Глава 22. Сон наяву

Хан сжимал в пальцах амулет и судорожно вспоминал слова заклинания.

– Ну и? – Ворон стоял со сложенными на груди руками и постукивал носком башмака по земле. – Ты будешь пробовать или нет?

– У меня кончается сила. Может, я наложу чары, когда выйду?

– Если я не увижу, как ты применяешь это заклинание, откуда я узнаю, что ты все усвоил? Кроме того, упражняться без присмотра небезопасно. Но раз тебе не хватает выдержки… – пожал плечами Ворон.

– Это все, что ты знаешь? Атакующие заклинания? Я уже сыт ими по горло.

Высокородный вельможа закатил глаза.

– А какие еще заклинания тебя интересуют?

Хан задумался.

– Ну не знаю… к примеру, любовные чары?

Ворон склонил голову и смерил ученика взглядом.

– Не сомневаюсь, Алистер, что ты без проблем способен удовлетворить потребности плоти. Все остальное – лишь иллюзия. Сказки для дураков и романтиков, что, по сути, одно и то же.

Хан выгнул бровь.

– Да ты просто циничный тип!

– Послушай, – Ворон внимательно посмотрел на него холодными голубыми глазами, – важно правильно расставлять приоритеты. Байяры не оставят тебя в покое. Необходимо исключить эту проблему навсегда.

– Заклинание с крысами помогло. Мика и его кузены переехали в другой ученический дом.

– Само собой, помогло, Алистер. Просто… меня смущает твоя тактика. На попытку убийства не отвечают пощечиной. Или шуткой. – Наставник прикрыл глаза, чтобы успокоиться. – Мне кажется, ты не осознаешь, насколько серьезная опасность тебе угрожает. Я уже вложил в тебя столько сил… Не хотелось бы начинать заново с кем-то другим.

– Я знаю, что делаю. Мне всего лишь нужно было убрать их с пути.

Ворон снова сложил руки на груди.

– У тебя отсутствует роскошь быть брезгливым.

«Я не брезглив, – хотел ответить Хан. – И мне приходилось убивать. Своими руками. И это было грязно и неприятно. Я не умел расставлять магические ловушки, которые бы поражали жертв на расстоянии, оставляя тела нетронутыми».

Однако он промолчал, и аристократ продолжил:

– Байяры не отвяжутся до тех пор, пока амулет у тебя. И когда они замочат тебя, можешь меня не винить.

– Слушай, я ищу наставника по манерам, ясно тебе? – Вечные издевки Ворона начали раздражать юношу. – Но не так-то просто его отыскать.

Хану не хотелось, чтобы кто-либо из Мистверка проведал, что он берет уроки хороших манер. А настоящих друзей, кроме Танцующего с Огнем и Кэт, у юноши не было. Ему захотелось сменить тему:

– Ты что-нибудь знаешь о сокровищнице королей-чародеев?

Ворон бросил на ученика ничего не выражающий взгляд.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мы говорили о ней недавно на занятии. Ты считаешь, это все – бредни или правда?

Чародей пожал плечами, поправляя манжеты.

– Я верю в то, что она существовала. А вот сохранилась ли по сей день – вопрос спорный.

– Многие считают, будто сокровищницу припрятали Байяры, – сказал Хан.

– Эти многие – глупцы, – ответил Ворон. – Была бы она в распоряжении дома Сокола, их ничего бы уже не остановило.

– Мне кажется, они хотят эту сокровищницу отыскать, – произнес Алистер, внимательно следя за реакцией наставника.

Ворон метнул взгляд на амулет Хана, а затем снова посмотрел на юношу.

– Если так, нам следует молиться, чтобы они ее не отыскали.

– Ты же – декан Абеляр? – неожиданно выпалил ученик, надеясь застать Ворона врасплох. – Я прав?

Это было последним предположением Хана. И небезосновательным. Абеляр преподавала в школе, обладала богатым запасом знаний и ненавидела Байяров. К тому же декану было ни к чему слишком часто показываться в общества Алистера. Хватало уже того, что она пригласила бывшего бандита присоединиться к своей группе.

Ворон был вспыльчив, непредсказуем и нетерпелив. Как и декан Абеляр.

«Или ты – Грифон?» – в очередной раз терялся в догадках Хан. Наставник частенько был резок и саркастичен. Как магистр Грифон.

Высокомерное лицо аристократа не изменилось ни на секунду.

– Я не понимаю, почему тебе так важно знать, кто я? – раздраженно вздохнул Ворон. – Я учу тебя действенным заклинаниям. Они ведь работают, верно?

– Да, – кивнул Хан. – Работают.

Это было правдой. Заклинания Ворона срабатывали прекрасно как в Эдиеоне, так и в реальном мире. Настолько прекрасно, что преподаватели школы лишь поражались, насколько быстро первокурсник-простолюдин делал успехи.

– Если я угадаю, кто ты, признаешься?

Наставник улыбнулся. Он умел быть обаятельным, когда хотел.

– Тебя не остановить, Алистер. Эта твоя черта мне по душе.

«Все же Абеляр», – снова передумал Хан.

– Что за имя такое – Ворон? Не особенно-то подходит высокородному аристократу.

– Что ты знаешь об этих птицах, юноша? – Улыбка наставника исчезла. – Они устраивают пиршество на костях мертвецов.

Он стоял, опустив голову, будто погрузился в воспоминания. Лучи света, падающие в окно, словно растворялись на его угольно-черных волосах.

«Что же такого тебе сделали Байяры, Ворон? И было ли это хуже, чем то, что они сделали мне?»

Быть может, высокородный вельможа и был язвительным, но в то же время он был решителен, настойчив, умен, усерден, основателен и невероятно много знал.

Иногда Ворон, не спрашивая разрешения, пробирался в голову Хана, чтобы продемонстрировать сложное заклинание. Может, самому наставнику это и не доставляло неудобств, но его ученик в такие моменты ощущал себя несколько… порабощенным. Ворон часто проделывал этот трюк, когда силы Хана были на исходе. Иногда после занятий он чувствовал себя как после разведенной в сидре пестрянки. Случались и длительные провалы в памяти, когда время пролетало мгновенно. Хан не мог найти этому объяснений, но чувствовал, будто его сознание в это время работало.

«Нужно бы придумать, как не впускать Ворона в голову», – решил Хан. Однако вряд ли подобное заклинание ему бы показал сам наставник.

Встречи всегда проходили в одном и том же месте – на колокольне Мистверка. Первые пару раз Танцующий с Огнем приглядывал за другом, но спустя несколько уроков в мире грез Хан сказал горцу, что в этом нет необходимости. Впрочем, тому тоже было чем заняться. Горец не мог проводить каждую ночь, приглядывая за безрассудным приятелем.

Хан нашел тайное убежище среди пыльных складов библиотеки имени Байяров – среди текстов столь древних и непонятных, что их очень и очень давно никто не читал. Юноша притащил в свой кабинет соломенный матрас и стол с третьего этажа. Пробираться сюда было куда проще, нежели на колокольню Мистверка. И не нужно было беспокоиться, что звонарь споткнется о его покинутое душой тело. Хана забавляло спокойно лежать где-то в глубинах библиотеки имени Байяров.

Он проводил в своем тайном убежище по три или четыре ночи в неделю, перемещаясь в Эдиеон и работая там как проклятый до тех пор, пока сила амулета не иссякала окончательно.

Это создавало определенные неудобства, поскольку на дневных занятиях Хану тоже был нужен заряженный талисман. Все, что юноша мог сделать, – это восполнять силу вспышника поздней ночью, в перерыве между ночными и дневными уроками. Магистр Грифон никогда не упускал возможности поддеть ученика, когда истощенный амулет чародея отказывался подчиняться.

Зато у Ворона силы не заканчивались никогда. Еще бы! Ведь всю работу проделывал Хан, который часто просыпался еще более изнуренным, чем до погружения в миг грез, и прокручивал полученную информацию в голове с ощущением, будто он всю ночь усердно трудился. Иногда истощенный первокурсник не успевал вовремя очнуться и отправлялся на учебу прямо из библиотеки имени Байяров в той же одежде, что и в предыдущий день. Несколько раз он опоздал на занятие к Грифону, которое, как назло, всегда стояло первым по расписанию.

Танцующий с Огнем думал, что Хан проводит ночи с девицей и в компании друга не нуждается. «Ты ошибаешься, приятель, – думал Хан. – Я живу как праведник».

Хотя они с таинственным наставником договаривались на четырехчасовые занятия, Ворон иногда растягивал уроки и до шести часов либо вообще заставлял работать до тех пор, пока амулет полностью не истощался, а сам ученик не начинал ощущать слабость и головокружение. В конце встречи почти всегда следовало напоминание в следующий раз наполнить силой талисман лучше, чем в этот.

Хан всегда болезненно воспринимал колкости Ворона, поскольку жаждал знаний. Еще никогда в жизни юноша не работал столь усердно. «Было бы куда больше пользы, – думал он, – если бы мы доверяли друг другу. Если бы не тратили столько времени на взаимные издевки. Все выглядит так, будто мы оба стремимся выбиться в главари».

– Алистер! – Голос Ворона прервал поток мыслей ученика. – Где ты витаешь?

– Прости. Что ж, тогда до завтрашней ночи. Спасибо за занятие.

Хан взялся за амулет и закрыл портал.

А когда открыл веки, в глаза ударил яркий свет, лившийся в окно библиотеки.

Выругавшись, чародей резко вскочил со своей импровизированной постели. «Который час?» Опоздать в очередной раз на урок к Грифону было совсем некстати.

Словно в ответ на вопрос юноши пробили колокола Мистверка. Хан насчитал восемь ударов.

«Кости!» Его снова ждали неприятности.

Времени пробираться по крышам не было, а потому он бросился вниз по узкой лестнице, заворачивая снова и снова, пока не спустился до первого этажа. К счастью, дежурный мастер еще не явился. Хан выбежал в главную дверь и налетел прямо на Фиону Байяр, чуть не повалив ее с ног.

Юноша удержал чародейку за руку, чтобы она не упала.

– Прости, я тебя не заметил.

«Все же мама была права, – подумал Хан. – Я действительно проклят».

Фиона была почти такой же высокой, как и он сам, а потому глядела ему прямо в глаза.

– То, что ты опаздываешь на занятие, Алистер, не дает тебе права сбивать людей с ног.

Девушка опустила взгляд на руку Хана, которой он сжимал ее запястье, и юноша тут же ее отпустил.

– Бежим! Мы и так уже опаздываем! – Он кивнул в сторону Мистверка.

– Что ты делал в библиотеке?

– Начинал новый день с познавательного чтения.

– Но зал еще даже не открылся для посещений!

– Именно потому там так тихо и уютно.

Хан заторопился вперед, не оглядываясь и не проверяя, последовала ли за ним чародейка.

– Твое лицо выглядит намного лучше, – сказала Фиона, догоняя его.

Юноша ничего не ответил, и чародейка добавила:

– И повязки нет. Я полагаю, сломанная рука зажила?

– Это была всего лишь ключица, – которая, кстати, периодически ныла до сих пор.

– Ты можешь рассказать, что именно произошло? – поинтересовалась девушка, когда они уже заходили в двери Мистверка.

– Я споткнулся на лестнице.

Фиона фыркнула.

– А если серьезно, – сказал Хан, – спроси своего братца.

Они уже поднимались по ступеням, направляясь к классной комнате.

– Этого не должно было произойти, – пробормотала блондинка. – Мика иногда действует, не подумав наперед.

Хан даже схватился за перила, чтобы не споткнуться. «Она что, извиняется?»

– Папа будет рассержен, когда узнает, – продолжила чародейка, словно прочла его мысли. – Он хотел допросить тебя перед повешением.

– Ну, знаешь, все должно быть по-честному, – сказал Хан, открывая дверь классной комнаты. – Если меня вздернут на веревке за убийство, лорд Байяр должен будет составить мне компанию.

Его голос эхом пронесся по классной комнате, где шло занятие. Ученики повернули к ним головы. Мика Байяр перестал сутулиться и, опершись ладонями о колени, уставился на вошедших.

Грифон что-то рассказывал, пока Хан и Фиона следовали на свои места, но вскоре умолк, заметив их.

– Первокурсник Алистер! Леди Байяр! Почему опоздали?

И тут какой-то демон дернул Хана ответить:

– Простите, сэр. Леди Байяр попросила помочь ей с домашним заданием.

Фиона бросила на юношу скептический взгляд с другого конца класса.

Грифон пристально смотрел на дерзкого ученика несколько долгих мгновений. На бледном лице магистра выделялись его фантастические бирюзовые глаза.

– За последние две недели, Алистер, вы опоздали целых четыре раза. Кажется, вам куда интереснее смотреть сны, нежели посещать занятия. Вы считаете их пустой тратой времени? Думаете, ушли намного дальше нас?

– Нет, сэр, я так не думаю, – ответил Хан. – Просто я поздно уснул, так как допоздна готовился к уроку и…

– Тогда перескажите содержание девятого параграфа. – Грифон вытянул вперед шею, словно хищная птица.

– Девятого параграфа? – облизнул губы Хан.

На самом деле учебник Кинли он и не открывал, так как всю ночь провел с Вороном.

– Простите, сэр. Я его не читал.

– Не читали? – Магистр Грифон выгнул бровь, а затем нацарапал что-то пером на листе, сложил его и подвинул к краю кафедры. – Так уж и быть, я освобождаю вас от занятий до конца семестра. Отнесите, пожалуйста, эту записку в кабинет декана Абеляр. На пятый этаж.

Кабинеты декана находились тремя этажами выше классной комнаты. Хан неохотно переставлял ноги, словно нашкодивший ребенок, которого отправили на порку. Юноша виделся с Абеляр каждую неделю на занятиях группы, но избегал встреч с ней один на один.

Занятия с магистром Грифоном были единственным предметом, с которого ему не хотелось сбежать. Заклинания, чары, использование амулетов – все это наряду со встречами с группой декана способствовало достижению цели. Конечно, Ворон тоже многому учил, но Хан не хотел целиком полагаться на его магические навыки. Юношу интересовало куда большее, нежели только защита и убийство с использованием чар.

Когда мастер проводила первокурсника в кабинет, декан дописывала одно из писем.

– Садитесь, Алистер. – Абеляр махнула рукой в сторону стула.

Хан послушался.

Завершив письмо, его покровительница откинулась на спинку кресла, положив руки на край стола.

– Итак? Что случилось на этот раз? Разве вы не должны быть на занятии?

Хан вручил Абеляр записку.

– Магистр Грифон выгнал меня за то, что я опоздал.

Декан пробежала глазами по листу бумаги.

– Вижу. У вас есть что сказать в свое оправдание?

– Я проспал.

– Хм… – Абеляр отбросила записку на стол. – Насколько я могу заметить, Алистер, ваша посещаемость стала… хаотичной. Вы постоянно опаздываете. Однако на опросах и практических занятиях вы показываете результаты лучше, чем у однокурсников. Как вы это объясните?

Хан пожал плечами.

– Я усердно занимаюсь. Именно поэтому я и опоздал. Учился почти до утра.

– И вы являетесь на уроки с практически полностью истощенным амулетом.

– Я стараюсь восполнить силу. Может, я не настолько могущественен, как хотелось бы? – Хан опустил взгляд.

– Или обычные занятия стали вам неинтересны? – Абеляр постучала пальцами по записке преподавателя по заклинаниям.

– Нет, это не так. Я многое узнаю от магистра Грифона. Я не хотел опаздывать. Это вышло случайно…

– С кем вы работаете, Алистер? – спокойно спросила декан. – Вы нашли себе наставника?

Хан изобразил на лице недоумение.

– Меня учат те же преподаватели, что и всех остальных. Грифон, Леонтус, Огненный Кузнец…

– Не лгите мне. – Глаза декана Абеляр сверкнули. – Я в силах сделать вашу жизнь весьма и весьма непростой.

– Я много читаю, – ответил Хан. – Спросите любого. Почти не выхожу из библиотеки. – Юноша поднял глаза на покровительницу. – Раз уж я собираюсь стать вашим головорезом, мне нужно многому научиться, чтобы остаться в живых.

Они с Абеляр долго смотрели друг на друга. Декан отвела взгляд первая.

– Хотите, чтобы я отменила распоряжение магистра Грифона? – спросила она, притягивая к себе чернильницу.

Хан покачал головой.

– Нет, спасибо.

Декан склонила голову.

– Почему нет?

– Магистр Грифон прав. Я не должен опаздывать на занятия. Так что все честно. Хоть мне это и не нравится.

Абеляр склонилась вперед.

– Если вы переживаете, что магистр Грифон рассердится из-за моего вмешательства, позвольте вас заверить…

– Но весной я все же хотел бы вернуться к занятиям, – прервал Хан. – Буду благодарен, если вы замолвите за меня словечко.

– Обязательно. – Абеляр сделала пометку в своих записях.

– Спасибо, – с облегчением улыбнулся юноша. – Я могу идти?

Он сделал движение, чтобы подняться со стула.

– Я хочу, чтобы в следующем семестре вы выступили перед группой, – неожиданно заявила декан. – На тему посещения Эдиеона.

«Кости!»

– Декан Абеляр, не думаю, что я…

Она остановила Хана жестом руки.

– Я понимаю, что вы, вероятно, обязаны своим успехом сильному амулету. Тем не менее я хочу, чтобы вы поделились опытом с остальными членами группы. Если хотя бы у нескольких учеников получится повторить путешествие, это поможет нам поддерживать связь друг с другом, где бы мы ни находились. Кто знает, может, совсем скоро нам откроется доступ к более могущественным изделиям?

– Это пустая трата времени, декан. Магистр Грифон уже проводил подобное занятие, и каждый из нашей группы уже предпринимал попытку.

– Я не спрашивала вашего мнения, Алистер. У вас достаточно времени на подготовку, так что не подведите меня весной.

Хан подавил желание высказать еще несколько аргументов против задумки и кивнул.

– Хорошо, – сдался он.

Декан продолжала глядеть на протеже, стуча пальцами по столу.

– Никак не могу вас раскусить, Алистер. В вас, очевидно, течет кровь аристократа. Вы выглядите как высокородный чародей. Вы никогда не упоминали об отце. Возможно ли, что ваша мать встречалась…

– Нет. – Хану захотелось сбежать из кабинета. – Невозможно. Мой отец был солдатом и погиб в Ардене. – Юноша вскочил на ноги. – Теперь-то я могу быть свободен, декан?

– Да, можете, – махнула рукой она.

– Как все прошло с Абеляр? – осведомился Танцующий с Огнем по пути в обеденный зал.

– Меня отстранили от занятий с Грифоном до конца семестра. По факту – всего на неделю.

Горец кивнул.

– Могло быть и хуже.

«Куда уж хуже?» – подумал Хан. Голова его раскалывалась и кружилась от беспокойства.

– Если бы ты ночевал в Хэмптоне, я бы следил, чтобы ты вставал вовремя.

– Ты не обязан со мной нянчиться, – прорычал утомленный юноша, чувствуя себя хрупким, как тонкий хрустальный кубок, покрывшийся трещинами.

– Я твой друг, – возразил горец, ускоряя шаг, чтобы поспеть за быстрой походкой Хана. – И должен помогать тебе, когда это в моих силах. Ты бы сделал для меня то же самое.

Тот лишь вздохнул.

– Ты прав. Прости. Спасибо. Может, после зимнего отдыха так и сделаем.

У обеденного зала юношей поджидала Кэт. Как минимум дважды или трижды в неделю она обедала с ними вместе. Первое время Хан чувствовал себя воспитателем, который то и дело пресекал издевки и оскорбления бывшей воровки в адрес горца. Однако со временем девушка осознала, что поливание грязью Танцующего с Огнем ни к чему не приводит, ведь тот не обращал никакого внимание на ругань, и все прекратилось.

Кэт понемногу расцветала. Она уже не доставала при любом удобном случае ножи, хотя Хан был уверен, они все равно спрятаны где-то под облачением. Глаза девушки больше не были затуманены пестрянкой, бритволистом и изрядным количеством спиртного.

«Я рад, что удалось уговорить ее приехать, – подумал Хан. – Хоть в чем-то я точно поступил верно».

Сейчас у Кэт было такое сосредоточенное лицо, словно она готовилась выдать какой-то секрет или же о чем-то спросить, но не знала, как подступиться. Друзья наполнили тарелки едой и уселись за привычный стол у окна.

Сил расспрашивать «тряпичницу» у Хана не было. Он молча ел и потирал ладонью лоб.

Танцующий с Огнем тоже не стал задавать наводящих вопросов, хоть и заметил настроение Кэт. Вместо этого горец пустился в подробный рассказ о новом обереге, который он изготавливал вместе с магистром Огненным Кузнецом и который был призван защищать жилища от пожаров.

Кэт закатила глаза и посмотрела на Хана, явно желая сменить тему.

– Что это с тобой? – спросила девушка.

– Грифон отстранил меня от занятий до конца семестра, – ответил он.

– Только и всего? – Кэт недоверчиво покосилась на друга.

Хан пожал плечами.

– Я ведь приехал сюда именно за этим – изучать магию.

– А я уж было решила, что та высокородная гордячка разбила твое сердечко, – ухмыльнулась Кэт.

Ее предположение привлекло внимание Алистера. Он оторвался от еды и поднял голову.

– Какая еще высокородная гордячка?

– Да я давно знаю, что ты с кем-то бегаешь на свидания. Пропадаешь почти каждую ночь и вынуждаешь меня общаться с этим дикарем. – Кэт кивнула в сторону Танцующего с Огнем. – Вчера вечером я наконец поняла, с кем ты встречаешься.

– И с кем же?

Хан озадаченно глянул на горца, который казался не менее растерянным.

– Ха! Да с той Ребеккой, – самодовольно ответила Кэт.

– Какой еще Ребеккой?

Подруга окинула Хана взглядом, который говорил: «Меня-то ты не проведешь».

– Ребекка Морли, предатель. Я встретила ее вчера вечером возле храмовой школы.

– Она здесь? В Оденском броде? – Он пораженно уставился на Кэт.

Сердце юноши заколотилось так громко, что, казалось, стук донесся и до его друзей.

– Да, видела ее прямо возле храмовой школы. – Кэт свела брови. – Так ты не с ней гуляешь?

Хан покачал головой.

– Нет. Понятия не имел, что она здесь.

– Хм… – Воровка состроила недоверчивую мину и занялась поеданием картошки, словно данная тема перестала ее интересовать.

Хан задумался. Ему показалось, что он видел Ребекку тогда у конюшни в день приезда, но был уверен, что ошибся.

– А ты уверена, что это была Ребекка Морли?

Кэт кивнула, пережевывая картофель.

– Что она может делать в Оденском броде? Она учится в храмовой школе?

Такое могло быть, но чем Ребекке не угодила храмовая школа Южного моста или соборная школа Фелла?

Подруга покачала головой.

– На ней был мундир грязноспинников.

– Она учится во Вьене? Не верю!

«Ребекка страшна в ярости, но при таком маленьком росте и легком весе… Какой из нее солдат?»

– Верь не верь, – хмуро буркнула Кэт, – но на ней была коричневая форма.

– А что тогда она делала возле храмовой школы? – поинтересовался Хан.

Девушка нервно заерзала на стуле.

– Рада, что подняла тебе настроение. А то выглядел как висельник.

– Кэт!

– Да она подглядывала за этим, как его… Капралом Бирном.

«И «синий мундир» здесь?!»

– Хорошо. Ребекка подглядывала за капралом Бирном. А он-то что делал в это время?

Кэт сдалась.

– А капрал Бирн миловался с Аннамаей. Может, помнишь ее. Вы виделись в день приезда. Так вот, они сидели у нас в гостиной. Гвардеец как послушный мальчик навещает Аннамаю два раза в неделю. Но они лишь держатся за руки и ничего больше не делают. – Воровка закатила глаза, будто добавляя: «И какой в этом смысл?» – В общем, выхожу я на прогулку и вижу, что за кустами кто-то ползает и заглядывает в окно, за которым видать Бирна с Аннамаей, а эта наглая девка, Ребекка, за ними подсматривает!

– Это тот самый капрал с Южного моста?

– Других я не знаю.

Хан представить не мог, как можно было изменять Ребекке.

– Ты ей что-нибудь сказала?

– Аннамае?

– Ребекке.

– Спросила только, что она здесь делает, – ответила Кэт, не глядя Хану в глаза.

– Ну и? – нетерпеливо уточнил юноша. – Что она ответила?

– Сказала, учится здесь.

– А про меня ты ей что-нибудь говорила?

Послушница нахмурилась.

– С какой стати? Ты что, пуп земли?

Танцующий с Огнем усмехнулся, и Хан метнул на друга мрачный взгляд.

– Да я вообще подумала: Ребекка изменяет тебе с капралом Бирном и подглядывает за тем, как он изменяет ей. Собственно, я толком ничего спросить-то не успела. Она сразу удрала.

– И зачем ей было удирать? – озадаченно нахмурился Хан.

Кэт умела наболтать с три короба, умолчав при этом о самом важном.

– Да почем мне знать? – Бывшая воровка помедлила, а затем неохотно выдала: – Ладно. Я приставила нож к ее глотке.

Хан и Танцующий с Огнем переглянулись.

– Нож? – нахмурился горец.

– А что такого? Она ползала там в кустах… Я ж не знала, чего ей надо! Да и сразу не признала. И… это как-то само собой вышло.

– Действительно, со всеми бывает, – сухо бросил Хан.

– Я рассказала обо всем Аннамае. Она ответила, что они с капралом Бирном собираются пожениться. Правда, нескоро. Как по мне, если уж решаешься на брак – так чего кота за хвост тянуть?..

Хан откашлялся.

– А ты, случайно, не спросила у Ребекки, где она живет?

– Случайно нет. Можешь попробовать заглянуть в ученический дом Гриндел. Это на том берегу. Там живет капрал Бирн.