Нечаянная встреча

Соколов взошел на Смотровую площадку и по винтовой лестнице поднялся к круглой беседке.

Перед гением сыска открылся сказочный вид. Долина, в которой лежал город, была словно окутана легким флером тумана. Сквозь его дымку виднелись ярких цветов островерхие крыши: красные, желтые, зеленые. Стены домов светились ярко-морковными красками. Склоны густо поросли зеленью – дубом, грабом, вековыми соснами. На дальнем-дальнем горизонте, окутанные маревом, были видны горы.

От такого буйства природы сладко защемило в груди. Всегда бы наслаждаться такой красотой…

Соколов вздохнул и вышел из башни, встал к ней лицом. Затем отправился влево, отсчитывая шаги: раз, два, три, четыре… десять.

Пожалуй, то, что он увидал, потрясло так, как мало что потрясало за его бурную, полную опасностей жизнь. Там, где должен был находиться под большим обтесанным белым камнем клад, теперь смертной пышностью была отмечена могила, усыпанная горою белых роз, а в землю воткнут большой деревянный крест. На кресте золотом было написано: «Хелен Хрубеш. Жития ее было 29 лет».

Соколов устало опустился на каменную ограду, полукружьем опоясывавшую беседку. Он размышлял: «Могила совсем свежая. Почему эту Хелен похоронили не на городском кладбище, а именно там, где должны быть сокровища российской короны? Стало быть, сокровищами завладел кто-то другой? В чьих теперь руках клад? В любом случае, когда копали могилу, должны были наткнуться на серебряный ларец. Надо будет навести у местных жителей справки». И еще тягостная мысль пришла в голову: «Неужели все трудности, все опасности пошли насмарку? А главное: царские сокровища для России навсегда потеряны?»

Вдруг за спиной гения сыска раздался хруст сломанной ветви, шорох сухих листьев, раздалось сопение и кряхтение. И вот на площадку поднялось жуткого вида человекообразное существо: долгого роста, с руками, болтающимися ниже колен, с идиотски агрессивным взглядом, упертым в гения сыска. В руках пришельца был громадный букет роз.

Казалось, мгновение – и пришелец бросится на Соколова. Того вдруг осенило: он понял, что эта странная фигура имеет какое-то отношение к могиле. Мелькнула мысль: «Вот кто раскроет мне ее тайну!»

Соколов поднялся на ноги и на немецком языке произнес:

– Примите, господин, мои самые искренние соболезнования! Покойная была ангелом!

Пришелец вдруг вздрогнул, вывалил цветы себе под ноги, прижал ладони к лицу и неестественно громко, с какими-то гортанными, обезьяньими звуками зарыдал.

Соколов поднял цветы, положил на могилку. Он терпеливо ждал, когда рыдания закончатся. Наконец пришелец немного успокоился, вытер ладонью нос и, словно с трудом выдавливая из себя звуки, спросил:

– Зачем вы здесь?

Соколов медленно произнес:

– Скажите, что тут произошло?

Офицерский мундир и ордена на груди произвели на пришельца положительное впечатление. Он начал говорить:

– Меня зовут Хрубеш. Это моя жена! Она тут убита.

– Беда случилась давно?

Хрубеш поднял вверх растопыренные пальцы:

– Два года прошло.

– Причина преступления?

– Не знаю.

– Кто убил Хелен?

– Наверное, Хромой.

Соколов вынул портмоне, достал купюру, протянул собеседнику:

– Господин Хрубеш, пожалуйста, купите цветы от меня, положите Хелен.

Хрубеш помотал головой, отстранил деньги:

– Нет, у меня много цветов – оранжерея…

Соколов стал осторожно расспрашивать странного собеседника. Тот рассказал все, что знал. Соколова осенила догадка, он спросил:

– Скажите, ваша жена была сильной?

– О, такой сильной, что… что… – Хрубеш замахал руками, не в силах подобрать подходящее слово.

Гений сыска подумал: «Легко предположить, что Васильчикова узнала о необыкновенной силе Хелен. Бывшая фрейлина выбрала подходящее время, когда Хелен осталась вечером одна, пришла к ней и за мзду попросила отнести некий груз наверх Смотровой площадки и закопать его там. Хелен согласилась. Васильчикова несла лопату, которую ей дала Хелен, а та сумела поднять наверх тяжеленный ларец. Здесь Васильчикова попросила вырыть вместительную яму. Когда Хелен опускала в землю ларец, Васильчикова стукнула ее лопатой по голове. Труп закопала здесь же в яме, которую, как оказалось, Хелен рыла для себя. Но остается главный вопрос: где сокровища?» Соколов спросил:

– Как обнаружили труп Хелен?

Хрубеш стал рассказывать историю о Хромом, о Топальцевой, у которой тот остановился, и о таинственном предмете, находившемся в мешке.

– И вы не знаете, что там лежало?

Хрубеш пожал плечами:

– Не знаю!

– А что говорит Хромой?

– Хромой в Локете. Я ему ребра ломал. Хромой умирает. – Хрубеш завел глаза и замахал руками, как ангел крыльями, и на его скошенном лице появилось подобие улыбки. – Я все равно его убью.

Теперь все стало ясно. Васильчикова командировала за сокровищами Хромого (интересно, что за персонаж?). Тот отыскал серебряный ларец, но не смог его вывезти из Карлсбада. И местные сыскари не сумели выбить из Хромого признательные показания. Стало быть, дело еще не проиграно!

Надо выяснить все обстоятельства, поставить себя на место Хромого (который наверняка заметил за собой неумелую слежку провинциальных филеров и заблаговременно надежно спрятал сокровища!). Ведь далеко от дома Топальцевой он не имел возможности уйти. Вероятней всего, он спрятал ларец в самом доме, но столь остроумно, что полицейские его не сумели обнаружить. Чтобы отыскать ларец, надо внедриться в дом этой самой Топальцевой.

Настроение Соколова заметно улучшилось. Он сказал:

– Дорогой Хрубеш, помянем светлую память вашей замечательной супруги, я угощаю.