Глава 17

Ближайшие к Пруту мертвяки подняли и протянули к нему руки с зажатым в них оружием.

Оружием?!

Точно. Пусть и ржавые совсем, но настоящие мечи и кинжалы. Надо же! Да у самих коротышек Прут столько железяк не наблюдал! Все подчистую с деревяшками простыми разгуливают. Они что, вооружили умертвий лучше, чем своих воинов?! Зачем?!

– Брух-куту гырык, – сурово промолвил старикашка-шаман, а безмолвные, хищно скалящиеся мертвяки сдвинулись с места, зашаркав по полу ногами и неторопливо направившись к парню.

А у того словно ноги к земле приросли. Так и замер, на эту жуть таращась.

– Чего стоишь?! – дёрнул его сзади за руку Плинто. – Бежим!

И тут же будто наваждение спало. Прут подхватился, драпанув прочь бешеным хрюном, сразу же опередив ученика шамана, так вовремя его в чувство приведшего.

Выскочили из прохода в большой зал. А там уже коротышек полно. Шныряют по залу, суетятся. Ребят ищут, не иначе. Некоторые даже с факелами шастают. Вот переполошились-то!

Прут, недолго думая, к соседней справа дыре в стене рванул. И тут же суматошные вопли коблиттские сзади раздались. Гадать не надо: заметили их с Плинто.

Скорее, скорее нужно убираться прочь, подальше отсюда!

Бежали быстро, как могли. То и дело цепляясь, а порой и врезаясь в стены. Не обращая внимания на ссадины и ушибы. Прут даже мелкие камушки, вечно подворачивающиеся под босые ноги, замечать почти перестал.

– Ох! – возглас Плинто и шум от его падения заставили Прута обернуться и остановиться.

– Чего разлёгся?! Бежим!

– Не могу, – пытаясь подняться с пола, выдохнул ученик шамана. – Ногу подвернул. Сильно. Даже встать на неё не могу.

А сзади уже вовсю мелькали отсветы факельных огней. Коротышки скоро будут здесь.

– Давай я тебя на себе потащу! На спину ко мне цепляйся!

– Один убегай! – замотал головой Плинто. – У тебя так больше шансов будет.

– Не спорь! – Прут схватил его за руку, дёрнул на себя, приседая и подставляя плечи. – Держись!

Не такой уж он и тяжёлый, этот хиляк. Хотя, конечно, быстро бежать теперь точно уже не получится.

– Я же говорю, давай останусь, – не успокаивался ученик шамана. – Сам знаешь, по Заветам слабый должен дать возможность спастись сильному.

– А ты сам говорил, что шаманы – хранители знаний предков. Вот и заткнись, хранитель троглий.

– Но мы же так еле двигаемся! Нас догонят скоро!

– Но пока же ещё не догнали, – Прут на миг остановился, подправляя сползающего с плеч друга, и двинул дальше. – И дорогу, смотри, лучше видно стало. Они нам сами её и подсвечивают.

– Стой! Гляди! – Плинто вытянул руку, указывая куда-то наверх. – Там проход! Может, туда?!

– Скажешь тоже, проход.

Почти под самым потолком, не очень высоким, и впрямь удалось рассмотреть дыру в скале. Правда, совсем небольшую.

– Мы туда и не пролезем. Хотя…

Прут встал поближе к неширокому отнорку:

– Давай-ка я тебя подсажу. Лезь в него. И даже если далеко не сможешь пробраться, просто забейся поглубже и затаись пока.

– А ты?

– А я дальше побегу. Этих, – он кивнул в сторону приближающихся коблиттов, – от тебя уведу. Давай, не тяни.

Он помог Плинто дотянуться до отнорка и забраться внутрь.

– Я потом оторваться от них попробую. И за тобой вернусь. Но если нет, пересиди-пережди и сам выбирайся.

Пляшущий свет факелов совсем уже недалеко был.

– Всё! Не бойся! Прорвёмся!

И он припустил дальше по коридору. Однако вскоре остановился.

Вот же троглова сыть! Если он далеко сейчас убежит, коротышки, внимательно пещеру осматривая, наверняка про отнорок вспомнят. Они же свои пещеры как пять пальцев знать должны. Вот и найдут Плинто.

Придётся ждать серых уродцев.

Он уселся на пол, привалившись спиной к холодной и неровной стене. Хоть передохнуть пока. Ноги гудят. И болят.

Он потрогал истерзанные ступни.

Да на них живого места не осталось! Долго же потом придётся залечивать. Если, конечно, будет оно, это «потом».

Хотя чего это он? Обязательно будет! Орк он или так себе, погулять вышел?! Орки никогда не сдаются. Тем более на ровном месте. Силы есть – значит, ещё поборемся!

Вот и серые притопали.

Прут вскочил с пола и громко заголосил, будто напугался появления страшных преследователей.

Коблитты ломанулись к нему, радостно гыркая и скалясь погаными ртами. Да только парень дожидаться их приближения не стал, кинулся прочь.

Правда, убедился сперва, что коротышки не задержались у дырки в потолке. Вроде нет, но тяжесть беспокойства за спрятавшегося друга всё равно не делась никуда.

И снова долгий бег в темноте с выставленными перед собой на всякий случай руками. По извилистому и, оказывается, часто разветвляющемуся коридору. От преследователей удалось-таки оторваться. Но зато несколько раз он чуть не натыкался на бродящих по смежным коридорам других коблиттов. Чудом удавалось остаться незамеченным и не схваченным серыми уродцами.

До тех пор, пока не выскочил в очередной большой зал.

Пока рыскал по нему, выискивая во мраке другой проход, в пещеру, откуда ни возьмись, целая толпа серых поналезла. Забегали, проклятые, факелами размахивая и Прута в угол загнать пытаясь.

Хотел он вернуться в тот проход, откуда только прибежал, да дорогу уже перегородили.

Заметил дыру в стене чуть в стороне, на высоте в два-три своих роста. Кинулся туда, сбил с ног и протаранил парочку коротышек, ринувшихся наперерез. От одного получил дубиной по правой руке, так, что та даже отнялась ненадолго. Еле смог до дыры в скале докарабкаться, радуясь, что у коблиттов луков нет. Сейчас бы уже на иглоноса походил со спиной, стрелами утыканной.

Только подумал, как получил прилетевшим камнем под лопатку. Кто-то сильно меткий среди коротышек нашёлся.

Прут вытерпел и это, не заорал. Хотя хотелось ужасно. И слёзы сами собой на глаза навернулись. Как же хорошо, что из своих никого рядом нет! Вот позорище-то было бы!

Он занырнул в дыру. Совсем невысокий, немного забирающий вверх проход. Только на четвереньках и можно по нему передвигаться.

Что делать? Так и полез, чувствуя себя зверем каким-то, теперь ещё и коленки с ладонями обдирая. Хорошо хоть камень почти гладкий был. Словно проход этот водой промыло.

Кстати, о воде. Пить уже хотелось нещадно. В горле всё давно пересохло. Скоро потрескается, наверное, как земля в степи в засушливый год.

А за спиной, не так уж и далеко, шум. Шорохи и шкрябанье какое-то. Это коротышки лезут за ним по проходу.

Впереди выход в коридор пошире, идущий поперёк. Вроде пустой. Идёт тоже под наклоном. Вверх или вниз? Куда лучше? Если вниз, наверняка опять к карликам попадёшь.

Свернул налево, двинул наверх.

Напрасно. Не успел далеко уйти, а навстречу – пляшущий свет факелов. Не иначе, коблитты идут.

Пришлось разворачиваться и бежать обратно вниз, мимо только что покинутого узкого прохода, из которого уже и башка первого коротышки высунулась. Хорошо, глаза уродца блеснули во мраке отсветом далёкого пока огня. А так и не заметил бы.

Двинул ему кулаком по уху, хода не сбавляя, и дальше помчался.

Серые позади, похоже, тоже на бег перешли, затопали гулко по проходу. Как они его почуяли? Или зоркие такие? В темноте, да ещё далеко так.

Этот коридор почти прямо шёл, лишь совсем чуть-чуть изгибаясь то в одну сторону, то в другую. И пол ровный был. Даже без камушков под ногами. Словно ухаживал кто за проходом.

Вроде и бежать легче, а на душе всё тревожнее с каждым шагом. Прут даже руки вперёд ещё больше вытянул, расшеперив их, будто это помочь ему могло опасность нащупать.

Сердце сжалось и замерло, когда ноги вдруг потеряли опору и Прут куда-то ухнул с высоты вниз.

Но даже закричать не успел: тут же грохнулся на чьи-то плотно стоящие фигуры, кого-то подмяв под собой, а кого-то откинув в стороны.

По носу шибанула отвратительная вонь, а в мозгу вспыхнула ужасная догадка. Тем более, что и рука Прута, пытавшегося кое-как подняться, ухватившись за чью-то ногу, обнаружила вместо неё всего лишь толстую кость, упрятанную в рваную штанину.

А тут ещё и сверху появилось несколько ярко горящих огней. Это коротышки добрались до входа в пещеру и теперь, стоя на краю высокого уступа, подсвечивали факелами пугающую картину: Прут оказался на полу не очень большой пещеры, под завязку набитой ожившими мертвяками.

То небольшое пространство, которое Прут своим падением освободил от смердящих и попорченных тленом тел, теперь стремительно сокращалось. Умертвия неумолимо приближались, грозя зажать парня в плотной теснине. Ещё и придавленная Прутом к полу груда костей зашевелилась, явно собираясь вновь подняться на ноги.

От всего этого волосы на голове встали дыбом, а сердце зашлось в бешеном стуке. Ещё чуть, и из груди выпрыгнет.

Парень вскочил на ноги. Бросился в противоположную от коблиттов сторону.

Стараясь не смотреть на жуткие, обезображенные смертью рожи, попытался вломиться в, казалось, безразличную и безмолвную толпу мертвяков. Но тех было слишком много. Слишком уж плотно они стояли друг к другу.

Едва сдвинувшись под отчаянным напором Прута, они тут же стремились вернуться на своё прежнее место. Ещё и руки вдруг стали тянуть к парню, хватая за всё, до чего могли дотянуться.

Он завяз! Застрял в этой мешанине безжизненных тел, схваченный множеством холодных, жёстких костлявых пальцев.

Какое-то время он ещё продолжал барахтаться, надеясь высвободиться из этого отвратительного, до жути пугающего плена. Но не тут-то было. У мертвяков, трогл их раздери, была просто мёртвая хватка.