93
Лейтенант Бруско важно вышагивал перед взводом и в который раз повторял нехитрое задание:
– Первое – занять южную и восточную шахты… – Голос лейтенанта отдавался эхом от сводов подземной галереи и с трудом пробивался сквозь окутавшую солдат полуденную дрему.
В темноте галереи хорошо спалось даже стоя, а равномерное цоканье подкованных ботинок лейтенанта создавало необходимую атмосферу размеренного покоя.
– Второе – удержать плацдарм южной и восточной шахт, – продолжал говорить Бруско.
Возле пробивающегося сверху солнечного луча он выполнил команду «кругом», и в ярком свете его оттопыренные уши засияли, как два «стоп-сигнала».
– Третье – углубиться в оборонительные порядки противника и… – Что нужно было делать дальше, лейтенант забыл и так и остался стоять с поднятой для очередного шага ногой.
– …а, вспомнил! – Лейтенант двинулся дальше. – И обнаружить пульт управления летающим фортом… Так, что я еще забыл сказать?..
– Забыли сказать, когда начнется наступление, сэр… – подсказал Сиго Антверпен и, как обычно, сплюнул табачную жвачку себе под ноги.
– Почему плюетесь, капрал? – строго спросил Бруско.
– У меня перед боем, сэр, повышенное слюноотделение. Это от волнения…
– А… понятно, – кивнул Бруско. – Итак…
– Сэр, может, хватит, а? Мы и так уже все поняли. И первое, и второе, и третье… Да и вам отдохнуть не мешало бы… – Антверпен подошел к опешившему лейтенанту совсем близко и тихо произнес:
– А то ведь, сэр, вы у нас уже пятый лейтенант… – Капрал тяжело вздохнул и, смахнув невидимую слезу, добавил: – И такой же молодой…
– Ну-ну, капрал… Можете встать в строй… То есть, я хотел сказать, всем вольно.
Солдаты тут же повалились вдоль стен, закинув натруженные ноги на обломки камней и поломанную мебель.
Отто Левкович даже снял ботинки и носки.
– Ты кого травишь, Лева? – спросил Оноре Тоцци, не открывая глаз. – Мух или своих боевых товарищей?
– О, да он носки снял? А я думал, взрывчаткой несет… – открыл глаза Лазарус.
– Ноги должны быть сухими, – с безразличной миной пробурчал Левкович. – Особенно перед атакой.
– Перед атакой лучше помыться и надеть свежее белье… – заметил Антверпен.
– Ты еще скажи, бабу тебе подать, – отозвался Лазарус.
– За неимением свежего белья и бабы Лева решил посушить лапти… – сказал свое слово Тоцци и, поднявшись, прислонился к стене.
– Сиго, пожрать есть?
– Ты и так толстый… Могу дать табачку пожевать.
– Не, эту прелесть ты сам жуй. Не жмоться, Антверпен, я же знаю, что ты до сих пор паек на мертвых получаешь. Неужели все сам съел?
Сиго ничего не ответил, сплюнул два раза на пол и только потом сказал:
– Галеты остались и творожный порошок…
– Давай, я сейчас на все согласен. – Тоцци отодвинул подальше свой «грифон» и протянул руку за угощением.
– Ты чего пушку-то свою в пыль бросил? – укорил его Лазарус.
– Ну вот, то Кришпер все время доставал, теперь ты… Мой «грифон» чище, чем у тебя морда, – ответил Тоцци.
– Тоже мне, сравнил… – спокойно заметил Лазарус. – То морда, а то личное оружие…
Тоцци получил наконец обещанные галеты и, засунув в рот сразу две, пробубнил:
– Лева, надевай носки, а то от твоей радиации у меня глаза слезятся…
