Часть III
Четная (солнечная) сторона Невского проспекта
От Адмиралтейского проспекта до реки Фонтанки
От Адмиралтейского проспекта до реки Мойки
Вот мы и снова в начале Невского проспекта. Отсюда начнем очередной этап знакомства с главной улицей Петербурга. Но теперь наш маршрут пройдет уже по четной (солнечной) стороне проспекта в сторону Фонтанки.
Первое здание на нашем пути – это здание Военно-топографического бюро Главного штаба.
Военно-топографическое бюро Главного штаба (Невский пр., 2 / Дворцовая пл., 10)
В первые годы становления города на этом месте, а также на месте домов, стоящих вдоль северной стороны Невского проспекта, данная территория была незастроенной почти до самой Мойки. Но в августе 1705 г. от жителей бурно разраставшихся Морских слобод (в районе нынешних Малой и Большой Морской улиц) при Адмиралтейских верфях поступило прошение на имя А. Д. Меншикова: «Те мастеровые люди, кои ныне приехали, живут у Адмиралтейского двора, скучают, чтоб на сей стороне быть продаже съестным припасам и питье вина и пива, для того что им на другую сторону переезжать с трудом и от дела не надлежит».
Меншиков, как говорится, вошел в положение, и на пустующей территории разрешили торговлю дровяными, сенными и съестными припасами. Так возник рынок, получивший название Морского рынка.
Вот что писал о Морском рынке историк города П. Н. Столпянский: «Это было собрание шалашей, ларей, раскинутых в беспорядке по грязной, немощеной площади. Весьма понятно, что торговцы однородными предметами группировались и для своего, и для покупателей удобства, и это соединение нескольких ларей и шалашей получило гордое название „ряд“, появились таким образом „мясной ряд“, „калашный ряд“, „лоскутный“, где торговали старою одеждою. Ближе к Адмиралтейству устанавливались возы с сеном и дровами – здесь были сенной и дровяной ряды».
Просуществовал рынок до 1717 г., его закрыли из-за опасения возникновения пожаров. Уж слишком близко это беспорядочное торжище находилось от такого стратегического объекта, как Адмиралтейские верфи. Торговлю перенесли к Мытному (Гостиному) двору, который начали строить в 1716 г. по проекту архитектора Г. И. Маттарнови около моста через Мойку. После смерти Г. И. Маттарнови его достраивал архитектор Н. Ф. Гербель.
«Петровское кружало»
Одновременно с рынком, примерно на месте нынешнего дома № 2, открылся трактир «Петровское кружало». В сентябре 1705 г. А. Д. Меншиков приказал Яковлеву, наблюдавшему за строительством Адмиралтейства: «А на своей стороне вели построить для питейной продажи избу, в которую питье будет отпущаться с кружечного двора».
Распоряжение было выполнено с похвальной быстротой. Под питейный дом выделили один из срубов, имевшихся при Адмиралтействе. Его установили, дооборудовали по функциональному предназначению, завезли пиво и вино.
После спуска очередного корабля именно в «Петровском кружале» собирались причастные к этому событию работники и мастеровые. Нередко около него происходили пьяные драки, часто заканчивавшиеся увечьями и смертью участников.
Впрочем, и помимо пьяных драк на Морском рынке каждое воскресенье проводились кулачные бои. Ф. Х. Вебер в своей книге «Преображенная Россия» писал: «Здесь по воскресеньям и праздничным дням собираются крестьяне, ремесленники и другие простолюдины, особенно молодежь; напиваются допьяна в соседних кабаках, затем делятся на две партии и ради забавы бьются ужасным образом, так что на земле остаются кровь и волосы и многих уносят домой бездыханными. Во время потасовки они так страшно и дико вопят, что слышно с расстояния в четверть мили. Этот беспорядок не пресекается никакой полицией, поскольку люди таким образом в юные годы приучаются к бою и ударам и из них потом выходят хорошие солдаты».
В июле 1725 г. санкт-петербургский полицмейстер издал указ «О запрещении кулачных боев в Петербурге без разрешения полицеймейстерской канцелярии». После этого кулачные бои перенесли в Ямскую слободу (за Фонтанкой), т. е. за пределы города.
Хотя еще Петр I в свое время распорядился снести трактир в целях пожарной безопасности, но он просуществовал предположительно до 1736 г. и был уничтожен во время пожара.
В изданном в 1780 г. песеннике можно прочитать следующие строки (ч. II, с. 165):
Что ходишь на Петровское кружало,
Что пьешь ты зелено вино допьяна,
А пиво пьяное до упаду.
В своей повести «Петербургский день в 1723 году» А. П. Башуцкий так описывал этот кабак: «Под широким навесом… пешеходы наши сели на широкую скамью, приставленную к резным перилам, коими загорожены были промежутки четырех столбов с нарезками, похожих на столбики птичьих клеток и составлявших портик храма. Над низкой дверью избы, на стороне, обращенной к Адмиралтейству, висела черная доска, на которой красовался тощий двуглавый орел в железном круге. Он был намалеван столь отчетисто, что каждый посетитель мог сосчитать без труда все перья его крыльев, которыми он осенял белую на черной доске надпись: „Казенный питейный вольный дом“.
Буквы надписи, казалось, только что вышли из дому, ими украшенного: они цеплялись в заманчивом беспорядке и, со своенравной дружбой обнимая одна другую, позволяли зрителям предвкушать то блаженное положение, в котором многие из них долженствовали быть по выходе из сего храма радости.
Здесь был совершенный хаос: несмотря на ранний час дня, двери ломились… кабак… внутри был набит, а снаружи облеплен народом.
Купчины, адмиралтейские служители, люди в армяках, немецких платьях, длиннополых кафтанах, без бород и с бородами, чухны, плотники, денщики, бабы-стряпухи, со всех сторон проходившие мимо этого места для закупки на рынке жизненных припасов; все заходило или забегало в славную вольную избу, одни за тем, чтоб потолковать, другие за тем, чтоб послушать, и все за тем, чтоб продраться до обетованного поставца, где израненный герой Нейшанца и Полтавы Гурьяныч за медную деньгу наливал прихожанам большую чару зеленой амврозии, порой подслащивая приятную горечь вина ласковым словцом… порой воздерживая огромным кулаком своим рьяное нетерпение горячих обожателей благодатного напитка».
После ликвидации рынка и «Петровского кружала» участок дома № 2 еще долгое время оставался незастроенным. Москвичам, кстати, может быть, интересно будет узнать, что кабак под названием «Петровское кружало» имелся и в Москве, он располагался на месте сквера Большого театра.
