Тревога

Набросив на плечи мундир, Вейнгарт побежал на соседнюю улицу – отстучать в Берлин секретную телеграмму. Он испрашивал у своего начальства в МВД приказ: куда и под каким конвоем доставить арестованного русского шпиона, проникшего в Глогнитц под чужой фамилией фон Вестгоф. В том, что арест состоится, Вейнгарт не сомневался.

Затем понесся в гостиницу «Адлер», отыскал своих подчиненных – стражников, кисших от безделья и с утра в своем номере стаканами глушивших дешевое местное вино.

Вейнгарт строго приказал:

– Никого из незнакомых лиц на виллу Кляйн Вартенштейн не впускать! Сегодня туда постарается пройти мужчина высокого роста, с усами, закрученными вверх, и дерзким взглядом голубых глаз. Назовется торговцем вином фон Вестгофом. Приказываю: держать его на мушке, взять живым, надеть металлические наручники и доставить в полицию.

– А если чего?

– Разрешаю применение оружия, но это лишь в крайнем случае. С этой минуты усиливаем караул до трех человек в смену. Справитесь?

– Еще как! Любого спеленаем, – дружно отвечали малость захмелевшие стражники. – Словно новорожденного младенца.

– Не сомневаюсь! И чтоб тихо. Вопросы будут?

Вопросов не было. Все, включая Вейнгарта, выпили еще по стакану.

– За удачу и будущие награды!

Бдительный Курт

Большой знаток вин и владелец «Адлера» Курт Бирхоф с утра поправлял здоровье. Лекарством служило пиво. В мозгах постепенно, словно рассвет в горах, наступала некоторая ясность.

Он еще раз стал с удовольствием вспоминать вчерашний загул с Эвертом. Вдруг подумалось: «Где это видано, чтобы торговец вином откупоривал бутылку, стоящую целое небольшое состояние, да еще угощал незнакомого человека? Ни немцы, ни швейцарцы, ни другие цивилизованные народы так не поступают. Подобной глупости можно ждать (как показывает богатый опыт содержателя гостиницы и ресторана) исключительно от русских».

Едва эта трезвая мысль залетела в похмельную голову Бирхофа, как все события выстроились в понятную цепочку. Коли этот Вестгоф русский, то понятно, почему он добивается встречи со своей соотечественницей! Да, он прекрасно разбирается в винах, но многие русские аристократы знают их не хуже профессиональных виноделов.

И вдруг Курт вспомнил о несчастной Герде.

– Майн готт, может, именно в это мгновение она гибнет в коварных шпионских сетях?

В Курте проснулась кровь мужественных предков-ландскнехтов. Он забежал на кухню, схватил топор для разделки туш и понесся к люксу. С разбегу заботливый дядя прильнул ухом к дверям.

О ужас! Он действительно услыхал громкие стоны Герды, но почему-то совершенно отсутствовали призывы о помощи. Курт решительно долбанул топорищем в дверь, нервным срывающимся голосом крикнул:

– Откройте! А то хуже будет…

В ответ услыхал раздраженный голос Герды:

– Дядюшка, не лезьте, куда не звали! Мы… сами… Ой!

Курт замер в задумчивой позе.

Затем, помахивая топором, Курт Бирхоф отправился восвояси.

И все-таки в это утро еще одна умная мысль посетила его.

Он сел в конторке и написал на имя Александра Вейнгарта донесение, в котором сообщал о подозрительной щедрости постояльца по фамилии фон Вестгоф.

Донос с чувством выполненного гражданского долга отнес в полицейский участок и вручил лично в руки Вейнгарту. Тот пожал руку содержателю «Адлера» и самодовольно крякнул:

– Кх, у меня муха не проползет, не то что русский шпион!

Операция «Будка»

Итак, гений сыска Соколов, все более замедляя шаг, подходил к воротам виллы Кляйн Вартенштейн.

Фрейлина Васильчикова еще днем – небывалое дело! – самолично спустилась к воротам и приказала страже пропустить к ней давнего знакомого из Берна барона Эверта фон Вестгофа.

Кроме просьбы Васильчиковой, стражники имели приказ своего начальника Вейнгарта. И этот приказ был совершенно противоположного характера: Вестгофа ни в коем случае не пропускать!

Соколов повелительно сказал:

– Графиня назначила мне аудиенцию.

Охранники мрачно взглянули на Соколова, пошли на загодя обдуманную хитрость:

– Оружие при вас есть?

Соколов вспомнил, что он всего лишь скромный виноторговец, и по этой причине очень вежливо произнес:

– Господа, у меня нет оружия! Вот, глядите… – Он смиренно вывернул карманы.

Стражники продолжали гнуть свою хитрую линию:

– Встаньте лицом к воротам, подымите руки вверх! Мы все-таки должны обыскать вас.

Соколов начал закипать гневом:

– Я иностранный подданный и не позволю шарить по моим карманам!

Охранники наставили револьверы, окружили Соколова:

– Руки вверх! Сопротивление бесполезно, стреляем без предупреждения.

Соколов, среди прочих версий, держал в уме и такой поворот событий. Но заранее не придумал ничего удачного и решил действовать по обстоятельствам.

Теперь гений российского сыска лихорадочно соображал: «Надо во что бы то ни стало пройти к этой Васильчиковой, объяснить несуразность ее поведения. Что будет со мной потом? Это вопрос второстепенный. Главное – выполнить приказ государя».

Сыщик оглянулся: кругом не было ни души.

Гений сыска добродушно улыбнулся.

– Какая-то ошибка, господа стражники! – И он осторожно положил букет роз на землю возле заветных ворот.

– Руки! – рявкнул стражник с бульдожьим лицом. Он, видимо, был старшим. Теперь он уткнул револьвер в грудь сыщика.

И это было тактической ошибкой. Соколов резким натренированным движением вывернул руку стражника и овладел оружием. И тут же нанес обидчику сокрушительный удар ногой в промежность. Стражник испустил дикий стон и готов был рухнуть на каменистую землю, однако Соколов одной рукой за грудки удержал его. Обороняясь стражником, словно щитом, сыщик наставил револьвер на его товарищей:

– Бросай оружие на землю, быстро!

Стражники под дулом сразу же утратили весь боевой дух. Револьверы полетели на землю.

Соколов крикнул:

– В будку бегом марш!

Команда была безропотно выполнена. Соколов одной рукой подтащил полуживого, испускавшего какие-то утробные звуки стражника с бульдожьим лицом и втиснул его в небольшое оставшееся пространство.

– Потеснитесь, вояки! Примите свое добро. Ну! Еще малость, – Соколов нажал плечом, и будка чуть шелохнулась. Это навело сыщика на остроумную мысль, он даже улыбнулся. – Очень хорошо! Закройте изнутри задвижку – целее будете. Молодцы!

Соколов подошел к будке с задней стороны. Перекрестился: «Царица Небесная, спаси, сохрани и помоги! Штурм унд дранг!» – и с короткого разбега бросился на будку, толкнул ее плечом.

Будка покачнулась, опасно накренилась. Из нее раздались жуткие крики:

– Помогите!

Соколов нажал еще, и будка, на мгновение задержавшись в шатком равновесии, тяжело грохнулась на каменистую почву. Раздался звон разбиваемого стекла, металлический скрежет, отчаянный вопль охранников – будка точно легла на дверь.

Содержимое будки оказалось запертым как в ловушке.

Победа была полной и безоговорочной. Из будки доносились жалобные стоны поверженных врагов.