Смена Милены начиналась в восемь вечера. Она специально позвонила в Управление и удостоверилась, что дежурство не отменено. Правда, ее предупредили, что здание Управления охраняется теперь в усиленном режиме и что нужно обязательно взять паспорт, чтобы ее фамилию нашли в списке и пропустили.

Глупо было бы ходить по городу без паспорта – Игорь и Милена весь день смотрели телевизор, и знали, что творилось в Нижнем Новгороде. Милиции и прочих вооруженных людей нагнали выше крыши – на всех центральных улицах велась повальная проверка документов, все важные объекты города были взяты под мощную охрану. Как и ожидал Игорь, стрельба из гранатомета, кою он имел нечастье наблюдать по телевизору, была лишь прикрытием для организованного отступления ассирийцев. Через час состоялся штурм военной части. Спецназовцы снесли ворота "Уралом" и ворвались внутрь. Они обнаружили картину полного разграбления. Многотысячная стая человеческой саранчи, прожорливой и всеядной, промчалась по этому месту, опустошила его и исчезла в неизвестном направлении. Унесли не только оружие – исчезло все металлическое и деревянное, что можно было поднять, оторвать или даже выкорчевать с корнями. Два солдата, чудом пересидевшие налет в подвале прачечной и наблюдавшие за всем через маленькое закопченное окошко, уверяли, что "чеченцев было тысячи три, если не больше. Появились неизвестно откуда – прям как с неба упали. И исчезли так же". Лишне говорить, что при отступлении террористы забрали с собой всех пленных и все трупы. Острову Ашшур требовалось все больше белковой пищи…

В шесть часов вечера промелькнуло неподтвержденное властями сообщение о том, что совершено нападение на большой супермаркет в Афонино. Про "чеченцев" на этот раз не упоминали, но некоторые факты не оставляли сомнения в том, чьих рук это было дело. Отряд ОМОНа, подъехавший к супермаркету через семь минут, был встречен шквальным огнем из автоматов, пистолетов и… луков. Нападавшие вели оборону полчаса, а потом исчезли, оставив после себя пустое и ободранное двухэтажное здание. Ни единого свидетеля налета не оказалось – все они испарились вместе с налетчиками.

В шесть тридцать в международных новостях передали, что в городах Мельбурне и Бирмингеме, недавно только оправившихся после появления Слепых Пятен, объявилась новая напасть – огромные банды террористов неизвестной национальности и дикарского вида. Игорь слушал эти сообщения молча, только кивал головой и хмурился.

К семи часам станция суппорта была установлена окончательно. Огромный экранище разместился на двуспальной кровати. Блок радионета бодро мигал разноцветными огоньками. Шесть акустических колонок высотой в половину человеческого роста безмолвно замерли в ожидании сигнала.

– Сколько времени нужно, чтобы перекачать сюда все данные из транскомпа? – спросил Игорь.

– Часов десять.

– Как долго! Ну ладно – смена у тебя – двенадцать часов. Должна успеть. Если, конечно, по радионету помех не будет.

– На таком расстоянии помех не будет.

– Ну и славно. Значит, задача ясна: скопировать все данные по клоузнету сюда. Потом уничтожить сервер на транскомпе. Жаль, что раньше я до этого не додумался. Тупой я, Милка.

Игорь прибеднялся. Может быть, раньше он и был тупым. Но теперь мозги его соображали быстро и точно.

Игорь готовился к операции тщательно. Заранее надел синюю форму оператора – обычно он не одевал ее на работе, это не было обязательным и форма хранилась у него дома, но теперь, похоже, костюмчик дождался своего часа. Нашел в ящике заветный ключик от черного хода, некогда зачем-то благополучно заныканный у завхоза. Вот она, запасливая вороватость – тоже может оказаться хорошим качеством. Фонарик, само собой. Что еще? Пневматический пистолет? Обойдемся без него. Пусть валяется дальше в ящике – толку от него никакого.

Все нужное он взял с собой. И пока Милка разбиралась с двумя автоматчиками у входа (это и есть их усиленная охрана? Олухи!), проскользнул незамеченным в арку, соединяющую Управление с соседним домом. Управление находилось в здании старой, дореволюционной еще постройки, на улице, где почти все дома представляли собой единый вытянутый квартал, разделенный узкими грязноватыми переулками. Игорь неторопливо, деловито прошел по внутреннему дворику, добрался до обшарпанной полуподвальной двери. Английским замком давно не пользовались – скважина обросла ржавчиной и какой-то еще дрянью. Гоша извлек из кармана баллончик, прыснул в скважину замковое масло. Вставил ключ. Провернул его с третьей попытки. Открыл дверь, сморщившись от затхлого запаха старой кладовки. Зашел внутрь, едва не расшибив лоб обо что-то твердое, затаившееся в темноте. Закрыл за собой дверь, запер ее. И только теперь смог перевести дыхание. Сердце его колотилось так, что казалось, стук его разносится по всему коридору.

Гоша стоял в самом конце длинного темного помещения, некогда служившего в хозяйственных целях, а теперь заброшенного за ненадобностью, заваленного всяким мертвым хламом и почти забытого. Гоша включил фонарик, с облегчением обнаружил, что узкий проход между останками древних шкафов и прочей ломаной мебели все же оставлен, и начал свое нелегкое путешествие. Гвозди, торчащие тут и там, цапали его ржавыми зубами за штаны, но он не обращал на боль особого внимания. Больше всего он боялся, что обрушит какую-нибудь баррикаду наставленных друг на друга деревянных одров и диким грохотом привлечет внимание не только охраны, но и сейсмологической службы.

Обошлось. Игорь добрался до конца коридора. Скинул куртку, с грустным вздохом отыскал относительно чистое место и положил куртку туда (ладно… жив останусь – куплю себе еще новее). Завернул за угол и пошлепал вверх по лестнице.

Первый этаж. Поворот направо, потом поворот налево. Сотня шагов до операторской. Неужели так никто и не прицепится?

Ага. Вот и он. Парень в бронежилете. Автомат висит на животе. Надеюсь, сразу стрелять не будет.

– Вы куда? – спросил милиционер (ОМОНовец? Вэвэшник? Черт их разберет), похлопывая себя резиновой дубинкой по ладони. – Что-то я вас здесь не видел.

– Я оператор, – сообщил Игорь и шустро извлек из кармана пропуск – настоящий, не поддельный, с цветной фотографией. Слава Богу, его пока не уволили. Он всего лишь находился в бессрочном отпуске. – Вот, пожалуйста. Все нормально. И в списке я есть. На входе проверили.

Игорь отчаянно надеялся, что парень не полезет проверять фамилию в своем собственном списке. Не полез. То ли список был только у охраны снаружи, то ли лень было парню…

Так или иначе, сработало.

– О'кей, Игорь Михалыч. – Автоматчик вернул Гоше пропуск и даже улыбнулся. – Идите, работайте. Кстати… Закурить у вас не найдется?

– "Соверен" подойдет? – Гоша услужливо полез за сигаретами.

– Что ж не подойдет? Подойдет. Пару штучек можно.

– Берите полпачки! – щедро сказал Игорь. – Вы тут нас охраняете! Молодцы! Большое дело делаете!

– Это точно… – согласился парень, с наслаждением выпуская в окружающую атмосферу сизый дым.

– Привет, Милка. Вот и я, – шепотом сообщил Игорь. – Как ты тут? Как водоснабжение?

– Не фонтан. Пара аварий за полчаса, и одна из них достаточно крупная. Вот, смотри, дыру на карте видишь? Только что появилась. Институт измерительных систем. Повреждение крупной водной магистрали. Я запрос в УВД сделала – похоже, опять нападение.

– Думаешь, опять наши ашшуры куролесят?

– Не думаю. Знаю.

– И что же им там нужно? Измерительные системы? Линейки, рейсшины, штангенциркули?

Шутил Гоша, шутил. Любой нижегородец, несмотря на государственную секретность, знал, что штангенциркули, производимые в измерительном институте, предназначены для поражения крупных вражеских объектов на дальних и сверхдальних расстояниях.

Игорь бросил взгляд на экран-карту и голова его закружилась с такой силой, что ему пришлось вцепиться в спинку милкиного кресла и зажмурить глаза. Половина карты – та самая, злосчастная, заречная, на которую легло Слепое Пятно, представляла собой черную матовую поверхность.

– Что с тобой, Гош? – Милка испуганно обернулась.

– Все в порядке… – Игорь уже справился с напастью, несколько раз шумно вдохнул и выдохнул воздух, потряс головой и открыл глаза. Разнервничался как барышня. Ничего особенного – карта как карта, только наполовину не работает. В Щербинках красными огоньками полыхает место аварии. Будем надеяться, что ушлые ассирийцы не взорвут там какое-нибудь средство массового уничтожения. Да и причем тут ассирийцы? Ими управляют боги. А боги, как известно, живут все в том же Нижнем Новгороде. Проживают компактно в этом самом городе, сидят сейчас у огромных клозетовских экранов и шевелят пальцами сенсорных перчаток, управляя игрой. Логично предположить, что им ни к чему взрывать ядрёные бомбочки под своим собственным носом.

– Запускай сервер, – сказал Гоша.

Пока Милена грузила игру, Игорь подкатил второе кресло на колесиках, уселся рядом. Ага, вот оно, знакомое. Остров Ашшур с высоты птичьего полета. Идем на снижение. Бог ты мой, сколько полей, сколько рабынь!!! Весь остров распахан до последнего сантиметра, весь усеян маленькими темными фигурками варду, копошащимися на зеленых квадратах всходов.

– Видишь, что творится? – бросила Мила. – Это интенсивные технологии последнего уровня. Численность населения острова возросла в три раза. Приходится изготавливать много жратвы.

– Это – технологии?! – возмутился Игорь. – Это мура какая-то! А где же искусственное орошение? Где сеялки, комбайны и трактора?

– Какие трактора? Сдурел? Это же древний мир.

– Ну хорошо, черт с ними, с тракторами. Но хотя бы волы и лошади где? Так на бабах и пашут?

– Здесь все условно, – наставительно произнесла Мила. – Чего ты хочешь от компьютерной игры? Все очень просто – игрок перешел на следующий уровень, накопил достаточно ресурсов, включил освоение более высокого плодородия. Освоил. Теперь на единицу площади поля можно выгнать в три раза больше рабов. Плодородие ячменя повышается тоже в три раза. Можно кормить в три раза больше воинов. Причем остальные игроки сделали то же самое почти одновременно. Равновесие сохраняется. Гейм-цикл продолжается…

– Я им поломаю равновесие! – злобно зарычал Гоша. – Давай, запускай меня туда!

– Как я тебя туда запущу?

– Ищи Иштархаддона! – Сейчас… – Милена заелозила по столу правой перчаткой, проскочила бегом пяток таблиц на экране. – Род Слышащих Иштар… Ага, вот он! И что дальше?

– Иштархаддончик! – Игорь нежно смотрел на десятисантиметровую фигурку бородатого воина, ничем почти не отличающуюся от прочих ассирийцев. – Хадди, братан! Давненько я тебя не видел…

– Кончай дурака валять! – фыркнула Милена. – Что дальше-то делать?

– Ему можно отдать какие-то приказания?

– Нет. Раньше можно было. А после того, как тебя шарахнуло, он никак не реагирует. Я же тебе говорила…

– Попробуй еще разочек.

– На, смотри! – Милена лихорадочно заработала обеими руками сразу. – Видишь иконки? Приказываю ему идти… сражаться… управлять колесницей… Ноль внимания. Можно попробовать написать ему послание.

– Напиши: "Привет, Хадди. Это я, Игорь".

– Написала. Нажимаю кнопку "отправить послание". Видишь, что пишет? "Нет связи". Заблокирован твой Иштархаддон намертво. Как и все воздействие на игру.

– Дай я попробую, – сказал Игорь.

– Что ты попробуешь?

– Не знаю что. Что-нибудь. Как это делается?

Милена показала ему основные параметры юнитов, принципы управления ими. Неохотно сняла сенсоры, уступила место за столом. Игорь надел перчатки, для тренировки погонял пару минут курсор по экрану. Хадди не обращал на него никакого внимания – стоял себе в гордом одиночестве недалеко от главных врат Ашшура и рассматривал людей и повозки, снующие по дороге.

– А с клавиатуры можно как-то управлять? "Enter" действует?

– Можно. Действует.

– Я попытаюсь войти туда. Не знаю, что у меня получится… Если я кивну головой, нажимай "Enter".

– Гош, подожди…

Игорь уже не слышал того, что говорила Милена. Он отключился от всего, что не было Ашшуром. Он преодолел искушение закрыть глаза – так было бы легче сосредоточиться. Нет, он не должен был терять контакта с тем, что видел Хадди. Он расслабился, полуопустил веки, чтобы изображение стало нечетким, чтобы меньше напоминало компьютерную графику (пусть даже самую совершенную) и больше – жизнь. Он сидел и смотрел. И лениво думал – в полудреме, как засыпающий человек. Думал о чем-то и ни о чем.

Хадди, Хадди… Где-то в середине Слепого Пятна стоял он сейчас – виртуальный персонаж, оживленный волею необъяснимого случая. Хадди стоял где-то за рекой Окой, на том самом месте, которое еще совсем недавно называлось Ленинским районом, и вдруг переменило свой рельеф, своих обитателей и даже свою историю. Стоял совсем недалеко – можно было бы связаться с ним по мобильному телефону – если, конечно, у Хадди был бы телефон. Забавная мысль… А ведь наверняка ассирийцы хапнули в своих налетах на Нижний несколько мобилок – не могли не хапнуть. Интересно, доходят ли сейчас на эти мобилы звонки? Вряд ли…

Скрип тележных колес, двигающихся по дороге, стал громче, хлысты мушкенов, подгоняющих тягловых рабынь, щелкали в воздухе как хлопки пневматических ружей. Матерь Божья, сколько здесь людей… Повозки двигались непрекращающейся вереницей, хвост которой скрывался за горизонтом. Игорь вгляделся внимательнее – что там везут? Ого, похоже здесь не только сельхозпродукция. Здоровенная телега, груженая зелеными деревянными ящиками. Белые буквы на стенках. Русские буквы, само собой. А в следующей телеге просто автоматы Калашникова – без ящиков, россыпью. Понятно, боевые трофеи… Вот и говорите мне после этого, что выход клозета из-под контроля – это случайность. Черта с два! Все здесь тщательно спланировано. Интересно, грамотеи Ашшура уже придумали клинописный значок для обозначения огнестрельного оружия? И как "боги" Ассирии вообще контролируют эти клинописные записи? Наверное, у них на серверах стоит программа для перевода. Ассирийско-русский словарь. Впрочем, все это абсолютная условность. Разговаривают-то все юниты все равно по-русски. Нетрудно в этом убедиться прямо сейчас – стоит лишь прислушаться.

Игорь двинулся вперед – ближе к дороге. Приблизился к группе людей, суетившихся у опрокинувшейся на бок повозки. Ругань здесь стояла несусветная – бородатый писец-авелу крыл на чем свет стоит нерасторопных слуг-мушкенов, те, в свою очередь, отвешивали пинки рабыням-варду, пригоршнями собирающими рассыпавшиеся финики. Конечно, матерные выражения никто не применял, преобладали такие фразы как "Вонючее отродье скишшу" и "Руки, слепленные из рабского навоза", однако это был чистой воды русский язык.

Ну конечно – эта версия клозетной игры полностью подогнана под русских клиентов. Русифицирована. В Америке, например, ассирийцы говорят на английском. Можно не сомневаться.

Вечер… Здесь, как и в Дикой стране, тоже был поздний вечер. Солнце уже спустилось за горизонт, сумерки медленно обволакивали серой мглой остров Ашшур. Скоро настанет ночь. Это хорошо. Ночью не так жарко. Можно будет скинуть с себя пропотевшую одежду и помыться перед сном. Спать, так хочется спать… Хотя поспать вряд ли удастся. Все последние ночи приходилось отражать нападения врагов. Позавчера – греки. Вчера – северяне. Эти-то куда суются, бессильные дикари? Может быть чувствуют, что скоро их острову придет конец? Пытаются сделать хоть что-то напоследок. Глупцы – им же хуже. Когда они растратят последние свои армии, можно будет брать их голыми руками.

Игорь усмехнулся, поскреб пальцами в бороде. Пора идти в казарму. Голова отчаянно чесалась – вши завелись, что ли? Целый день ходить в шлеме – не подарок, но что поделать… Так положено полководцу в военное время. Он снял шлем, ветерок слабо пошевелил его длинные волосы. Как хорошо, наверное, сейчас в Дикой стране. Там сейчас середина весны – холодновато, конечно, но все же лучше, чем одуряющий зной Ашшура.

Хочу в Дикую страну. Как славно было бы не завоевывать ее, не убивать ее слабых жителей, а просто тайно удрать туда. Навсегда. Жить там, и забыть нравы Ашшура, столь жестокие с точки зрения обитателей Дикого мира. Увы… Боги могущественны и неумолимы. Они всегда добиваются того, что хотят. Они дали своим жрецам новые заклинания – и теперь армии могут перемещаться не только с острова на остров, но и в за пределы Обитаемого мира. В Дикий мир, который, оказывается, тоже обитаем, и так богат, и так беззащитен, потому что слабы его боги.

Иштархаддон медленно брел по обочине вдоль дороги. Мила оторвалась от экрана и посмотрела на Игоря. Если бы не открытые глаза Игоря, она бы решила, что он заснул. Полчаса уже сидит неподвижно, и никакого толку. Ничего у него не выйдет, конечно. Жаль. Так хотелось надеяться на то, что у них получится…

– Гоша, ты как там? – спросила она. – Медитируешь, что ли?

Игорь вздрогнул. Он почти заснул на ходу – передвигал ногами автоматически, как не раз уже с ним бывало после трудного дня. Знакомый голос вывел его из забытья. Игорь заморгал, закрутил головой, остановился. Что это у него в руках? Шлем? А где же сенсорные перчатки? И почему он стоит на ногах? Он же должен сидеть в кресле?

Кто это с ним сейчас разговаривал? Ах да, Мила! Он оглянулся в поисках источника голоса. Где Мила? Где вообще находится он сам?

Как где? Это же место, знакомое тебе с самого рождения. Дикая страна Россия, Нижегородская область, Ашшурский район, Слепое Пятно. Центральные врата городской цитадели. Писать до востребования. Ку-ку, Гоша. Похоже, ты допрыгался.

Милена пристально уставилась на Гошу. Что-то с ним происходило. Он беззвучно шевелил губами, шаркал ботинками по полу, пальцы его, облаченные в перчатки, дергались. Взгляд Игоря впился в экран. А Иштархаддон на экране повернулся лицом к Игорю и таращился на него с видом совершенно ошеломленным, слишком живым для компьютерного юнита.

Игорь затряс головой, преодолевая сопротивление задеревеневших мышц. И кивнул.

Кивнул!

Мила поспешно нажала на клавишу "Enter". Вопль боли тут же раздался изо всех колонок. Мила перевела взгляд на экран и обомлела. Иштархаддон дергался и кричал. Милена рефлекторно схватила мышь и потащила изображение на себя, увеличивая масштаб до максимально возможного. Теперь она видела все в мельчайших деталях – Иштархаддон занимал треть экрана. Он упал на колени, изумленно вытянул перед собой руки, болезненно затряс ими. Кожа кистей его покраснела.

– Гоша, получилось? Ты связался с ним?!

Мила повернула голову направо и увидела, что кресло Игоря пусто. Игорь исчез. Только перчатки сиротливо лежали на столе. От них поднимался едва заметный дымок. Противно попахивало паленым.

– Игорь, ты где? – закричала Мила. – Ты там, на острове?

Никто не ответил ей. Иштархаддон даже не повернул головы. Поднялся на ноги, поднял с земли упавший шлем, водрузил его на голову и поплелся к мосту, ведущему к вратам.