Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Попробуем связать теорию с практикой и привести краткую историю денег в США, начиная с создания американского доллара в конце XVIII в. и заканчивая принципами реализации современной монетарной политики в начале XXI в. Эта история иллюстрирует многие макроэкономические постулаты и взаимосвязи, рассмотренные в предыдущих главах (особенно в ) в контексте развития национальной экономики. В идеальном случае вы сможете увидеть, как функционировала монетарная экономика на протяжении всего периода.
При возникновении новой страны одна из первых задач ее правительства — определить расчетную денежную единицу как стандартную меру для учетных целей и ведения хозяйственной деятельности. Доллар — денежная единица США. В первые дни американской государственности политики США оценивали стоимость доллара в драгоценных металлах. Континентальный конгресс в 1785 г. единогласно постановил: «Денежная единица в США — один доллар». В следующем году Министерство финансов объявило, что «…денежная единица, или доллар, содержит 375,64 грана чистого серебра». Пару лет спустя после ратификации новой Конституции это положение претерпело некоторые изменения. Монетный акт 1792 г. постановил, что в долларе содержится «371,25 грана чистого серебра или 24,75 грана чистого золота».
В те давние годы американское правительство само по себе чеканило не так уж много денег — по большей части только золотые и серебряные монеты. Коммерческие банки выпускали бумажные банкноты, выглядевшие вполне официально (во многом они походили на сегодняшнюю валюту, выпускаемую правительством) и свободно обменивавшиеся на монеты. Интересно, что выпущенные частным образом банкноты функционировали как наиболее распространенная форма денег на протяжении первой половины XIX в. Впоследствии все большее значение приобретали чековые счета (которые экономисты называют депозитами до востребования). Частные лица и компании открывали счета в местных банках, размещая на них монеты и банкноты или полученные от банков кредиты. Затем они могли выписывать чеки на счета в оплату за товары, приобретаемые у поставщиков, а также для снятия со счета наличных, опять-таки в форме монет или банкнот.
Просто удивительно, насколько ограниченной была роль правительства в денежной системе в те ранние годы по сравнению с нынешними временами. Федеральное правительство практически не вмешивалось в монетарную политику, если не считать определения стоимости доллара в драгоценных металлах, а также чеканки монет. На протяжении большей части XIX в. в США не существовало центрального банка. Как уже отмечалось, бумажные деньги выпускались преимущественно коммерческими банками.
Тем не менее, определив стоимость доллара, федеральное правительство предприняло очень важный шаг: тем самым был установлен фиксированный курс доллара к золоту и серебру. Это означало, что стоимость доллара будет оставаться постоянной по отношению к золоту и серебру, равно как и к другим валютам — например, британскому фунту, тоже имевшему фиксированный курс по отношению к ценным металлам. Национальный биметаллический стандарт (по отношению к золоту и серебру) в XIX в. постепенно эволюционировал в монометаллический золотой стандарт.
Хотя многие обозреватели в настоящее время считают фиксированный валютный курс одной из грубых форм вмешательства государства в экономику, сразу после внедрения его воспринимали совсем иначе. Действительно, фиксированный по отношению к золоту и серебру обменный курс был наименее агрессивной формой государственного регулирования. Он не доводил до таких крайностей, как отказ от внедрения какой-либо общей единицы учета, или средства обмена, или чего-либо подобного.
Даже при отсутствии центрального банка предполагалось, что фиксированный обменный курс удержит экономику в равновесии — причем функционируя в автоматическом режиме. Если национальная экономика начинает «перегреваться» и в стране растут темпы инфляции (роста цен), это приводит к возрастанию импорта (поскольку цены на аналогичные товары за рубежом немедленно покажутся более привлекательными, чем внутри страны) и сокращению экспорта (по той же причине). По мере ухудшения торгового баланса драгоценные металлы будут вывозиться за пределы страны, поскольку зачастую считается, что импортеры платят за приобретаемые товары золотом и серебром. Поскольку внутреннее денежное предложение непосредственно связано с драгоценными металлами, то предполагалось, что оно сократится одновременно с сокращением внутренних резервов драгоценных металлов. В свою очередь, сокращающееся денежное предложение должно способствовать сдерживанию цен, тем самым препятствуя разворачиванию инфляционной спирали. И наоборот, если внутри страны снижается уровень цен и наблюдается дефляция, то и торговый баланс улучшается, золото поступает в страну, предложение денег растет, а цены опять снижаются до приемлемого уровня. По крайней мере считается, что механизм должен функционировать именно так.
Однако на практике система не всегда возвращается в состояние равновесия так быстро, как должна бы. Жесткая привязка доллара к золоту не гарантирует стабильности цен, поскольку золотой запас — а следовательно, и его цена — сам по себе нестабилен. На протяжении большей части 1880-х и 1890-х гг., когда мировой запас золота возрастал очень медленно, общий уровень цен в США снижался. Поскольку цена золота росла (по причине его редкости), то выраженные в золоте цены практически всех остальных товаров падали. Будучи уверенным, что продолжающаяся дефляция душит экономику, кандидат в президенты Уильям Дженнингс Брайан в 1896 г. начал денежную реформу, заявив: «Вам не удастся распять человечество на золотом кресте». По иронии судьбы тогда человечество уже стояло на грани резкого скачка предложения золота. Уровень цен начал расти в следующем году, и тенденция сохранялась на протяжении более десяти лет.
К 1913 г. один из ведущих американских экономистов Ирвинг Фишер настолько обеспокоился нестабильностью цен, что предложил радикальную реформу, известную как «стабилизация доллара». По мере того как цена золота по отношению к другим товарам снижалась, золотое содержание доллара должно было пропорционально повышаться, в результате чего его курс по отношению к другим товарам оставался бы стабильным. И, наоборот, в соответствии с идеей Фишера, когда цена золота по отношению к другим товарам растет, то золотое содержание доллара следует пропорционально снизить, опять-таки для того, чтобы гарантировать стабильность обменного курса доллара по отношению к другим товарам.
Таким образом, курс доллара не будет подвержен колебаниям, а общий уровень цен (а значит, и стоимость жизни) стабилизируется. Сам Фишер так прокомментировал свою идею: «Надо превратить доллар в фиксированную меру стоимости покупательной способности».
Хотя правительство отказалось реализовать идею Фишера на практике, но она, безусловно, приблизила проведение глобальной монетарной реформы. Серьезная банковская паника в 1907 г. убедила экономистов и политиков, что необходимо создать какую-то новую структуру и наделить ее полномочиями по выпуску валюты по своему усмотрению. В 1914 г. была создана Федеральная резервная система (или ФРС, «Фед») — центральный банк США. Ее создатели надеялись, что она сумеет удовлетворить сезонный спрос на деньги, а также выступить в роли «кредитора последней инстанции» для коммерческих банков во времена финансовых потрясений.
В предшествующие годы процентные ставки зачастую скакали как сумасшедшие, реагируя на сезонные изменения спроса на деньги и периодически взлетая на невероятную высоту во времена банковской паники. Поскольку денежное предложение отличалось абсолютной негибкостью, ведь оно было жестко привязано к количеству золота в стране, постольку колебания спроса на деньги (например, в период сбора урожая) могли привести к резким колебаниям в уровне процентных ставок.
Предполагалось, что создание ФРС решит проблемы, сделав денежное предложение более эластичным. В период резкого всплеска денежного спроса ФРС могла просто увеличить денежную массу в обороте и удовлетворить потребность в деньгах; когда же спрос снижался, то ФРС сокращала эмиссию денег. Первоначально для вбрасывания денежной массы (или, наоборот, ее изъятия) в экономику ФРС в основном использовала свое дисконтное окно, одновременно снижая ставку рефинансирования, если требовалось побудить коммерческие банки более активно кредитоваться и тем самым увеличивать денежное предложение в экономике. Если же требовалось заставить коммерческие банки сократить объем привлекаемых кредитов и тем самым замедлить темпы роста денежной массы или даже способствовать ее уменьшению, то ФРС повышала ставку рефинансирования. Многие считали, что тем самым ФРС сможет сгладить циклические колебания в экономике.
Хотя ФРС решает вопрос об объеме эмиссии по собственному усмотрению, но все же абсолютной свободы решения у нее нет. Законодательство требует, чтобы ФРС держала золотой запас, равный по меньшей мере 40% объема выпущенной в обращение денежной массы, а также обеспечивала свободный размен национальной валюты на золото по долгосрочной ставке 20,67 долл. за унцию. Значит, если валютные трейдеры считают, что в обращение выпущено слишком много денег — тогда реальный обменный курс доллара на золото больше не соответствует установленному золотому содержанию, — то они будут интенсивно обменивать доллары на золото в ФРС. Как только золотой резерв приближался к минимальной отметке 40% от объема эмиссии, у ФРС возникала необходимость поднимать ставку рефинансирования, чтобы связать денежную массу и сделать доллар более привлекательным. Таким образом, золотой стандарт по-прежнему рассматривался как обязательное условие финансовой дисциплины — средство контроля за избытком денежной массы в обращении и мощное оружие против инфляции.
К началу 1930-х гг., однако, многие аналитики пришли к выводу, что золотой стандарт — слишком сильный рецепт финансовой дисциплины. Даже когда экономика вступила в полосу Великой депрессии и уровень безработицы рос не по дням, а по часам, ФРС не предприняла мер по снижению ставки рефинансирования до адекватного уровня. Более того, в 1931 г. ФРС ее даже повысила — и все для того, чтобы не провоцировать атаку на золотой резерв. Если бы Уильям Дженнингс Брайан был жив, он наверняка бы повторил свое знаменитое изречение про Америку, распятую «на золотом кресте».
В 1933 г. президент Франклин Рузвельт резко сократил сферу действия золотого стандарта, обязав частных лиц сдать принадлежащее им золото (за исключением ювелирных изделий) в банки, прекратив тем самым практику обмена долларов на золото. Кроме того, были признаны недействительными условия всех контрактов, оговаривавшие проведение расчетов в золоте. Рузвельт также девальвировал доллар по отношению к золоту, подняв стоимость унции золота в долларах с 20,67 до 35 долл. Профессор Гарвардской школы бизнеса Артур Дьюинг был настолько разочарован политикой Рузвельта, что с самого начала отказался сдавать свое золото в банк и, как говорят, чуть ли не пошел в тюрьму в знак протеста. Хотя международный золотой стандарт в несколько модифицированном виде был восстановлен после Второй мировой войны, но продолжал терять популярность и был окончательно отменен в начале 1970-х гг. И потом курс доллара на международных валютных рынках стал плавающим.
Поскольку доллар уже не привязывался к золоту или какой-либо другой валюте, то перед официальными лицами ФРС стоял один только вопрос: какой объем денежной массы следует эмитировать. Действительно, специалисты по монетарной политике постоянно пытались дать на него правильный ответ. Поскольку они постоянно предлагали новые идеи — или по крайней мере пытались реанимировать старые, — «первоочередные» правила денежной политики постоянно менялись. Некоторые экономисты вслед за Милтоном Фридманом считали, что следует добиться стабильного и контролируемого роста денежного агрегата М1, скажем, на 3–5% ежегодно. Это позволит стабилизировать общий уровень цен и обеспечить достаточные темпы роста реального ВВП. Другие экономисты полагали: следует выпустить в обращение достаточный объем денежной массы, чтобы стабилизировать процентные ставки на низком уровне и обеспечить неинфляционный экономический рост. Наконец, третья группа экономистов считает основной целью экономической политики достижение низкого уровня безработицы, а значит, центральному банку следует эмитировать объем денежной массы, способный снизить процентные ставки и стимулировать экономический рост всякий раз, когда имеет место рост безработицы.
Хотя ФРС никогда не придерживалась какой-либо одной из рекомендаций, но, судя по всему, тестировала некоторые из них на практике. Однако по большей части они в конечном счете были дискредитированы, поскольку в 1970-х гг. отмечались высокие темпы инфляции, а в начале 1980-х гг. — финансовые потрясения. К 1990-м гг., хотя ФРС отказалась от следования какой-либо рекомендации, между специалистами по денежному обращению наметился определенный консенсус на основе признания преимуществ «инфляционного таргетирования». Основная идея в том, что центральным банкам следует стремиться поддерживать низкие и стабильные темпы инфляции, скажем, на 2% увеличивая денежное предложение каждый раз, когда темп инфляции обещал упасть ниже целевого уровня, и сокращая денежную массу в обращении в случае, если темп инфляции превышал его.
По сути, анализируя возможности поддержания целевого уровня инфляции, большинство экономистов обращают внимание на процентную ставку по краткосрочным кредитам, чем на само по себе денежное предложение. Хотя так называемая ставка рефинансирования (то есть процентная ставка, под которую ФРС кредитует коммерческие банки) на долгое время утратила свои функции денежного регулятора, официальные лица ФРС приобрели большой опыт в деле контроля весьма специфичной процентной ставки по краткосрочным кредитам при помощи операций с ценными бумагами на открытом рынке (включавших покупку и продажу государственных ценных бумаг на открытом рынке). Особо важное значение имеет так называемая процентная ставка по федеральным фондам — по ней коммерческие банки предоставляют кредиты друг другу овернайт. ФРС может менять ставку по федеральным фондам практически как угодно, но обычно очень аккуратно, просто увеличивая или уменьшая денежное предложение путем операций с ценными бумагами на открытом рынке.
Естественно, экономисты, отстаивавшие преимущества инфляционного таргетирования, считали, что ФРС поднимет ставку по федеральным фондам, если темп инфляции превысит заданное значение, и соответственно снизит ее в случае снижения показателя ниже заданного значения. Хотя ФРС никогда не заявляла об этом публично, но многие аналитики считают, что с 1980-х гг. она неявно проводит стратегию инфляционного таргетирования. Тем временем Европейский центральный банк (ЕЦБ) внедрил более явно выраженную стратегию инфляционного таргетирования в качестве руководства для своей монетарной политики. Хотя некоторые критики утверждали, что монетарная политика оказывалась слишком либеральной для одного рынка и слишком жесткой для другого, но зато по крайней мере, по состоянию на 2013 г., инфляцию удавалось надежно контролировать как в США, так и в Европейском союзе на протяжении почти двух десятков лет.
Однако инфляционное таргетирование тестировалось в условиях финансового кризиса 2007–2009 гг. и последующего кризиса государственного долга в странах Европы. ФРС резко либерализовала монетарную политику по мере ужесточения финансового кризиса, даже в условиях темпа инфляции, превышающего 4% в конце 2007 г. и на протяжении большей части 2008 г. Но чиновники из ЕЦБ реагировали на повышение темпов инфляции гораздо более активно и в соответствии с полученным мандатом на проведение политики инфляционного таргетирования. По сути, лишь в июле 2008 г. ЕЦБ повысил процентную ставку по краткосрочным кредитам с 4 до 4,25%, тем самым отреагировав на несколько недавних скачков ежемесячных темпов инфляции. К этому времени в США ФРС — глубоко обеспокоенная непрекращающимися финансовыми проблемами в экономике — уже снизила целевой показатель темпа инфляции до 2%, а к середине декабря 2008 г. и вообще свела его к нулю. Хотя ЕЦБ в октябре снизил процентную ставку по краткосрочным кредитам, но тем не менее она снижалась далеко не так быстро и не так значительно, как ставка ФРС; затем в апреле 2011 г. ЕЦБ опять начал постепенно повышать целевую ставку (реагируя на небольшое повышение темпов инфляции в марте), хотя в Европе уже разворачивался серьезный кризис государственной задолженности. Даже сейчас все еще преждевременно делать выводы, какая из вышеперечисленных стратегий оказалась более эффективной в ретроспективе. Однако есть некоторые признаки, что стратегия ФРС оказалась оправданной, поскольку к концу 2013 г. США имели одновременно низкие темпы инфляции и посткризисный экономический рост. Несмотря на весьма скромные в абсолютном выражении темпы, он все же существенно превышал соответствующий показатель в Европе.
С того момента как в XVIII в. Конгресс объявил доллар расчетной денежной единицей в США, на правительство возлагалась обязанность управлять денежным обращением так, чтобы оправдывать это заявление — иными словами, правительство обязано сделать доллар реальной мерой стоимости в хозяйственной деятельности и бухгалтерском учете. Сначала политики попытались привязать доллар к драгоценным металлам по фиксированной цене. Установив цену доллара, правительство согласилось определять количество долларов в обращении на основе рыночного спроса и предложения.
Один из подходов к анализу изменений в кредитно-денежной и денежной политике США в XX в., по крайней мере в начале 1980-х гг., состоит в том, чтобы рассматривать ее в контексте смены ключевой парадигмы. Если раньше правительство устанавливало цену доллара, а рынок в зависимости от нее определял объем денежной массы в обращении, то теперь правительство устанавливает количество денежной массы и допускает колебания его цены. Таким образом, сформулированное во второй половине XX в. предложение Милтона Фридмана, чтобы ФРС попросту наращивало денежную массу в обращении заданными стабильными темпами, примерно равными темпам роста реального ВВП, можно считать диаметрально противоположным первоначальному варианту золотого стандарта.
Еще один, и куда более углубленный, подход к анализу изменений кредитно-денежной политики в течение XX в. исходит из того, что правительство постепенно перешло от установления одного вида цены денег (валютный курс) к другому ее виду (общий уровень цен). Цель — сделать доллар надежной мерой стоимости, способной хорошо «смазывать колеса коммерции», не вызывая ни инфляции, ни дефляции. Но представления экономистов о надежной мере стоимости и о том, как лучше смазывать колеса коммерции, с течением времени существенно изменялись.
Изначально золотой стандарт считался лучшим способом создать надежную денежную единицу, поскольку он гарантировал, что цена доллара, выраженная в золоте, останется неизменной. Однако золотой стандарт не гарантировал, что останется неизменной цена доллара, выраженная в других товарах. В результате общий уровень цен (средневзвешенная стоимость всех товаров) весьма существенно колебался по мере того, как сама по себе цена золота поднималась и падала в зависимости от, казалось бы, случайных колебаний мирового предложения золота. Даже сторонники золотого стандарта признавали существование указанной проблемы. Профессор Э. У. Кеммерер из Принстонского университета в 1927 г. заявил:
Наверное, сегодня самый серьезный порок мировой экономики — то обстоятельство, что мы используем в качестве меры стоимости не вещь с фиксированной стоимостью, но фиксированное количество золота, а его цена существенно колеблется. Чуть менее чем за полвека здесь, в США, мы видели, как наш эталон меры стоимости, а именно золотой доллар, испытывал существенные колебания, а именно: с 1879 по 1896 г. его стоимость выросла (и, следовательно, общий уровень цен упал) на 27%. В 1896–1920 гг. его стоимость снизилась (и, следовательно, общий уровень цен вырос) на 70%. С 1920 по сентябрь 1927 г. она росла (а общий уровень цен соответственно падал) на 56%. Если, фигурально выражаясь, мы заявим, что наш эталон стоимости имел 36 дюймов в длину в 1879 г… тогда в 1896 г. в нем было уже 46 дюймов, 13,5 дюйма в 1920 г. и 21 дюйм — в настоящее время.
После того как экономисты пришли к выводу, что стабилизировать следует покупательную способность доллара по отношению к товарам (объему производства в целом), а вовсе не по отношению конкретно к золоту, кредитно-денежная политика, конечно же, должна была измениться.
До начала кризиса 2007–2009 гг. некоторое время казалось, что ФРС проводит неявную стратегию инфляционного таргетирования, стремясь обеспечить постепенное снижение стоимости (или цены) доллара, выраженной в стоимости корзины товаров (то есть рост общего уровня цен), стабильными темпами примерно 2% в год. Чтобы добиться цели, ФРС регулировало объем денежной массы путем операций на открытом рынке, устанавливая единую цену денег, то есть процентную ставку по краткосрочным кредитам. Затем процентную ставку можно было слегка повышать или понижать в зависимости от конкретной ситуации, чтобы добиться желаемой динамики другого показателя цены денег, а именно общего уровня цен. Могло показаться, что в период кризиса чиновники ФРС несколько отошли от стратегии инфляционного таргетирования, очевидно, решив, что высшим приоритетом в деле оздоровления экономики должна стать финансовая стабильность. Однако с течением времени центральный банк, по всей видимости, уже возвратился — или возвратится в скором времени — к неявной политике инфляционного таргетирования, поскольку решил, что худшие времена уже позади. Если эта политика будет успешной, то инфляцию удастся удержать на относительно низком и предсказуемом уровне, а доллар останется надежной мерой стоимости — не в смысле его стоимости, выраженной в золоте, но в смысле того, какой объем продуктов на него можно купить.
Потому-то даже в контексте монетарной и кредитно-денежной политики объем производства остается ключевым показателем — концептуальной основой современной макроэкономической мысли и практики.
Войти с помощью соц. сетей: