Дворец пионеров
После Октябрьской революции 1917 г. специальным декретом Совета Народных Комиссаров в Аничковом дворце организовали музей города, но он просуществовал недолго – с 1918 по 1927 г. Руководил музеем известный архитектор Л. А. Ильин, а заместителем был историк архитектуры В. Я. Курбатов. В зданиях Кабинета с 1918 г. работал Отдел коммунальной и социальной гигиены и располагалась библиотека Музея города.
В 1926 г. колокола домовой церкви сняли и отправили на переплавку. Музей города в 1928 г. закрыли, а все его имущество постепенно распродали. Затем вместо музея во дворце расположились Институт коммунального хозяйства и другие городские учреждения.
После перестройки, проведенной в 1935–1937 гг. архитекторами А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевским, по инициативе С. М. Кирова в феврале 1937 г. в здании открыли Дворец пионеров (ныне – Дворец детского творчества). Во время реконструкции перестроили часть помещений дворца, разобрали своды цокольного этажа и ряд капитальных стен. Убранство домовой церкви уничтожили и устроили на ее месте кинозал. Две комнаты для отдыха мастера-палешане расписали на сюжеты произведений А. С. Пушкин и А. М. Горького.
При Дворце пионеров организовали множество кружков детского творчества. В кружках с детьми занимались и занимаются многие известные мастера своего дела. Они отдают им все, что знают и умеют сами, без скидок на возраст. Среди них был, например, И. О. Дунаевский, который руководил ансамблем ленинградского Дворца пионеров. Он состоял из полноценного симфонического оркестра, хора, танцевального ансамбля и группы чтецов. Детям И. О. Дунаевский не уставал говорить: «Вы артисты. Раз вы вышли на сцену, вы артисты. И вы должны выступать хорошо, как настоящие артисты».
В день открытия Дворца пионеров. Фото 1937 г.
Не менее серьезное отношение к делу было и в других кружках, в которых занимались многие будущие известные ученые и артисты. А известный детский писатель С. Я. Маршак посвятил ленинградскому Дворцу пионеров следующие строки:
Фонтанка плещется, как встарь.
Над ней стоит дворец.
Но в дом, где жил когда-то царь,
Пришел другой жилец.
Все для него припасено:
Палитра и мольберт,
И говорящее кино,
И камерный концерт.
Он ловит звезды в телескоп,
Строгает в мастерской
Или сидит, нахмурив лоб,
За шахматной доской…
Особую известность и популярность приобрел шахматный кружок, в который ходили В. Корчной, Б. Спасский, М. Тайманов. В числе воспитанников Дворца пионеров можно упомянуть имена народных артистов Е. В. Образцовой, К. Ю. Лаврова и А. Б. Фрейндлих, летчиков-космонавтов Б. А. Шаталова и Г. М. Гречко и многих других.
Во время блокады, в 1941 г., в главный корпус Аничкова дворца попал артиллерийский снаряд, почти полностью разрушивший зимний сад. В его корпусах первые полтора года войны располагался военно-полевой госпиталь. Весной 1942 г. он покинул помещения дворца, а в мае Дворец пионеров вновь начал работать по своему профилю. В июне 1942 г. здесь провели вечер выпускников ленинградских школ. Уже к началу 1945 г. здание восстановили, и дворец смог полноценно продолжить свою работу.
В 1990 г. на X всесоюзном слете в Артеке Всесоюзная пионерская организация им. В. И. Ленина преобразована в международный Союз пионерских организаций. Имущество пионерской организации после распада СССР изъяли, а Дворцы пионеров перепрофилировали в Дома детского и юношеского творчества. Ленинградский (теперь уже Петербургский) Дворец пионеров также преобразовали в Дворец творчества юных.
В комнатах, где раньше находился Личный музей Александра III, в феврале 1991 г. открылся музей истории Аничкова дворца. В нем можно узнать не только об истории дворца, но и о деятельности в его стенах Дворца пионеров (Дворца творчества юных). Музейные фонды обладают богатым собранием документов, видеоматериалов, графики, книг и фотографий с автографами авторов. В музее периодически проходят научные конференции, выставки, проводятся обзорные экскурсии по дворцу. В ходе этих экскурсий посетители могут ознакомиться с историческими интерьерами Аничкова дворца.
С 1996 г. Дворец является членом Европейской ассоциации учреждений свободного времени детей и молодежи – EAICY. При нем работают многочисленные клубы и центры творчества, две спортивные школы, лицей, имеется театр и концертный зал.
Ну, вот мы и дошли до конечной точки нашей сегодняшней прогулки – до Аничкова моста через Фонтанку.
Аничков мост
Первый деревянный мост построен через Фонтанку в 1715 г. при Петре I. Мост построили на прокладываемом по указанию царя пути от старой Новгородской дороги к строящемуся городу: «За Большою Невой на Фонтанной реке по першпективе зделать мост». Работы закончили уже в мае 1716 г. Поскольку пойма реки была довольно широкой и заболоченной, то и переправа получилась длинной – около 150 м. Мост был балочный, многопролетный, на сваях, обшит досками, расписанными под камень.
Строился мост силами солдат строительного батальона, стоявшего около прокладываемой дороги, на левом берегу Фонтанки. Командовал батальоном тогда еще капитан (позднее – подполковник) М. О. Аничков.
Его именем (Аничкова слобода) названо как место постоя батальона, так и построенный им мост. Хотя в 1739 г. ему официально и присвоили наименование «Невский мост», но это название так и не прижилось.
В 1721 г., еще при Петре I, мост первый раз перестроили. Его проезжую часть расширили, до 18 увеличилось количество пролетов. Чтобы по Фонтанке беспрепятственно могли проходить мачтовые суда, в средней части переправы оставили специальный проем-прорезь. Он перекрывался деревянными щитами, которые убирались при прохождении судна. А в 1726 г. среднюю часть моста сделали разводной. Занимался этим «шпицных и столярных дел мастер» Герман ван Болес (Фонболес).
Теперь на ночь, в 23 часа, мост разводился, чтобы в город не забегали волки из лесов за Фонтанкой. Обратно мост сводили в 6 часов утра. По проекту М. Г. Земцова рядом построили кордегардию и установили шлагбаум. На заставе солдаты проверяли подорожные и брали плату за въезд в город.
Впрочем, заставы тогда стояли в начале и конце всех основных улиц города. На ночь дорогу перекрывали деревянными рогатками (шлагбаумами). Утром их убирали. Ночью через заставы пропускали только знатных людей в сопровождении служителей с фонарями, священников, лекарей, военные команды, казенных курьеров. Людей простого звания (как тогда говорили, «подлых») пропускали только после расспросов, по одному и при наличии фонаря.
Как известно, в царствование Петра II столица снова переехала в Москву. Петербургу столичный статус был возвращен только с восхождением на престол Анны Иоанновны. На берега Невы она вернулась в 1732 г. Для торжественной встречи императрицы у Аничкова моста, на въезде в город, возвели триумфальную арку, украшенную 17 статуями и различной символикой, которая простояла 17 лет, после чего, в 1751 г., ее разобрали за ветхостью.
Вид на Аничков мост от дома Нарышкина. Литография. 1820-е гг.
При сооружении Аничкова дворца в 1741–1751 гг. архитектор М. Г. Земцов хотел построить через Фонтанку новый, каменный мост. С обеих сторон моста он предусматривал возведение заново триумфальных арок. Однако этот проект не был осуществлен в связи со смертью архитектора.
В 1742 г. провели капитальный ремонт моста, а в 1749 г. его перестроили под руководством С. Волкова. Впрочем, новый мост внешне мало чем отличался от прежнего. Это все та же деревянная 18-пролетная переправа, обшитая досками, расписанными под руст. Его, правда, значительно укрепили, поскольку по мосту должны были провести слонов, подаренных шахом Ирана. Увеличилась и длина моста, которая достигла 200 м. Оградой выступали деревянные балясины, соединявшие тумбы с деревянными шарами и вазами.
В 1780–1789 гг. под руководством Ф. В. Бауэра велись работы по устройству гранитных набережных Фонтанки. Помимо набережных со спусками к воде, по проекту Ж. Р. Перроне, построили и семь каменных однотипных мостов. В 1783–1787 гг. в камне перестроен и Аничков мост. Как он выглядел, можно увидеть, посмотрев на единственный сохранившийся до наших дней подобный мост – Чернышев (Ломоносова) мост. Он был трехпролетным, с разводным деревянным средним пролетом. Разводные механизмы располагались в специальных каменных башнях, построенных над мостовыми быками. Для освещения моста на обоих въездах стояли четыре колонны с восемью фонарями на железных кронштейнах.
Решетка перил Аничкова моста. Фото 1950-х гг.
По проекту инженер-майора И. Ф. Бутацца (при участии инженера А. Х. Ре-дера) и под руководством генерал-лейтенанта А. Д. Готмана мост в очередной раз перестроили в 1841 г. Под надзором инженеров Н. фон Даршау и А. Соболева занимался этим подрядчик М. Пименов. Все работы, включая разборку старого моста, выполнили всего за семь месяцев. Работы начали в мае 1841 г., а январе 1842 г. по новому мосту уже открыли движение. Длина нового сооружения составила 54,6 м, а ширина – 37,9 м.
Необходимость перестройки моста была вызвана тем, что он стал мешать движению по Невскому проспекту. Мост был гораздо уже проспекта, а деревянная разводная часть со временем пришла в негодность. Новую переправу значительно расширили, она стала полностью каменной, трехпролетной, башни убрали, быки и пролеты облицевали гранитными плитами. По рисункам архитектора А. П. Брюллова (по мнению В. Я. Курбатова, по рисункам О. Монферрана) отлили ограду перил с барельефами чередующихся парных изображений морских коньков и русалок. Она повторяла созданную в 1822–1824 гг. немецким архитектором К. Ф. Шинкелем ограду для Дворцового моста через Шпрее в Берлине. На въездах установили гранитные пьедесталы для будущих статуй, которые должны были украсить мост. Всего его строительство обошлось казне в 195 тыс. 294 руб.
На пьедесталах западного въезда на мост (со стороны Адмиралтейства) установили скульптуры коней работы барона П. К. Клодта. На восточном въезде установили их гипсовые копии, выкрашенные под бронзу. Собирались также установить бронзовые вазы на небольших пьедесталах посередине моста, над опорами, но от этого варианта в конечном итоге отказались.
Украшенный скульптурами новый мост произвел на горожан большое впечатление. Один из современников вспоминал: «Новый Аничков мост приводит в восхищение всех жителей Петербурга. Толпами собираются они любоваться удивительной пропорцией всех частей моста и лошадьми – смело скажем, единственными в мире. В Аничковом мосту есть что-то открытое, ловкое, привлекательное! Въехав на мост, кажется, что отдохнул!.. Ни одно из петербургских сооружений не произвело такого впечатления на жителей столицы, как Аничков мост! Честь и слава строителям!».
История появления коней на Аничковом мосту непростая и почти случайная. Две из этих скульптур П. К. Клодт готовил для установки на набережной перед зданием Академии художеств. Широкая набережная-пристань построена перед Академией по проекту архитектора К. А. Тона в 1832 г. в ходе работ по благоустройству Университетской набережной. Но вместо коней здесь были установлены каменные изваяния сфинксов, поскольку денег на отливку клодтовских коней не хватило, сфинксы же уже два года стояли во дворе Академии, купленные по разрешению Николая I русским путешественником А. Н. Муравьевым. Первоначально они были приобретены французским правительством, но переуступлены России за 64 тыс. руб. Их погрузили на итальянский парусник «Буэна Сперанца» («Добрая надежда») и привезли в Петербург. На постаментах установленных в 1834 г. на набережной 23-тонных фигур высекли надпись: «Сфинкс из древних Фив в Египте перевезён в град Святого Петра в 1832 году».
После этого работа над фигурами коней прервалась. П. К. Клодт занимался созданием скульптурной композиции «Колесница победы» для Нарвских ворот. Но к середине 1830-х гг. к проекту вернулись, решив установить коней на Адмиралтейской набережной у Зимнего дворца. Однако Николаю I не понравилось сочетание львов и коней. Поэтому вместо коней установили вазы. Позднее, в 1873 г., их перенесли к спуску-пристани на Сенатской площади. А когда стали готовить проект нового Аничкова моста, П. К. Клодт предложил установить две одинаковые пары скульптур коней на его въездах. Предложение было одобрено и учтено в проекте.
Моделью для клодтовских коней послужил арабский скакун Амалатбек. Скульптору помогала его дочь, которая садилась на коня и поднимала его на дыбы. Эти моменты П. К. Клодт и зарисовывал. К 1838 г. первая пара скульптур в гипсе была готова для их перевода в бронзу. И в этот момент скоропостижно скончался, не оставив преемника, В. П. Екимов, руководитель Литейного двора Академии художеств.
Пришлось скульптору вспомнить основы литейного дела, с которыми он познакомился еще во время прохождения курсов вольнослушателей в артиллерийском училище. Надо сказать, что опыт применения навыков литейного дела оказался успешным. Большинство отлитых П. К. Клодтом статуй почти не требовали дополнительной доводки. Это было достигнуто благодаря тщательному выполнению восковых моделей и отливкой скульптур не по частям, а целиком.
В 1839 г. из бронзы отлили первую группу – конь с идущим рядом юношей, а в 1841-м – парную ей: юноша, решительно схвативший коня под уздцы. Их установили на западных устоях моста.
Спустя год Петр Карлович изготовил вместо второй пары гипсовых фигур бронзовые копии, но свое место на восточном въезде на мост они так и не заняли. По распоряжению Николая I их передали в дар прусскому королю Фридриху Вильгельму IV, который украсил ими главные ворота своего дворца в Берлине. После Великой Отечественной войны их перевезли в Западный Берлин и установили в Клейст-парке. В качестве ответного дара Вильгельм в 1845 г. прислал две бронзовые фигуры Славы, которые установили в начале Конногвардейского бульвара.
В 1843–1844 гг. бронзовые скульптуры изготовили повторно и установили на пьедесталы с восточной стороны Аничкова моста. Но там им довелось простоять только до весны 1846 г. Затем их сняли и отправили в подарок теперь уже королю обеих Сицилий Виктору Эммануилу II – это благодарность за гостеприимство, оказанное им русской императрице во время ее путешествия в 1846 г. по Италии. Король установил их в Неаполе, в саду около театра Сан-Карло, ныне они стоят у входа в Неаполитанский королевский дворец.
И вновь место на пьедесталах заняли гипсовые копии. Но теперь уже скульптор не хотел их повторения в бронзе. Он начал работать над новыми по композиции фигурами человека и коня. В 1850 г. работа была закончена, и две новые скульптурные группы установили у восточного въезда на мост. Вместе с двумя предыдущими они иллюстрировали развитие сюжета «Укрощение коня человеком».
В первой группе (с восточной стороны вниз по течению) конь еще одолевает человека, который повержен на землю. Но человек не сдается и удерживает рвущегося на волю коня уздой, которая у него в левой руке.
Во второй группе (с восточной стороны вверх по течению) человек начинает одерживать верх. Он уже встает на одно колено и усмиряет еще рвущегося на волю коня, держа узду двумя руками.
В третьей группе (с западной стороны вниз по течению) человек практически подчинил коня своей воле. Конь еще встает на дыбы, бьет по воздуху копытами и храпит, но человек уже уверенно берет его под уздцы.
В четвертой группе (с западной стороны вверх по течению) человек уже усмирил коня. Он держит гарцующего коня под уздцы, уверенно идя рядом с ним.
Скульптурные группы Аничкова моста быстро стали одним из символов Петербурга. Художники запечатлевали их на своих полотнах, а поэты посвящали свои стихи.
Лошадь влекли под уздцы на чугунный
Мост. Под копытом чернела вода.
Лошадь храпела, и воздух безлунный
Храп сохранял на мосту навсегда.
Песни воды и хрипящие звуки
Тут же вблизи расплывались в хаос.
Их раздирали незримые руки.
В черной воде отраженье неслось.
Мерный чугун отвечал однотонно.
Разность отпала. И вечность спала.
Черная ночь неподвижно, бездонно —
Лопнувший в бездну ремень увлекла.
Все пребывало. Движенья, страданья —
Не было. Лошадь храпела навек.
И на узде в напряженье молчанья
Вечно застывший висел человек.
(А. Блок. Статуя. 28.12.1903 г.)
Говорят, что Николай I в присущей ему грубоватой солдатской манере похвалил П. К. Клодта, сказав ему следующие слова: «Ну, Клодт, ты лошадей делаешь лучше, чем жеребец». До этого император не одобрял увлечение барона скульптурой.
Вообще про отношение Николая I к барону П. К. Клодту среди горожан ходило много историй. Рассказывали, например, что Клодт пару раз обогнал верхом на лошади императорскую коляску, что этикетом строжайше запрещалось. После этого Николай I, большой любитель лошадей, приехал в мастерскую скульптора. Не раздеваясь, он молча осмотрел уже готовые изваяния коней и произнес: «За этих – прощаю!».
А в семейном архиве скульптора якобы сохранилась запись о происшествии в Берлине. Во время пребывания там Николая I барон однажды появился в составе свиты на лошади, взятой напрокат. Лошадь была норовистая, и Клодт еле смог с ней справиться, чудом удержавшись в седле. Глядя на это, царь рассмеялся и с иронией сказал скульптору: «Что ж, братец, ты лепишь коней куда лучше, чем ездишь на них».
Вообще по поводу клодтовских коней почему-то ходило довольно много скабрезных шуток. Среди горожан, например, известно такое грубое название моста, как «мост восемнадцати яиц». Под обладателем последней пары яиц подразумевался постоянно дежуривший на мосту полицейский.
Некоторые утверждали, что под хвостом одного из коней скульптор изобразил одного из своих недругов. Другие говорили, что там можно увидеть лицо Наполеона. Третьи считали, что на мошонке одного из коней имеются непристойные надписи. Правда, никто не мог показать точно, о каком именно коне идет речь.
По городу ходил также стишок, вроде бы появившийся ночью на крупе одного из коней:
Барон фон Клодт представлен ко кресту
За то, что на Аничковом мосту
На удивленье всей Европы
Он выставил четыре голых жопы.
Якобы Николай I, узнав об этом из полицейского рапорта, написал на нем:
Сыскать мне сейчас же пятую жопу
И расписать на ней Европу.
Почему-то именно с конями на Аничковом мосту некоторые в городе стали связывать и смерть П. К. Клодта. По их мнению, барону кто-то сказал, будто у двух из четырех коней нет языков. Скульптор от этого известия сильно расстроился, замкнулся в себе и вскоре умер.
И еще одно любопытное наблюдение: внимательный взгляд заметит, что кони с западной стороны, скачущие в сторону Адмиралтейства, подкованы, а кони, скачущие в сторону Московского вокзала, нет. А ведь именно в направлении Московского вокзала находились многочисленные промышленные предприятия, в том числе и кузницы. На самом деле этой деталью скульптор хотел подчеркнуть, что в первых двух группах, стоящих у восточного въезда на мост, конь еще не укрощен и поэтому не подкован.
Скульптуры Аничкова моста оказались так популярны, что их копии стали устанавливать и в других местах. Они появились в Стрельне (до войны стояла на территории Орловского парка, а после войны исчезла – остался только постамент) и под Петродворцом (в Бельведере), в подмосковной усадьбе Голицыных Кузьминки (перед портиком Конного двора) и т. д. А в 1900-е гг. копии скульптур, выполненные К. А. Клодтом (внуком П. К. Клодта) при участии С. М. Волнухина, установили в Москве, на Беговой аллее около ипподрома.
Практически сразу после окончания строительства, уже к 1843 г., в местах сопряжения кирпичного свода и гранитной облицовки моста образовались трещины. Затем исследования повторялись в 1847 и 1855 гг. К 1860-м гг. возникшие деформации свода приняли опасные размеры, но никаких реальных мер так и не было предпринято. Исследования 1899 г. подтвердили, что разрушение моста продолжается. Главная причина была в отсутствии надежной гидроизоляции. В стыки между кирпичной кладкой и гранитной облицовкой проникала вода, которая и разрушала своды.
Исследование, проведенное в октябре 1902 г., показало, что состояние моста угрожающее. Только после этого приступили к проектным работам по реконструкции Аничкова моста. Проектирование длилось целых пять лет из-за разных взглядов на наиболее оптимальную конструктивную схему. Один из проектов предусматривал замену каменных сводов кривоколенной конструкцией из двутавровых балок, с наружной облицовкой металлическими листами. Другой проект предлагал перестройку моста в камне по безраспорной схеме и с подвесной облицовкой из тонких гранитных плит. Но все предлагаемые проекты предусматривали сохранение внешнего облика моста без изменений.
Реконструкция моста велась с 1906 по 1908 г. под руководством инженеров С. П. Бобровского и Г. Г. Кривошеина и архитектора П. В. Щусева. Кирпичные своды переложили, и они стали не лучковыми, а коробовыми. Быки и береговые устои остались старые. Кирпичную кладку облицевали гранитными плитами. Все конструктивные элементы тщательно заизолировали свинцом. Из больших плит красного гранита выложили тротуары. Длина среднего пролета составила 12,5 м, а крайних пролетов – по 12,6 м. Ширина моста осталась равной 37,9 м, из которых проезжая часть занимает 31,9 м.
После реконструкции около моста появилась дощечка с его названием «Аничкин мост». Однако в 1912 г. в Петербург приехал один из потомков М. О. Аничкова и, естественно, увидел эту табличку. После этого он подал в городскую управу жалобу, в которой указал, что он и все его предки звались Аничковыми, а не Аничкиными. Проверили архивы и убедились в правоте жалобщика. Табличку заменили, но до сих пор иногда можно услышать – Аничкин мост.
С началом блокады Ленинграда работники треста «Стальконструкция» сняли клодтовских коней с постаментов по специально сколоченным деревянным спускам на землю. Затем 8-тонные скульптуры на катках переместили в сад Аничкова дворца. Но осенью 1941 г. опустить в специально вырытую яму удалось только одну скульптурную группу. Земля сильно промерзла, и сил выдолбить еще три ямы у людей просто не было. Поэтому оставшиеся фигуры простояли на поверхности до весны, и только тогда вырыли оставшиеся ямы, в которые аккуратно опустили скульптуры. Ямы были перекрыты толстыми бревенчато-земляными настилами. Работами руководили архитектор Е. П. Наумова и инженер М. С. Чухаев. На гранитных постаментах вместо коней выставили ящики с засеянной травой.
На свои места скульптуры вернули только 1 мая 1945 г. Сначала бойцы МПВО раскрыли котлованы. Затем платформы с конями вытащили на поверхность при помощи трактора и перевезли к своим постаментам. Работами по установке скульптур на место занимались те же такелажники, которые их снимали в 1941 г., – М. Пастухов, И. Шелехин, В. Конов, Т. Улитенок и др. К 9 часам утра кони заняли на постаментах свое законное место.
Район Аничкова моста в годы блокады был одним из наиболее обстреливаемых немецкой артиллерией. Горожане даже прозвали это место «Пронеси, Господи!». Рядом падали авиационные бомбы и взрывались артиллерийские снаряды. В ноябре 1942 г. мост сильно повредила 250-киллограммовая бомба. Ее взрыв уничтожил 20 м ограды. Осколками от немецких снарядов были выбиты куски камня из гранитных пьедесталов.
Извлечение скульптур Аничкова моста из ям в саду Аничкова дворца в 1945 г.
Еще до конца войны утраченные фрагменты решетки перил заново отлили на заводе «Лентрублит» и установили на место, а вот следы от осколков на пьедестале решили оставить как память о суровых днях блокады. Уже в 1972 г. на западном пьедестале вниз по течению укрепили бронзовую мемориальную доску, выполненную архитектором В. А. Петровым. Литые буквы текста гласят: «Это следы одного из 148 478 снарядов, выпущенных фашистами по Ленинграду 1941–44 гг.».
Несмотря на взрывы снарядов и бомб, конструкция моста устояла, и он после войны продолжал работать без капитального ремонта. Начиная с 1951 г., правда, провели несколько мелких косметических ремонтов, связанных с ремонтом постаментов и отдельных секций ограды. Но время и все увеличивающиеся нагрузки постепенно брали свое. В конце 1980-х гг. под мостом пришлось установить улавливающую сеть, чтобы вываливающиеся из сводов кирпичи не падали на головы пассажиров проплывающих под мостом прогулочных судов.
В середине 1990-х гг. провели капитальную реконструкцию чугунных ограждений Аничкова моста. С решеток сняли слепки и заново отлили в городе Снежинск Челябинской области на предприятии, принадлежащем Федеральному ядерному центру. Так что на перилах новой решетки теперь можно увидеть эмблему Снежинска.
В 2000 г., в связи с продолжающимся разрушением сводов, пришлось закрыть для прохода судов два пролета из трех. Но к ремонту моста так еще и не приступили. Зато в 2000–2001 гг., ввиду приближающегося 300-летия города, провели серьезную реставрацию скульптур. Вопрос о ее необходимости возник еще в 1940-е гг., когда специалисты обнаружили у клодтовских коней «бронзовую болезнь», вызывающую разрушение бронзы. В 1973 г. их попытались лечить, но безуспешно.
Проблему взялась решить научно-реставрационная фирма «Интарсия», а деньги (120 тыс. долларов) выделил Балтонэксимбанк. Руководил работой по реставрации В. Г. Сорин. Прежде всего снятые скульптуры очистили от многолетних наслоений грязи и копоти. Затем провели серию химических и ренгенометрических анализов, которые позволили установить, что металл подвергся ликвации. Иными словами, в верхней части фигур преобладал цинк, в средней части – латунь, а в нижней части – медь. Изучили также характер трещин и иных деформаций. После этого приступили собственно к реставрации.
Первым делом с помощью специального прибора поверхность фигур полностью очистили от образовавшихся на ней хлоридов меди. Результат поразил специалистов. На фигурах теперь можно было разглядеть все шерстинки и вены на телах коней и юношей – настолько тонка была работа Клодта как литейщика. Затем их покрыли специальным составом, близким по химическому составу к благородной патине. Это выполнили благодаря плазматрону, разработанному профессором Технического университета В. С. Клубникиным. Затем фигуры покрыли слоем ингибитора коррозии и, наконец, слоем пчелиного воска. После этого скульптуры приобрели оливковый цвет, словно они только что вышли из литейной мастерской.
Майской ночью 2001 г. скульптуры отправились назад, к Аничкову мосту. Во избежание случайного касания проводов электросети на коней надели специальные резиновые шапочки. К часу ночи все четыре коня заняли свое место на пьедесталах. Внутри полой плинты той фигуры, что ближе всех ко дворцу Белосельских-Белозерских (с восточной стороны вниз по течению) поместили медную капсулу с запиской. В ней перечислены фамилии 30 человек, занимавшихся реставрацией. Внизу записки сделана приписка: «Мы сделали всё, что могли. Кто сможет, сделайте лучше».
Надо сказать, что и в советское время клодтовские кони не избежали появления связанных с ними анекдотов и шуток. Так, например, во время горбачевской кампании по борьбе с пьянством горожане вспомнили старую, еще дореволюционную шутку: «В Петербурге только четыре человека не пьют. На Аничковом мосту. Потому что у них руки заняты».
Пополнился городской фольклор и целым рядом частушек. Вот только две из них.
Кони Клодта так и рвутся,
Чтоб по Невскому пройти.
Да боятся, что споткнутся:
Мерседесы на пути.
Нашу новую мечту
Обуздали на лету,
Как строптивую лошадку
На Аничковом мосту.
Отметился в связи с конями Аничкова моста и А. Розенбаум в своей песне «Прогулка по Невскому»:
Я надеюсь, что Вы не откажете мне…
Ах, давайте пройдём в этот вечер прекрасный
Старым Невским моим, да по той стороне,
Что в обстреле была так темна и опасна.
Ничего, что нам здесь каждый камень знаком,
Ерунда, что к дождю мы никак не привыкнем
И что, может быть, вдруг, нас увидев вдвоём,
Кто-нибудь из друзей мимоходом окликнет.
Вот и Аничков мост, где несчастных коней
По приказу царя так жестоко взнуздали…
Я хотел бы спросить этих сильных людей:
«Вы свободу держать под уздцы не устали?»
А напротив – гостей всех мастей полон Двор —
Вожделенная цель интуристовских сумок,
Но как предки мудры… И Казанский собор
От сует отлучён Государственной думой.
И венцом золотым устремляется ввысь
Гордость и красота всероссийского флота…
Это так хорошо, что мы здесь родились,
Здесь живем и умрем. Ах, спасибо вам, Петр!
Вот и все. Закурю. Не найдется ль огня?
Нам прощаться пора, и не благодарите.
Лишь прошу об одном: Вы найдите меня,
Если с Невским опять повстречаться решите.
Можно еще добавить, что 21 августа 1968 г. (год ввода войск стран Варшавского договора в Чехословакию) на трех из четырех коней Аничкова моста (на четвертом не успел, поскольку был задержан милицией) 20-летний ленинградец Богуславский написал: «Вон Брежнева из Чехословакии».
В 2007 г. наконец-то приступили к капитальному ремонту Аничкова моста. В ходе работ предусматривается выполнить: ремонт кирпичной кладки сводов с перекладкой наиболее поврежденных участков; устройство гидроизоляции на проезжей части и тротуарах; полную замену асфальтобетона на проезжей части; воссоздание утраченных элементов чугунных решеток.
Аничков мост в наше время
Проектную документацию подготовило НПО «Ранд», а исполнителем работ назначена фирма «Пилон». Фигуры коней на время ремонта укрыли деревянными футлярами. Однако футляры по окончании ремонта сняли, в результате чего скульптуры опять остались один на один с туристами и горожанами, желающими сфотографироваться вместе с ними. Недолго думая, они взбираются на пьедесталы и пытаются залезть даже на коней. При этом обдирают с таким трудом нанесенные защитные покрытия, ломают хрупкие детали. Например, уздечку, за которую так удобно цепляться, рвали уже несколько раз.
Ну вот мы и дошли до конечной точки нашей сегодняшней прогулки – до Аничкова моста через Фонтанку. Дальше мы ее продолжим вновь от начала Невского проспекта, но уже с рассказом о зданиях, стоящих по северной, четной стороне улицы.
