Секретные письма

Фрейлина соскользнула с колен, прошла, покачивая круглыми розовыми бедрами, в соседнюю комнату и через минуту вышла в расшитом золотом шелковом халате. Теперь она опустилась в кресло напротив Соколова, словно давая понять: амурные отношения – это прекрасно! Но их не следует путать с деловыми! Сухо сказала:

– Граф, ошибается тот, кто считает нас, добивающихся мира, профанами и любителями приключений. Как выражается химик Менделеев, у нас большой удельный вес, гораздо больший, чем думают в Петрограде. Мы многое знаем. Вот у меня в руках точная копия памятной записки, которую четвертого марта этого, 1915 года передал министр иностранных дел России Сазонов английскому и французскому послам. Вы осведомлены о ней?

Соколов молчал.

Фрейлина рассмеялась:

– Я, сидя в этой глуши, владею обстановкой гораздо лучше, чем вы, который вращается в высших петербургских кругах и встречается с государем. Вот слушайте текст этого секретнейшего послания: «Ход последних событий приводит его величество императора Николая к мысли, что вопрос о Константинополе и проливах должен быть разрешен окончательно сообразно вековым стремлениям России. Всякое решение будет недостаточным и непрочным в случае, если город Константинополь, западный берег Босфора, Мраморного моря и Дарданелл, а также Южная Фракия до линии Энос-Мидия не будут впредь включены в состав Российской империи». – Подняла на Соколова взгляд. – Как, требования впечатляют?

Соколов подумал: «Хозяева Васильчиковой ожидали визитера из России, нарочно снабдили ее этой информацией, чтобы психологически подействовать на правительство России». Он пожал плечами:

– Вся Россия требует радикального решения этих вопросов – граница империи должна быть расширена. Так что, сударыня, ваш секрет еще меньше, чем Глогнитц на карте мира.

Фрейлина обиженно надула пухлые губки, стала похожа на сытую, породистую кошку. Промурлыкала:

– Нет, великая Германия владеет многими важными тайнами своих врагов. Если желаете, доведу до вашего сведения содержание, к примеру, секретной беседы государя с послом Франции в России Палеологом.

Фрейлина вновь открыла тайник, вынула еще несколько бумажек. Азартно произнесла:

– Слушайте, граф, только ради вас, ради моей любви я открою вам секрет. Но обещайте: вы не станете отыскивать нашего агента!

Соколов улыбнулся:

– Вот этого обещать не могу! У меня как раз служба такая: выявлять шпионов и предателей. Но к вам, восхитительная, я отношусь со всей нежностью…

Фрейлина горячо продолжала:

– Тогда вот лишь небольшой фрагмент секретной беседы. Государь заявил: «Я не признаю за собой права налагать на мой народ ужасные жертвы, приносимые ему войной, не давая ему в награду осуществления его вековой мечты… Поэтому мое решение принято. Я радикально разрешу проблему Константинополя и проливов». Естественно, что такая постановка вопросов не по душе ни французам, ни англичанам. Они хотят загребать жар руками России. И в конце концов Россию вероломно обманут, как делали много раз прежде.

Соколов внешне оставался холодно-равнодушным. Но сам размышлял: «Где происходит утечка информации? В посольстве Франции? Или у нас в Генштабе?» Небрежно бросил:

– Пока, Мария Александровна, вы мне не сообщили ничего нового.

– Дело не в «новостях», а в принципе – теперь вы убедились, что мы знаем много. И уж относительно коварных намерений Англии, признайтесь, для вас это известие оглушительно. Надеюсь, оно протрезвит Ники и он поймет: только с Германией у России должен быть общий путь. И вот заключительный аккорд, его я приберегла для финала нашего разговора. Вам знакомы имена Берти и Делькассе?

– Разумеется! Лорд Берти – английский посол в Париже, Делькассе – французский министр иностранных дел.

– Вы английским языком владеете, граф?

– Не хуже, чем французским или немецким.

– Тогда прочтите вот это. – И фрейлина протянула фотокопию рукописного документа.

Соколов прочитал: «Памятная записка. Сегодня утром Делькассе мне сказал, что Германия делает энергичные попытки оторвать Россию от ее союзников, и он утверждает, что это ей удастся. Однако я замечаю некоторую нервность, которая усилится, если Россия будет недовольна позицией Франции и Англии по константинопольскому вопросу. 2 марта 1915 года. Лорд Берти».

Фрейлина внимательно следила за Соколовым.

Лицо гения сыска оставалось каменным, никакую игру чувств оно не выражало. Но внутренне Соколов ощутил тревогу. Он размышлял: «Германский шпионаж глубоко запустил свои щупальца в военные секреты союзников». Вслух произнес:

– Что ж, Германия подтвердила старую истину: чем мудрее руководители государства, тем лучше работает их внешняя разведка. – С легкой усмешкой добавил:

– Теперь я не удивлюсь, коли узнаю: вы, Мария Александровна, были загодя предупреждены о моем нелегальном прибытии в Глогнитц.

И тут произошло нечто невозможное. Он увидал, как фрейлина молча поднялась, вынула из ящика столика тяжеленную Библию в тройном золотом обрезе и вынула лежавший между страниц лист бумаги. Протянула Соколову:

– Прочтите, Аполлинарий Николаевич!

На бумаге красивым женским почерком по-русски было написано: «В десятых числах апреля в Глогнитц под видом швейцарского виноторговца барона фон Вестгофа прибудет российский шпион Аполлинарий Соколов. Агентурная кличка – „Гений сыска“. Я покажу графу эту запись, если он станет сомневаться в могуществе германской разведки. Мария».

По спине пробежали мурашки.