Интермеццо
Медвежатник
Его повязали в тот самый момент, когда сам он был совершенно уверен в том, что сбил легавых со следа. Взяли его весьма профессионально, без шума, пальбы и беготни, совсем не так, как берут матерых преступников в детективных сериалах. Произошло это прямо у стойки привокзального бара, где в ожидании активации портальных врат на гостеприимный Занаиб он неспешно потягивал крепкий темный портер и размышлял о том, куда инвестирует заработанные денежки.
Да, дельце подвернулось что надо. Главное, оно сулило несметные прибыли. Конечно же, при других обстоятельствах Храпу ни за что не пришло бы в голову устраивать подкоп с целью проникновения в подземное хранилище Имперского банка Сальванды. Себе дороже – проще поживиться в одном из частных денежных хранилищ. Однако сумма, предложенная анонимным заказчиком, была просто фантастической – двадцать пять миллионов, не считая расходов на проведение самой операции.
Конечно, Имперский банк – это вам не какая-нибудь частная лавочка. Тут все на порядок серьезнее: и хранилище размещено поглубже, и стены потолще, и охрана намного профессиональнее. Но двадцать пять миллионов империалов – сумма астрономическая. Обладай Храп такими деньжищами, можно было бы преспокойно отойти от криминальных дел, жениться, обзавестись потомством – одним словом, превратиться в законопослушного обывателя и не метаться сломя голову по всей Великой Империи сначала в поисках объекта приложения своего криминального таланта, а затем от полицейских ищеек.
Так или иначе, Храп принял предложение некоего клиента, пожелавшего остаться неизвестным, и, как говорят в определенных кругах, подписался на дело. Суть дела заключалась в том, чтобы скрытно пробить в тяжелом скальном грунте тоннель к подземным закромам Государственного Имперского банка Сальванды. Затем в трехметровой кристаллитовой стене создать проход и войти в хранилище вместе с представителем заказчика. На завершающем этапе операции Храпу предстояло вскрыть одну из банковских ячеек, передать ее содержимое в руки представителя и, получив взамен кредитную карточку с вышеозначенной денежной суммой, тут же рвануть как можно быстрее, чтобы оказаться подальше от сумрачной и вечно дождливой Сальванды.
На подготовку предприятия и строительство тоннеля ушло около двух месяцев. За это время в одном из пригородов столицы мира Сальванды – Ниреи, где, собственно, и находилось хранилище, – через подставное лицо было приобретено загородное поместье. В течение недели на территорию этого поместья мелкими партиями скрытно доставлялось необходимое оборудование. Одновременно по заданию Храпа несколько криминальных хакеров покопались в недрах базы данных инфосети Сальванды и предоставили в распоряжение хитроумного гнома данные гравиметрической спутниковой съемки столичного региона, а также подробнейшую схему подземных коммуникаций Ниреи. К тому моменту, когда горнопроходческое оборудование было полностью готово, Храп имел на руках исчерпывающий план предстоящих работ, воплощенный в доступный для электронных мозгов роботов язык математических символов. Оставалось вставить информационные носители туда, куда их обычно вставляют, активировать «умную» технику и преспокойно дожидаться окончания строительства тоннеля.
Короче, через пятьдесят два дня после начала операции горнопроходческий комплекс уперся в кристаллитовую стену хранилища. После того как техника была демонтирована и вывезена из тоннеля, за дело взялся сам Храп.
Если кто-то считает ремесло медвежатника сплошным авантюрным приключением, тот очень глубоко заблуждается. Вполне возможно, что в стародавние времена так оно и было: громкий захват материальных ценностей со стрельбой, взрывами и последующим организованным отступлением. В наш век продвинутых маготехнологий все обстоит совершенно иначе. Для того чтобы совершить вооруженное ограбление самого паршивого провинциального банка, не хватит роты роботизированной пехоты, тем более это не по силам даже самой организованной банде разбойников. К тому же в наше время ни один вор не полезет в банк или другое охраняемое место за наличными деньгами. Этим занимаются в тиши тщательно законспирированных апартаментов весьма продвинутые в области новейших компьютерных технологий специалисты электронного взлома. Истинный маэстро-медвежатник сделает все по-тихому так, что после обнаружения пропажи самый башковитый следователь будет долго чесать репу в поисках хотя бы малейшей зацепки.
На сей раз все получилось очень чисто – комар носу не подточит. Храп правильно рассчитал необходимое количество взрывчатки и грамотно заложил заряд. Тоннель не обрушился, но в кристаллитовой стене образовался достаточно широкий проход, чтобы через него внутрь хранилища смог проникнуть взрослый мужчина солидной комплекции, коей обладал полномочный представитель заказчика. Вскрытие самой ячейки много времени не заняло – один точный выстрел из компактного плазменного деструктора в нужное место, и тяжелая дверца сейфа гостеприимно распахнулась перед непрошеными гостями.
Заполучив содержимое банковской ячейки, представитель анонимного заказчика, как и договаривались, вручил гному электронную карту с обещанной суммой. Опасаясь какого-либо подвоха, Храп тут же перевел все двадцать пять миллионов империалов на известный только ему счет в одном из отделений Государственного Имперского банка.
Покинув место преступления, Храп тут же расстался с представителем, активировал систему самоуничтожения тоннеля и немедленно подался в один из межмировых транспортных вокзалов Ниреи, дабы покинуть Сальванду до того как обнаружится пропажа. Именно тут-то его и зацапали фараоны.
Как оказалось, на этот раз Храпу жутко не повезло. В ячейке хранилища лежали не просто ценности какого-нибудь богатенького обывателя, там находились драгоценные украшения вдовствующей императрицы – благочестивой матушки самого Государя Императора. Если бы Храп время от времени утруждал себя просмотром текущих новостей, он бы уж точно знал о том, что в течение ближайшего месяца в одном из музеев Ниреи будет выставлена на всеобщее обозрение часть бесценных сокровищ имперской казны. Вполне возможно, это помогло бы жадному гному избежать впоследствии многих неприятностей, если бы он догадался каким-то образом увязать полученную информацию с предполагаемым ограблением. Но, к великому сожалению, Храп никогда не отличался особой любознательностью, поэтому и попал, как кур в ощип.
Затем было долгое следствие и томительное ожидание суда. Неудачливому взломщику здорово повезло – непосредственный заказчик все-таки не ушел от правосудия. Это позволило вернуть в казну все украденные ценности. А это было ни много ни мало более чем на миллиард полновесных империалов. Если бы ценности не нашлись, Храпу грозило бы пожизненное тюремное заключение, а так он получил всего лишь двадцать пять лет каторги – по году за каждый заработанный им миллион. Что касается денежных средств, полицейским ищейкам так и не удалось выведать у упрямого гнома адресок банка, в котором он их запрятал, и номер счета. Благодаря пронырливости нанятого адвоката Храпу чудом удалось избежать процедуры магического дознания.
И вот наконец-то долгожданный этап на Студеную – спутник одного из газовых гигантов в системе мира Леонардо. «Почему долгожданный?» – спросит какой-нибудь не искушенный в жизни индивид. А потому что нет ничего хуже томительного ожидания своей участи. Когда-то на этом каменном шарике, покрытом километровой толщей замерзших газов, велись активные разработки залежей полезных ископаемых. За сотню лет некогда богатые запасы урана и других радиоактивных элементов изрядно истощились. Горнодобывающую технику перебросили на другой объект, а разветвленную систему тоннелей протяженностью многие тысячи километров было решено использовать в качестве исправительно-трудового учреждения.
Новость о том, где он проведет целых четверть века, повергла беднягу Храпа в шок. Эта колония, по рассказам бывалых людей, была сущим ледяным адом. Постоянная температура воздуха около минуса сорока градусов, скудная кормежка, повышенный радиоактивный фон, пониженное содержание кислорода в атмосфере. Пещеры Студеной даже самый отъявленный экстремал не решился бы назвать райским уголком. К тому же за двести тридцать лет существования колонии ни одному из ее временных обитателей не удалось совершить побег. Строгая, а главное, неподкупная охрана, состоящая из списанных боевых механоидов и киберполицейских, вела круглосуточное наблюдение за каждым членом вынужденного братства и никому не позволяла нарушать лагерный распорядок. Если на других зонах существовали такие святые для каждого зэка понятия, как лагерная иерархия, лагерный закон, слово авторитета, жизнь по понятиям, то здесь ничего подобного не имелось. Всяк должен был отрабатывать свою миску баланды и черствый сухарь хоть и никому не нужным, но весьма усердным трудом. Дело в том, что все без исключения заключенные были обязаны изо дня в день посредством обыкновенного кайла и тачки расширять объем жизненного пространства подземных пещер Студеной, невзирая на то что этого жизненного пространства вполне хватило бы разместить всех, даже самых мелких правонарушителей Великой Империи. Какой-то извращенный садист из Министерства юстиции назвал это форменное издевательство над личностью интенсивной трудотерапией, направленной на то, чтобы вернуть в общество полноценных законопослушных граждан. Каждый заключенный, если он, конечно, не болен, был обязан изо дня в день, вооружившись примитивным инструментом, откалывать куски горной породы или с помощью тачки отвозить их к телепортационным вратам, через которые они будут доставлены на поверхность планеты.
Храп небезосновательно полагал, что даже если ему и удастся каким-то чудом выжить, за двадцать пять лет невыносимые условия лагерного существования нанесут серьезный ущерб его драгоценному здоровью и превратят его в полную развалину. Даже припрятанных деньжищ вряд ли хватит на то, чтобы окончательно вылечиться и вернуться к любимому занятию. Поневоле возникал вопрос, сформулированный в свое время одним гоблином – хорошим знакомым нашего гнома, промышлявшим на скупке и перепродаже краденых вещичек: «А где же гешефт?» То-то и оно, кругом выходит – зря рисковал.
Чтобы проклясть все на белом свете, Храпу хватило каких-то полгода пытки холодом и тяжелым физическим трудом, но более всего унизительным равенством банального насильника или педофила и его – признанного маэстро уважаемой воровской специализации. Бдительные роботы не позволяли установить в бараке общепринятые правила и нормы лагерного поведения. Где это видано, чтобы вор выходил на работу вместе со всякой шушерой, да еще каждодневно выдавал такую норму выработки, которая в других заведениях подобного рода самым усердным героям лагерного труда и не снилась? А что делать? Железный неподкупный страж – это вам не какой-нибудь гуманоид, у которого мал мала меньше по лавкам сидят и всех нужно кормить, а жрать те горазды не хуже любого взрослого. Вот и появляется тема для задушевной беседы, а там, глядишь, и пути к обоюдовыгодному консенсусу наклевываются. Скажите кто-нибудь, о чем можно разговаривать с неодушевленной железякой, которая не имеет ни малейшего представления о том, что такое деньги и что с ними делать? Предложить ей в виде взятки дополнительную порцию машинного масла? А может быть, подкупить ее, пообещав после выхода на свободу прислать красивый шильдик от какого-нибудь суперлимузина? Ха-ха-ха и еще раз ха-ха-ха! Плевать хотело металлическое чучело на ваши заманчивые предложения и на весь ваш воровской авторитет, заработанный непосильным трудом, – чуть что, разряд станнера или контактного электрошокера убедительно расставит все точки, а заодно и запятые там, где того требуют правила пунктуации, неподвластные пониманию обыкновенного смертного.
В один прекрасный день дубинноголовому стражу, охранявшему гнома, было приказано доставить заключенного в кабинет начальника исправительно-трудовой колонии Студеной. Храп не без основания предположил, что по его душу с Сильванды прибыл очередной полицейский прощелыга, дабы уточнить кое-какие обстоятельства ограбления. Конечно же, подобные визиты устраивались не ради блага незадачливого медвежатника, а в пылу служебного рвения и ради ускорения карьерного роста. Подобные визиты с задушевными беседами за жизнь имели место уже несколько раз. Ушлые полицейские чины, проводившие расследование по делу хищения драгоценностей императорского двора, вовсе не забыли о существовании двадцати пяти миллионов. Не добившись в свое время санкции прокурора на ментальное сканирование, они тешили себя надеждой, что окончательно сломленный гном взамен на некоторые послабления лагерного режима и обещание сокращения срока отсидки добровольно сдаст заработанные средства. Но, по всей видимости, эти парни очень слабо разбирались в психологии гномов, если таким примитивным способом пытались воздействовать на психику заключенного. Дело в том, что многочисленные истории и анекдоты о феноменальном упрямстве горных карликов вовсе не досужие байки, а истинная правда.
Вот и сейчас, передвигаясь неторопливой походкой в направлении лагерного административного комплекса, Храп ухмылялся в бороду в предвкушении душеспасительной беседы с каким-нибудь новоиспеченным инспектором четвертого ранга, жаждущим в самом скором времени стать инспектором третьего ранга. На сей раз хитроумный гном за обещание подумать собирался содрать с визитера не меньше пяти пачек черного чая и блок «Радужных грез» – любимых сигарет Храпа. Однако каково же было его изумление, когда вместо сопляка, возомнившего себя богом межмирового сыска, за столом начальника лагеря он увидел остроухого в форме полковника имперских войск. Битого жизнью рецидивиста не обманули эмблемы инженерных войск на петлицах офицера, поскольку столь проницательный и пронзительный взгляд мог принадлежать только весьма квалифицированному специалисту в определенной области военного искусства.
Подозрения гнома незамедлительно подтвердились. Более того, упертый и несговорчивый Храп за каких-то пятнадцать минут был мастерски обработан хитроумным эльфом и завербован в ряды Вооруженных Сил Великой Империи. Каким образом представителю военной разведки удалось совершить чудо, Храп и сам впоследствии затруднялся ответить. Казалось бы, несколько ничего не значащих вопросов со стороны полковника, пара десятков банальных фраз – и глазам закоренелого антиобщественного элемента открылась сокровенная истина: вся его прошлая жизнь – потраченное впустую время, а его предназначение – служить верой и правдой родному Отечеству и, если понадобится, без колебаний и сомнений пролить всю свою кровь до самой последней капельки. Когда навеянный беседой с ушлым вербовщиком туман в голове немного рассеялся, у Храпа появились определенные сомнения по поводу его уверенности пролить хотя бы каплю крови за Великую Империю. Но было поздно: транспортный рейдер с умопомрачительной скоростью уносил его на Шантарх – четвертую планету звездной системы Аскер измерения Палестры, где бывшему заключенному предстояло пройти полный курс военного обучения и стать настоящим имперским легионером.
