Небесный слон обрушился на Землю, протопал по ней, но не задержался, оттолкнулся огромными своими ногами, прыгнул в черное небо и снова исчез в космосе, оставив на поверхности планеты шесть гигантских слоновьих следов, шесть наполовину раздавленных мегаполисов. Слепые Пятна, белые язвы на потрескавшейся коже земного шара, погребли под собой девять миллионов людей – не разорвали в клочья, не превратили в кровавое месиво, не закидали обломками обрушившихся зданий, просто вычеркнули миллионы из списков живых – тихо, бескровно, непонятно. Планета встрепенулась, болезненно взвыла голосами сирен, подняла в воздух вертолеты, бросила в бой сотни подразделений полиции и отрядов спасателей, тысячи красно-белых машин врачебной помощи. И отпрянула – испуганно, недоуменно.

Спасать было некого. Люди, канувшие в холодной пустоте слепунов, не нуждались в помощи – они просто исчезли. Невидимая, непроходимая, непробиваемая самым современным оружием мембрана отгородила территорию Слепых пятен от живого мира. Бостон, Нижний Новгород, Бирмингем, Острава, Нагоя, Мельбурн… Безмолвная, жуткая, недоступная человеческому пониманию слепота, тянущаяся на десятки километров. Оставалось только одно – заплакать. Оплакать тех, кто остался там. Мужей, жен, детей, ушедших неизвестно куда. Оплакать их и жить дальше.

Недостатка в теориях, конечно, не было. Лучшие ученые умы высказывали сложнейшие научные гипотезы, недоступные пониманию простого обывателя. Шустрые газетчики и телевизионщики выпекали как горячие пирожки собственные версии – дурацкие, примитивные, предназначенные для пережевывания дубоголовым плебсом. В качестве причины появления Слепых Пятен назывались спецслужбы США, России и Китая, геомагнитные аномалии, НЛО, ядерные отходы, гаитянские колдуны, берлинские сатанисты, солнечные протуберанцы, мировые жидомасоны, Организация Освобождения Палестины и лично ее руководитель Ясир Арафат. "Гринпис", в знак протеста против загрязнения окружающей среды, пытался организовать показательную высадку на бостонскую Слепую Землю десанта добровольцев, но вертолет их столкнулся в воздухе с невидимой стенкой и рухнул на землю. Других смельчаков, столь героических в своем идиотизме, не нашлось. Нормальные люди избегали подходить к аномальным зонам ближе, чем на несколько километров. Военные оцепления слепунов были сняты уже на третий день. Интерес к случившемуся начал затухать с невероятной скоростью и через две недели сошел на нет. К этому времени почти никто уже не заговаривал о Слепых Пятнах. Казалось, только жители шести пострадавших городов еще помнили о том, что произошло.

С чем был связан феномен столь быстрого забывания? Почему грандиозное событие, сравнимое по масштабу с мировой войной, так быстро ушло с экранов и газетных полос, вытеснилось привычными политическими и светскими новостями?

Игорь знал почему. Секрет заключался в неприятии слепунов человеческим разумом. То, что было естественным в его иллюзорном мире, в полной мере проявилось и в мире реальном. Людям больно было смотреть на слепуны. Больно было думать о слепунах. И они предпочитали не думать и не смотреть.

Даже Милка, гаденыш этакий, избегала поначалу говорить о слепунах. Но Игорь быстро пресек этот возмутительный саботаж. В его доме полагалось говорить о Слепых Пятнах с утра до вечера.

Игорь заболел. Вызвал на дом врача и взял больничный. У него и в самом деле подскочила температура, появилась слабость, лихорадочный румянец выступил на щеках. Только не ОРЗ было тому причиной. Его болезнь называлась "Слепые Пятна". Игорь с трудом удерживался на грани безумия. Теперь он не выключал свет даже ночью. Он боялся выходить из дома, боялся выглядывать в окно, боялся влезать в интернет и включать телевизор. Целыми днями он сидел, вжавшись в угол дивана, нахохлившись, завернувшись до шеи в красное клетчатое одеяло. Блеск его воспаленных глаз пугал Милу.

Гоша думал. Думал, само собой, о нижегородском Слепом Пятне. И говорить мог только о Слепом Пятне – только о нем, проклятом, великом и ужасном. Часами нес чушь – несусветную, возмутительную. О том, что Слепые Пятна – это интерференция пространственно-временных волн, возникшая в результате работы клоузнет-баттлов и проецирующаяся на земную поверхность через его, Игоря Маслова, сознание и подсознание…

Через неделю Милена взорвалась.

– Ты свихнулся! – завопила она. – Ты с ума сошел, понимаешь?! Ну да, появились эти Слепые Пятна! Ну да, вылетела в трубу половина Нижнего Новгорода! Ну да, ужасно, но ничего с этим поделать нельзя! Нужно пережить это и забыть. Как все забыли.

– Вот именно! – противным голосом произнес Гоша и простер нервно дрожащую руку в сторону Милены. – Вы всё уже забыли! Недоумки! Вы выстроили в своих гладких мозгах заборчики и спрятались за ними от правды! Вы сказали себе: "Слепые Пятна были всегда, они так же обычны, как горы и озера и нет в них ничего страшного". Идиоты!

– И в чем же состоит правда? – язвительно поинтересовалась Милена.

– В том, что Слепые Пятна сожрут всю планету! Это страшная болезнь! Если ее не остановить, человеческая цивилизация погибнет!

– А почему же они не сожрали планету до сих пор? Ведь они уже две недели…

– А вот завтра и начнут! – жутким пророческим карканьем возвестил Игорь. – Сама увидишь!

На следующее утро Игорь проснулся от звука работающего телевизора. Он открыл глаза и увидел, что Милена, придя с ночного дежурства, не отправилась по своему обыкновению в душ, а включила телеящик и таращится в экран. Короткие волосы Милены торчали дыбом. Смятение и ужас были написаны на ее лице.

– Ну что, началось? – спросил Игорь.

– Началось…

То, о чем говорил диктор телевидения, могло привести в недоумение любого человека, живущего в двадцатом веке. Дурь невероятная. Первоапрельский розыгрыш? Большая группа неизвестных лиц, численностью около тысячи человек, вооруженных примитивным оружием, – луками и мечами, напала этой ночью на одну из воинских частей Нижнего Новгорода и полностью захватила ее территорию. Судя по внешнему виду, нападавшие принадлежат к радикальной мусульманской группировке – возможно, что это чеченцы. В настоящее время с террористами ведутся переговоры, ситуация держится под контролем…

– Под контролем, как же… – саркастически произнес Игорь. – Во врут-то! Тысяча вражеских воинов на территории российской военной части, ни хрена себе! И наверняка не тысяча, а тысячи три. Или даже пять. Ассирийцы воюют огромными толпами – народу им не жалко. Это же целая армия! Причем армия жестокая и прекрасно обученная. Это варвары, которым неведомы страх и снисхождение. Настоящие звери!

– Какие к черту ассирийцы? – Милка еще пробовала сопротивляться. – Тебе же сказали – чеченцы! Ваххабиты…

– Это – чечены? – Игорь хохотнул. Настроение его, как ни странно, улучшалось с каждой минутой. – Глаза разуй, милая. Посмотри, кого тебе по телеку показывают.

Картинка на экране была совершенно четкой, снятой обычной камерой при свете дня. У ворот захваченной части стояли в карауле два здоровенных мордоворота с автоматами наизготовку. Высокие бронзовые шлемы на головах, панцири из толстой кожи с металлическими бляхами, колчаны, полные стрел, на поясе. И бороды, само собой. Длинные, прямоугольные, завитые, напомаженные. Ни с чем не спутаешь. Дивная картинка – чуть ли не центре Нижнего Новгорода стоят два ассирийских авелу с автоматами Калашникова наперевес. Что делать – плакать или смеяться?

– Если это ассирийцы, то откуда они знают, как с автоматами обращаться? – спросила Милена.

– Ну, это не проблема. Они ж всю часть в плен захватили. Нашли там, я так думаю, объясняльщика, и не одного. "Калашем" за пять минут можно научиться пользоваться. У меня другой вопрос. Слушай, Милка, откуда они знали, куда следует нападать? Может, они шпиона у нас предварительно завели? В этой военной части самые большие в городе склады. Оружия на несколько дивизий хватит. Причем оружие любое – только разве что самолетов нет.

– А ты-то откуда знаешь?

– Знаю. У меня там знакомый майор работал.

– Ты хочешь сказать, что все, что сейчас происходит – это повторение твоего сна? И что в нашем Слепом Пятне находится Ашшур?

– Это не повторение – это уже кое-что похуже. Там только я и Иштархаддон могли перемещаться сквозь границу слепуна. Здесь же проскочила целая армия.

– И как же они прошли? По мосту?

– Вряд ли. Похоже, они выскочили прямо здесь, рядом с военной частью или даже на ее территории. Телепортировались.

– Это уже научная фантастика. Не может так быть…

– Еще как может! Теперь, дорогая моя, в нашем городе всё – фантастика. Только не совсем научная. Бредовая фантастика. Наложение компьютерной игры на реальность. Я, кстати, так и не разобрался, как там у вас армии с одного острова на другой попадают. По морю плавать нельзя, кораблей нет…

– Нет там кораблей. Все делается с помощью заклинаний. Воинов выстраивают в боевом порядке, верховный жрец творит молитвы богам, приносят жертвы. Компьютер перекачивает данные по сети… Ать-два – и армия возникает на чужом острове. Все очень просто. Для них это магия. Для нас – обычная работа компьютерной программы.

– Доработались, козлы… – проворчал Игорь. – Говорил же я, нужно было поотрубать все эти ваши станции. Обесточить их любым способом, и дело в шляпе.

– Не помогло бы. С тех пор, как появились Слепые Пятна, игра полностью ушла из-под контроля.

– Почему ты мне не сказала об этом?

– Я тебе говорила. Ты меня не слушал – ты хотел слышать только о Слепых Пятнах. Стасик мне звонил. Признался, что не выдержал, понял, что если будет продолжать работу по суппорту, то окончательно сойдет с ума. Он выключил свою станцию и три дня к ней не подходил. Пропустил два сеанса игры. Сидел дома, ждал, что придут к нему разбираться – что, мол, творишь, гад-саботажник, горло тебе резать будем… Хоть бы хны – никто и внимания не обратил, что суппорт не работает. Через три дня он решил посмотреть – как там Персия, совсем загнулась? Включил станцию – а там все в полном порядке. Похоже, что суппортеры больше не нужны.

– Эт-точно! – удовлетворенно произнес Гоша. – По крайней мере, все стало ясно. Шесть Слепых Пятен теперь сами по себе работают как станции. Даже уже не станции – кусочки мира, ставшего из виртуального живым. Интересно, а игроки-боги как-то контролируют ситуацию?

– Еще как контролируют, – уверенно сказала Милена. – Играются, гады. Наслаждаются жизнью. Похоже, что им сейчас плевать и на деньги, и на всю сеть клоузнета. Они теперь стали полностью автономными. Самая интересная игра только сейчас и началась. Неделю назад они самовольно увеличили продолжительность сеансов до десяти часов. И рубятся каждый день.

– И что, держатели клозета совсем ничего сделать не могут?

– Ничего. Говорю тебе – суппортные станции теперь представляют собой только окошки для подглядывания.

– И все равно можно что-то сделать. – Гоша скинул пропотевшее одеяло и легко вскочил с дивана. – Не только можно, но и нужно. И единственные два человека, которые могут что-то сделать – это мы с тобой.

Его отпустило. Депрессия последних двух недель схлынула, едва он увидел ассирийцев на экране телевизора. Гнойный фурункул напряжения прорвался, и это принесло облегчение. Болезнь Игоря перевалила через кризисную стадию. Он почувствовал себя достаточно здоровым. Или наоборот, достаточно больным, чтобы без напряжения воспринимать шизофрению, охватившую весь мир.

В этой игре он не был чужим. Он уже побывал в гуще событий, обагрил руки кровью врагов. Он уже успел покомандовать армией, и получилось у него весьма неплохо. Он понятия не имел, что ему следует делать теперь. Но кулаки его чесались, он жаждал действия. И больше не боялся. Не боялся никого – ни воинов, ни царей, ни даже богов.

Именно до богов ему и хотелось добраться. Посмотреть в наглые божественные глаза – виртуальные или реальные – какая разница? И надавать по божественным физиономиям. Начистить их как следует. Они того заслужили.

На экране меж тем появилась миловидная девушка. В руке она держала микрофон с логотипом нижегородской телекомпании "Сети НН".

– Я веду прямой репортаж с места событий для программы "Кстати", – прощебетала она. – Как мы видим, к захваченной военной части стянуто большое количество вооруженных людей и спецтехники. – Она махнула рукой, показывая на "Уралы" и БТРы, выстроившиеся вдоль высокого бетонного забора, ограждающего часть. – Насколько нам известно, задействованы подразделения ОМОНа, СОБРа и внутренних войск. Нам стоило большого труда получить разрешение на съемки. Также нам удалось получить краткую информацию от генерала-лейтенанта Сергея Петровича Жлебова, начальника ГУВД Нижегородской области, возглавляющего операцию. Мы покажем беседу с ним в записи.

В телевизоре возник генерал, облаченный в толстую камуфляжную куртку. Мрачно насупленная физиономия генерала выражала крайнее недовольство. Недовольство всем на свете, и особенно, судя по всему, наглыми журналистами, неизвестно как просочившимися на место событий.

– В настоящее время проводятся мероприятия, в полном объеме соответствующие поставленным целям и задачам, – хмуро сказал Жлебов. – Наряду с мероприятиями, в полном объеме соответствующим поставленным целям и задачам, ведутся переговоры с представителями террористических лиц. Цель захвата военной части пока неясна. Неясна также принадлежность террористических лиц – как политическая, так и национальная. Также неясны их требования. Одним словом, ситуация держится под полным контролем соответствующих инстанций. У граждан Нижнего Новгорода нет оснований опасаться за свою жизнь и здоровье.

– Так они все-таки чеченцы или нет? – спросил голос за кадром.

– Они говорят, что они сирийцы, – хмуро сообщил генерал. – Сами понимаете, что это никак не соответствует действительности. Откуда у нас в Нижнем Новгороде может взяться тысяча вооруженных сирийцев? К тому же говорят они на чистом русском языке, без всякого акцента. Как сириец может говорить без сирийского акцента?..

– Не сирийцы, а ассирийцы, – поправил Игорь. – Ты не представляешь, Милка, насколько вся эта история похожа на то, что приключилось в моем сне. Свирепые бородатые морды. Менты, которые упорно называют ассирийцев сирийцами и ни черта не понимают. Я уверен, что уже объявился какой-нибудь ученый чудак из Университета, который пытается объяснить этому генералу и всем прочим, что на нас напали пришельцы из далекого прошлого. И что этого чудака посылают на три буквы и вежливо просят не соваться не в свое дело.

– Я думаю, что все это быстро закончится, – неестественно бодро сказала Мила, и даже сделала попытку улыбнуться. – Подумаешь, тысяча дремучих неграмотных ассирийцев. Или даже пять тысяч. Да что они могут сделать против современной армии?

– Иштархаддон был один. Всего один. Вся милиция города ловила его в течение двух месяцев и не могла поймать. Этот человек, хитрый и жестокий, чувствовал себя в нашем обществе как рыба в воде. Точнее, как щука в стае карасей. Он говорил, что мы слишком изнежены, и он был абсолютно прав. Для этих варваров человеческая жизнь не имеет ни малейшей ценности. Их цель – завоевание, а воевать они умеют. Если они экипируются современным оружием и расползутся по городу, то перебьют сотни тысяч людей с огромной скоростью. Может быть, они не завоюют этот город. Но то, что они уничтожат людей моего города, меня никак не устраивает…

– Смотри! – Мила перебила Игоря, показывая пальцем на экран. – Вон там, на заборе!

– Мы продолжаем наш прямой репортаж с места событий, – говорила девушка-телерепортер. – Итак, террористов, по словам господина Жлебова, не интересуют деньги, также они не выдвигают никаких политических требований…

Игорь не слышал то, что она говорит. Он смотрел за ее спину и отчетливо видел, как над бетонной плитой забора военной части появляется бородатый тип, вооруженный гранатометом. Он навел ствол на прямо на телекамеру – деловито, невозмутимо – так, словно стрелял из подобного оружия всю свою жизнь…

– Эй, идиоты! – завопил Игорь, забыв о том, что телеоператоры не могут услышать его. – Бегите отсюда, идиоты! Бегите, удирайте!

Поздно. Изображение качнулось, подпрыгнуло, изошло черными полосами помех. А потом вдруг успокоилось и замерло, повернувшись на девяносто градусов. Камере, установленной на штативе, повезло – ее не уничтожило взрывом, только сшибло с ног и откинуло в сторону. Она упала набок на землю. И продолжала снимать. Людям повезло меньше – то, что показывала теперь камера, напоминало фильм о войне – сцену, страдающую чрезмерным натурализмом. Человеческие тела в неестественных позах сломанных манекенов, окровавленная одежда, вывернутые, выкрученные, оторванные руки и ноги. Милка закричала – узнала в бесформенной куче, глядящей мертвыми глазами прямо в камеру, девчонку-журналистку, что только что вела репортаж.

Игорь нажал на кнопку пульта и экран погас.

– Ты все еще думаешь, что о Слепых пятнах нужно забыть? – жестко спросил он.

– Их всех перебьют, – всхлипнула Мила. – Всех этих гадов-ассирийцев перестреляют. Что они могут сделать? Наши их окружат, а потом…

– А потом обнаружат, что на территории части никого нет. Что все куда-то исчезли. И ассирийцы исчезли, и все оружие. И наши несчастные пленные солдатики, я думаю, тоже исчезнут. Их переправят на остров. Их мясом накормят рабынь – чтобы лучше трудились и производили больше ячменя. У острова Ашшур появился дополнительный источник ресурсов – наш город. И ассирийцы будут использовать его на полную катушку. Армии Ассирии будут появляться то в одном, то в другом месте Нижнего Новгорода – убивать тех, кто им мешает, брать то, что им нужно и уходить.

– Откуда ты знаешь? Тоже мне, провидец нашелся…

– Это элементарная логика. Логика компьютерной игры. Ты смеялась надо мной, когда я говорил тебе о том, что чувствует виртуальный юнит. Теперь ты можешь почувствовать это сама. Как оно тебе? Кайф не ловишь? Теперь все мы стали юнитами. А поле боя – наш любимый Нижний Новгород.

– А кто же тогда не юнит? Кто всем этим управляет?

– Я думаю, ты сама знаешь ответ на этот вопрос.

– Боги? Игроки клоузнета?

– Готов поклясться, что кто-то из ваших богов – хороший программист, – сказал Игорь. – А может быть, и не один из них, а сразу несколько. Сперва я думал, что они все-таки сумели договориться между собой в ходе игры. Но похоже, что дело гораздо серьезнее. Вся эта история смахивает на гигантскую и хорошо подготовленную диверсию.

– Диверсию против всего человечества?

– Трудно пока сказать… – Игорь пожал плечами. – Так или иначе, эти умники здорово напортачили, и дальше напортачат еще больше. Мы должны постараться переиграть их на этом поле. Надеюсь, что ты – программист не хуже их. Ты хороший программист?

– Нормальный. Только толку-то от этого?

– Подожди… – Игорь прикрыл глаза, сосредотачиваясь на мысли, потер виски пальцами. – Ага, вот оно что… Конечно, так оно и есть! А если? Нет, это будет еще хуже… Только на это и стоит рассчитывать…

– Что ты там бормочешь?

– Сегодня вечером мы пойдем в Управление водоснабжения, – сказал Игорь. – А перед этим нам надо установить все железяки. Вот эти, – он ткнул пальцем в суппорт-станцию. Установить и привести в рабочее состояние.

– Зачем?

– Надо.

– Все, я звоню в милицию! – зло заявила Милена. – Ты мне ничего не объясняешь. Да и не нужно ничего объяснять – и так видно, что у тебя голова не в порядке. Я звоню в милицию. И журналистам.

– Ага. Бейлису позвони.

– А хотя бы и Бейлису.

– Слушай сюда, Милка! – тепло, проникновенно произнес Игорь. – Я все тебе объясню, моя девочка. Ты не склонна мне верить – и совершенно напрасно! Я говорил тебе, что мой сон – это реальность. Ты мне не верила. Я говорил тебе, что виртуальные юниты могут ожить – ты ржала надо мной. Я пророчил, что слепуны появятся на нашей земле – ты заявляла, что я сбрендил. Но, как видишь, все мои пророчества сбываются. Теперь я говорю тебе, что нам с тобой нужно исправлять эту ситуацию самим, а ты психуешь и собираешься звонить ментам и борзописцам. Это большая ошибка, милочка. Если ты сделаешь эту глупость, вокруг нас с тобой немедленно соберутся толпы разнообразных людей. Нас с тобой немедленно изолируют, разденут до костей, разложат по полочкам и будут изучать до тех пор, пока этот город не накроется… Ну ты знаешь, чем он может накрыться. Нам с тобой, детка, нельзя привлекать к себе никакого внимания. Нам нужно действовать в условиях полной конспирации.

– И что же мы будем делать?

– Играть.

– Во что?!!

– Как во что? В "Эпоху империй". Когда-то я неплохо рубился в этой кондовой стратегии.

– И как же ты будешь в нее играть?!! – зло выкрикнула Мила. – Я же объясняла тебе, тупице, что мы больше никак не воздействуем на клозет!

– А вот это мы как раз и проверим, – хладнокровно заявил Игорь. – Я думаю, что смогу принять в этой игре участие. И у меня будут в этой игре козыри, которых нет у других богов.

Милка стукнула обоими кулаками по столу – так, что подпрыгнул компьютер. Потом прошествовала к постели и рухнула в нее – прямо в одежде. Молча уставилась в потолок. Похоже, она исчерпала все свои аргументы в борьбе с гошиным сумасшествием.

– Да-да, я слегка сошел с ума, – сказал Гоша. – И ты должна сделать то же самое, если не хочешь свихнуться окончательно. С тех пор, как появились слепуны, сдвинулся по фазе весь наш мир. И те, кто предпочитает закрыть на это глаза и остаться привычно нормальным, как раз и есть сумасшедший. Все нормальные люди стали теперь сумасшедшими – только они пока об этом не подозревают. А вот ассирийцы и обитатели прочих виртуальных остров – как раз они теперь самые что ни на есть нормальные. Они мыслят сугубо практически – так, как привыкли думать в своем мире. Цивилизованные люди двадцать первого века уже не смогут перестроиться – не смогут выкинуть как хлам идею о собственном превосходстве над всем и вся, обеспеченном разнообразной техникой. Они даже не успеют понять, что в нашем мире перестали действовать законы физики. Не успеют. Люди с островов убьют их. И скормят их мясо своим варду. И будут плодиться с неестественной скоростью, пока не завоюют весь этот мир…

Милена по-прежнему упрямо молчала. Только правая нога ее нервно дергалась, отбивая неслышимый ритм.

– Нам с тобой нужно принять несколько постулатов, – продолжил Гоша. – Несколько предположений, безумных в своей сущности, но не более шизофренических, чем то, что творится сейчас вокруг нас. Первое: виртуальная реальность накатила на реальность обычную как цунами и утопила ее с ручками и ножками. И с головкой, само собой. Второе: причина случившегося лежит не в колдовстве и не в магии, а в техногенном воздействии человека на природу. Каким-то образом одна из локальных компьютерных систем сумела воздействовать на земную реальность и безобразно исказить ее. Третье: у нас нет времени разбираться в механизме того, что произошло, да и вряд ли мы сможем разобраться в этом сами. У нас есть время только на то, чтобы попытаться найти дырку в закрывшейся системе клоузнета и залезть в нее. И, наконец, четвертое. У меня вполне может получиться залезть в эту дыру. Именно у меня и ни у кого больше.

– Почему? – слабо отозвалась Милена.

– Потому что, оказывается, я – игрок. Вся последовательность событий говорит об этом. Я – еще один игрок в этом гейм-цикле – никем не учтенный и никому не известный. Человек, который случайно обнаружил, что может стать богом.

– Богом?..

– Компьютерным богом, – скромно откорректировал свое звание Игорь. – Я объявляю своим островом наш маленький земной шарик. И я намерен сражаться до него до конца. Я вхожу в игру. Правда, у меня нет вступительного взноса в двадцать пять штук баксов. В качестве компенсации официально объявляю, что в случае выигрыша отказываюсь от денежного приза. Меня устроит и моральное удовлетворение.

– И чем же я могу помочь тебе… бог Игорь? Что могу сделать я – слабое, глупое человеческое существо?

– Ты уже забыла?

– Что забыла?

– То, что ты пыталась сделать.

– Что я пыталась? Разладить синхронизацию?

– Нет. Это ерунда. У тебя в запасе есть средство гораздо мощнее.

– Ну что там, говори.

– Цветок Юности.

Глаза Милены на краткий миг вспыхнули надеждой и погасли.

– Нет. Ничего не выйдет. Даже если мы и войдем в клозет… Цветок Юности – это всего лишь маленькая компьютерная заморочка. Программка, которая позволяет изменить опции всего лишь одного юнита – Иштархаддона. Это ничего не даст…

– Даст, – уверенно сказал Гоша. – Главное – довести дело до конца. Значит, делаем так. Пару часов дам тебе на то, чтобы выспаться, а потом устанавливаем станцию.

– Не буду я спать. – Мила поднялась с кровати. – Какой уж там сон. Кофе попьем и будем устанавливать суппорт.

– Успеем до вечера?

– Постараемся. – Милена ухмыльнулась. – Значит, ты теперь у нас боженька?

– Маленький второстепенный божок. Временно взявший управление в свои руки по причине бездеятельности высшего командования.

– Не боишься высшего начальника? – Мила показала пальцем в потолок. – Смотри, бог Гоша, настучат тебе по загривку за самодеятельность и превышение полномочий.

– На Аллаха надейся, а верблюда привязывай, – проворчал Игорь и отправился на кухню.

Его божественный желудок привычно требовал завтрака.