Глава 20

В кабинете Артема сидела семейная пара – боксер Семен Покровский и его жена Олеся. Олеся рассказывала:

– Каждый раз, когда он остается без меня, у него возникает паника. Сначала волнение, потом это переходит в страх…

– Животный такой, – вступил в разговор боксер. – Когда не можешь ничего с собой поделать. А потом…

– Потом он просто перестает себя контролировать, – закончила Олеся.

Супруги переглянулись, боксер улыбнулся. Объяснил:

– Извините, но мы с женой – как одно целое. Настолько привыкли друг другу доверять, что уже все равно, кто за кого говорит.

– Ну, мысли свои вы выражаете вполне связно, – заметил Артем. – Значит, голову вам еще не отбили, и физические изменения в мозгу можно исключить.

Это прозвучало почти как оскорбление, и Семен помрачнел и замолчал. А Олеся добавила:

– Нам сказали, что вы можете помочь быстро избавиться от фобии. Понимаете, из-за этой нашей… особенности у нас начались сложности с карьерой.

– Не у вас – у него, – поправил Артем. – Или вы тоже боитесь без мужа оставаться?

– Нет, я не боюсь, – отвечала Олеся. – Духовно мы все равно вместе… и всегда будем.

Артем поднялся, сказал ей:

– Ладно, посидите тут пока. А мы с вашим супругом прогуляемся. Мне нужны симптомы. Покажете?

Они вышли из бизнес-центра и пошли по улице.

– Далеко надо идти? – спросил Семен.

– Пока вас не накроет, – прозвучал ответ. – А вы с супругой постоянно вместе? Ни на минуту не разлучаетесь?

– Она всю жизнь мне посвятила, – ответил Семен. – И я очень это ценю.

– А в туалет тоже вдвоем ходите? Как далеко ей нужно находиться, чтобы вы запаниковали? Пять метров? Десять?

– Нет, в туалет отдельно, конечно. И пять метров нормально. Вообще все нормально, если я ее вижу.

– А если жена спрячется за стенку, а потом сразу назад? Это страшно?

Семен опять помрачнел.

– Вы извините, но у вас какие-то вопросы… немного дебильные, – сказал он.

– Да, – согласился психолог. – Но, возможно, это связано с тем, что у вас отклонение какое-то дебильное. Сами-то вы можете объяснить, почему вам так важно, чтобы супруга была рядом?

Семен пожал плечами:

– Не знаю. Я люблю ее.

– А я сладкое люблю. Но не бьюсь же в припадке, если пять минут конфетку не увижу. Вот сейчас вашей жены нет. Уже страшно?

– Неприятно. Противно. Знаете – как на краю обрыва стоишь и не можешь отойти.

– Уже хотите вернуться?

– Да. Давайте, наверное.

– А может, нет?

– Точно хочу вернуться, – заявил Семен и повернулся, чтобы идти назад.

Артем схватил его за руку, взглянул на часы.

– Десять минут продержались. Три раунда, слабовато.

– Отпустите! – сказал боксер; в его голосе звучала угроза.

– Зачем? Тогда я не узнаю, что дальше бывает.

– Я психану, и все. Отпустите.

– Ну, так психаните. Почему нет?

– Уберите руку!

Но Артем продолжал держать.

– Руку убрал! – крикнул Семен.

Вырвал руку и быстро пошел назад. Потом перешел на бег. И так бежал до самого офиса Артема. Олеся вскочила навстречу мужу, обняла его.

– Сёма, как ты? Сейчас найду таблетки…

Она порылась в сумочке, достала таблетки. В этот момент в кабинет вошел Артем.

– Что за таблетки? – поинтересовался он.

– Седативные… – объяснила Олеся. – Сёмин спортивный врач посоветовал.

– Очень интересно. Можно посмотреть?

Олеся передала Артему таблетки, он стал разглядывать упаковку. Тут Семен потребовал:

– Дайте сюда!

– Сейчас, сейчас… – бормотал психолог.

А сам как бы уронил упаковку в урну и тут же отпихнул ее ногой в сторону.

– Ой, простите, – сказал. – А вот теперь мы с вами начнем…

Однако что именно он собирался начать, осталось неизвестным, потому что боксер в ярости нанес психологу сильнейший удар в глаз, и реальность для него потухла.

…В себя он пришел уже на раскладушке Матвея. Над ним склонились приглашенный врач, Матвей и Олеся.

– Вы меня видите? – спрашивал врач.

– Вижу, вижу, – ответил Артем и сел. Взглянул на Олесю: – А где ваш нервный супруг? Грызет ногти, пока вас нет рядом?

– Он за дверью, – отвечала она. – Я подумала, вы не захотите его видеть после… Извините, Артем Александрович.

Артем повернулся к Матвею:

– Напомни: нам нужно ввести специальный прайс за разбитую морду психотерапевта.

– Мы готовы компенсировать… – заверила Олеся.

Теперь психолог повернулся к ней. Спросил:

– Зачем вы это делаете?

– Что?

– Вашему мужу не нужны седативные препараты, – заявил Артем. – И антидепрессанты не нужны. Они только прячут симптомы аутофобии. Но вы упорно кормите его этими таблетками. Вы его контролируете. И вас полностью устраивает такое положение дел, я вижу. Вопрос только один: зачем вам я?

Олеся изменилась в лице. Она была глубоко оскорблена – оскорблена облыжно, несправедливо.

– Я думаю, незачем, – холодно сказала она. – Всего хорошего. Извините, что побеспокоили. Найдем хорошего терапевта с нормальными методами.

– Бог в помощь, – сказал Артем, и она ушла.

А психолог повернулся к своему помощнику:

– У тебя найдется резинка для волос?

– Зачем?

– Чтобы не мешались, когда тебя бить будут, – объяснил Артем. – Потому что ты теперь у нас боксер, Матюш.

– Я?!

…Однако на следующий день Матвей, в спортивной форме и с той самой резинкой на волосах, входил в зал, где в течение последних десяти лет тренировался боксер Семен Покровский. Перед уходом «в спорт» он получил от шефа следующие инструкции:

– Твоя задача – понять, что у нашего клиента с женой. Когда познакомились, в каких отношениях были, что сейчас.

– Но они как бы отказались от ваших услуг…

– Матюш, девяносто процентов людей – идиоты. И сами не понимают, насколько будут счастливы, когда я залезу им в головы. Все, вперед!

Следуя этим ценным указаниям, Матвей отыскал нужный зал, выслушал от тренера наставление «Никаких скидок дрищам! Выкладываться придется по полной!» – и стал выкладываться.

На второй день занятий, когда Матвей от предельных нагрузок едва не падал, у него установился кое-какой контакт с тренером. И тогда, продолжая прыгать через скакалку, Матвей завел такой разговор:

– У вас тут, я вижу, известные люди занимаются. Вчера заметил Семена Покровского…

– Есть такой, – кивнул тренер.

– Крутой! Я, честно говоря, из-за него в бокс пошел. Хочу, как он…

– Ну, совсем как он, не надо, – заметил тренер. – Голова-то на плечах должна держаться.

– А что с ним не так? Очень приятный мужик. И жена такая милая… И он ее любит. Ни на шаг от нее не отходит…

– Любит, как же! Год назад они тут так разводились – даже здесь, в зале, слышно было. А в июле она снова прилипла к мужику. Дело понятное: спортсмен серьезный, в телевизоре мелькает. Посмотрим, как она с ним под ручку ходить будет, когда его в утиль спишут.

Матвей, усваивая важную информацию, остановился, и тренер немедленно прикрикнул:

– А чего встал? Не разрешал никто останавливаться! Корму вперед, и погнал!

Однако Матвею в зале боксеров больше ничего не было нужно. И тем же вечером он сообщил полученные сведения Артему. Теперь тот мог нанести визит нервному боксеру Покровскому и его супруге…

…Пока Артем изучал взаимоотношения боксера и его жены, его бывшая жена Даша гуляла с сыном в парке. Она сидела на скамейке, когда Кирюша подбежал, сияя от радости, с игрушкой в руках:

– Смотри, что я нашел!

– Ты где это взял? – встревожилась мать. – Положи, пожалуйста, вдруг это чье-то?

– Оно в песке было! – настаивал сын.

– Все равно положи. Может, забыл кто-нибудь…

Неожиданно она услышала голос Александра Андреевича:

– Разреши ему, пусть заберет. Вещи, которых мы добиваемся самостоятельно, становятся для нас самыми ценными. Это важно для того, чтобы мужчина был уверен в себе.

– А мне для уверенности в себе нужно, чтобы за мной не следили, – заявила Даша.

– Я не слежу, я открыто подошел, – возразил Александр Андреевич. – Все с той же просьбой. Попросить вас с Кирюшей хотя бы заехать в гости. Ему нужно знать, что рядом не только мама. Есть и другая родня.

– Уходите! – сердито сказала Даша.

Но тут в разговор вмешался Кирилл:

– А вы кто?

– Я очень интересный и важный человек, – сообщил Стрелецкий-старший. – Смотри, как я могу.

И показал фокус с «исчезающими» пальцами.

– Как это? – спросил Кирюша. Он был восхищен.

– Смотри внимательно, я повторю, – сказал Александр Андреевич.

– Может, хватит? – резко произнесла Даша.

– Ну, мам… – протянул сын.

Александр Андреевич развел руками:

– Как мама скажет. Без ее разрешения нельзя.

– Это уже манипуляция! – рассердилась она.

– Так и есть. Но честная. Выбор за тобой.

Даша взглянула в умоляющие глаза сына… Она так не хотела, чтобы этот человек был здесь… Но вздохнула и сказала:

– Можете поиграть с ним. Здесь, в моем присутствии.

– Это уже шаг вперед, – серьезно произнес Александр Андреевич. – Огромный шаг, Даш.

– Но если Артем об этом узнает…

– Не от меня. Честное слово.

…Олеся раскладывала таблетки для мужа по упаковкам, когда раздался звонок в дверь.

– Я открою! – крикнула она мужу.

Открыв дверь, она, к своему удивлению, увидела на пороге Артема.

– Мы разве договаривались? – спросила она.

– В каком-то смысле – да. Вы подписали договор, – ответил психолог.

– Но я же, кажется, ясно выразилась…

– Извините, но вы – не мой клиент, – заявил Артем.

Тут за спиной Олеси возник Семен.

– Я же сказал: у нас с супругой разногласий нет. Ни по каким вопросам, – заявил он.

– С супругой – никаких, – сказал Артем. – У вас с собственной головой разногласия. Вы еще лет сорок можете изображать попугайчиков-неразлучников, а потом… Потом, при идеальном раскладе, вы умрете первым. А если первой умрет она… Или просто уйдет, когда вы потеряете форму, что вероятнее… Тогда вы сойдете с ума или покончите с собой. Но у вас есть альтернатива. Это я. Решение проблемы займет три часа. Надумаете – мой телефон у вас есть.

И он ушел. Олеся села составлять новый контракт мужа. Однако у нее ничего не получалось: она нервничала, то и дело ошибалась. Наконец в раздражении стукнула ладонью по столу, произнесла:

– Зачем я тебя вообще к этому идиоту потащила? Надо найти нормального психолога. Тебе помогут…

– А они есть, нормальные? – засомневался Семен. – Я-то со своей придурью шикарно живу. Тебя жалко. Ходишь за мной, как за ребенком. Я не хочу так, понимаешь? И если у нас есть хоть малейший шанс притушить эту проблему… Он обещал, что сделает все за три часа. Всего три часа, Олесь. Если получится – больше никаких психологов.

– Согласна, – сказала Олеся. – Останемся больными и счастливыми.

И спустя десять минут в приемной Артема раздался звонок. Трубку, как обычно, снял Матвей. Услышав из кабинета, как он отвечает звонившему: «Он с вами свяжется», Артем крикнул:

– Скажи, что сегодня ночью.

– Чего? – не понял Матвей.

– Это же от боксера звонили? Передай, что мы встретимся сегодня ночью. А где – от тебя зависит. Обзвони ближайшие торговые центры и постарайся договориться с тем, у кого есть зеркальный лабиринт. А боксеру скажи, чтобы захватил с собой грушу. Большую такую. Нет, лучше пусть возьмет две груши.

– А зачем лабиринт? – удивился Матвей.

– Увидишь, – сказал шеф.

…Когда внедорожник Семена въехал на пустой паркинг торгового центра, Артем с Матвеем уже ждали. Олеся вышла, не здороваясь и недобро глядя на психолога. Семен вытащил из багажника две боксерские груши в рост человека. Спросил:

– Что дальше?

– Сдайте моему помощнику телефоны, – распорядился психолог.

– Что, на дело идем? – усмехнулся Семен. – Боитесь, что нас по билингу вычислят? От вас теперь чего угодно можно ожидать.

– От вас тоже, – заметил Артем, потерев свой запудренный синяк.

Семен отдал телефон Матвею, Олеся медлила. Все смотрели на нее в ожидании. Она покачала головой, но телефон все же отдала. Тогда Артем скомандовал:

– Груши тащим к лифту.

Когда лифт подошел, Артем помог Семену втащить в него груши. Два человека плюс инвентарь заняли все пространство лифта. Для этого, собственно, эти груши и понадобились психологу – чтобы отрезать мужа от жены.

– Вы поедете на следующем, – сказал Артем Матвею и нажал кнопку нужного этажа.

Когда двери лифта открылись, Артем вышел и решительно направился куда-то в глубь этажа. Семен вытащил груши, спросил:

– А далеко нам идти?

– Уже пришли, – прозвучал ответ. – Да бросьте вы их, они не понадобятся.

– Как это? – удивился боксер, но Артем не ответил. Они вместе подошли ко входу в зеркальный лабиринт.

– И что это? – спросил Семен.

– Если верить рекламе – «удивительное и таинственное место, где можно встретиться с самим собой». Прошу.

Артем включил в лабиринте свет, открыл дверь. Однако Семен колебался.

– И как это мне поможет?

– Пока не попробуете – не узнаете.

Семен решился попробовать, вошел. Артем тут же закрыл за ним дверь, запер ее на задвижку. Затем направился к расположенному поблизости выходу из лабиринта, запер и эту дверь.

– И что дальше? – спросил Семен, оказавшись внутри. – Мне тут стоять? Или к выходу идти? Эй! Артем Александрович!

Он прошел несколько метров по лабиринту. Злость поднималась в нем, словно морской прилив.

– Слышите меня? – кричал он. – Олеся! Олеся, ты там?

В это время Олеся вместе с Матвеем вышли из лифта двумя этажами ниже. Олеся огляделась.

– Это тот этаж?

– Не знаю… он не сказал…

– Так позвоните ему!

– У него сейчас телефона нет…

Она со злостью взглянула на помощника.

– Он это специально сделал, да? Чего он добивается?

– Думаю, хочет помочь, – ответил Матвей.

– Давай я тебе расскажу, что дальше будет? Он опять Сёму выведет, и Сёма его еще раз ударит. А потом ты со своим хамоватым боссом будешь в суде деньги у нас вымогать.

Нет, с этим Матвей никак не мог согласиться.

– Я понимаю, Артем Александрович может показаться немного… странным, – сказал он. – Но он не мошенник!

Однако Олеся его уже не слушала. Она двинулась по этажу, громко зовя мужа.

А муж в это время бродил по зеркальному лабиринту. У него уже началась паника.

– Где тут выход? – кричал он. – Что за идиотизм? Кто-нибудь слышит меня? Откройте, пока я тут все не выломал к едреной фене!

Артем в это время спокойно сидел в кресле администратора лабиринта и наблюдал за клиентом. Потом выключил в лабиринте свет и взял в руки микрофон. Боксер услышал доносившийся из динамиков голос психолога:

– Открою, если вы кое-что сделаете для меня. Попробуйте вспомнить, когда все это началось.

– Я сейчас тут все разнесу! – кричал Семен. – Открыл дверь!

– Ломайте, – разрешил Артем. – Сомневаюсь, что тут есть что-то настолько дорогое, что вы не сможете потом компенсировать.

Семен вернулся к двери, попробовал ее выломать. Однако дверь оказалась крепкой, она не поддавалась.

– Когда я выйду – тебе конец, понял? – пообещал боксер. – Фингалом уже не отделаешься.

– Я учту, – обещал психолог. – Но чтобы выйти, придется кое-что рассказать. Я вам помогу. Приступы паники скорее всего начались год назад, когда у вас возникли проблемы с женой. Так почему вы расстались? И почему опять сошлись?

Вместо ответа Семен резко ударил по одному из зеркал; оно осыпалось.

– Это не поможет, – услышал он голос своего мучителя. – Поможет только откровенность.

И тогда Семен решил рассказать… да, рассказать…

– Я ее застал… – сказал он. – Я застал… Я в тот день должен был в зале работать. Но пришел – а у меня температура, озноб. Как будто почувствовал, что что-то не так. Вернулся домой, а она там с Бобой. С другом моим…

– С ним все понятно, – сказал Артем. – А с Олесей что? Вы ее ударили?

– Избил, – ответил Семен. – Сильно избил. Когда в себя пришел, думал, что все. Что убил. У меня истерика тогда была. Впервые в жизни.

– А потом что было? Кто первый пришел мириться?

– Я. Я без нее жить не могу. Буквально. Вы же видите, мне плохо.

Теперь Артем мог представить, что произошло с его клиентом. Во всяком случае, ему казалось, что он это понимает.

– Вы до сих пор подсознательно вините себя в том, что убили ее тогда, – сказал он. – В этом причина. У вас комплекс вины перед собственной женой, и каждый раз, когда вы расстаетесь с Олесей, вам кажется, что ее нет. Что вы как бы снова ее убиваете. Это и есть причина панических атак, понимаете?

– И какая разница? – прозвучал в темноте ответ Семена. – Мне плохо без нее. Мне очень плохо…

– Вы боитесь не за себя, а за нее, – втолковывал Артем. – Но сейчас вы уже полчаса один, и ничего страшного не произошло.

– Ошибаетесь… – был ответ.

Артем нахмурился. Что-то было не так. Пригляделся к смутно различимому силуэту сидящего на полу Семена – и включил свет. И стало видно, что боксер сидит в луже крови и держит в руке осколок зеркала, которым перерезал себе вену…

…Когда Семена грузили в машину «Скорой помощи», Олеся была рядом с мужем. Держала его за руку, убеждала:

– Все будет хорошо, слышишь? Мы его засудим! Этого шарлатана на свободе нельзя оставлять. Он людей калечит.

Это говорилось громко – так, чтобы слышал стоявший чуть в стороне Артем. Когда «Скорая» уехала, Матвей спросил:

– Шеф, что не так пошло?

– Не знаю, – признался Артем. – Что-то не так. Что-то совсем не так…

…Денис как раз собирался провести собеседование с очередной кандидаткой в спутницы жизни (для этого имелось все – сама кандидатка, бутылка вина и штопор), когда ему позвонил Матвей.

– У нас тут проблема с шефом, – сказал он. – Он ошибся с диагнозом. Сильно… Засел в кабинете, со мной не разговаривает. И я… боюсь за него.

– Ну, пусть звонит в службу психологической помощи, – сказал Денис. – Я что – «Скорая» ему? По вызову должен приехать?

– А если он… ну… с собой покончит?

– Кто, Артем? Ты серьезно? У меня своя жизнь есть, Матюш!

И Денис отключился. Тут как раз девушка разлила вино по бокалам… Однако слова Матвея выбили Дениса из колеи. Он не мог думать ни о чем другом. Так что собеседование пришлось отложить…

…Войдя в кабинет Артема, Денис увидел хозяина. Тот сидел в кресле в обнимку с бутылкой виски. Увидев Дениса, крикнул в дверь приемной:

– Еще раз позвонишь кому-нибудь без моего ведома – будешь ночевать на улице!

– Я как лучше хотел! – донесся ответ Матвея.

– Дурак, – буркнул Артем. – Классный, конечно, но дурак. Будешь?

И показал на бутылку. Денис подвинул ему чайную чашку. Когда выпили по второму разу, Денис спросил:

– Ну, что, старичок, накрыло тебя?

– Угу.

– Все люди, Тём. Все ошибаются. Ну, случился косяк, ничего страшного. Может, тебе даже полезно будет.

– Знаешь, что самое хреновое? Если я сейчас ошибся… значит, и с Леонидом мог ошибиться. Мог его убить. Ошибиться – и убить.

– Мог. Но ты за это уже отсидел.

– Везде ошибся, Дэн, – качал головой Артем. Сейчас он был сам на себя не похож – С боксером этим… С Леонидом… С Лерой…

– С Лерой? – удивился Денис. – Вот! А я тебе говорил!

Но, видя, в каком состоянии находится друг, снова принялся его утешать:

– Ладно, забей. Бабы – вообще существа непознанные. Хрен разберет, что там у них в башке.

– А ты философ!

– Стараюсь. Мы вот думаем, что нас кто-то любит. А потом – все наоборот оказывается.

Артем застыл на минуту, потом спросил уже другим, деловым тоном:

– Что ты сказал вот только что?

– Про баб? Что не разберешь их. Что все может быть наоборот.

– Дэнчик, это же обалденно! – воскликнул Артем.

Вскочил, обнял Дениса:

– Ты гений!

– Да что я такого сказал? – удивлялся Денис.

– Не ты – я! Все правильно! Я все еще лучший в этой стране психотерапевт! И метод – работает!

Артем выбежал из кабинета, на ходу бросив Матвею:

– Такси вызови, срочно!

…Больничный охранник дремал у турникета, когда в вестибюль решительным шагом вошел незнакомец и скомандовал:

– Не спать! Два часа до конца смены! Главврач где?

Охранник не знал, как реагировать. По виду это было вроде начальство…

– Так… дома еще, наверно… – ответил.

– Чтоб через полчаса был здесь! – распорядился Артем. – И холл пусть помоют, это больница, а не бомжатник. Открываем!

После таких слов у охранника язык не повернулся спросить у ночного гостя документы. Он открыл запор, и Артем решительно прошел через турникет. Он уже поднимался по лестнице, когда охранник спросил вслед:

– А вы, извиняюсь, кто?

– Не извиняйтесь, все нормально, – был ответ.

В палату, где Олеся, сидя на стуле, дремала у постели мужа, психолог вошел таким же бодрым шагом.

– Доброе утро, друзья! – воскликнул.

Супруги смотрели на него с изумлением.

– Вы и сюда?! – воскликнула Олеся. – У вас как вообще с совестью?

– Плохо, – признался гость. – Я профессиональный психолог.

– Мне охрану вызвать, или самому тебе второй глаз приукрасить? – спросил Семен.

– Придется самому, наверное, – ответил Артем. – Вы очень талантливый человек, Семен. Почему боксеров тупыми считают?

– Что ты несешь?

– Закончите спортивную карьеру, идите в театр. У вас получится.

Он повернулся к Олесе:

– Я должен перед вами извиниться. Честно говоря, плохо о вас думал. Но это не вы – гадина, прилипшая к человеку. Все наоборот. Это он вас использует.

– Я не хочу слушать этот бред! – заявила Олеся.

Однако Артем продолжал, не обращая внимания на ее слова:

– Знаете, что он рассказал в лабиринте, когда вас не было? Что вы развелись год назад из-за того, что он застал вас с другим мужчиной.

– Что?

Семен попытался прервать эти разоблачения. Воскликнул:

– Да ты пьяный, что ли? Он же пьяный!

– Я уверен, что это не так, – продолжал Артем. – И еще уверен, что спортсмен, решивший покончить с собой, не будет аккуратно, совсем слегка резать руку, чтобы медленно прощаться с жизнью и успеть на «Скорую». Красивый спектакль.

Однако Олесю не интересовал спектакль. Она уже забыла про разрезанную руку мужа. Ее интересовало только то, что он сказал про нее.

– Ты не мог такого сказать! – обратилась она к мужу. – Бред какой!

– Я не говорил! – заверил Семен. – Он врет!

– Это же ты с ней спал! – продолжала Олеся. – Ты это сделал!

– Конечно! – кивнул Артем. Теперь он ясно понимал, как все произошло – словно видел это своими глазами. – Вы застали его дома с другой. А через год после развода он имитировал помешательство, чтобы добиться вашего прощения. Наверняка это у вас не первая попытка суицида, верно? Перед тем как сойтись с супругой, тоже пробовали? И это произвело впечатление…

Олеся встала, отступила к двери.

– Хорошая новость в том, – сказал ей Артем, – что ваш дорогой Семен вас действительно очень любит. Я бы сказал – патологически. А плохая – что он вам по-прежнему врет. Спорю на любые деньги: если проверить его кровь, следов таблеток, которые вы ему давали, не найдется. Он их выплевывал. Знаете, почему он уговорил вас обратиться к психологу? Надеялся, что получит официальный диагноз и сможет вам пудрить мозги до самой смерти. Считал, что сможет меня обмануть, талантливо сыграв помешательство. После всех этих мучений вы бы сами уговорили его больше никуда не обращаться.

Олеся никак не могла поверить в услышанное.

– Так он вообще не… Это все симуляция?

– Точно. Мое профессиональное мнение состоит в том, что он влюбленный козел.

– Да ты сам больной на всю голову! – заорал Семен и вскочил с постели.

Олеся решительно вышла из палаты и направилась к выходу. Семен кинулся за ней:

– Олеся! Стой! Подожди!

Но жена уже перешла на бег. Тогда боксер обернулся к вышедшему из палаты психологу. Его намерения ясно читались на лице, однако Артем предупреждающе поднял руку:

– Нет-нет, драться мы не будем. Ведь мы уже выяснили, что вы не больной. И на этот раз я подам в суд.

Семен в ярости сжал кулаки:

– Неймется тебе, урод? Ну, кто тебя просил влезать?

– Вы. И ваша супруга.

– Это наша семья! Какая тебе на хрен разница, почему мы вместе? Мы любили друг друга! Нам хорошо было, пока ты пасть свою не открыл!

– Она вас жалела, – заметил Артем. – А жалость – плохой материал для построения семьи. Единственная правда в том, что она больше не хочет быть с вами. Вас надо лечить не от паники, а от патологической привязанности к жене. Обычно это называется любовь. Если решитесь обойтись без симуляции, могу помочь.

– Святым себя возомнил… – в ярости говорил Семен. – Учишь других, как жить… А тебя кто-то любит? Хоть кто-то?

– Я не святой, – признал Артем. – Тоже ошибаюсь. И прямо сейчас собираюсь проделать работу над ошибками…

…«Работу над ошибками» он решил проводить не где-нибудь, а в квартире Леры. Для этого запасся заранее сделанным ключом. А подойдя к знакомому подъезду, позвонил Денису. Спросил:

– Слушай, Лера на работе?

– Да, а что?

– Последи, чтобы пораньше не ушла.

– Ты чего опять задумал? – встревожился Денис.

– Ничего особенного, – ответил Артем. – Просто очень хочется узнать правду.

Он вошел в квартиру Леры, огляделся, после чего начал методично открывать все ящики и просматривать их содержимое. Так прошло полчаса… еще десять минут… И вдруг Денис у себя в офисе заметил, что Лера сложила бумаги, выключила компьютер, взяла сумочку и направилась к выходу. Он поспешил набрать номер друга:

– Тём, объект ушел! Как понял?

– Ничего страшного, – услышал он подавленный голос Артема. – Я уже закончил.

– Ты в порядке?

– Да. Но ты был прав. Я могу ошибаться в людях. И очень сильно. Видишь ли… Я нашел здесь одно фото…

Фотография, которую он нашел в ящике с постельным бельем и сейчас держал в руках, была сделана на свадьбе. На ней были изображены жених и невеста. Невестой была Лера, какой она была пять лет назад. А женихом – Леонид. Тот самый человек, в убийстве которого обвинили Артема.

– Теперь все встало на свои места, – сказал он другу. – Она мне мстит, Дэн. Лера – его жена. Вернее, вдова.

– Чья?

– Человека, за убийство которого я сел в тюрьму…

…В это время жена, вернее, вдова звонила в дверь квартиры Даши. Открыв дверь, Даша не могла скрыть удивления. Спросила:

– Чем обязана?

– Хотела поговорить, – сказала Лера.

– Ну, заходи, – сказала Даша и направилась на кухню. Лера за ней. На кухне хозяйка предложила:

– Кофе?

– Лучше вина. Красного, если есть.

Они сели, и Лера сразу заговорила:

– Мы с тобой любим одного и того же человека, ты знаешь. И я ради него на все была готова. По трупам могла пойти. Но сейчас я поняла наконец, какой он на самом деле манипулятор. Что он с нами делает…

– Говори за себя! – отправила Даша.

– Просто я решила предупредить… Это он попросил меня жалобу в опеку накатать. Хотел сначала создать проблему, а потом сам же ее решить. Я понимала, конечно, что он мной пользовался, но… Мы с тобой в чем-то похожи. Любим человека, который этого недостоин, и ничего не можем поделать.

Она выпила вино и стала ждать ответа. Интересно, что она скажет? Но Даша сказала неожиданное:

– Да мне плевать на вас обоих, если честно. Еще вина?

Лера смотрела удивленно. Этого она не ожидала.

– Я не знаю, в курсе ты или нет… он меня бросил…

– Он всех бросает, – прозвучал ответ.

– Я подумала, что ты должна знать… Что мы с тобой…

Но Даша не дала ей закончить:

– Лера, мне все равно. Ты еще не поняла? Тебе еще вина, или ты все сказала?

Да, она все сказала. Теперь надо было думать, что делать дальше.

– Извини, – сказала Лера и направилась к выходу.