«Покажите мне настоятеля!»

Преподобный Сергий не любил теплых и мягких одежд. Ветхую сермягу из простой овечьей шерсти он сшил себе сам и носил ее зимой и летом. Тем отличалась она от одеяний других иноков, что заплат на ней было поболе.

– За потерянный рай надобно теперь отложить одежды теплые. Будем плоть изнурять, чтобы нетленные венцы получить от Христа Бога, – любил повторять святой игумен.

Пришел как-то в Троицкий монастырь поселянин, никогда прежде не видевший настоятеля.

– Где найти мне славного игумена? – спросил он первого попавшегося монаха.

Инок поставил ведра на землю, отер широкой ладонью пот со лба.

– Отче Сергий на огороде трудится.

Нетерпеливый гость заглянул за ограду и увидел там старца, копающего заступом глинистую землю под овощи. На нем была ветхая, разодранная, ушитая заплатами, сермяга.

– Какой же это настоятель? – возмутился пришелец. – Я издалека пришел, чтобы видеть его. А вы показываете мне какого-то нищего!

Велико смирение и велика кротость преподобного! Пройдя мимо незнакомца и не дождавшись даже приветственного поклона, он сам поклонился ему в ноги. Затем взял неразумного гостя за руку и повел на трапезу, посадив рядом с собой.

Но и тогда еще не дошло до пришельца – с кем он разговаривает и кто угощает его.

Вдруг во двор монастыря, окруженный свитой, разодетой в дорогие одежды, въехал Великий князь. Инок, сидевший рядом с непутевым гостем, поднялся и вышел на середину монастырского двора встречать князя. Увидев его, князь поклонился, прося благословения.

– Кто же этот чернец, кому князь кланяется? – спросил человек стоявшего рядом монаха.

– Разве ты, пришлец, до сих пор не узнал в нем преподобного Сергия? – с упреком отвечал ему тот.

Едва-едва дождался конца трапезы смущенный гость, а затем бросился в ноги преподобному Сергию, прося прощения за невежество и неверие. И так он был потрясен смирением святого подвижника, что вскоре явился в обитель вновь, чтобы уже до кончины своей не покидать ее.

Общежитийный монастырь

В конце лета 1372 года в обитель Сергия пожаловали смуглоликие гости из православной Греции. Все они глубоко поклонились настоятелю.

– Вселенский патриарх Константинопольский Филофей благословляет тебя и посылает подарки – крест, параманд и схиму.

Смутился Сергий словам гостей высоких.

– Не к другому ли вы посланы? Кто я, грешный, чтобы такие дары от Святейшего патриарха получать?

– Нет, отче святый, не ошиблись!

Тогда игумен поклонился им до земли, угостил монастырской трапезой, приказал дальних гостей разместить на отдых. А сам, даже не распечатав послания, подписанного патриаршей рукой, поспешил в Москву к святителю Алексию.

В послании же черным по белому было написано:

«Благодать и мир, и наше благословение да будет с вами! Узнали мы в Царьграде о твоей, Сергий, добродетельной жизни, и прославили Бога. Однако одного правила еще недостает – общее жительство у вас не устроено. Поэтому и совет даю добрый, чтобы устроить вам общее житие. И милость Божия, и наше благословение да будет с вами».

– Что скажешь, владыко? – тихо спросил Сергий примолкшего митрополита.

– Бог прославляет славящих Его, – мудро отозвался московский первосвятитель. – Сам Вселенский патриарх шлет советы тебе на общую пользу. А раз он благословляет, то и наше тебе благословение.

Преподобный Сергий прежде подумывал об устройстве в обители общежитийной жизни, да не решался, боясь поссорить братию. Ведь по византийскому уставу, в монастыре должны выполняться три правила: равенство, послушание и распределение обязанностей между всеми. Свою собственность в таком монастыре иметь уже запрещалось, трапеза благословлялась общая, а не по кельям, как прежде.

Общежитие потребовало новых помещений для трапезы, пекарни, кладовых. Самый почтенный из братии – старец Никон – был избран в келари. Келарь в древние времена – главное лицо вслед за настоятелем – заведует хозяйством и казной монастырской.

Смиренного и кроткого старца Савву, основавшего вскоре знаменитый Сторожевский монастырь близ Звенигорода, назначили духовником всей братии. Экклесиарх – преподобный Симон – наблюдал за соблюдением церковного устава. Он следил за чистотой в храме, зажигал и гасил лампады со свечами, заведовал монастырской звонницей…

Игумен же обязан строго следить за исполнением уставных правил общежития и своим послушанием показывать во всем пример. Впрочем, о том и не стоило беспокоиться. Можно ли сыскать во всей земле более взыскательного и трудолюбивого игумена, нежели Радонежский чудотворец?

Разлука с монастырем

Старший брат Стефан отказался от игуменства в Богоявленском монастыре. Видно, задумал жить иной жизнью, более строгой, нежели в Москве. Однако страсти в стефановой душе клокотали нешуточные! Вернулся он на Маковец, но под сермягой его стучало завистливое сердце, не очищенное ни постами монашескими, ни долгими молитвами.

И однажды Стефан не сдержал в душе огненной лавы гнева.

Случилась беда в субботу. Преподобный Сергий служил вечерю в храме. Стефан стоял на левом клиросе. Вдруг слышит игумен гневные слова брата, обращенные ко чтецу:

– Кто дал тебе эту книгу?

– Игумен, – тихо ответил чтец.

– Кто здесь игумен? – сверкнул глазами Стефан. – Не я ли первый пришел на Маковец? Не я ли первым место это обживал?

Служба замерла. В тишине храма услышал святой, как начали роптать на новые монастырские порядки некоторые иноки.

Вечерю все-таки возобновить удалось. Но как только она закончилась, Сергий вышел из храма и, миновав трапезную и келью свою, поспешил с опущенной головой из монастыря.

Разлука с Троицкой обителью растянулась почти на четыре года.

Обойдя много пустынных мест, нашел, наконец, преподобный место над быстрой рекою Киржач, уютное для молитвы. Здесь срубил он одинокую келью.

Но и в дремучих владимирских лесах отыскали Сергия любящие ученики. Тоскливо стало без него на Маковце.

Всех принимал с радостью святой Сергий. Засучив рукава, строил для братии новые кельи, выкопал колодец, сохранившийся даже до наших дней.

С благословения митрополита Алексия освятили на Киржаче церковь в честь Благовещения Пресвятой Владычицы нашей Богородицы.

Свято-Благовещенский Киржачский монастырь, основанный прп. Сергием Радонежским в 1358 г.

И вдруг в начале лета 1376 года в монастырь на реке Киржач явилось почетное посольство. Архимандритов Герасима и Павла послал к игумену Сергию святитель Алексий.

– Отец твой, митрополит Алексий, – обратились иноки к преподобному Сергию, – благословляет тебя и радуется, что в этой далекой пустыне имя Божие прославляется через тебя. Но велел он так же сказать, что ты, отче, нужен более в своей Троицкой обители. Оставь на Киржаче самого опытного в духовной жизни и возвращайся в Троицу. Возвращайся, отче, ради скорбящей о тебе в разлуке братии.

Не стал себя долго упрашивать преподобный. Оставив на Киржаче любимого ученика, преподобного Романа, тем же летом Сергий вернулся в родную Троицкую обитель.

Радостной оказалась встреча. Вся братия выбежала встречать своего игумена. Не видать было только Стефана. Но, говорят, и он вскоре раскаялся. И всю жизнь свою, до самых преклонных годов, замаливал тот грех.