему происходящему. По его личному разрешению Фауваз эль-Ясин смог встретить шестерых террористов «Черного сентября» и беспрепятственно провести их через ливийский пограничный контроль. В сумках террористов находились восемь автоматов Калашникова, пять пистолетов, восемь ручных гранат и несколько взрывных устройств. Содержимое сумок спустя несколько дней также по личному указанию полковника аль-Каддафи было переправлено в Хартум по линии ливийской дипломатической почты.

Перед нападением на посольство Саудовской Аравии Фауваз эль-Ясин проинструктировал террористов, приказав им при любом развитии событий убить послов Соединенных Штатов, Великобритании и Западной Германии. После этого он покинул Судан и вылетел в Ливию, в спешке не успев уничтожить компрометирующие документы.

Примерно в 19:00 1 марта 1973 года, в то время как представители иностранных дипломатических миссий, аккредитованных в Хартуме, находились на лужайке перед зданием посольства, приветствуя хозяина торжества шейха Абдулу аль-Мальхука, к зданию посольства подъехал джип Land Rover с палестинскими дипломатическими номерами. Кроме шестерых террористов, накануне прибывших в Хартум из Бейрута, в машине находился заместитель Фауваза эль-Ясина некто Абу Гассан, возглавлявший группу боевиков «Черного сентября», и третий человек в суданском отделении ФАТХ, известный под именем Карам, сидевший за рулем. На большой скорости джип влетел в высокие ворота посольства, снеся их, словно пластиковые жалюзи. На территории посольства четверо террористов выскочили из джипа и открыли беспорядочную стрельбу во все стороны, заставив гостей лечь на землю.

Неожиданное нападение террористов застало всех врасплох. Первые минуты никто не понимал, что происходило. Началась паника. Два дипломата получили ранения: представитель бельгийского посольства Гай Эид, получивший пулю в ногу, и посол Соединенных Штатов Клео Ноэл-младший, раненный рикошетом в колено. Под дулами автоматов террористы стали загонять людей внутрь здания посольства. Тех, кто сразу не подчинился или хотя бы на мгновение замешкался, нещадно били прикладами автоматов. Первый секретарь посольства США Джордж Кёртис Мур, попытавшийся оказать сопротивление, был жестоко избит. На протяжении нескольких минут палестинские боевики избивали американского дипломата, пока он не потерял сознание. Затем его, уже бесчувственного, как и других дипломатов, накрепко привязали к стулу, заведя руки за спину.

Первая часть захвата саудовского посольства прошла точно по сценарию руководителей «Черного сентября». Всё произошло настолько неожиданно и быстро, что дипломаты оказались в заложниках, прежде чем поняли, что происходило. Тем не менее нескольким дипломатам в общей суматохе всё же удалось выскользнуть из рук террористов. Посол Франции, услышав стрельбу, успел выскочить через черный вход. Выбежав на задний двор, он смог перелезть через стену, огораживавшую посольство Саудовской Аравии.

В руках палестинских террористов оказалось несколько десятков дипломатов и служащих саудовского посольства: посол Саудовской Аравии шейх Абдулла аль-Мальхук, а также его жена и четверо детей; посол и первый секретарь посольства США; представитель бельгийского посольства; иорданский дипломат Адли аль-Насер; послы Японии, Испании, Пакистана, Югославии, Норвегии и других дипломатических представительств. Террористы также планировали захватить западногерманского посла, но он, к счастью, покинул прием незадолго до нападения. Одной из основных целей террористов был захват и убийство британского посла Раймонда Этрингтона-Смита, но он, также по счастливому стечению обстоятельств, покинул официальный прием, чтобы встретить в аэропорту заместителя госсекретаря Великобритании Энтони Кершоу, прибывшего в Хартум с официальным визитом.

Примерно в 19:30 террористы решили отпустить жену и детей шейха Абдуллы аль-Мальхука. Некоторые дипломаты заявили террористам о том, что они являются гражданами арабских стран или нейтральных государств, не имеющих отношение к палестинско-израильскому конфликту, после чего террористы согласились их выпустить за пределы посольства. Боевикам было сложно контролировать такое количество заложников. Они полагали, что пятерых дипломатов будет вполне достаточно, чтобы добиться выполнения своих требований. Таким образом, в плену у террористов оставались: посол Саудовской Аравии шейх Абдулла аль-Мальхук, посол Соединенных Штатов Клео Ноэл-младший, первый секретарь посольства США Джордж Кёртис Мур, бельгийский дипломат Гай Эид и иорданский дипломат Адли аль-Насер.

Первая информация о захвате посольства Саудовской Аравии стала поступать почти сразу после прорыва террористов. К 20:00 территория посольства и прилегающие к нему районы были оцеплены крупными силами суданской армии и полиции. В целях безопасности жителей соседних кварталов «попросили» оставить свои дома. Группа, забаррикадировавшаяся в посольстве Саудовской Аравии, выдвинула 24-часовой ультиматум. Они потребовали от Израиля выпустить всех палестинских женщин-террористок, заключенных в израильских тюрьмах, в том числе двух угонщиц, захваченных в ходе освобождения бельгийского авиалайнера Sabena. Иордания должна была незамедлительно отпустить арестованного две недели назад Абу Дауда и 16 палестинцев, готовивших вместе с ним государственный переворот, а также агента «Черного сентября» майора иорданской армии Рафри эль-Хиндауи. От Западной Германии террористы потребовали выпустить на свободу содержащихся в западногерманских тюрьмах лидеров террористической организации «Баадер-Майнхоф». В обмен на жизни двоих американских дипломатов правительство США должно было выпустить на свободу убийцу сенатора Роберта Ф. Кеннеди гражданина Иордании палестинского происхождения Сирхана Бишара Сирхана Абу Хатара.

В 20:15 главарь террористов, 27-летний Абу Гассан, связался по телефону с представителями суданских властей и попросил врача для оказания медицинской помощи раненым дипломатам. Желая оказать еще большее психологическое давление, Абу Гассан также позвонил жене посла Соединенных Штатов и на английском языке заверил ее, что ее муж вернется целым и невредимым, если их требования будут выполнены.

В ночь с 1 на 2 марта к зданию посольства приблизилась группа сил специального назначения Саудовской Аравии, прибывшая накануне в Хартум на транспортном самолете саудовских ВВС. Заметив подозрительную активность вокруг посольства, главарь террористов вышел на балкон и прокричал саудовским спецназовцам в громкоговоритель: «Палестинцы и саудовцы братья в борьбе с американским империализмом и сионизмом!»

Но опасения Абу Гассана были преждевременны. Суданские власти не готовы были дать разрешение на начало штурма. В те дни над всем миром навис «синдром мюнхенской резни», никто не хотел повторения бойни, произошедшей на недавней Олимпиаде. Суданский кабинет министров собрался на экстренное заседание в резиденции президента страны Джафара ан-Нимейри, чтобы попытаться найти пути мирного разрешения конфликта. Представитель суданского правительства связался с главарем террористов и призвал его к сдержанности, заверив, что никакого штурма не будет, поскольку Судан заинтересован как в сохранении жизни заложников, так и в сохранении жизни членов «Черного сентября», захвативших посольство. По словам министра внутренних дел Судана Мухаммеда аль-Багира, террористам был предложен разумный компромисс — обмен заложников на самолет и свободный вылет в любую страну. Однако террористы ответили отказом, очередной раз подтвердив свои угрозы в отношении заложников, если их требования не будут выполнены до истечения срока ультиматума.

В ту же ночь суданские власти осуществили несколько рейдов против официальных представительств ООП в Хартуме. Были проведены обыски и аресты среди персонала ООП, во время которых было найдено большое количество секретных документов ООП, ФАТХ и «Черного сентября», свидетельствовавших о террористическом характере деятельности этих организаций, использовавших Судан как еще один свой форпост в Восточной Африке.

Посреди ночи в суданскую столицу поступила информация из Каира, что террористы связались с послом Египта в Хартуме и попросили предоставить им возможность вылететь вместе с заложниками в Каир. Египтяне без энтузиазма восприняли просьбу террористов, не желая оказаться в самом эпицентре инцидента с заложниками. Но террористам они передали, что готовы принять предложение «Черного сентября», отметив, что «Египет также является их родиной, и они в любой момент могут получить убежище на его территории». Единственным условием египетского правительства были гарантии неприкосновенности заложников. Впервые с начала инцидента появился реальный шанс сохранить жизнь захваченных дипломатов. Однако уже ранним утром главарь террористов заявил, что они отказываются вылететь в какую-либо страну и, если в течение часа не получат ответ на свои требования, начнут убивать заложников.

Суданский министр внутренних дел Мухаммед аль-Багир 2 марта связался по телефону с террористами и сообщил, что Иордания отказалась выполнить их требования и освободить Абу Дауда, майора Рафри эль-Хиндауи и остальных палестинцев, замешанных в попытке государственного переворота. Мухаммед аль-Багир заметил, что «суданские власти не могут контактировать с преступным сионистским режимом, поэтому их требования в отношении Израиля остались без ответа». Боевикам «Черного сентября» также пришлось отказаться от освобождения лидеров западногерманской террористической организации «Баадер-Майнхоф», так как у них не было возможности оказать давление на правительство этой страны. Посол Западной Германии покинул официальный прием до того, как в посольство ворвались вооруженные террористы. Но боевики «Черного сентября» продолжали настаивать на освобождении палестинских заключенных, содержащихся в иорданских тюрьмах, и убийцы сенатора Роберта Ф. Кеннеди Сирхана Бишара Сирхана, отбывающего пожизненное заключение в одной из калифорнийских тюрем.

Президент Никсон распорядился отправить в Судан заместителя госсекретаря Вильяма Макомбера-младшего для участия в переговорах по спасению заложников. Макомбер и его команда предварительно сделали остановку в Каире, однако из-за начавшейся сильной песчаной бури прибытие заместителя госсекретаря было отложено на неопределенный срок. В любом случае присутствие американских переговорщиков мало чем повлияло бы на ход переговоров, поскольку глава Белого дома с самого начала категорично заявил, что американцы никогда не освободят Сирхана Бишара Сирхана и не поддадутся ни на какие угрозы. «Мы никогда не станем платить выкуп!» — ответил президент Никсон. Американцы так и не вылетели в Хартум и вернулись в Вашингтон.

Желая как-то разрядить ситуацию, президент Египта по окончании песчаной бури отправил в Хартум египетский самолет, чтобы забрать террористов и заложников в Каир. Несколько высокопоставленных членов ФАТХ по его личной просьбе ожидали прибытия самолета в каирском аэропорту, надеясь убедить террористов отпустить пятерых захваченных дипломатов.

Ясир Арафат поспешил в очередной раз откреститься от террористической организации «Черный сентябрь», официально заявив, что она не имеет никакого отношения ни к ФАТХ, ни к ООП. В тот же день он отправил президенту Судана Джафару ан-Нимейри телеграмму, в которой призывал суданские власти к сдержанности. В этой же телеграмме Арафат подверг острым нападкам лично президента ан-Нимейри за арест представителей ООП, потребовав их немедленного освобождения.

Израильская внешняя разведка «Моссад» с первой минуты суданской трагедии пристально следила за развитием событий. 2 марта специалисты «Моссада» перехватили радиопереговоры террористов с их бейрутскими руководителями. Когда ближе к вечеру в радиоэфире прозвучала фраза: «Вспомните кровь Нахр эль-Бадауи », израильские аналитики пришли к весьма неутешительному выводу — Бейрут отдал приказ о начале уничтожения заложников.

Лидер террористов Абу Гассан в 20:15 связался по телефону с министром внутренних дел Судана Мухаммедом аль-Багиром и заявил, что если сию минуту не будет положительного ответа на их требования, они начнут убивать заложников.

Примерно около 21:00 Абу Гассан сказал послу США Клео А. Ноэлу-младшему, первому секретарю американского посольства Джорджу Кёртису Муру и бельгийскому дипломату Гаю Эиду, что у них есть несколько минут, чтобы попрощаться друг с другом. Американские дипломаты поблагодарили посла Саудовской Аравии шейха Абдуллу аль-Мальхука за хорошую вечеринку, заметив, что на нем нет никакой вины за случившееся…

Из здания посольства Саудовской Аравии донеслись длинные автоматные очереди. Спустя некоторое время заместитель министра внутренних дел Судана сделал официальное заявление, в котором сообщил о гибели заложников: посла Соединенных Штатов Клео Ноэля-младшего, первого секретаря посольства США Джорджа Кёртиса Мура и бельгийского дипломата Гая Эида.

Террористы заявили, что казнь трех дипломатов стала «исполнением смертного приговора, вынесенного несколько месяцев назад палестинским народом». Они отказались выдать тела погибших, потребовав предоставить самолет с полными баками горючего и беспрепятственный вылет из страны. В противном случае, по словам Абу Гассана, оставшихся заложников ожидала точно такая же судьба, как американских и бельгийского дипломатов.

Узнав о смерти заложников, президент Судана Джафар ан-Нимейри распорядился прекратить любые переговоры и контакты с членами «Черного сентября», потребовав от террористов немедленно отпустить оставшихся в живых заложников и сдаться властям. Террористам было сообщено, что они не смогут покинуть страну. Загнанные в угол, боевики вынуждены были спустя 64 часа после захвата посольства отпустить заложников и сдаться суданским властям.

Президент объявил в стране национальный траур и отменил намеченные торжества, посвященные очередной годовщине окончания гражданской войны.

Секретные документы, захваченные во время обыска в официальной резиденции ООП в Хартуме, стали неопровержимым доказательством того, что ФАТХ и ООП имели прямое отношение к захвату посольства Саудовской Аравии. Среди бумаг, попавших в руки суданских спецслужб, были подробные инструкции для боевиков, а также нарисованный от руки внутренний план посольства.

На предварительных слушаниях в магистратском суде террористы ни в чем не раскаивались, напротив, вели себя, как голливудские звезды, переполненные гордостью за содеянное. Они признались, что являлись членами «Черного сентября» и приказ о захвате посольства Саудовской Аравии исходил от высокопоставленного руководителя ФАТХ, чье имя они не могли назвать. По их словам, первоначальный план предусматривал захват заложников, вылет вместе с ними в Соединенные Штаты, где и должен быть приведен в исполнение «смертный приговор».

В октябре 1973 года начался судебный процесс, по окончании которого двое террористов неожиданно были оправданы за недостаточностью улик. Шестеро других были признаны виновными по всем пяти пунктам обвинения. 24 июня 1974 года магистратский суд вынес свой приговор — смертная казнь. Но в тот же день президент Судана заменил приговоры на семь лет заключения. После окончания суда шестеро террористов «Черного сентября» были высланы из Судана в Каир, где спустя несколько месяцев они были переданы для дальнейшего «отбывания наказания» представителям ООП.

«Опереточные» спецслужбы, постановочный судебный процесс, символическое наказание. Суданский режим маршала Джафара ан-Нимейри боялся вступать в открытую конфронтацию с палестинцами. Недовольство саудовцев и американцев не угрожали диктатуре Суданского Социалистического Союза, заручившегося поддержкой Советского Союза. Однако палестинские террористические организации могли взорвать Судан изнутри, став постоянной головной болью ан-Нимейри. Чтобы договориться с «Черным сентябрем», не потребовалось устраивать «угон» авиалайнера, как это было сделано в октябре 1972 года с пассажирским самолетом западногерманской авиакомпании Lufthansa. Их просто передали ООП без каких-либо оправданий перед мировым сообществом и странами, пострадавшими от теракта.

Но Израиль судил палестинских террористов по-своему. Судебные процессы проходили за закрытыми дверями канцелярии Голды Меир, а группа Майка Харари и спецназ Армии обороны Израиля приводили смертные приговоры в исполнение. Это напоминало охоту с гарпуном в мутной воде. Через пять недель после захвата посольства Саудовской Аравии израильский «Моссад» вновь нанес палестинским террористам ощутимый удар.

На этот раз группе Майка Харари было поручено ликвидировать иракского эмигранта, члена НФОП, профессора Американского университета Бейрута, доктора международного права Басиля Абд аль-Рауфа аль-Кубейси. Скромный добродушный профессор, старательно избегавший любого рода конфликты, начал заниматься террористической деятельностью 20 лет назад, задолго до того, когда об этом начали задумываться палестинцы. Его изобретательность и изворотливость были феноменальны, послужной список более чем впечатляющим, а география терактов просто невообразима. Он оставил свой след на двух континентах. При этом, будучи одним из заместителей основателя НФОП доктора Жоржа Хабаша, доктор Басиль аль-Кубейси всегда оставался в тени даже в глазах членов своей собственной организации, он был не более чем активным добровольным помощником. Его истинную роль знали лишь высшие руководители Фронта.

В «Моссаде» на него было собрано толстое досье, включавшее оперативные донесения от многочисленных агентов и информаторов, аналитические отчеты, справки и упоминания о нем, проходившие по другим делам. Из досье следовало, что доктор аль-Кубейси вел активную террористическую деятельность еще со времен иракской монархии. В 1956 году он стал одним из организаторов покушения на короля Фейсала II. На пути следования королевского кортежа была припаркована машина, начиненная взрывчаткой. Только задержка с выездом королевского кортежа предотвратила убийство короля. После неудавшегося покушения по стране прокатилась волна репрессий, и Басиль аль-Кубейси вынужден был бежать из Ирака. Он перебрался в Бейрут, который в те годы был пристанищем для всех беглецов арабо-мусульманского мира. Спустя некоторое время, получив студенческую визу, он вылетел в США, где поступил в один из юридических колледжей. Там же он защитил докторскую степень по международному праву и в 1971 году вернулся на Ближний Восток. Поскольку новый иракский режим, пришедший к власти в 1958 году, не разрешил ему вернуться на родину, доктор Басиль аль-Кубейси хотел окончательно осесть в ливанской столице, вскоре заняв должность профессора юридического факультета Американского университета Бейрута.

Тогда же он попал в поле зрения израильских спецслужб. Различные агентурные источники сообщали, что доктор занимает высокое положение в иерархии НФОП. Он придерживался левых взглядов, считал себя пан-арабистом и сочувствовал палестинскому движению. Познакомившись с доктором Жоржем Хабашем и доктором Вадиа Хаддадом еще в конце 1950-х годов, к НФОП он присоединился практически сразу же после его образования. Израильская внешняя разведка «Моссад» располагала неопровержимыми доказательствами его причастности к планированию целой серии терактов на Ближнем Востоке, в Западной Европе и на восточном побережье США. 4 марта 1973 года он лично провез одну из трех машин со взрывчаткой в нью-йоркский международный аэропорт имени Кеннеди, припарковав ее возле пассажирского терминала. В тот день в Нью-Йорке должен был совершить посадку пассажирский самолет израильской авиакомпании EL AL, на борту которого находилась премьер-министр Голда Меир. К счастью, «адские машины» по какой-то причине не сработали. Позже они были обнаружены и обезврежены сотрудниками службы безопасности аэропорта. Как один из лидеров НФОП, он был также посвящен в планы нападения на израильский международный аэропорт Лод, осуществленное боевиками «Японской Красной Армии» 30 мая 1972 года. Это лишь малая часть терактов, в которых принял участие «милый профессор».

Под прикрытием академических командировок он выполнял функции европейского координатора НФОП, но главной его задачей был контроль транспортировки оружия и снабжение им европейских палестинских террористических группировок. Он не только организовывал, но и лично перевозил оружие и взрывчатку. Доктор Басиль аль-Кубейси был 40-летним мужчиной с пышными усами и мягким взглядом. Уделял большое внимание своему внешнему виду, но одевался подчеркнуто скромно, как человек из академических кругов. Казалось, он не способен причинить вред даже мухе. Профессор избегал политических дискуссий, хотя и не делал секрета из своих марксистских взглядов. Его образ никак не увязывался с насилием, что помогало ему с легкостью пересекать границы, не привлекая внимания таможни. Это был террорист-нелегал высокого класса. Ликвидация одного такого человека была равносильна уничтожению целой террористической сети.

В израильских спецслужбах профессор вполне оправданно получил прозвище Сын смерти. У него было террористическое прошлое, террористическое настоящее и, вне всякого сомнения, террористическое будущее. Хотя не было никаких доказательств его причастности к «мюнхенской резне», но его ликвидация в рамках операции «Гнев Божий» могла предотвратить множество терактов и стать убедительным посланием другим лидерам палестинских террористических организаций.

Как и все его предшественники из «списка смертников», он почему-то считал, что поднявшаяся волна ликвидаций пройдет мимо него. Доктор Басиль аль-Кубейси продолжал свободно разъезжать по европейским странам, останавливаясь на два-три дня в дорогих отелях, при нем никогда не было охраны, он стремился придерживаться своего обычного ритма жизни и совершенно ни о чем не беспокоился. Казалось, он был легко достижимой целью. Но, несмотря на видимую легкость, миссия по его ликвидации стала самой затянувшейся. Отсчет дням Басиля аль-Кубейси начался с момента, когда сотрудники «Кейсарии» вышли на его след в Бейруте. Однако Майку Харари по оперативным соображениям запретили приближаться к «объекту» в пределах Бейрута. Как и в случае с Хусейном Абд аль-Хиром, приходилось выжидать более удобного момента. Из оперативных источников в «Моссаде» знали, что доктор Басиль аль-Кубейси любил часто приезжать в Париж. Могло сложиться впечатление, что город ночных огней завладел его сердцем, однако всё было намного прозаичнее. Главная штаб-квартира европейской агентуры НФОП находилась в Париже, отсюда шла координация всех диверсий. Французская столица также была важна палестинским террористам как «основной европейский шлюз». По этой причине с декабря 1972 года группа Майка Харари, выслеживая профессора, рассчитывала перехватить его именно в Париже. Но всякий раз, когда в отдел ФАХА поступала информация о приезде аль-Кубейси и «Кейсария» устанавливала за ним наружное наблюдение, он в самый последний момент неожиданно исчезал и возвращался в Бейрут. Он приезжал в Париж на несколько дней, за которые невозможно было подготовить операцию, связанную с большими логистическими сложностями. Только из-за этого он каждый раз ускользал от стрелков Майка Харари. Игра в кошки-мышки продолжалась более двух месяцев. Но в конце февраля в «Моссад» поступила горячая агентурная информация, что профессор собирается взять в университете отпуск на полтора месяца. Это могло означать только одно — Басиль аль-Кубейси получил серьезное задание, которое потребует его постоянного присутствия в Париже. Агент сообщил точную дату прибытия доктора во французскую столицу, однако не знал, где именно тот собирался остановиться.

С трапа пассажирского самолета в аэропорту Париж-Орли профессор Басиль аль-Кубейси сошел 9 марта 1973 года. Получив багаж, он взял такси и поехал в Париж. Всё было как обычно, только группа наружного наблюдения «Кейсарии» следовала за ним по пятам уже с момента прохождения таможенного контроля. На протяжении всех 14 километров от Иль-де-Франс до Парижа машины «Кейсарии» вели аль-Кубейси, благо автострада А-6 была перегружена транспортом и «объекту» чрезвычайно сложно было заметить слежку. Такси остановилось в центре Парижа на улице д’Аркад у небольшого отеля недалеко от церкви Мадлен. Басиль аль-Кубейси расплатился с таксистом, забрал чемодан и спокойно вошел в холл.

Это был шанс, который Майк Харари не мог упустить. Его люди круглосуточно следили за отелем, неотрывно следуя за профессором, изучая его контакты, привычки и распорядок дня. После семи месяцев охоты за палестинскими лидерами группа Харари находилась на пике своей формы. Приобретенный уникальный опыт придавал уверенность и спокойствие, что давало больше возможности для импровизации. Офицеры штаба группы быстро составили простой, но эффективный план покушения, которое было назначено на вечер 6 апреля 1973 года.

Майк Харари и директор «Моссада» прилетели в Париж в день покушения и сразу из аэропорта поехали на конспиративную квартиру. Всё было готово к ликвидации. Группы наружного наблюдения «Кейсарии» неотрывно следовала за доктором Аль-Кубейси, сообщая в штаб обо всех его передвижениях и контактах. Бойцы подразделения «Кидон» были готовы поставить точку в затянувшейся миссии. В тот вечер доктор в одиночестве ужинал в роскошном парижском ресторане «Кафе-де-ла-Фе». Примерно в 19:45 командир наружного наблюдения сообщил, что «объект» вышел из ресторана, купил газету в уличном киоске и не спеша направился в сторону отеля. По условленному сигналу двое бойцов подразделения «Кидон» стали прогуливаться в районе пересечения улиц д’Аркад и Шово-Легард, ожидая свою жертву. Но он не торопился возвращаться в пустой номер отеля. По дороге доктор зашел к местной проститутке, у которой провел около часа. Когда он от нее вышел, к нему быстро приблизились двое молодых парней. Профессор только успел выкрикнуть по-французски: «Нет! Не делайте этого!» Пули 0.22 калибра, выпущенные из Beretta с глушителем, скосили доктора Басиля аль-Кубейси. Киллеры спокойно перешли улицу и сели в ожидавший их автомобиль, оставив остывающее тело профессора перед витриной аптеки на углу улицы Шово-Легард.

Полицейские и медики, прибывшие на место инцидента, могли только констатировать смерть. Семь пуль в грудь и два контрольных выстрела в голову не оставили аль-Кубейси никаких шансов. Во время осмотра его номера были обнаружены девять разных загранпаспортов, крупные суммы денег в американской и французской валюте, зашифрованная телефонная книжка и другие улики, вызвавшие интерес парижских следователей.

На следующий день НФОП опубликовал некролог, в котором профессор Американского университета Бейрута, доктор Басиль аль-Рауф аль-Кубейси был провозглашен шахидом и «жертвой сионистов, убитым руками израильских шпионов». В том же некрологе лидер НФОП доктор Жорж Хабаш обвинил правительство Франции в том, что оно позволяет сионистам свободно действовать на французской земле: «Подобное поведение французских властей вынуждает нас видеть во французском правительстве пособников экстремистов, действующих против интересов палестинского народа…»

Палестинские террористические организации пережили очередное потрясение. Но руководители ООП и ФАТХ даже в самом жутком сне не могли представить, какой кошмар их ожидал спустя три дня после ликвидации доктора Басиля аль-Кубейси.