Глава 15. Друзья и враги

Амон проверил списки учащихся Вьена и Айзеверка – как первокурсников, так и второкурсников, но ни одного Алистера не обнаружил. Кандальник, конечно же, мог использовать вымышленное имя, но если бы он учился во Вьене, то за все это время хоть раз попался бы на глаза Раисе или Амону в обеденном зале либо библиотеке. Так что принцессе пришлось признать, что она обозналась.

«Держись от улицы рядом с мостом подальше», – вспоминала она слова друга.

Пролетали недели, и Раиса начала привыкать к тому, что она – новобранец-кадет и ее никто не узнает. Тех, кто видел принцессу в лицо, обмануть бы не вышло, но все остальные за кадетской формой и обрезанными волосами никаких признаков королевского аристократизма не замечали. Иногда девушка сталкивалась с земляками в обеденном зале и во дворе, но никто ее не узнавал.

Таим Аскелл понимал, о чем говорил. Чтобы придерживаться учебного плана, который составил Амон, Раисе приходилось от самой зари перебегать от урока к уроку, пока ближе к ночи она не падала без сил на кровать в спальне, расположенной на последнем этаже Гриндела. И даже громкое сопение Хейли не тревожило крепкий сон принцессы.

Жаловаться Раиса не могла, ведь она сама просила об этом. А если быть точнее – требовала. Так что приходилось отвечать за свои слова. На занятиях витать в облаках тоже было некогда – это тебе не уроки вышивки, камерной музыки или рисования живописных пейзажей и садов. И никаких вечерних сплетен за чашечкой чая на террасе тоже не было.

Скажем так, не было и самих террас.

Отсутствие в Гринделе смотрителя, по идее, должно было провоцировать нарушение школьных правил, однако сил на это ни у кого не оставалось. Командир-четверокурсник Амон строго следил за соблюдением кадетами комендантского часа, но сам частенько задерживался. В любом случае глаза Раисы начинали слипаться еще до отбоя, пока она пыталась прочитать еще пару страниц, прежде чем погасить свечу. Бывало, принцесса засыпала прямо за столом, положив голову на учебник по истории. Не исключено, что часть знаний таким образом впитывалась через кожу.

Раиса не нарушала обещания и не приближалась к улице возле моста, хотя искушение было велико. Талия и Хейли часто зазывали ее с собой. Девушка успокаивала себя тем, что на таверны у нее в любом случае времени бы не было, а также тем, что можно было избежать назойливых попыток Талии с кем-то ее свести.

Принцесса быстро познала все прелести опросов по истории военных походов. Магистры и деканы читали лекции три раза в неделю, а опросы проводились каждый день. Они проходили под руководством мастеров, которые организовывали дискуссии и проводили устные и письменные экзамены. Мастера обладали немалой властью, особенно над новобранцами.

Опросы у Раисы проводил мастер из Ардена, Анри Туран, который был младшим сыном лорда и, по-видимому, считал, что дома у него не будет такой свободы, как здесь, а потому он целыми днями издевался над учениками и унижал их, а вечерами предавался иным развлечениям.

Туран был тираном и с женщинами вел себя как типичный арденец – надменно и высокомерно. Он считал, что им не следовало попусту тратить время во Вьене и заниматься прочими «мужскими» занятиями. После Раскола прошла уже целая тысяча лет, а арденцы все никак не могли ужиться с мыслью, что ими когда-то руководила женщина.

А еще мастер был маленьким человеком – это относилось и к росту, и ко всему остальному. У него были тонкие губы и длинные вьющиеся каштановые волосы. На макушке юноши уже начинала появляться залысина, несмотря на то что он был всего на пару лет старше Раисы. Лицом Туран, с его срезанным подбородком и узким носом, напоминал змею.

Ко всему прочему мастер был еще и знатным щеголем. Он любил разгуливать без мантии и красоваться нарядами.

На своих занятиях Туран расхаживал перед учениками взад-вперед и превращал то, что должно было быть обсуждением, в монолог. Он редко развивал какую-то мысль и по большей части перечислял сухие факты. В целом дискуссии в обучении были полезны, но не когда ими руководил этот мастер.

Чаще всего Раиса садилась на последний ряд и выполняла домашние задания, но сегодняшней темой было «использование магии на войне», и принцессе было трудно сосредоточиться на чем-то другом и держать рот на замке, когда мастер Туран изрекал какую-нибудь несусветную чушь, которая лилась из его рта, словно помои из сточной трубы.

«Я должна учиться быть сдержанной. Мне это пригодится», – уговаривала себя Раиса, сжимая под столом кулаки.

Обстановка накалялась. Один набожный храмовый послушник из Ардена заявил, что воины Демонаи сражаются без одежды.

– Но они сказочно богаты, эти северные дикари, потому нацепляют на себя все свои драгоценности, – продолжал вещать фанатик. – И бьются без одежды, зато в толстых золотых цепях и браслетах, чтобы продемонстрировать свое превосходство. И еще с колчанами для стрел.

– Хотел бы я на это посмотреть, – оскалился Туран.

Ледяной как поцелуй демона взгляд мастера скользнул по Раисе.

– Морли, вы ведь смешанных кровей, верно? Когда-нибудь сражались раздетой? Основная идея этого действа – отвлечь врага, так?

Раиса постаралась не представлять бегущего среди деревьев Рейда Демонаи в чем мать родила.

– Если вы немного поразмыслите, сэр, то поймете, что такого быть не может, – ответила она, думая над каждым словом, прежде чем его произнести. – Без одежды в горах довольно холодно и неприятно, даже летом. А теперь представьте себе северную зиму.

– Демонаи привыкли к холоду, – парировал послушник. – Они его даже не замечают.

– Да, мы действительно переносим холод легче, чем жители равнин, – ответила Раиса. – Но всему есть разумные пределы. Горцы добывают и обрабатывают металлы, потому действительно носят много украшений. Но также они носят кожу, меха и изделия из ткани. – Принцесса вспомнила крупные ткацкие станки, которыми постоянно пользовались в хижинах поселений.

– Говорят, у дикарей отрастает зимой собственный мех, как у волков. – Туран сказал это так серьезно, будто этот вопрос являлся предметом научных споров. – Потому их королевы принадлежат к династии Серых Волков.

Кого-то это насмешило, но многим стало неловко.

– Это правда, Морли? – спросил принцессу мастер.

– Конечно, неправда! – без разрешения выкрикнула похожая на статуэтку девушка с медной кожей и тамронским акцентом с третьего ряда в мантии Айзенверка и изысканных украшениях. – Моя семья постоянно ведет дела с горными торговцами. Один из них часто у нас бывает. Он хорошо образован и всегда одет. И он точно не дикарь, хоть и дико настойчив.

– Хм, первокурсник Хаддам. – Туран подмигнул девушке. – Кажется, вы влюблены в него? Когда вы сказали, что он дико настойчив, что конкретно имели в виду?

Девушка залилась жарким румянцем и хотела что-то ответить, но мастер уже спросил другого ученика, который нетерпеливо тянул руку.

– Гутмарк! Что вы нам на это скажете?

– Королевы Фелла – ведьмы! – ответил серьезный юноша из Брюнсваллоу. – Они околдовали мужчин, чтобы те позволили им править!

– Королевы Фелла правят по той же причине, что и короли Тамрона и Брюнсваллоу, – не удержалась Раиса. – Это дань традиции и истории и их законное право.

– Северные горы окутаны темной магией, – вставил уроженец Южных островов. – Именно там жил Король Демонов. Там он и умер. Его прах отравляет эти земли и по сей день. Почва обжигает ноги. Даже растения на ней погибают.

– В Фелле полно растений, – возразила Раиса. – Просто они другие, не такие, как здесь. Из чего, по-вашему, изготавливаются снадобья, которыми вы лечитесь, и ваши любимые духи?

– Колдовство! – содрогнувшись, воскликнула арденская послушница. – Ни за что в жизни больше не воспользуюсь этими проклятыми ароматами! Они затуманивают разум и побуждают плоть к грехопадению! После окончания школы я отправлюсь в горы к дикарям, дабы привести их к истинной вере и хоть немного приобщить к цивилизации.

Раиса постаралась представить, как эта наивная девчушка приходит к ее отцу, Аверилу Страннику, лорду Демонаи, и пытается его приобщить к цивилизации. Да бабушка принцессы, Старейшина поселения, сеннестре Елена, в порошок ее сотрет.

– Что ж, удачи тебе, – закатила глаза Раиса, а затем вздрогнула, когда за спиной раздался громкий голос.

– Мастер Туран, а вы сами бывали в Фелле?

Ученики обернулись и увидели в самом конце классной комнаты магистра Аскелла.

Туран залился краской.

– Нет, сэр, это такое место, где я вряд ли…

– Кто бывал в Фелле? – спросил Аскелл, окидывая взглядом аудиторию. – Встаньте!

Раиса поднялась со стула. Больше никто не откликнулся.

– И больше никто? Даже мимоходом?

Ученики продолжали сидеть, потупив взгляды.

– А у кого-то есть друзья, родственники или подельники с севера?

После этого вопроса, шурша мантией, поднялась первокурсница Хаддам. Она не сводила глаз с Турана.

Аскелл вздохнул.

– Садитесь.

Обе девушки снова опустились на свои места.

– Я – магистр Вьена и преподаватель Оденского брода. И мне нравится думать, будто я играю самую важную роль в вашем обучении. Но это не так. Главное преимущество Оденского брода заключается в том, что ученики съезжаются сюда со всех уголков Семи Королевств. Умные кадеты не упустят такую возможность. Они будут сидеть и молча слушать, когда кто-то делится личным опытом. В будущем судьба может свести вас на поле боя. Врага необходимо знать в лицо. Побеждает тот, кто опирается на факты. Тот, кто руководствуется вымыслом, легендами и слухами, терпит неудачу. Понятно вам?

– Да, сэр! – прокатилось по аудитории.

Губы Аскелла тронула слабая улыбка.

– Продолжайте, мастер Туран, – сказал магистр и вышел за дверь.

Раиса развернулась и наткнулась на злобный взгляд мастера.

«Итак, я нажила себе врага», – заключила про себя принцесса.

После этого случая она стала замечать магистра Аскелла намного чаще. Особенно на опросах. Если девушка замечала перемену в поведении и настроении Турана, то поднимала голову от своих записей и обнаруживала, что руководитель Вьена стоит, прислонившись к задней стене класса.

Стоя у доски на уроке по финансам, Раиса как-то обернулась и увидела, что с преподавателем говорит магистр Аскелл. А еще принцесса заметила его в конце опроса по языкам. Магистр сидел среди учеников, и не было понятно, в какой момент он там оказался. Аскелл являлся незаметно в самый разгар дискуссии или посреди устного опроса и так же незаметно уходил.

Физическая форма Раисы значительно улучшилась, однако она понимала, что никогда не будет так же хороша, как настоящий солдат. Для большей части равнинного оружия девушка была слишком маленькой и легкой. Не помогали даже недавно наросшие мускулы. Принцесса была неплохим лучником и превосходным наездником, делала успехи в изучении географии, хорошо ориентировалась на местности благодаря проведенному в горном племени времени, и без проблем смогла бы выжить в любых условиях.

В финансах Раиса тоже разбиралась неплохо, опять же – спасибо торговцам поселений.

Принцессе нравилось жить с Хейли и Талией. Девушки привыкли к Раисе и перестали относиться к ней как к какой-то хрупкой вазе.

Хейли казалась намного старше своих сверстников-«волков». Она была крупной, громкой, сильной и очень общительной, однако если речь заходила о дочери, то становилась молчаливой и грустной. Кадет Тэлбот смотрела на маленький портрет Аши несколько раз на дню, словно боялась забыть, как дочь выглядит. Каждую неделю девушка отправляла домой письма и небольшие подарки, хоть никогда и не знала, дойдут ли они по адресу.

Как-то раз Раиса и Хейли готовились к зачету до поздней ночи, и принцесса попросила подругу показать ей портрет дочери.

– Она просто прелестна, – сказала Раиса, разглядывая серьезное лицо девочки с большущими голубыми глазами и копной роскошных светлых волос. – Кто нарисовал этот портрет?

– Лидия – сестра капрала Бирна. Он сам попросил ее, когда я поступила в школу и присоединилась к «волкам».

– Тебе, наверное, трудно далось это решение…

Хейли пожала плечами.

– Я уже числилась в регулярной армии горцев, когда… когда узнала о своем положении. – Девушка подняла глаза на Раису. – Я не идиотка и принимала девичью траву, но в армии, когда ты постоянно в пути, трудно делать это вовремя… Я вернулась домой, чтобы родить. Но без денег долго не протянешь, и нужно было работать. Ничего, кроме военного дела, я не знала и не умела, но мне до жути не хотелось возвращаться в армию и оставлять свою девочку. Так я и подумала, что можно присоединиться к «синим мундирам», только для этого нужно отучиться во Вьене. – Хейли заколебалась, словно набиралась смелости, прежде чем поделиться чем-то еще. – Я даже подумывала о том, чтобы примкнуть к воровской банде, но если бы со мной что-то случилось, Аша осталась бы одна. Сейчас я содержу ее и маму с папой.

«Перед каким мучительным выбором стоят мои подданные! – подумала Раиса. – А я-то думала, жизнь простого люда легка!»

– Служитель Джемсон рассказывал что-то об Ордене Цветка Шиповника, – продолжила Хейли. – Сказал, что достанет деньги, если меня примут во Вьен.

«Орден Цветка Шиповника!» – Раиса подняла голову.

– Правда? – Принцесса резко ухватила подругу за руку. – О, это просто замечательно!

Хейли склонила голову и покосилась на Раису.

– Что ж. Дальше ты все знаешь. Теперь я учусь в Оденском броде. Каждый Храмовый день я покупаю у девочки на мосту розу и кладу ее на алтарь во имя принцессы Раисы. Надеюсь, когда вернусь, меня определят в ее личную охрану. Так я смогу быть рядом с Ашей и защищать наследницу одновременно.

– Возможно, так оно и случится, – откашлявшись, сказала Раиса.

– Ага, кто знает. – Хейли спрятала портрет Аши.

На занятиях Раиса изучала стратегию и тактику, изобретенные сотни лет назад Гидеоном Бирном. Лила Бирн сконструировала заостренную с обоих концов рапиру, которую использовали и по сей день. Дуайт Бирн придумал новаторский метод сражения верхом.

Между Раисой и Амоном было кое-что общее: на них давило чувство долга перед своими предками.

Капрал мастерски владел оружием и хорошо учился, но он не был самым сильным или богатым из своих однокурсников. Он не покупал дружбу элем или сидром в тавернах около моста и не плелся заполночь в ученический дом под руки с приятелями.

Амон излучал спокойную уверенность того, кто знает, кто он и чем должен заниматься. Он походил на крепкий причал в беспокойном море. Был честен, беспросветно справедлив и всегда держал слово. Именно этими качествами юноша притягивал к себе.

Капрал продолжал учить принцессу управляться с посохом, который подарил Димитрий. В некоторые дни Раиса виделась с Амоном лишь на занятиях, поскольку вставала, когда юноша уже уходил, и засыпала раньше, чем он возвращался. Как командиру курса капралу Бирну приходилось посещать бесконечные собрания и решать организационные вопросы. Но Раиса не совсем в это верила и считала, что юноша продолжал ее избегать.

Несмотря на это, частенько, сидя за ужином, принцесса поднимала взгляд и встречалась с глядящими прямо на нее серыми глазами.

– Я думала, в Оденском броде все равны, – захлопнув книгу, обратилась она к Амону.

Уже прошло восемь учебных недель – восемь самых утомительных и насыщенных недель в жизни Раисы.

Капрал поднял глаза от чертежа.

– Так оно и есть.

– Почему тогда магистр Аскелл выделил нам отдельный ученический дом и одобрил мое особое расписание?

– Все равны, – ответил Амон. – Пока не приходит время сделать исключение. – Он уткнулся в свою работу, но, не выдержав пытливого взгляда Раисы, снова поднял глаза, откинулся на спинку кресла и принялся крутить перо меж двух пальцев – это было привычкой юноши. – Магистр Аскелл знает, кто ты. Я рассказал ему.

Раиса чуть не поперхнулась чаем.

– Что? Разве не ты говорил о том, как важно оставаться инкогнито?

Амон кивнул.

– Да. И я не отказываюсь от своих слов. Но мне нужно было убедить Аскелла в необходимости поселить всех нас в Гринделе, что абсолютно против правил – первокурсницу с четверокурсником. – Он выронил перо и нагнулся, чтобы его поднять. – Мне хочется спать по ночам, а не думать о том, в безопасности ли ты где-то в совершенно другом доме. И я предпочел, чтобы кто-то из руководства был осведомлен, на случай, если что-то пойдет не так.

– Ты доверяешь ему?

– Да. Доверяю.

Раиса вспомнила первый разговор с магистром Аскеллом.

– Он специально старался усложнить мне жизнь? Думал, я буду чересчур взыскательна?

Амон кивнул.

– Он и согласился-то лишь потому, что считал: ты быстро сдашься. – Юноша самодовольно улыбнулся. – Он же не знает тебя так хорошо, как я.

– Аскелл часто приходит ко мне на занятия.

– Магистр любит посещать классы, особенно если заинтересован в определенном ученике. – Амон замялся, а затем продолжил: – Таим Аскелл происходит из благородной арденской семьи. Помнишь, он спросил тебя, не сбежала ли ты из дома, чтобы стать солдатом? Так вот, подобным образом поступил он сам. Аскелл пересек Индиосский океан, чтобы сражаться на Картисе. Он начинал свой путь обычным пехотинцем. По возвращении домой Аскелл решил обучиться, чтобы получить звание офицера. Так он оказался в Оденском броде. Мой отец был командиром его курса. Магистр считал отца праздным «тортоедом», не достойным столь высокого поста. А папа считал Аскелла высокомерным всезнайкой, которому следовало еще многому поучиться.

– И к чему это все привело?

– Отец никогда этого не рассказывал, но правда заключается в том, что он и Аскелл как-то встретились за пределами Академии и хорошенько друг друга поколотили. После этого магистр начал прилежно заниматься, а позже они с отцом написали книгу «Войны Картиса», которая впоследствии помогла Аскеллу стать преподавателем. Если тебе интересно, этот труд есть в библиотеке.

– И каково тебе учиться здесь?

– Первые два года магистр устраивал мне настоящий ад, – ухмыльнулся Амон. – Тоже часто приходил на занятия. Но в итоге назначил меня командиром.